8.2. Основные тенденции развития музеев в социалистических странах

В ходе второй мировой войны музеи СССР и Восточной Европы понесли значительные потери: исчезли ценные коллекции, были разрушены музейные здания, погибли или не вернулись в музей многие сотрудники. Во время оккупации в 1941—1944 гг. на территории Молдавской, Украинской, Белорусской, Литовской, Латвийской, Эстонской советских республик и ряда западных областей РСФСР разграбили и уничтожили 427 музеев. Из-за отсутствия помещений на полной консервации находились Дарвиновский музей и Музей народов СССР — в Москве, Музей Революции и Музей сельского хозяйства в Ленинграде. По этой же причине на территории СССР были законсервированы десятки областных и сотни районных краеведческих музеев. Необходимость обновления и возвращения к жизни многочисленных музеев СССР и стран Восточной Европы в условиях послевоенных трудностей, нехватка средств усложняли развитие музейного дела и требовали пристального внимания к нему со стороны властей.

Основным документом, которым руководствовались музейные работники при решении задач восстановления и развития музеев в первые послевоенные годы в СССР, стал закон о пятилетнем плане, принятый в марте 1946 г. Выдвинутую в нем задачу обновления довоенной музейной сети должен был решить новый управленческий орган, созданный в 1945 г., — Комитет по делам культурно-просветительных учреждений СССР. Перевод музеев, находившихся в системе Наркомпроса, в подчинение Комитета по делам культурно-просветительных учреждений закрепил за большинством советских музеев статус культпросветучреждений.

По советскому образцу строилась сеть музеев с соответствующими управленческими органами в большинстве социалистических стран. Вместе с тем существовал ряд локальных особенностей. Так, например, в Польше деятельность управленческого органа — Главной дирекции музеев и охраны памятников при Министерстве культуры — сочеталась с деятельностью демократического выборного органа — Союза музеев. В Болгарии методическое управление музеями осуществлял Государственный комитет по культуре, административное — местные власти, а научное — Академия наук. Деятельность государственного органа по управлению музеями Чехословакии сочеталась с деятельностью музеологических кабинетов при национальных музеях в Праге и Братиславе.

В целом организация музейного дела в странах Восточной Европы отличалась от советской большим демократизмом и более высоким уровнем научного обеспечения.

То же можно сказать о Кубе, где управление, координация и научное обеспечение музейной сферы было разделено между Национальной комиссией памятников истории и культуры и Национальным центром консервации, реставрации и музеологии.

В СССР тяжелая для музеев послевоенная ситуация (отсутствие помещений, нищенские ассигнования, нехватка кадров) усложнялась политикой ложных приоритетов. Комитет по делам культурно-просветительных учреждений произвел раздел музеев на категории, которые обусловливали размеры государственного финансирования. К высшей категории были отнесены крупнейшие столичные и историко-революционные музеи. Основная же масса местных краеведческих музеев, где хранилось большинство национальных реликвий, оказалась на низшей ступени. Государственную политику в области музеев можно проследить по следующим фактам. Во второй половине 40-х гг. в Москве теряют свои помещения Музей нового западного искусства, Музей народов СССР, Дарвиновский музей, Литературный музей. Только вмешательство группы крупнейших деятелей культуры (И. Грабаря, К. Симонова, Дм. Шостаковича, И. Орбели и др.) вынудило власти ассигновать средства на реставрацию пригородных дворцов- музеев Ленинграда, остановленную в 1949 г. В то же время ускоренными темпами завершалась реставрация Музея обороны Царицына- Сталинграда им. Сталина, в центре Москвы открывается новый Музей М.И. Калинина.

Во время второй мировой войны на территории Беларуси были уничтожены музейные здания и коллекции Барановичского, Могилевского областных музеев, Оршанского районного музея, Литературного музея А. Мицкевича в Новогрудке. Были повреждены здания Минского, Витебского, Пинского, Брестского, Гродненского и Бобруйского музеев. Небольшую часть коллекций с востока БССР, в частности из Витебского и Гомельского музеев, успели эвакуировать в глубь РСФСР. Все наиболее ценные памятники, оставшиеся на оккупированной вермахтом территории, были вывезены в Германию.

В 1945 г. Совет Народных Комиссаров БССР принял специальное постановление «О восстановлении областных историко-краеведческих музеев в городах Гомель, Бобруйск, Пинск и Брест». В постановлении говорилось о необходимости быстрого восстановления областных музеев с предоставлением им соответствующих помещений. Исполняя постановление, сотрудники музеев основное внимание сосредоточили на сборе материалов, отражающих события второй мировой войны на территории Беларуси, а также их популяризации через стационарные и передвижные выставки. Витебский историко-краеведческий музей в июле 1945 г. организовал выставку «Витебская область в годы Великой Отечественной войны». Большую работу в послевоенные годы проводил Слонимский историко-краеведческий музей, который не прекращал своей работы и в годы войны. Экскурсии обычно проводил директор и единственный сотрудник И.И. Стабровский.

В республике не только восстанавливались довоенные музеи, но и создавались новые. Примером может быть Белорусский государственный музей истории Великой Отечественной войны, который осенью 1944 г. подготовил выставки по истории партизанского движения и оккупационного режима на территории Беларуси. В течение 1945 г. эти выставки посетило свыше 100 тыс. человек.

В послевоенный период развернулась работа по созданию литературных музеев, более 170 из которых были связаны с именами известных писателей и поэтов. В послевоенный период в СССР было создано 19 музеев А.С. Пушкина, 5 музеев Ф.М. Достоевского, 4 — Л.Н. Толстого и 9 — Максима Горького, 7 — А.П. Чехова и 5 — Т.Г. Шевченко. Почти в каждой союзной и автономной республике СССР существовал свой музей истории литературы. Абсолютное большинство этих музеев носило монографический характер, т. е. были посвящены памяти какого-то одного писателя. Отличительной особенностью музеев этого профиля была активная публикаторская деятельность. Так, на основе рукописей, которыми обладал московский музей Л.Н. Толстого, было издано академическое 96-томное собрание сочинений писателя. Государственный музей Т.Г. Шевченко в Киеве стал одним из создателей «Словаря языка писателя». Музей литературы им. А. Навои в Ташкенте подготовил серию альбомов восточных миниатюр, лучших образцов художественных росписей и каллиграфии. В августе 1945 г. СНК БССР принял постановление «Об увековечивании памяти народного поэта Я. Купалы». В постановлении шла речь о строительстве отдельного дома-музея Я. Купалы в Минске и организации его филиалов: одного в Вязынке Родошковичского района — родине поэта, другого — в Левках Оршанского района, где до войны находилась дача Я. Купалы.

В том же году ЦК КП(б)Б принял специальное постановление о восстановлении в Минске дома, где проходил I съезд РСДРП, на что была ассигнована 251 тыс. рублей.

В 1946 г. в БССР, наиболее пострадавшей в ходе войны республике СССР, уже работали музеи истории Великой Отечественной войны в Минске, а также Гродненский, Бобруйский, Витебский, Гомельский, Пинский и Слонимский краеведческие музеи. Кроме того, комитет по делам культурно-просветительских учреждений планировал на протяжении 1946 г. возобновить работу музеев в Бресте, Могилеве, Полоцке, Волковыске и Кобрине.

В феврале 1948 г. Совет Министров принял решение о возобновлении деятельности Волковысского краеведческого музея в домике П.И. Багратиона. В этом же году возобновил работу Дом-музей А.В. Суворова в Кобрине, а в Орше открылся Мемориальный музей К.С. Заслонова. Начались работы по организации Мемориального музея Ф.Э. Дзержинского в г. п. Ивенец Барановичской области.

До 1950 г. в количественном отношении сеть музеев Беларуси была восстановлена: в республике работало 20 музеев.

Первые послевоенные годы наряду с очевидными успехами в области восстановления музейной сети продемонстрировали отношение партийного руководства БССР к музеям как к одному из своих идеологических подразделений. Это приводило к унификации и уничтожению самой сути музейной работы. Так, экспозиции краеведческих музеев обязательно должны были состоять из следующих отделов:

1) природа края;

2) дореволюционное прошлое края;

3) советский период.

В последнем, наиболее важном отделе предусматривалась демонстрация материалов от подготовки Октябрьской революции до победы в Великой Отечественной войне, а также показ достижений последних лет в промышленности, сельском хозяйстве, культуре и т. д.

Однако материальная база музеев по-прежнему была слабой, уровень подготовки кадров недостаточным, на что власти почти не обращали внимания.

Новый морально-политический климат в СССР после осуждения культа личности Сталина, процесс демократизации не могли не отразиться на музейной сфере. Перед музеями встала задача переосмысления содержания своих экспозиций. Начался процесс перепрофилизации музеев, связанных с именем Сталина. В июне 1958 г. ЦК КПСС при участии представителей АН СССР и деятелей культуры принял положение о коренном улучшении охраны памятников и деятельности музеев. Практическим результатом этого явилась организация музеев-заповедников в Новгороде, Костроме, Владимире, Суздале, Горьком. Наибольший отклик и признание получила работа Новгородского государственного объединенного историко-архитектурного и художественного музея-заповедника, взявшего под охрану 98 памятников архитектуры Новгородской области, в том числе такие шедевры, как Кремль, церковь Спаса на Нередице, Юрьев монастырь и т. д. Многочисленный научный персонал заповедника, насчитывавший 120 человек, позволил превратить весь город в своеобразную экспозицию, рассказывающую об истории края, его традициях и ремеслах с IX в. по нынешний день. В 1977 г. в СССР работало уже 42 музея-заповедника, из них 25 — в Российской Федерации, остальные — в Украине, Беларуси, Узбекистане, Грузии и Азербайджане. В 1961 г. были открыты для посетителей музеи Московского Кремля.

Неустойчивость советской культурной политики в то время проявилась в очередной реорганизации управления музеями, которое вошло в Министерство культуры, созданное вместо Комитета по делам культурно-просветительных учреждений в 1953 г.

Художественные музеи перешли в управление изобразительного искусства Министерства культуры, в то время как все остальные подчинялись управлению культурно-просветительной работы того же ведомства. Это решение, вредное для координации музейной деятельности в целом, объяснялось обеспокоенностью государственных идеологов оживлением художественной жизни в стране. Главной задачей художественных музеев считалась демонстрация русского и советского реалистического искусства с высоким «идейным содержанием». За этим следили специальные закупочные комиссии, через которые пополнялись коллекции художественных музеев.

Пример классического художественного музея, не подверженного конъюнктурным колебаниям, давал в рассматриваемый период Эрмитаж. Послевоенный период отмечен активной собирательской деятельностью этого музея-гиганта. Ежегодно в его фонды поступало 12—15 тыс. новых памятников, закупавшихся у частных владельцев, на зарубежных выставках, поступавших в качестве даров, в результате регулярных археологических экспедиций. Эти памятники изучали, систематизировали и интерпретировали около 300 ученых самых различных профилей — от специалистов по древнешумерской письменности до искусствоведов, занимающихся проблемами современной живописи. Результаты их исследований публиковались в ежегодных периодических научных изданиях Эрмитажа — «Сообщениях» и «Трудах», тематических сборниках, специальном «Археологическом сборнике», а также в научных каталогах, монографиях и статьях. В данный период Эрмитаж располагал крупнейшей в мире музейной реставрационной службой, насчитывавшей свыше 90 человек.

В более 400 эрмитажных залах, подобно Лувру, музею Метрополитен, Британскому музею, была создана целостная картина истории человеческой цивилизации, обозначен путь, пройденный человеком в его неутомимых художественных исканиях от каменного века до наших дней. Ежегодно в залах Эрмитажа проводилось до 35 тыс. экскурсий, в которых принимало участие свыше 3 млн.. человек из разных стран мира. Действовал специальный школьный центр, при котором работали детская школа рисования и лепки, десятки кружков по истории мирового искусства, клубы юного искусствоведа и археолога.

В СССР в период «оттепели», как и в предыдущие десятилетия, большое внимание придавалось раскрытию военно-патриотической тематики. Более 200 тыс. человек в год осматривали организованный еще в 1943 г. музей «Молодая гвардия» в Краснодоне. Активную пропагандистскую работу вели музеи Сапун-горы в Севастополе, Н.И. Кузнецова в Ровно, героев-панфиловцев в д. Нелидово Московской обл., партизанской славы в катакомбах Одессы, комсомольской славы на станции Оболь Витебской обл. Крупным событием в музейной жизни тех лет стало открытие в 1971 г. мемориального комплекса «Брестская крепость-герой».

Новые музеи создавались в блиндажах, партизанских землянках, в зданиях, где находились командные пункты советских войск, в других памятных местах (блиндажи у Калининграда, Аджимушкайские каменоломни близ Керчи, командный пункт 18-й Армии у Новороссийска).

Особое место среди советских литературных музеев занимал музей А.С. Пушкина в Москве, открывший свои двери в великолепном особняке в 1961 г. В условиях дефицита аутентичных материалов сотрудники музея, а также пушкинисты, коллекционеры и просто почитатели Пушкина проявили чудеса настойчивости, изобретательности, организаторского таланта. В результате московский музей А.С. Пушкина стал особым музеем, не похожим ни на один из существующих. Так по-новому, талантливо, изобретательно была выражена в нем главная и множество частных тем. Нестандартные экспозиционные решения обусловили необычные формы просветительной работы — доклады видных ученых-пушкинистов, концерты, демонстрации кинокартин, связанных с пушкинской темой, пушкинские чтения. Музей уже через несколько лет после своего открытия превратился в подлинный Пушкинский дом поэзии.

Несмотря на противоречия культурной политики, с конца 50-х гг. в условиях повышения жизненного уровня, широкой заинтересованности историей и культурой, больших возможностей использования свободного времени роль музеев значительно возросла.

В СССР сложилась сеть государственных музеев системы Министерства культуры, состоявшая из более 1500 музеев (с филиалами). Наиболее многочисленную профильную группу (519) образовывали краеведческие музеи. Они действовали во всех союзных и автономных республиках, в краевых, областных центрах, а также в ряде районных.

Важным событием было основание в 1957 г. Государственного музея БССР (точнее, восстановление довоенного Белгосмузея), который объективно выполнял функции национального краеведческого центра. Его экспозиция, размещенная в 18 залах, знакомила посетителей с историей белорусского народа с древнейших времен до наших дней и природой края.

Открываются мемориальные комплексы «Хатынь» и «Курган Славы» — филиалы Музея истории Великой Отечественной войны, а также Музей советско-польского боевого содружества в д. Ленино.

На рубеже 50–60-х гг. XX в. оживилась собирательская работа, в процессе которой музеи сотрудничали с академическими институтами АН СССР, государственными архивами, библиотеками, другими научными учреждениями. Собирательская работа приобрела более плановый характер, тематика собраний и сроки комплектования фондов новыми поступлениями регулировались годовыми и перспективными планами. Все это содействовало количественному увеличению музейного фонда СССР.

В мае 1964 г. ЦК КПСС принял Постановление «О повышении роли музеев в коммунистическом воспитании трудящихся», где были закреплены уже сформировавшиеся к этому времени основные направления музейной политики: концентрация внимания на создании отделов истории советского периода, отражение побед коммунистического строительства в СССР, расширение массово-просветительской работы и т. д. Одновременно в части постановления о необходимости разработки «Принципов развития музейного дела» наметилась перспектива разработки научно обоснованной программы управления деятельностью музеев и решения наиболее болезненной музейной проблемы — создания сводного каталога музейного фонда СССР. К сожалению, ни первый, ни второй вопросы целиком решены так и не были. Работы по созданию сводного каталога музейного фонда СССР остановились в связи с плохим состоянием учета и изученности фондов музеев. К тому же в 70-е гг., когда стала очевидной необходимость использования информационных технологий в работе музеев, архивов и библиотек, в Министерстве культуры СССР по-прежнему шли разговоры о создании традиционных карточных каталогов. Новая схема управления музеями, в разработке которой участвовали лучшие советские ученые, музейные теоретики и практики, а также управленцы вселяла надежды на кардинальное улучшение ситуации. Однако ни одна из идей, таких, как участие общественности в управлении музеями, повышение научного уровня их работы, рациональное построение музейной сети, не нашла практического применения.

Жизнь социалистического общества в 70—80-е гг. XX в. характеризовалась концентрированным проявлением изъянов идеологии «развитого социализма». В культуре, как и в обществе, в полную силу проявился «феномен вала», который провоцировал музеи на погоню за количеством посетителей. Количественный рост стал аксиомой развития музейных учреждений, даже когда очевидно ухудшалось качество сделанного. Принцип «планирования» от достигнутого подрывал заинтересованность сотрудников в улучшении качества работы. Остаточный же принцип финансирования приблизил сферу, особенно ее материальную базу, к краху. Догматизм и застой в системе общественных наук отражались на содержании и уровне музейных экспозиций, особенно разделов новейшей истории. Для них нормой стали схематизм, конъюнктура, фактологичность. Так, Музей истории народов Узбекистана им. Айбека демонстрировал впечатляющую картину грандиозных перспектив, которые открывались перед Советским Узбекистаном после XXV съезда КПСС. Государственный исторический музей Украинской ССР посвящал идейно-воспитательной работе КПСС отдельные тематические комплексы, где центральное место занимали работы Л.И. Брежнева. В экспозиции Уральского областного краеведческого музея был широко представлен материал о развитии политической системы советского общества — совершенствовании социалистической государственности и активизации деятельности общественных организаций.

Ложь и полуправда, которые проникли в экспозиции, сводили к нулю воспитательный и образовательный эффект музеев. Они стали подменять воспитание обслуживанием посетителей, внося свою роль в формирование и расширение негативных явлений. Исключительная роль в принятии решения об открытии государственных музеев принадлежала партийному руководству. Только по его приказам на основе «записок» из райкомов, обкомов и ходатайств министерств культуры принималось или не принималось решение об открытии музея. Роль общественности в этом вопросе была сведена до минимума, т. е. создания уголков славы в учебных заведениях и на производстве.

Примером нового профиля музея был Музей дружбы народов СССР. В 1976—1977 гг. такие музеи были созданы в кратчайшие сроки в ряде столиц союзных республик — Тбилиси, Ташкенте, Баку и Кишеневе. По замыслу создателей, они должны были воспитывать любовь к социалистической Родине, родному предприятию и колхозу, возбуждать у молодежи желание принять эстафету от старших поколений и вписать новые страницы в летопись боевой и трудовой славы.

Следует отметить, что Советское государство возлагало особые надежды на музеи данной профильной группы, имея в виду прежде всего их пропагандистский эффект. Этим можно объяснить активное финансирование и иную поддержку, оказываемую со стороны государства музеям, раскрывавшим военно-патриотическую тематику.

Однако наиболее привилегированное положение среди музеев СССР занимали подчинявшиеся Истпарту музеи Ленина. Со времени открытия в 1936 г. Центрального музея В.И. Ленина в стране сложилась сеть ленинских музеев, состоящая из собственно Центрального музея в Москве, семи филиалов в Ульяновске, Ленинграде, Киеве, Баку, Тбилиси, Ташкенте, Львове и 26 мемориальных музеев. В пропаганде образа вождя в СССР участвовало также более 800 народных музеев В.И. Ленина и свыше 100 000 ленинских комнат и уголков. 18 ленинских музеев действовали за рубежом, в том числе в Хельсинки и Париже.

Музеи стран Восточной Европы, находясь в то время в условиях «цивилизованного» идеологического диктата, получили возможность более полноценного документирования исторического процесса, сохранения памятников культуры для использования их в научных и образовательных целях. Каждая социалистическая республика должна была иметь свои музеи истории революционного движения, музей Ленина, однако не они определяли культурный ландшафт региона.

Весьма развитая сеть музеев (247 с 273 филиалами) была создана в Чехословакии. Эту страну выделяло среди других серьезное юридическое и научное обеспечение данной сферы — действовал закон о музеях и галереях, впервые в Европе музеология здесь была включена в государственный реестр научных дисциплин. Определенная группа музеев Чехословакии действовала как научно-исследовательские учреждения по изучению конкретных вопросов. Так, Моравский музей в Брно организовал в 1962 г. отдел генетики, названный по имени основателя этой науки Грегора Менделя. Отдел проводил исследования в области выращивания и селекции растений, охраны здоровья, а также давал научные консультации. Отдельный павильон был посвящен антропологии, геологии и палеонтологии.

При Национальном музее в Праге для музейных работников страны регулярно читались курсы лекций по доисторической и раннеисторической тематике — «Обзор первобытной истории человечества», «Палеолит», «Античные города» и т. д. Руководил этой школой повышения квалификации известный музеолог Иржи Неуступны.

Пример новаторского отношения к своему делу давали польские музеологи. Так, во Вроцлаве был создан объединенный музейный центр, который оказывал помощь школам, заводам, домам культуры в организации выставок и их обслуживании. Новые подходы к популяризации своих коллекций демонстрировал Силезский музей, который распространял знания путем организации выставок на железнодорожных станциях и почтах, использовал печать и радио, а также проведил конкурсы на лучшее знание музея с призами для победителей.

Оригинальным мероприятием было создание «Республики скульптуры» в местечке Ароньско, недалеко от Кельце, где имеются богатые залежи гранита, мрамора и песчаника. Дома в местном живописном парке на летние месяцы были отданы талантливым скульпторам, что позволило им, находясь в сельской тиши, создать галерею современной скульптуры. Весь проект, в результате которого возник музей современной скульптуры, субсидировали местные заводы и профсоюзы. Хорошо известен в Польше опыт работы Педагогического музея в Гожуве, который расширил традиционные представления об образовательных возможностях музея.

С 1975 г. в Гдыне действует музей-аквариум, бассейн которого вмещает 800 т воды из различных морей, которую доставляют возвращающиеся на родину рыболовные суда. В аквариуме демонстрируется свыше 350 видов морских животных, что дает возможность проводить не только просветительную, но и серьезную научную работу.

Уникальный музей солнечных часов создается в этот период в небольшом польском г. Енджееве. Музей, размещенный в доме Д. Патека, брата основателя известной швейцарской часовой фирмы располагает не только богатой вещевой коллекцией, но и редкой тематической библиотекой.

Активизации работы Торуньского окружного музея способствовал действующий при нем клуб коллекционеров, в программе которого значились собрания членов клуба, лекции специалистов, выставки частных коллекций.

Одним из национальных символов страны является Музей истории Варшавы, открывший свои двери в 1955 г. В соответствии с концепцией, его экспозиции, спроектированные в одиннадцати четырехэтажных зданиях на Старом рынке, отражали историю города с XIII в. по сегодняшний день. В основе построения экспозиций музея лежал междисциплинарный подход.

К числу государств с высоким уровнем развития музейного дела следует отнести Венгрию. Основа музейной сети этой республики сформировалась в период между 1945—1962 гг., когда здесь возникло более 40 новых музеев. Большое влияние на этот процесс оказал принятый в 1948 г. закон, согласно которому были национализированы все памятники, коллекции и собрания, кроме церковных. Закон определил типы и категории музеев, а также их деление на районные и областные. В 1963 г. был принят новый закон о музеях, который способствовал быстрому росту музейной сети в провинции. С 1970 по 1980 г. количество музеев Венгрии выросло с 207 до 500, причем большинство новых музеев возникло в провинции.

В конкуренцию с Будапештом, где размещались 15 национальных и десятки других музеев, вступили области Дьер-Шопрон, Комаром, Веспрем и Ваш, расположенные на северо-западе страны. Развитая музейная сеть сочетается здесь с природными рекреационными объектами европейского значения (оз. Балатон, горы Баконь). Помимо музеев здесь сконцентрировано большое число недвижимых памятников.

Активная культурная политика, проводимая руководством ГДР, также стимулировала качественное и количественное развитие музеев этой страны. В середине 80-х гг. около 700 музейных учреждений Восточной Германии ежегодно посещало более 30 млн.. человек. К числу крупнейших музейных проектов, реализованных в странах Восточной Европы в послевоенный период, следует отнести Музей немецкой истории. Размещенный в одном из наиболее красивых зданий Восточного Берлина, построенном в 1706 г. в стиле барокко, этот музей являлся олицетворением политической власти коммунистов. В его экспозиции была сделана попытка осветить прошлое немецкого народа с позиций исторического материализма, что потребовало не только идеологического, но и щедрого финансового обеспечения. Этот проект получил отклик в Бонне, где делались попытки дать свою интерпретацию немецкой истории в музейных экспозициях.

Наряду с Берлином, где важнейшим культурным центром по-прежнему оставался Остров музеев, большую роль в развитии музейного дела в ГДР играл Дрезден. Двенадцать музеев этого города, подобно птице Феникс, восстали из пепла после того, как их коллекции частично были уничтожены союзной авиацией, частично вывезены советскими войсками в 1945 г. Всемирное признание получили достижения ГДР в области музейной педагогики. С 1963 г. в стране действовала «Рабочая группа по музейной педагогике» — общественное объединение при Совете по делам музеев. Теоретические поиски группы дали практические результаты и плодотворно сказались на деятельности музеев Немецкой истории, природоведения при университете им. Гумбольдта, Гёте в Веймаре и некоторых других.

Более 200 государственных и 400 общественных музеев с общим фондом в 3 млн. единиц в 1981 г. насчитывалось в Болгарии. Особой популярностью среди них пользовались Национальный исторический и Национальный литературный музеи, Музей физкультуры и спорта.

В Румынии, где уровень развития музейного дела оставался невысоким, в 70-е гг. внимание специалистов привлекали работы по созданию музейного комплекса «Дельта Дуная». Согласно проекту, комплекс включал закрытые музейные помещения (для отделов этнографии, истории искусств, естественной истории), планетарий, открытый амфитеатр и естественный ландшафт общей площадью в 315 га. Цель комплекса — показать историю и этнографию населения Дунайских гирл, местную архитектуру, физическую географию и т. д.

С середины 50-х гг. в условиях интенсификации музейной деятельности и повышения ее социальной значимости в странах Восточной Европы пристальное внимание получили вопросы подготовки кадров и теоретического обеспечения работы музеев.

В СССР важнейшим теоретическим и методическим центром в области музейного дела являлся Научно-исследовательский институт культуры (Москва). Результаты научно-методической работы института публиковались в регулярно издававшихся «Трудах...» и ряде непериодических изданий. При институте существовала аспирантура, где велась подготовка специалистов высшей квалификации по специальности «музееведение и охрана памятников». Важную роль в профессионализации музейной деятельности в Советском Союзе сыграл журнал «Советский музей».

В ГДР Научно-исследовательский институт музейного дела (Берлин) издавал специальный информационный журнал «Информационер фюр ди музеен ДДР» («Информация для музеев ГДР») и периодический сборник «Шрифтенрайте» («Труды»). Кроме того, Советом по музейному делу при Министерстве культуры ГДР с 1957 г. ежеквартально выпускался журнал «Нойе музеумскунде» («Новое музееведение»).

В 1954 г. в ГДР (г. Катек, недалеко от Галле) было основано учебное заведение для музейных ассистентов под руководством Х.А. Кнор­ра, руководителя методического бюро музеев местного края в Галле (в 1964 г. оно было переведено в замок Майсен-Зибенайхен, а в 1966 г. — в Лейпциг). Кафедры музеологии были созданы также в универ­ситетах Праги (1964) и Брно (1964).

Кабинет музееведения и краеведческой работы при Национальном музее в Праге публиковал не только теоретические и научно-методические работы, но и ежеквартальное периодическое издание «Музейни и властиведна праце» («Музейная и краеведческая работа»). Музееведческий центр в Братиславе издавал журнал «Музей». Музееведческие издания и журналы выходили в Болгарии — «Музеи и паметници на културата» («Музеи и памятники культуры»), в Польше — «Музеальництво» («Музейное дело»), в Югославии — «Информационный бюллетень по музеологии». В последних трех странах теоретико-методические разработки велись преимущественно на университетских кафедрах музеологии в Софии, Варшаве, Познани, Загребе. В 1980 г. аналогичная кафедра открывается в Нанкинском университете (Китай).

Положительной тенденцией в развитии советских музеев было открытие музеев в зданиях — памятниках архитектуры. В Калининграде на трех этажах старинной крепостной башни разместился Музей янтаря. О том, как добывали и использовали янтарь в глубокой древности и добывают сегодня, рассказывает богатейшая коллекция экспонатов — ожерелья, колье, запонки, булавки, курительные трубки, пудреницы, подсвечники, сувенирные поделки.

На территории единственной в Литве морской крепости Копгалис на Куршской косе в 70-е гг. был организован морской музей-аквариум. До 100 тыс. посетителей в год осматривали картинную галерею (филиал Львовского художественного музея) в Олесском замке — замечательном памятнике архитектуры. После реставрации в распоряжение музеев был передан ряд памятников белорусской культуры, что спасло их от окончательного разрушения. Государственный художественный музей БССР открыл в 1978 г. картинную галерею в д. Гурино Мозырского района, а в 1979 г. — Музей белорусского народного творчества в Раубичах, Госмузей БССР — музей народных ремесел и промыслов в Заславле (1977). Брестский областной музей в 1982 г. открыл археологический комплекс «Берестье». Литературные музеи Я. Купалы и Я. Коласа к 90-летию со дня рождения поэтов создали мемориальные заповедники на их родине — «Вязынка» в Молодечненском и «Николаевщина» в Столбцовском районах.

Количество государственных музеев в БССР с начала 70-х гг. до середины 80-х гг. возросло вдвое — с 48 до 90, а на начало 1993 г. их общее количество достигло 100. 70—80-е гг. характеризуются созданием ряда музеев, таких, как Республиканский музей атеизма и истории религии в Полоцке (1973) и Гродно (1977), Белорусский государстенный музей народной архитектуры и быта в д. Строчицы Минского района (1976). В 1979 г. открыл для специалистов свои собрания Музей древнебелорусской культуры Института искусствоведения, этнографии и фольклора АН БССР, в 1975 г. — Музей народного творчества в Ветке.

Значительные изменения в послевоенное время произошли в работе по формированию коллекций государственных музеев СССР.

В середине 80-х гг. в фондах советских музеев хранилось свыше 50 млн.. предметов, представлявших значительную историческую, научную, художественную ценность. Доля белорусских материалов в общесоюзном музейном фонде не превышала 1,5 млн.. ед. хранения.

Неблагоприятной для развития музеев была существующая система оплаты труда. Культура традиционно являлась низкооплачиваемой сферой народного хозяйства в СССР. Поскольку культура относилась к числу вторичных сфер народного хозяйства, происходила постепенная девальвация профессии научного сотрудника музея, что проявилось во второй половине 80-х гг. в уменьшении доли высококлассных специалистов. На развитии музеев отрицательно сказывалось отсутствие дифференциации оплаты труда специалистов в зависимости от их квалификации, трудового стажа.

Роль идеологических форпостов, которая отводилась музеям правящей партией, отражалась в неуклонном росте количества (до конца 80-х гг.) посетителей и «классической» структуре основных форм пропагандистско-просветительской деятельности: экскурсии, лекции, тематические вечера. Особым успехом пользовались мероприятия, которые легко поддавались идеологической окраске. Соответственно росла статистика. В среднем государственные музеи СССР ежегодно посещали около 150 млн.. человек, для которых проводилось свыше 800 тыс. экскурсий и десятки тысяч массовых мероприятий. Их тематика чаще всего соответствовала идеологической тональности времени: «Ватикан и религия», «Религиозные суеверия и вред от них», «Молодежь и религия», «В боях за власть советов», «Год 41-й подвигами свят», «Партизаны Брестчины» и др.

Послевоенный период характеризовался бурным ростом количества общественных музеев. Если в 60-е гг. в СССР их было только несколько десятков, то в 80-е гг. общее количество музеев этой группы составляло десятки тысяч (только в БССР в 1985 г. их было 1328). В них хранилось около 8 млн.. предметов. Однако эта инициатива с самого начала была заформализована сверху, искусственно стимулировалась партийными идеологами, теряя добровольный характер. Так, согласно приказу Министерства просвещения БССР, изданному в 1980 г., каждый педагогический коллектив должен был оборудовать в школе комнату Ленина или иметь музей революционной и трудовой славы. В ряде случаев формальный подход позволил возвести в ранг музея уголки и комнаты славы, не имевшие аутентичных материалов, или создавать народные музеи за счет фондов государственных силами сотрудников последних. Отсутствие профессионального и финансового обеспечения при организации музеев часто приводило к ситуации, когда возникало учреждение с неопределенным профилем и тематикой.

Тем не менее в ряде мест возникли общественные музеи, в которых хранились интересные коллекции и которые пользовались общественным спросом. Среди них выделялись музеи народного творчества в д. Доросино Любанского района, искусства и этнографии в д. Лужки Шарковщинского района, фольклора в Копыльской музыкальной школе. Большими потенциальными возможностями и лучшей материальной базой были обеспечены музеи, созданные при крупных промышленных предприятиях, таких, как Минский тракторный, Брестский электромеханический, Витебский станкостроительный заводы. В Сенненской СШ Минского района привлекал внимание посетителей музей Я. Купалы, в д. Лопатино Пинского района — музей А. Блока, в д. Журавичи Рогачевского района — музей А. Макаенка.

Появлялись новые музеи нетрадиционного профиля: музеи хлеба в д. Соболи Брагинского района, космонавтики — в д. Томашовка Брестского района, истории печатной машинки — в учебно-промышлен­ном комбинате Партизанского района Минска и многие другие. Создание общественных музеев основывалось на энтузиазме и подвижничестве конкретных лиц.

Отсутствие научного подхода к созданию общественных музеев в БССР проявилось в дисгармонии их сети. В начале 1981 г. в республике было всего 6 природоведческих, 8 художественных и 22 литературных общественных музея. Количество же общественных музеев исторического профиля приблизилось к цифре 400.

Таким образом, несмотря на некоторые особенности проявлений музейной жизни в каждой из республик Советского Союза и государств социалистического лагеря, для них были характерны общие черты, в частности огосударствление музеев, их политизация, взгляд коммунистических властей на музеи как на нечто вторичное, что обусловило «остаточный принцип» их финансирования.

Во второй половине 80-х гг. XX в. в связи с процессами демократизации, которые начались в СССР и странах Восточной Европы, перед музеями встала задача найти свое место в возрождении национальных культур, разрешении социальных и экономических проблем. Активизировалась музейная общественность, началось обсуждение наиболее острых проблем, в том числе по созданию материально-технической базы деятельности музеев в новых хозяйственных условиях. Все эти процессы требуют своего осознания и обобщения, что позволит избежать ошибок и использовать все ценное, что будет способствовать оздоровлению музея как общественного института.

* * *

Как видим, музеи второй половины ХХ в. занимали важное место в культурной жизни планеты.

Реализуя изначально присущую им хранительскую функцию, они по-прежнему проводили большую работу по комплектованию, консервации и атрибуции музейных коллекций. Для того чтобы сделать коллекции достоянием современного общества, музеи создавали новые экспозиции, рассчитанные на комплексное воспитание, эмоционально окрашенное воздействие на посетителя. В социалистических странах эта сфера музейной деятельности носила идеологический характер. С середины 80-х гг. музейные работники Советского Союза и стран Восточной Европы осознали необходимость модернизации своей деятельности, в первую очередь методов взаимодействия музея и посетителя.

Содействовать формированию нового мышления, утверждению гуманистических идей — в этом видят свою задачу современные музейные практики. Однако, чтобы осуществить эту миссию, музейные деятели должны осознать стоящие перед ними проблемы. Именно это и явилось стимулом формирования вместо музеографии –– чисто прикладной дисциплины, музеологии — теоретической научной дисциплины, которая в силу разнообразия форм музейной деятельности является междисциплинарной наукой, соприкасающейся с эстетикой, архитектурой, дизайном, педагогикой, семиотикой и т. д. Это в свою очередь породило господствующую в новой музеологии идею музея как особой коммуникативной системы, трактующей музей как среду, где осуществляются различные формы коммуникации.

Современные поиски новых подходов к музейной деятельности потребовали интенсификации взаимодействия музейных деятелей всего мира. Установление активных контактов между музейными деятелями в рамках их профессиональной организации ИКОМ способствовало выходу на новый уровень осмысления роли музея в распространении культуры, установлению взаимопонимания между народами, а также гуманистическому воспитанию человека.

ЛИТЕРАТУРА

1. Алексеев Л.В. Археология и краеведение Беларуси ХVI в. — 30-е годы ХХ в. Мн., 1996.

2. Баткин Л.Н. Итальянские гуманисты: Стиль жизни, стиль мышления. М., 1978.

3. Беларускія музеі. Гісторыя. Хроніка. Сучаснасць. Мн., БелІПК, 1998.

4. Боханов А Н. Коллекционеры и меценаты России. М., 1987.

5. Василенко А.С. Лiтопис слави народноiї. З iсторiї становлення ї розвiтку народних музеiв Украiни. Київ, 1974.

6. Вопросы истории музейного дела в СССР. М., 1962. Вып. 4.

7. Георгиев Г. Великата октомврийска социалистическа революция и българските музеи // Музеи и паметници на културата. 1987. № 4.

8. Грицкевич В.П. История музейного дела до конца ХVIII века. В двух частях. Спб., 2001.

9. Гужалоўскі А.А. Нараджэнне беларускага музея. Мн., 2001.

10. Гужалоўскі А.А. Музеі Беларусі. 1918—1941. Мн., 2002.

11. Жиль Ф А. Музеи императорского Эрмитажа. СПб., 1861.

12. Забелин И.Е. Домашний быт русских царей в XVI и XVII ст. М., 1918.

13. История музейного дела в СССР. М., 1957. Вып.1.

14. Калбаска А. Музейны дыярыуш ці Уваходзіны ў новую музеялогію. Мн., 2000.

15. Карнович Е.П. Замечательные богатства частных лиц в России. Спб., 1874.

16. Каханоўскi Г.А. Археалогiя i гiстарычнае краязнаўства Беларусi ў 16—19 стст. Мн., 1984.

17. Кестнер К.И. Материалы для исторического описания Румянцевского музеума. М., 1882.

18. Лоренц С. Музеи и коллекции Польши. 1945—1955. Варшава, 1956.

19. Луцкевiч А. Беларускi музей iм. Iвана Луцкевiча. Вiльня, 1933.

20. Мезенцева Г.Г. Музеи Украины. Киев, 1959.

21. Мезенцева Г.Г. Музеезнавство: на матерiалах музеiв Украiнскої РСР. Київ, 1980.

22. Музей и власть. М., 1991. Ч. 1—2.

23. Очерки истории музейного дела в России. М., Вып. 2. 1960; Вып. 3. 1961; Вып.5. 1963; Вып. 6. 1968; Вып. 7. 1971.

24. Параделов М.Я. Адресная книга русских библиофилов и собирателей гравюр, литографий, лубков и прочих произведений печати. М., 1904.

25. Садыкова Н.С. Музейное дело в Узбекистане. Ташкент, 1975.

26. Смирнов А.И. Земский исторический музей. Ярославль, 1915.

27. Станюкович Т.К. Кунсткамера Петербургской Академии наук. М., 1953.

28. Станюкович Т.К. Этнографическая наука и музеи. Л., 1978.

29. Турьинская Х.М. Музейное дело в России в 1907—1936 годы. М., 2001.

30. Фролов А.И. Основатели российских музеев. М., 1991.

31. Чижова Л.В. Из истории художественных музеев России. М., 1991.

32. Шиманский Е.А. Справочная книга для русских библиофилов и коллекционеров. Одесса, 1905.

33. Шмит Ф.И. Исторические, этнографические, художественные музеи. Очерк истории музейного дела. Харьков, 1919.

34. Allan M. The Tradescants, their Plants, Gardens and Museum. 1570—1662. L., 1964.

35. Alexander E. Museum in Motion. Nashville, 1979.

36. Alexander E. Museum Masters. Nashville, 1983.

37. Art Treasures of the Berlin State Museums. N.Y., 1980.

38. Bax D. Zuid-African's eerste Verzamling on het gebied van Kunst en Etnologie. 1764—1821. L.; Amsterdam, 1971.

39. Bazin G. Museum Age. N.Y., 1967.

40. Bazin G. The Louvre. N.Y., 1958.

41. Bedini S. A. The Evolution of Science Museum // Technology and Culture. 1965. № 5.

42. Berliner R. Zur дlteren Geschichte der allgemeiner Musemslehre in Deutsch­land // Mьnchner Jahrbuch der bildenden Kunst. Neue Folge. 1928. Bd 5.

43. Berti L. Gli Uffici: Storio i collezzioni. Firenze: Martello, 1983.

44. Berti L. Il Pricipe dello Stugiolo: Francesco I dei Medici e la fine di Rinascimento fiorentino. Firenze, 1967.

45. Boettiger C. A. Der Museum und Antikensammlugen. Leipzig, 1806.

46. Bonaffe E. Les collectionneurs de L'ancienne France. P., 1837.

47. Brezgo B. Institut archeologiczny na Biaorusi. Wilno, 1930.

48. Brezgo B. Muzea Witebskie. W-wa, 1926.

49. Bujak J. Muzealnictwo etnograczne w Polsce (do roku 1939). Zeszyty naukowe uniwersytetu Jagellonckiego. 412. Prace etnograficzne. Zesz. 8. Warszawa; Krakow, 1975.

50. Burns N. J. The History of Dioramas // Museum News. 1940. February / 15. № 17.

51. Chwalewik K. E. Zbiory polskie archiva, biblioteki, gabinety, muzea i inne zbiory pamiatek przesztosci w ojczyznie i obczyznie. Warszawa, T. 1—2.

52. Coleman L. V. Historic House Museums: With a Directory. Washington, 1933.

53. Crook J. The British Museum. L., 1972.

54. Curtius E. Kunstmuseen, ihre Geschichte und ihre Bestimmung mit besonderer Ruchsicht auf des Kцniglichemuseum zu Berlin. Vortrag geschalten in wissenschaftlichen Vereine am 26. Februar (1870). Berlin, 1870.

55. Cust L. The History of the Society of Dilettannti. L., 1890.

56. Dictionrium museologicum. Budapest, 1986.

57. Diop A. C. Museological Аctivity in African Countries: Its role and purpose // Museum. 1973. V. 25. № 4.

58. Directory of Museums in Japan. Tokyo, 1983.

59. Evans R. J. W. Rudolf II and his World. A Study in Intellectual History. 1576—1612. Oxford, 1973.

60. Flocke H. Studien zur Niederlandischen Kunst und Kulturgeschichte. Leipzig, 1908.

61. Frosien-Leintz H. Das Antiguarium der Rezidenz: erstes Antiken Munchens // Glyptothek Munchen 1830—1980. Mьnchen, 1980.

62. Garsia Gutierrez A. Noticia historico-descriptiva del Museo Arqueologico National. Madrid, 1876.

63. Godwin G. Athanasius Kircher. A Renaissance Man and the Quest for Lost Knowledge. L., 1979.

64. Gould C. Trophy of Conquest: The Musee Napoleon and the Сreation of the Louvre. L., 1965.

65. Haios E. M. References to Giulio Camille in Samueil Guichelberg's «Inscripti­ones vel tituli theatri amplissimi» // Bibliotheque d'Humanisme et Renaissance. Tgavaux et documents. Geneve, 1963. T. 25. № 1.

66. Harris N. Humbug. The Art of P.T. Barnum. Boston, 1973.

67. Hartig O. Der Arzt Samuel Quichelberg, der erste museologe Deutschlands, am Hofe Albrechts V in Mьnchen // Bayerland. Mьnchen, 1933.

68. Hellman G. T. Bankers, Bones and Beetles. The first Century of the American Museums of Natural History. Garden City. N.Y., 1969.

69. Hendy P. The National Gallery // Art Treasures of the National Gallery. L., 1959.

70. Herrmann F. The English as Collectioners: A Documentary Chrestomaty. L., 1972.

71. Hevner-Alteneck J. H. Entstehung, Zweck und Einrichtung des Bayerrischen Nationalsmuseums in Mьnchen. Bamberg, 1890.

72. Holst N. von. Kunstler — Sammler — Publikum: Ein Buch fьr Kunst und Museums- freunde. Darmstadt; Berlin; Neuwied, 1960.

73. Hosmer Ch.B.J. Presence of the Past: A History of the Preservation Movement in the U.S. N.Y., 1965.

74. Hume M. A. S. The Court of Philip IV. L., 1907.

75. Hyams E. S., MacQuitty W. Great Botanical Gardens of the World. N.Y., 1969.

76. ICCROM. 1959—1984. Rome, 1984.

77. ICOM. Directory. Paris, 1992.

78. ICOM. Statues. Paris, 1989.

79. Information fur die Museen in der DDR. 1983. N 4.

80. Katz H. M. Museums USA. A History and Guide. N.Y., 1965.

81. Kennyon F. G. Museums and National Life. Oxford, 1927.

82. Klemm G. Geschichte der naturwissenschaflichen und technischen Museen // Deutsches Museum Abhandlungen und Berichte. Jahrgang 41. Munchen; Dusseldorf, 1973.

83. Klemm G. Geschichte Sammlungen Wissenschaft und Kunst in Deutschland. Zerbst, 1837.

84. Kosticky B. Dvatsatpat, rokov budovania socilisticheho archivnictva a muzejnictva (1954—1979) // Muzuem. 1980. N 2.

85. Lapaire C. Schwiezen Museum Fьhrer// Guide desmusees Suisses. Bern, 1980.

86. Ledebur L. von. Geschichte der kцniglichen Kunstkammer in Berlin // Allegemeine Archiv fur Geschichtskunde des Preussischen States. 1831. Bd. 6. H. 1.

87. Leon P. La vie des monumens francaise: Destruction, Restauration. P., 1951.

88. Levis G. Collections, collectors and museums // Manual of Curatorship: A Guide to Museum Practice. L., Butteworths, 1984.

89. Luckhurst K. W. The Story of the Exhibitions. N.Y., 1951.

90. Malinowski K. Prekursorzy muzeologii polskiej. Poznan, 1970.

91. Mensch P. van. Museology and Museums // ICOM News. 1988. № 3.

92. Miller E. That Noble Сabinet. A History of the British Museum. L., 1973.

93. Montaner J. New Museums. L., 1990.

94. Murray D. Museums. Their History and Their Use: With a Bibliography and List of Museums in the United Kingdom. Glasgow, 1904. Vol. 1—3.

95. Museum Management. Ed. by K. Moore. N.Y., 1994.

96. Neikel C. F. Museografia. Leipzig; Brest, 1727.

97. Parthey G. F. C. Das Alexandrinische Museum. Berlin, 1838.

98. Pehser P. H. The Smithsonian Institution. N.Y., 1970.

99. Pomian K. Collecionneurs, amateurs et cirieux. P, 1987.

100. Pomian K. Der Ursprung des Museums: vom Sammeln. Koln, 1988.

101. Poulot D. Identity as Self-Discovery: the Ecomuseums in France // Museum Culture. Minneapolis, 1994.

102. Prescher H., Helm J., Franstadt G. Johannes Kentmanns Mineralienkatalog, aus dem J. 1565 // Abhanlungen des staatlichen Museum fьr Mineralogie zu Dresden. 1980. Bd 30.

103. Rivet P. Organization of the Ethnological Museums // Museum. 1948. № 1.

104. Ricter G. Anatomische Theatre. Berlin, 1936.

105. Rodrigues F. Ilmuseo Aldrovandino nella Bibliotheca universitaria di Bologna, 1965.

106. Rybecky M. Musealna slovenska spolecnost a jej miesto v narodnej kultura. Bratislava, 1983.

107. Ryszkiewicz A. Kolekcjonerzy i milosnicy. Warszawa, 1981.

108. Sachs H. Sammeler und Mazene: Zur Entwicklung des Kunstsammelns von der Antike zur Genenwart. Leipzig, 1971.

109. Schepelern H. D. Museum Wormianum. Kopenchagen, 1971.

110. Schepelern H. D. Naturalienkabinett oder Kunstkammer. Der Sammler Bernhard Paludanus und sein Katalogmanuskript in der Kцniglichen Bibliothek in Kopencha­gen // Nordlingen: Beitrage zur Kunst- und Kulturgeschichte. 1981. Vol. 50.

111. Scherer V. Deutsche Museum. Jena, 1913.

112. Schreiner K. Geschichte des Musealwesens: Kurzer Uberblick. Waren, 1983. Bd. 1—2.

113. Schlosser J. von. Die Kunst und Wuderkammer der Spatrenaissance. Ein Beitrag zur Geschichte des Sammelwesens. Leipzig, 1908.

114. Seling H. The Genesis of the Museum // Architectical Review. 1967. № 141.

115. Selmeczi L. A magyar muzeumugy 100 esztendeje, kulonos tekintettel a sajatos magyar identitasra // Museumi Kozlemenyek. 1985. № 1.

116. Taylor E. The Taste of the Angels. A History of Art Collecting from Ramese to Napoleon. Boston, 1948.

117. The Origins of Museums. Ed. by О.Impey and Macgregor. Oxford, 1985.

118. Tomkins C. Merchant and Masterpieces: The Story of Metropolitan Museum of Art. N.Y., 1970.

119. UNESCO. The role of museums in today's Latin America // Museum. 1973. Vol. 251. № 3.

120. Volbehr T. Sammeltedenzen des Siebzehnten jahrunderts // Museumskunde. 1909. Bd. 5. №. 1.

121. Whitehill W. M. Museum of Fine Art, Boston: A Centennial History. Cambr., Mass., 1970.

122. Wittlin A. The Museums. Its History and its Tasks in Education. L., 1949.

123. Zygulski Z. Jun. Muzea na swiecie: Wstep do muzealnictwa. Warszawa, 1982.