2.3. Упадок и возрождение собирательства в эпоху средневековья

Средние века — целая эпоха человеческой истории, охватывающая примерно тысячелетний период (V— XV вв.), когда в мире господствовал феодальный строй. Уже не рабовладелец и раб, а феодал и крепостной крестьянин представляли основные классы феодальной эпохи. И переход к феодализму, и его развитие, и угасание совершались у разных народов по-разному, неравномерно и сложно. Это разнообразие отразилось на развитии культуры средних веков вообще и истории музейного дела в частности.

Еще в IV в. Римская империя распалась на две самостоятельные части — Западную и Восточную. Столицей Восточной части стал Константинополь, основанный на месте прежней греческой колонии Византии. Византия устояла в бурях V в. и сохранилась после падения Рима как «империя ромеев». В VI в. при императоре Юстиане она была по сравнению со своими соседями, примитивными варварскими государствами, страной величественной и блестящей. Переход от рабовладения к феодализму происходил в Византии без резких катаклизмов, постепенно. Свой международный престиж она поддержала не только военными мерами, но и дипломатическими хитростями — лавировала, подкупала, применяла принцип «разделяй и властвуй», поражала своих соседей величием. Внушительный облик Константинополя, его могучий флот, великолепные архитектурные сооружения, ослепительная пышность придворного церемониала и церковной службы действовали неотразимо. Остготский король Алларих, посетив Константинополь, воскликнул: «Без сомнения, император есть земной бог, и кто осмелится на него подняться, сам будет виновен в пролитой крови!».

На заре Средневековья Византия оставалась хранительницей эллинистической культуры. Нужно напомнить, что позднеантичное искусство отошло далеко от своих классических греческих основ. Оно впитало элементы искусства Египта, Сирии, Ирана и представляло собой сложный сплав, испытывало воздействие восточных культов, мистических учений, христианской символики.

Это наследие поздней античности Византия преобразовала, создав художественный стиль, уже целиком принадлежащий духу и букве Средневековья. Причем из всего средневекового европейского искусства именно византийское было в наибольшей мере «ортодоксально христианским».

На развалинах старого Рима возникли варварские государства: Остготское (а затем Лангобардское) на Апеннинском полуострове, королевство вестготов на Пиренейском полуострове, англо-саксонское королевство в Британии, государство франков на Рейне и др. Франкский вождь Хлодвиг, принявший христианство, и его преемники (династия Меровингов) расширили границы государства, оттеснили вестготов и вскоре заселили всю территорию Западной Европы.

Франки все еще оставались настоящими «варварами», обществом землевладельцев и воинов, не знавших ни роскоши, ни чинопочитания, ни придворных церемоний, не имевших понятия о философии и науках, не умевших читать, не ценивших памятники античной культуры. В то время как византийские государи восседали на золотом троне, окруженном позолоченными статуями львов и золотыми поющими птицами, короли франков ездили в деревянных повозках, запряженных парой волов, которыми правил пастух.

Эти «варвары» сделали большое историческое дело: омолодили и оживили мир. Сметя одряхлевшую римскую цивилизацию, покончив с рабовладельцами, они установили строй, где основой был труд свободного крестьянина. «Варвары» были родоначальниками новой культуры.

В этот период огромную роль в борьбе за власть сыграли собрания экономического характера.

В эпоху Великого переселения народов военачальники германских этносов, завоевавшие римские владения, собирают запасы золота. Известно, например, что в 568 г. король вестготов Леувигильд, сидя на троне, демонстрировал свои сокровища приближенным. С этого времени опорой королевской власти были «государство, подданные и сокровища». На протяжении многих веков сокровищницы были необходимыми атрибутами княжеского и королевского замков. Они существовали во всех европейских столицах.

С течением времени экономическая функция, которую выполняли сокровищницы, дополнилась функцией социального престижа, а хранимые предметы стали отождествляться с общенациональными событиями и выдающимися деятелями. Например, предметы императорской сокровищницы династии Габсбургов, находившейся в Венском замке, демонстрировались гостям. Не менее ценными сокровищницами владели саксонские монархи в Дрездене, а также герцоги Бургундские.

Истоки искусства народов Восточной Европы теряются в истории восточного славянского народа «антов», который еще в VI в. образовывал первые большие союзы в Поднепровье и совершал набеги на Византию. Со второй половине XI в. Восточная Европа вступает в период феодальной раздробленности. И так же, как и на Западе, средневековое славянское искусство обрело свое самостоятельное неповторимое лицо уже тогда, когда была нарушена неустойчивая централизация государственной власти. До этого культура Восточной Европы была высокой, но еще не вполне самобытной. Приняв в конце Х в. христианство, киевский князь Владимир принял и византийскую культуру, которая скрестилась с языческими обычаями и художественными традициями славян. Славяне знали литье и чеканку, керамику и вышивку, владели тонким мастерством эмалей. Они производили искусные ювелирные изделия — бронзовые амулеты и украшения: звездчатые подвески, пряжки, колты и гривны (древние серьги и ожерелья), усыпанные «зернью», увитые сканью.

Киевское, Полоцкое, Новгородское княжества быстро выдвинулись в ряд передовых стран средневекового мира. Время княжения Владимира Красное Солнышко, Ярослава Мудрого, Всеслава Брячиславовича осталось как время процветания и славы этих земель. Князь Ярослав был выдающимся государственным деятелем, который «книгам прилепса... и собра писце многы и перекладаше от грек на словеньское письмо, и списана книг многы...». Киев, Полоцк и Новгород, помимо Византии и Скандинавии, сообщались со славянскими странами, с Францией, Германией, Англией, что оказывало влияние на торговые отношения и развитие их культур. В XI в. широко и богато обустраивались города, были заложены храмы Софии, начали составляться летописные своды.

Как на Западе, так и на Востоке церкви богато украшались, были своего рода культурными центрами. Софии Киевская, Полоцкая и Новгородская были украшены мозаиками и фресками работы выдающихся мастеров. Эти мозаики достойны стоять в ряду лучших творений византийского искусства, но в них есть и нечто новое: печать характера молодых мужественных народов, для которых культура Византии была отправной точкой, а не предметом слепого подражания.

Древнее восточнославянское искусство развивалось в общем русле средневековой культуры. Оно, так же, как и современное ему искусство Западной Европы, оставалось преимущественно церковным, преломляло впечатления жизни через призму христианской мифологии и соблюдало установленную иконографию. Оно также было и делом рук ремесленников, делом коллективным, артельным, его художественные принципы складывались как приемы искусного, «хитрого» ремесла, поэтому оно естественно входило в окружение и быт человека и составляло основу будущих собраний восточнославянских князей и царских династий.

В Средневековье подобные сокровищницы расценивались как необходимый атрибут власти. Их имели многие восточнославянские князья в своих резиденциях. Здесь проводили собрания, приносили жертвы богам, сюда привозили дань, торговали. Они становились местом хранения княжеских сокровищ, подробные сведения о которых, к сожалению, до нас не дошли.

Если начало собирательства, а точнее, процесс накопления предметов, на киевских, новгородских и полоцких землях прослеживается фрагментарно, то факт существования сокровищницы Великого княжества Литовского в историографии бесспорен. В ней находились архив Великого княжества Литовского, канцелярские книги, важнейшие государственные документы, военные трофеи, дары, другие вещи. Одновременно она выполняла функции главного арсенала. До середины XVI в. сокровищница, тесно связанная с великокняжеской канцелярией, была подчинена непосредственно канцлеру, затем подскарбию земскому (министру финансов).

Поскольку возникновение сокровищницы Великого княжества Литовского не было документально подтверждено, дату ее возникновения установить трудно (так же, как и даты возникновения подобных собраний в Москве, Вене, Дрездене или Лондоне). Условно можно предположить, что она относится к последним десятилетиям жизни Миндовга (середина XIII в.). Его богатейшая сокровищница, находившаяся в столице Литвы Новогрудке, в то время уже богатом и многолюдном городе, была важным средством государственной политики. Об этом свидетельствует известный из истории эпизод важных переговоров Миндовга с магистром А. Стирландом. Последний «ослепил свои глаза золотом Миндовга». Княжеское серебро не менее важную роль сыграло и в политической изоляции Товтивилла. Наконец, после получения Миндовгом титула короля сокровищницу обогатили две короны (его и жены Марфы), украшенные драгоценными камнями.

После перенесения столицы Великого княжества Литовского в Вильно и строительства в городе княжеской резиденции здесь концентрируются значительные материальные и художественные ценности. Своего апогея этот процесс достиг при Витовте, когда Великое княжество Литовское превратилось в крупнейшее государство Восточной Европы. В великокняжескую резиденцию стекались подарки, дань, военные трофеи с завоеванных земель и земель, находившихся в вассальной зависимости.

В 1427 г. Витовт так описал магистру свое посещение рязанской земли: «Нас встретили великие герцоги земель, которых здесь называют великими князьями; рязанский, переяславский, и обещали нам верность, послушание... Принимали нас с большим почтением и дарили золото, серебро, коней, сабли...»

Не меньшие ценности поступали в сокровищницы от Тевтонского ордена, в частности в качестве выкупа за военнопленных. В 1398 г., во время встречи Витовта с магистром ордена К. фон Юнгингеном, крестоносцы удивили великого князя щедрыми подарками — золотыми доспехами, лошадьми, ловчими соколами и т.п. В свою очередь крестоносцы были удивлены богатством и красотой Витовта, его жены и свиты. Через три года жители Динабурга (Двинска) вышли к осадившему город Витовту «с поднятыми крестами и подарками». Подобные примеры можно приводить и далее.

Одним из тех, кому в 1397 г. посчастливилось увидеть часть сокровищ великих князей литовских, был посол Тевтонского ордена Кибург. После приема в тронном зале Верхнего замка Витовт пригласил посольство Кибурга в зал для частных аудиенций. По словам тевтонского посла, она представляла собой «очень просторную комнату, которая вся была обита роскошными восточными коврами. Посреди зала стоял большой стол, также накрытый дорогим ковром; на столе находились позолоченное распятие, чудесная корона, меч и золотой скипетр. На передней стене находилось изображение Матери Божьей, отлитой из золота и серебра; перед изображением горела хрустальная лампада, висевшая на золотой цепочке». Кроме Верхнего замка в Вильно княжеским гостям показывали зверинец в Трокском замке.

Описанное собрание понесло значительные потери после женитьбы князя Ягайло. По условию свадебного договора он обязывался выплатить отступное бывшему жениху Ядвиги в размере 200 тыс. золотых, а также перевести из Вильно в Краков все сокровища своего отца и деда. Этому условию поляки придавали особое значение — в обмен на польскую корону Ягайло отдал в столицу Польши один из важнейших символов государственности Великого княжества Литовского.

В последующие годы великокняжеские замки пополнялись ценными предметами эпизодично. Некоторое оживление наблюдается в начале XVI в., в годы правления Александра. Это пополнение определялось не военными успехами князя, а с его образованностью и любовью к искусству. В княжеской резиденции появляются новые картины, ювелирные изделия, книги.

После подписания Люблинской унии 1569 г. значение сокровищницы Великого княжества Литовского как важнейшего национального историко-художественного собрания окончательно падает.

С богатством светских правителей по красоте содержащихся в них сокровищ могли соперничать некоторые средневековые церкви. Уже в XII в. аббат Сугерий упоминал ряд ценных предметов, которые находились в аббатстве Сен-Дени (Франция).

Коллекции церквей имели как экономический, так и идеологический характер. В их составе были многие реликвии, которые пользовались уважением верующих и связывались с именами Христа, Матери Божьей, апостолов, святых и мучеников. Большинство реликвий были украшены золотом, серебром и драгоценными камнями. В храмах хранились также рукописи в роскошных обложках, дорогие восточные ткани.

Так, известная белорусская просветительница Ефросинья Полоцкая вместе с составлением церковных акафистов и переписыванием книг заботилась о пополнении художественными реликвиями основанных ею храмов. Она решила украсить Богородицкий мужской монастырь иконой Матери Божьей Эфесской — одной из трех икон, которые, согласно христианской традиции, евангелист Лука написал с девы Марии. Намерения Ефросиньи помогли осуществить император византийский Эммануил Комнин и патриарх Лука Хрисоверг, и вскоре икона Матери Божьей была доставлена из Эфеса в Полоцк. Ефросинья же «внесше в церковь богородицы и постави ю... и украси ю златом и камением многоценным».

Построенная по приказу Ефросиньи Полоцкой Спасо-Преобра­женская церковь также хранила в своей ризнице весьма ценные дары. Принявшая монашество сестра Ефросиньи, Звенислава пожертвовала монастырю свое приданое, «принеся всю утварь златую и порты многоценные».

Наконец, нельзя обойти молчанием такой шедевр белорусского декоративно-прикладного искусства, как крест, сделанный в 1161 г. полоцким мастером Лазарем Богшей для Спасского монастыря. Крест выполнял роль ковчега: в нем хранились полученные Ефросиньей из Иерусалима и Константинополя христианские святыни — капли крови Иисуса Христа, части креста Господня, камень гроба Богородицы, мощи св.Пантелеймона, св.Стефания и т. д.

В эпоху Средневековья возможности составления крупных собраний музейного характера даже для богатых людей были ограничены. Кочевой стиль жизни препятствовал накоплению предметов роскоши. Поэтому наиболее удобной вещью для знатных «путешественников» был реликварий — переносной ковчег для реликвий, который рассматривался как наиболее ценное украшение комнат, доспехов рыцаря, парадного зала короля. Реликварий можно было увидеть на крепостном валу во время осады крепости, путешественник держал его над собой во время грозы.

Многие реликвии дублировались в разных церквях Европы. Реликвиям приписывались лечебные свойства, они становились целью паломничества, им приносились жертвы. С обретением церковью экономической мощи сюда нередко стали попадать предметы собраний правящих династий. Основные художественные богатства во времена Карла Великого концентрировались в монастырях и при дворе короля. Главным образом это были иллюстрированные рукописи. Монументальной скульптуры и монументальной живописи, в сущности, почти еще не было. При дворе Карл Великий устроил школу, именуемую «Академией», он поощрял художников, желая восстановить связи с эллинистической культурой. После смерти большинство сокровищ, которые хранились в столице его империи — немецком городе Аахене, он разделил между 24 церквями и монастырями.

Вместе с тем монархи нередко использовали церковное имущество на содержание армии и для финансирование государственных мероприятий. Известно, что французские короли неоднократно конфисковывали церковные ценности и отправляли священные ювелирные предметы на переплавку. Король Филипп IV Красивый разгромил католический духовно-рыцарский орден тамплиеров, обвиняя их в предательстве и ереси, после чего конфисковал их имущество, включая собрания редкостей. Похожие конфискации повторялись во время Столетней войны, а также во время войны Карла IX против гугенотов. Крестовые походы пополняли собрания аристократии шедеврами произведений искусства.

В XII в. обстановка в Западной Европе стала более стабильной. Источники этого времени свидетельствуют о частых паломничествах в Рим, во время которых пилигримы знакомились не только с церковными, но и с античными достопримечательностями города.

По богатству Рим значительно превосходила Венеция, которой принадлежало господство на Средиземном море. В начале XIII в. венецианцы получали от крестоносцев в качестве платы за право пользования морским путем реликвии и другие ценности из западноевропейских церквей. Они вывезли из разгромленной византийской столицы бронзовых коней Нерона, которые украшают ныне известный собор св. Марка.

Следует отметить, что, являясь формой накопления материальных ценностей и средством идеологического воздействия, светские и церковные средневековые собрания не воспринимались современниками как объект эстетического наслаждения. Стремление к красоте ограничивалось идеологией, которая господствовала в средневековой Европе. Ее основные постулаты формировались богословами, наиболее известным из которых был Августин Блаженный. Его автобиография «Исповедь» отличается глубиной психологического анализа, изображает становление личности. Она должна была побудить язычников к обращению в христианство.

В христианском миропонимании существовала связь между язычеством и силами зла, которая на протяжении веков вынуждала людей избегать контактов с остатками классического мира. Августин Блаженный объявил языческих богов демонами, и их статуи начали казаться средневековому человеку олицетворением демонов в камне. Средневековый крестьянин, случайно раскопавший фрагмент римской статуи, должен был как можно скорее избавиться от «призрака проклятого язычества» и доставить ее священнику. Последний мог (и обычно делал это) приказать замуровать ее в кладку церковной стены. Когда Сиенна потерпела неудачи в междоусобной войне с Флоренцией, часть ее горожан обвинила статую Венеры в том, что якобы она напустила на город злые чары, после чего статую разбили и закопали на территории враждебной Флоренции.

Хотя классические коллекции существовали в Ватикане уже в начале XV в., папа Иннокентий VIII боялся осквернения христианских канонов, что притупляло интерес к классическим коллекциям Ватикана, собранным его предшественниками.

Как и в эпоху античности, в Средние века трофеи и мемориальные предметы хранились в общественных местах. Жители итальянского г. Пизы (Тоскана) вмуровывали в фасады своих церквей трофеи побед над мавританскими (арабскими) властителями Болеарских островов — хрустальные и стеклянные кубки, драгоценные камни и слоновую кость, предметы из майолики. В Испании в соборах хранились: в Толедо — португальский флаг, захваченный в битве при Торе (1470), в Бургосе — сундук кастильского героя в борьбе против мавров Сида, а в Севилье — слоновий бивень, который выдавался за кость лошади Сида. В виленской резиденции великих князей литовских гости среди других сокровищ могли увидеть украшенный золотом и драгоценными камнями рог тура, убитого князем Гедимином на Турьей горе.

В феодальную эпоху трудно было провести четкую грань между родовыми и национальными коллекциями. Например серии изображений монархов уже несли в себе мощную национальную идею. Древние строения свидетельствовали о прошлой славе, вызывавшей чувство гордости у многих поколений итальянцев, которые стремились к национальному единству. Слава Древнего Рима была идеологическим фундаментом, на котором создавались новые патриотические коллекции.

Общественный интерес к наследию прошлого вызывала деятельность римских пап. Живописные процессии, организуемые папами (например, «триумф римских императоров»), в действительности были не чем иным, как передвижными выставками.

В позднем Средневековье в Европе происходят серьезные перемены: улучшаются орудия труда и развивается транспорт, что облегчало производство товаров, ведение торговли и содействовало повышению благосостояния людей. Последнее обусловило повышение интереса к духовной жизни.

Вновь оживился интерес к греческому и римскому наследию, ценность которого впервые была осознана в императорском Риме, о чем свидетельствовало появление справочника для средневекового паломника «Чудеса города Рима», в котором упоминаются как христианские реликвии, так и остатки античных храмов. Все западноевропейские (потом и восточноевропейские) страны предъявляли права на это наследие и часто искали его за границами Греции, Италии.

В создании средневековой культуры важная роль принадлежала народам Ближнего и Среднего Востока. Наряду с Византией арабские страны, Иран и Средняя Азия — очаги древних культур, были непосредственными преемниками и хранителями достижений античной культуры. Это определяло и формировало собрания в данных регионах.

Культура оседлых и кочевых племен, населявших Аравийский полуостров, была известна с древних времен. Еще в 1-м тыс. до н. э. существовали богатые племенные царства. Их процветание определялось выгодным экономическим положением на мировых караванных путях и обширной посреднической торговлей с Египтом, Передней Азией и Индией.

В Северной и Центральной Аравии основную массу населения составляли кочевники-скотоводы, стремившиеся к захвату новых земель и торговых путей. Возникновение новых общественных отношений вызвало к жизни новую религию — ислам, провозгласившую культ бога Аллаха. Основателем ее был пророк Мухаммед. Первоначальное место пребывания Мухаммеда и его преемников — халифов (отсюда название государства — Халифат) были аравийские города Медина и Мекка, где в древнем мекканском храме Кааба хранился Черный камень — мусульманская святыня. В VII в. арабы завоевали Палестину, Сирию, Месопотамию, Египет и Иран, присоединив в VIII в. гигантскую территорию, включавшую на западе Пиренейский полуостровов и всю Северную Африку, а на востоке — Закавказье и Среднюю Азию до границ Индии. В руках халифов оказались огромные земли и богатства.

Следует отметить, что собирательство в этих государствах носило религиозный характер. Появляются богатейшие гробницы мусульманских святых и мучеников. Наиболее известна усыпальница Имама Резы (VII в.) в Мешхеде в провинции Хорасан на северо-востоке Ирана, в которой обнаружены многочисленные ценные и высокохудожественные произведения искусства, почитаемые как священные реликвии (сейчас они хранятся в музее, который находится недалеко от усыпальницы).

Сохранению культурного наследия в странах ислама, по мнению музеолога Х. Аскера-Абазы, содействовало «вакфа», т. е. неотчуждаемое и не облагаемое налогом имущество, представленное в виде дара или по завещанию религиозным или благотворительным учреждениям.

В то время оно составляло экономическую основу влияния мусульманского духовенства на население Востока и благодаря ему в ряде центров мусульманской культуры возникли ценнейшие собрания художественных предметов (многие из них вошли в состав современных музейных коллекций).

Многие собрания складывались преимущественно из захваченных военных трофеев. После свержения династии Омейядов в XIII в. халифы и правящая знать, пришедшая вместе с династией Аббасидов, собирали дорогие ткани, оружие и изделия из стекла как символы своих побед. Художественные предметы демонстрировались вельможами в своих дворцах.

Правители Китая также собирали произведения искусства с целью их демонстрации. При императоре Чен-цзы во дворце под выставку портретов его министров была выделена комната, а император Ву заказывал картины и каллиграфические надписи в императорской академии. Эта традиция поддерживалась в Китае довольно долго.

Для истории культуры средневековой Японии также характерно возникновение собирательства. Его следует искать как в церковных общинах, которые основывались на принципе «служения вере», так и у частных лиц. Возраставшее богатство и влияние монастырей сопровождалось развитием искусств. Помимо храмов, многие из которых признаются шедеврами архитектуры, шедеврами скульптуры считаются такие произведения, как статуи Дайнити-нёрай, т. е. Вайрочаны — главного божества секты сингон. Коллекции, собранные знатными людьми, часто попадали в храмы в качестве жертвоприношений. Так, статуя Будды Вайрочаны была подарена вдовой императора Шому дворцу Тодейджу в городе Нара, где позднее для нее был специально возведен дворец Шосоин. Дворец и статуя сохранились до сей поры. По мнению некоторых музеологов, дворец Шосоин можно считать одним из наиболее древних прототипов музея, сохранившихся до нашего времени.

* * *

Таким образом, анализ исторических фактов свидетельствует о том, что основы музейной деятельности начали формироваться уже в Древнем мире, а корни ее уходят в палеолит. Происходило собирание, хранение и демонстрация публике музейных предметов, в которых наряду с экономическими и эстетическими аспектами видели объекты изучения (как ученые Мусейона).

С падением Римской империи цивилизация в Европе утеряла многие античные традиции, в том числе и традиции демонстрации произведений искусства и их осмотра. Идея музея едва поддерживалась в обществе, разделенном на отдельные общины, которые были заняты прежде всего экономическими и социальными проблемами. Рядовые члены общины удовлетворяли свои эстетические потребности, обращаясь к примитивным талисманам. Члены правящих династий собирали изделия из благородных металлов и драгоценных камней, руководствуясь преимущественно тем, что при необходимости их легко можно было сделать средством платежа. Наиболее ценные изделия концентрировались в первую очередь в сокровищницах и культовых учреждениях.

Первые домузейные собрания несли на себе отпечаток общественных отношений, отражали духовные, культурные и идеологические интересы правящей верхушки и нередко служили средством укрепления ее власти.