- •Понятие истории. Категории исторического сознания исторической памяти. Принципы и методы историографического познания.
- •1)Сравнительно-исторический метод, позволяющий проводить необходимые сравнения различных исторических концепций с целью выявления их общих черт, особенностей, самобытности и степени заимствования;
- •2.Особенности развития исторической мысли в странах древнего Ближнего Востока.
- •3.Библейская концепция истории
- •4. Зарождение греческой исторической мысли в эпической поэзии и устной традиции. Греческая история как традиция элитной культуры.
- •5 В.Д.Н.Э Геродот и Фукитид, Полибий и Ксенофнот, Плутарх и Адриан. Главная проблема – как истолковать.
- •1) Стремление объяснить явления природы и общественной жизни действием сверхъестественных сил богов и демонов – главных героев древних мифов;
- •2) Идеологический синкретизм (от греч. «смешение», «соединение») – нерасчлененность представлений о природе и обществе, между искусством и религией, фантастичных объяснений и веры в реальность;
- •3) Убежденность в том, что сверхъестественные существа являются вершителями истории, а люди – лишь игрушки в их руках.
- •5.Геродот: определение метода, структуры и содержания исторического произведения.
- •2 Метода: исследовательский ( личное наблюдение и устный раскааз) и суждения
- •6. Фукидид: усиление анализа человеческой природы в исторических труда.
- •7.Историческая мысль в трудах Ксенофонта,Полибия,Ариана и Плутарха. Наследие древнегреческой исторической мысли.
- •8. Древнеримская историческая традиция
- •9. Греческое наследие в древнеримской исторической традиции
- •10. Вклад древнеримских историков в мировую историческую мысль
- •11. Особенности средневековой истерической мысли
- •12.Эволюция написания истории в средневековье.
- •13.Понимание прошлого в эпоху возрождения.
- •14. Историки возрождения и их аудитория. Возникновение женской истории.
- •2) Историческая критика фактической стороны событий;
- •15. Методология науки в эпоху Возрождения.
- •1) Итальянские гуманисты развили некоторые важные моменты теории истории, касающиеся проблем места человека в истории, ценности истории среди других областей знания, периодизации истории (о них ниже).
- •16. Традиции написания истории в 17 в. Новизна исторической мысли Просвещения. Стадиальная, или «предположительная» история.
- •17. Философская история в эпоху Просвещения
- •18. Историзм в 18 в.
- •1) Широкое распространение значения «история-реальность», что связано с появлением понятия «философия истории», т. Е. Философское осмысление исторической реальности;
- •20. Концепция истории л. Фон Ранке и я. Буркхарда
- •21.Концепция истории Ницше и Вебера. Влияние немецкой исторической мысли 19в. На современную историю
- •22. Национальные историки как мыслители пост-Просвещения. Национальная история Франции ж.Мишле.
- •Вопрос №23.
- •Вопрос №24-25
- •26.Профессионализация истории и критическое изучение документов. Профессионализация истории и литературная деятельность.
- •27. Политика в профессионализации истории. Критика профессионализации. Общее значение профессионализации для развития исторической мысли.
- •28. Военная история от Античности до Просвещения.
- •29.3Арождение современной военной истории, в XIX - начале XX в.
- •1. Расширение среднего класса,соответственно и публика –рост литературы о войне.
- •2. Сложная интеграция исследования войны и других институтов.
- •30.Военная история с середины XX в. И на современном этапе.
- •1Я мировая
- •2Я мировая
- •31. Тотальная история, разочарование в ней и переход к микроистории
- •32 Микроистория ординарного и микроистория неординарного.
- •33 Новая концепция культуры в антропологии в середине хХв. «Новая история культуры» 1970х-1980х гг.
- •34. Историзация культуры в конце хх века. Влияние постструктурализма на антропологию и историю культуры
- •35. Зарождение истории науки как дисциплины. Написание истории науки учёными. История науки как часть интеллектуальной истории.
- •36. История науки как часть социальной истории. История науки как часть истории культуры. Перспективы истории науки как дисциплины почле «научных войн» конца XX в.
- •37. Историческое знание и изучение текстов. Структурализм, поструктуролизм и историческая мысль.
- •38.Историческое исследование дискурса. Лингвистический поворот в современной историографии. «Метаистория» и её критика.
- •39.Проблемы развития психоистории. Проблемы развития исторической психологии.
- •40. Возрождение интереса историков к психологии во второй половине XX в.
- •41. Переосмысление исторической идентичности: сексуальность, гендер и личность в феминистской истории.
- •1904Г – Иоганн Блок назвал новую науку – Сексология.
- •42. Взаимодействие исторической деятельности человека и изменений в окружающей среде. Географический взгляд на историю.
- •43. Экологический и демографический взгляды на историю. История и защита окружающей среды. Интеграционный подход в современных подходах по экологической истории.
- •44. Концепции национальной истории и всемирной истории в исторической мысли. Современные теории мировой истории.
- •45.Межкультурное взаимодействие и биологическая диффузия и обмен в «новой всемирной истории».
- •46. Культурные столкновения о обмен, империализм и колониализм, миграции и диаспоры в «новой всемирной истории», Дискуссионный характер глобального исторического анализа.
- •47. Постколониальная история
- •50. Компьютер и история
39.Проблемы развития психоистории. Проблемы развития исторической психологии.
Психоисто́рия — наука, изучающая психологическую мотивацию поступков людей в прошлом. Как самостоятельная научная дисциплина разработана в послевоенный период Ллойдом деМо́сом.
Сочетает в себе психотерапевтическое погружение (insight) с исследовательской методологией социальных наук, для понимания эмоциональной природы социального и политического поведения групп и наций, в прошлом и настоящем. Важными объектами для исследования являются детство и семья (в особенности надругательство над детьми), и психологическое изучение антропологии и этнологии.
В одноименной книге Ллойд деМос развивает идеи Зигмунда Фрейда, проводит исследование изменения отношения к детям в течение разных исторических периодов. Детству, а также развитию плода отдается большая роль в развитии психики человека. Демос выделяет две смежные области этой дисциплины:
История детства, которая изучает следующие вопросы:
Как росли дети?
Как строилась семья?
Как и почему менялись обычаи?
Роль детей в обществе?
Отношение к детям. Как их наказывали?
Психобиография
Групповая психоистория
Культурно-историческая психология (КИ-психология) — направление в психологических исследованиях, заложенное Львом Выготским в конце 1920-х годов и развиваемое его учениками и последователями как в России, так и во всём мире.
Преодолевая дуализм между психикой, понимаемой сугубо индивидуалистически, и внешним миром, представители школы Выготского постулируют принципиально неадаптивный характер и механизмы развития психических процессов. Полагая изучение сознания человека основной проблемой психологического исследования, изучают роль опосредования (опосредствование, mediation) и культурных медиаторов, таких как слово, знак (Выготский), а также символ и миф (В. Зинченко) в развитии высших психических функций человека, личности в её «вершинных» (Выготский) проявлениях.
40. Возрождение интереса историков к психологии во второй половине XX в.
В XX веке в США особую роль приобрели психоисторические исследования. После путешествия З. Фрейда (1856 – 1939 гг.) в США в 1909 году психоанализ, изобретенный им, становится явлением мирового значения. Фрейд бросил вызов многим сохранившимся предрассудкам викторианской эпохи, он дал науке новые термины и новые способы суждения. Будучи начитанным в области философии, Фрейд имел вместе с тем глубокие познания в области этнографии, культурологии, литературоведения, изучал социологию и социальную психологию. Он отрицал влияние Ницше на свои идеи, однако их воздействие проявилось в противопоставлении природного и культурного начал. С его точки зрения, история представляла собой психодинамический процесс вытеснения и воспоминания, своего рода психическую драму.
Фрейд сравнивал метод психоаналитика с работой археолога. Бессознательное похоже на погребенный город. Оно спрятано от сознания, но заявляет о себе через следы и символы. Возникнув как терапевтический метод, психоанализ превратился в теорию общественно-исторического развития. Претензия Фрейда, связанная с признанием методологической функции психоанализа в общественных науках, проявилась уже в 1913 году, когда увидела свет его работа «Тотем и табу» - первый опыт в антропологии и социологии, а наибольшее обоснование получила в одной из последних работ Фрейда - «Цивилизация и ее болезни». Если Маркс анализировал отчуждение человека в капиталистическом производстве, то Фрейд попытался обнаружить и описать отчуждение человека в цивилизации. С его точки зрения, культура является для общества тем же, чем невроз для индивида.
Через бессознательное Фрейд подходил к социальному в человеке. Общество, по Фрейду, есть продукт взаимодействия многих факторов: необходимости, исходящей от природы; борьбы сил Эроса и Танатоса; социальных влечений человека; трудовой деятельности индивидов и деятельности социальных институтов. Фрейд изучал массу как социально-психологический феномен, анализировал психологию человека, включенного в толпу.
Психоанализ эффективно использовался историками при изучении выдающихся личностей и культурных традиций. Известны случаи применения психоанализа в ходе исследования социальных групп, например, крестьянских и городских религиозных движений, при изучении которых историк постоянно имеет дело с отклонениями от нормы. Большинство ближайших учеников Фрейда рассматривали сексуальное подавление как один из главных механизмов политического господства. Сам Фрейд сделал из либидо объяснительный принцип коллективной психологии. Он полагал, что человек, жертвующий своей жизнью ради другого человека, декларирует и выполняет акт любви . О Фрейде историки заговорили как об исследователе, который открыл для них неизведанные края человеческой души. Согласно кредо американских адептов фрейдизма, история – это массовая психология, а ее анализ – чистый психологизм. Психоанализ был в авангарде движения за возвращение человеческого измерения науки. И ранние психоаналитики-клиницисты, и их последователи из числа историков, политологов, социологов ставили в центр своих исследований целостную личность.
Американская психоистория получила официальное признание в 1957 году. Психоаналитическое направление сулило историкам редкую возможность не только использовать психологический инструментарий для познания рациональной сферы человеческого поведения, но и заглянуть в глубинные, бессознательные слои той или иной исторической личности. По мнению директора Нью-Йоркского института психоистории Ллойда Демоза, современная психоистория – это наука об исторической мотивации. Ее открытия доказывают, что от динамики стилей воспитания детей зависит ход исторического процесса. Психоистория – это психология больших групп. Историков тревожит предположение Фрейда о том, что целые группы людей могут быть патологичны. Психоистория сводит историю к выяснению личных мотивов, открывает законы исторической мотивации. Следуя Фрейду, психоисторики доказывают, что история – это не победа морали, а победа желания и разума. Они предлагают методику прогнозирования на ближайшую историческую перспективу .
Ссылаясь на письма З. Фрейда, в которых он признавался, что его жизненной целью было не столько лечить больных, сколько решать великие исторические задачи человечества, американский психоисторик Б. Мэзлиш утверждает, что психоистория стала осуществлением мечты Фрейда. Историки обращаются к психоанализу для обнаружения иррациональных, подсознательных сил, влияющих на исторические события, особенно в периоды социальных волнений. Психоисторические публикации появляются в США в десятках журналов самого разного профиля – от исторических до медицинских. Теоретические суждения психоисториков и их практические работы направлены на объяснение исторических реалий.
На XVI Международном конгрессе исторических наук представителям психоистории была отведена целая секция. Психоаналитические биографии дают целостное видение личности исторического деятеля. По своей методологии они вписываются в элитаристскую традицию, согласно которой герои, реформаторы и пророки существенно меняли историческое пространство, не всегда осознавая мотивы своих действий. История, по Фрейду, создается в недрах бессознательного, ее загадки – не в разуме, а в желаниях, в любви. Энергию истории составляет подавленный эрос, труд следует рассматривать как сублимированный эрос.
Первые психоисторические исследования принадлежат Фрейду. Его очерк о Леонардо да Винчи, написанный еще в 1910 году, почти сразу был переведен на русский язык . Ис-пользуя картины Леонардо в качестве источника, Фрейд решился сформулировать смелые психобиографические гипотезы. Нечто подобное он совершил в очерке о Достоевском, где роль источника сыграли романы. Описание исторических персонажей позволяло не сохранять анонимность и увлекало возможностью по-своему объяснить феномен их необычайной одаренности. В соавторстве с известным американским государственным и политическим деятелем У. Буллитом Фрейд в 30-е годы написал книгу об американском президенте Вудро Вильсоне. Авторы попытались понять характер отношений Вильсона со всеми членами его семьи, друзьями и коллегами. Они про-анализировали его привычки и поведение в различных жизненных ситуациях, выявили его сексуальные наклонности и интеллектуальные интересы . Фрейд и его соавтор пришли к выводу, что в раннем детстве для Вильсона было характерно прямое подчинение воле отца и бессознательное стремление к матери. Рождение брата он воспринимал как предательство со стороны матери, однако наряду с враждебностью питал к брату чувство отцовской любви. Все эти чувства и тенденции развития в психике, по мнению авторов, и определили жизненный путь Вильсона. Став сначала священником, позже ученым и, наконец, президентом США, он всегда требовал от близких и друзей преданности и покорности себе, а любое непослушание с их стороны воспринимал как предательство. В книге дана психоаналитическая трактовка отношений Вильсона со своими советниками, его поведения на Парижской мирной конференции, его реакции на провал в сенате предложения об участии США в Лиге наций.
Последователи Фрейда значительно умножили число психобиографий. Фрейдовская терминология давала основу для принципиально нового применения психологических понятий к истории. Психоанализ Фрейда позволил накопить сотни тысяч историй личностей. По словам американского этнопсихолога Эрика Эриксона, XX столетие узнало об индивидуальном развитии человека больше, чем все предшествующие столетия. Клинические истории психоанализа предоставили обильный материал, существенно отличающийся от материала философских и литературных размышлений. Классическая психоаналитическая процедура содержит примерно десять миллионов слов, раскрывающих внутреннюю жизнь человека.
Американские психоисторики называют историю летописью человеческой души. Только в таком понимании история способна приблизиться к ответу на вопросы о том, что, как и почему было в прошлом. Пытаясь объяснить исторические события большой значимости, американские историки и политологи применили фрейдовскую теорию личности к великим историческим деятелям. Профессор политических наук Гарольд Лассуэл соотносил индивидуальное и коллективное, доказывая, что великие политики переносят личные чувства на социальные объекты. Э. Эриксону принадлежит целый ряд программных статей и два психобиографических исследования религиозных деятелей – М.Лютера и М. Ганди. Движущие мотивы их политических и религиозных действий он обнаружил в потребности сыновей опередить своих отцов. Эриксон обработал сведения о сновидениях, фантазиях, символических актах своих героев с необычайным искусством и богатством воображения. В отличие от ортодоксальных фрейдистов Эриксон исходил из представления о взаимовлиянии личности и общества в процессе социальной эволюции. Говоря о «метаболизме поколений», он стремился показать историческую обусловленность деятельности Лютера и Ганди.
Норман Холланд из университета штата Флорида не согласен с подходом, предложенным Эриксоном и предполагающим установление причинно-следственных связей между детским состоянием и взрослым. Вслед за Холландом, психоисториков стали обвинять в «сжимании истории», в сведении содержания взрослой личности (или конфликта между взрослыми) к отношениям ребенка и его родителей. Однако трудно опровергнуть влияние психоанализа на критику таких источников, как дневники или письма. В частности, историки начали учитывать факт психологической потребности авторов в фантазиях. Отдельной темой стало изучение дневниковых записей о снах. «Психоистория переосмысливала старые темы, поднимала новые и возбуждала дебаты о том, что такое история вообще» .
Психоисторики анализировали состояние так называемой «эйфории жестокости», питаемой чувством безнадежного одиночества, стремлением освободиться от «резервуара разрушительности», подогреваемого ничтожностью человеческих деяний. В этом контексте создавались психоистории Мюнцера и Кромвеля, И. Грозного и Петра I, Сен-Жюста и Робеспьера. Войны и агрессии нередко объяснялись накоплением психосексуальной энергии. В начале 40-х годов XX века по инициативе Управления стратегических сил США было осу-ществлено исследование личности Гитлера с целью прогноза политического характера. Ученые во главе с В. Лангером в качестве наиболее вероятных исходов его жизни назвали столкновение Гитлера с военными и его самоубийство. Результаты исследования были засекречены, их получили только главы стран-союзников, и, хотя они вскоре полностью подтвердились, книга В. Лангера была опубликована только в начале 70-х годов. Психологизация фашистской диктатуры встречала сопротивление историков других методологических ориентаций, не желавших рассматривать нацизм как «эпилептический припадок немецкого народа».
Профессор Калифорнийского университета Даниел Ранкур-Лаферрьер, в подражание Лангеру провел психо-аналитическое исследование личности Сталина. Автор обратил внимание на сталинский акцент при произношение формулы «бытие определяет сознание». Сталин говорил «битие». Дорога от побоев пьяного отца до массовых репрессий оказалась недлинной. В книге анализировались отношение Сталина к окружению, его способность к ведению политических интриг. Автор исходил из того, что психоанализ не тождествен психоистории, поэтому не столь важно, был ли Сталин здоровым человеком или страдал психическими расстройствами. Более важно понять, благодаря каким психологическим механизмам и в какой степени он перенес свои примитивные влечения, личностные амбиции и интересы на жизнь общества, существенно повлияв тем самым на социально-экономическое, политическое и культурное развитие страны. Американского исследователя интересовала не столько поверхностная структура психики тирана, сколько бессознательные пласты его психики. С этой целью он и обратился к рассмотрению детско-родительских взаимоотношений в семье Джугашвили, которое позволило выявить многие особенности формирования у Сталина защитных механизмов, будь то проекция собственных страхов и агрессивных желаний на других людей или идентификация с агрессором, в частности с Гитлером. Сталин сохранил на всю жизнь страх быть битым, и его защитные реакции выли-лись в разнообразные формы, включая любовь к сапогам, которыми он пинал своих детей, или использование изощренных средств надругательства над людьми, где пинки имели метафорическое значение.
В среде психоисториков не угасают дискуссии о теории фетальных (фетус – зародыш) источников истории, предложенной Л. Демозом. Суть этой теории можно выразить в трех основных идеях:
ментальная жизнь человека начинается с внутриутробного развития;
дискомфорт зародыша в утробе матери (фетальная драма) после рождения предопределяет основную психологическую травму человека;
фетальная драма наравне с моделями воспитания во многом определяет не только личную жизнь человека, но и всю историческую эпоху.
Теория фетальных источников истории строилась американским ученым не на пустом месте. Еще в 1923 году созвучную идею высказал ученик Фрейда Отто Ранк. Он заметил, что некоторые приступы невротической тревоги взрослых людей сопровождаются физиологическими изменениями, очень похожими на те, которые наблюдаются в процессе рождения человека. По мнению Ранка, всей человеческой жизни сопутствует бессознательное желание вернуться в утробу матери. Этим он объяснял выбор древними людьми глубоких пещер в качестве жилья, а также многочисленные мифы о золотом веке и о возрождении души после смерти.
Демоз утверждал, что первой любовью фетуса являются плацента и пуповина, поэтому человеку суждено постоянно ощущать фантом плаценты, подобно тому как после ампутации человек ощущает фантом потерянного органа. На протяжении жизни человек ищет замену плаценты, находя ее в мягких игрушках, в идее Бога – хранителя жизни, в лидерах, дающих силу окружению. Последователи Демоза полагали, что бессознательные символы плаценты и пуповины широко представлены в различных памятниках архитектуры: лабиринты, спиралевидные надгробия кельтских жрецов, египетские пирамиды, афинский Парфенон. Во всех этих сооружениях воплощен единый принцип внутренних пропорций: «центр – пуповина – плацента». Многие сооружения имеют форму пуповины, соединяющей наземную постройку с небом – символическим лоном матери. Конечно, теория фетальных источников истории признается далеко не всеми психоисториками, однако подобные экзотические концепции расширяют представление об особенностях мышления и научного поиска американских историков.