Режиссеры настоящего

о щ у щ е н и й . Они обычно были связаны с к и т а й с к о й едой — даже когда режиссера вместе с его героями заносило в Новый Свет — в Аргентину. Фильм «Мои черничные ночи» (2007) — первый, снятый режиссером по-английски, с английскими и американскими актера­ ми . И вот в д р у г о й , н ь ю - й о р к с к о й забегаловке д р у г и е г е р о и столь же увлеченно дегустируют черничный пирог с ванильным к р е м о м . Это, как и «любовная лапша», должно стать э р о т и ч е с к о й метафо ­ р о й : на экране с м е ш и в а ю т с я темно - красная фруктовая начинка с белым кремом, как кровь со спермой . Однако если в прежних, даже самых целомудренных фильмах Вонга сквозь гламурную оболочку пробивалось томление плоти, здесь им не пахнет. И блюдо, которое предлагает режиссер, впервые оказывается п р е с н ы м . Только бли ­ жайшее будущее покажет, что это — творческая неудача, от кото ­ рой никто не гарантирован, или просто повар утратил чутье.

Элизабет (в этой роли дебютировала в кино певица Нора Джонс) — простая девушка — после разрыва с бойфрендом находит родствен­ ную душу в лице Д ж е р е м и (Джуд Лоу), хозяина нью - йоркского кафе, с которым ее связывают платонические о т н о ш е н и я , г а с т р о н о м и ­ ческие и совсем уж преступные в современной Америке куритель­ ные утехи, а также один невинный поцелуй . После э т о г о Элизабет ездит по Америке, работает официанткой в Мемфисе, где становит­ ся свидетельницей еще одной любовной д р а м ы , потом судьба з а ­ носит ее в среду игроков и забрасывает в Лас - Вегас . В конце к о н ­ цов она возвращается в Нью-Йорк, где ее ждет еще один поцелуй с Джереми, уже более страстный.

Вонг Кар Вай не только снял Джуда Лоу в главной мужской роли, но и ввел его закадровый голос, комментирующий действие. В филь­ ме четыре части, три времени года, пять основных героев (помимо названных артистов, их играют Рэйчел Уайц, Натали Портман и Д э в и д Стретейрн). Есть дух позднего Д ж и м а Д ж а р м у ш а , есть фир ­ менные карваевские замедленные кадры, есть с л а д к о - г о р ь к а я японская музыка из «Любовного настроения». Нет — Кристофера Дойла, постоянного оператора Вонга Кар Вая, которому, теперь это особенно понятно, р е ж и с с е р наполовину обязан т е м , что принято называть его стилем.

82

«Я ГОТОВ СНИМАТЬ ПО-РУССКИ»

Вонг Кар Вай, как всегда в темных очках и с и г а р е т о й , невозму ­ тим, доброжелателен, терпелив, и, похоже, ничто не с п о с о б н о вы­ вести его из равновесия.

я обозначил в качестве отправной точки 2046 - й, официально объ­ явленный г о д о м окончательной интеграции Гонконга в Китай . Все остальное — сюжет, персонажи и стиль картины — за четыре года претерпели множество метаморфоз . М о й фильм — не что-то з а ­ программированное, а скорее инстинктивное. За эти годы мы мно­ гое пережили — например, эпидемию атипичной пневмонии, и все это тем или иным о б р а з о м отразилось в фильме. В связи с САРС возникли и практические т р у д н о с т и , поскольку наша к и н о г р у п п а состояла из представителей трех разных стран, и им п р и ш л о с ь срочно возвращаться на родину.

85

— Можно ли сказать, что фильм, сделанный в форме личных воспо­ минаний, отражает коллективное подсознательное, грезы Гонконга?

—Мои сны — это мои сны, а если кто-то узнает в них что-то общее...

—Параллельно с «2046» вы работали над новеллой из триптиха

«Эрос» в составе блистательного режиссерского трио — Микеланджело Антониони, Стивен Содерберг, Вонг Кар Вай...

— Когда мы были вынуждены остановить съемки «2046», я поду­ мал: нет худа без добра. Как раз в это время мне позвонил маэстро Антониони, и я смог сконцентрироваться на «Эросе». Снимали все­ го две недели. Был очень напряженный график . В картине с н и м а ­ лась Гон Л и . Мне захотелось поработать с ней еще, и я предложил ей небольшую роль в «2046». Она сказала: «Я подумаю» . А через пять минут согласилась. Я дал ей роль заядлой картежницы и зата­ щил ее в казино в Макао . Она не имела ни малейшего понятия об игре, но зашла — и тут же стала играть почти как п р о ф е с с и о н а л . Потом так же повела себя в похожей роли Натали Портман в «Моих черничных ночах».

— Сохранилась главная тема. Это фильм про секреты, которые есть у каждого и которые раньше принято было шептать в дупло де ­ рева, а потом дупло замазывать. Работая над фильмом, мы искали такие дыры и шептали в них свои секреты.

— А кому вы шепчете секреты не в кино, а в жизни?

— Своей жене, она — исполнительный п р о д ю с е р и мой первый зритель. Д о ч е р и — пока нет. Я не показываю ей свои фильмы,

— Это все, что мы смогли вытянуть из нашего скромного бюдже ­ та, собранного силами французской, китайской и гонконгской кино­ компаний . Впервые я работал с к о м п ь ю т е р н о й г р а ф и к о й — чтобы

86

создать образ будущего, и это оказалось непростой задачей. Я по­ нимал, что не могу состязаться со С п и л б е р г о м , Кубриком и даже Тарковским . Считаю «Космическую о д и с с е ю : 2001» и «Солярис» шедеврами, но мой путь вел в д р у г у ю сторону. Как и мой г е р о й , я чувствовал в себе потребность и з м е н и т ь с я , но только сам фильм должен был прояснить, в каком направлении.

вы вспомните об этом как о романтическом опыте, но переживать его довольно мучительно.

87

—Что же вас в итоге спасло?

—Как ни странно, Каннский фестиваль. У меня репутация ре ­ жиссера, который всегда опаздывает. Я решил, что анонсировать еще не снятую картину для открытия — это настоящий вызов, не успеешь — сорвешь фестиваль. Все было на г р а н и : я завершил постпродакшн всего за два дня до премьеры. Если бы фестиваль не поставил жесткий дедпайн, я бы придумал еще несколько историй,

ифильм все еще не был бы завершен.

— Что вы думаете о буме азиатского кино?

—Интересное кино появляется там, где происходят быстрые пе­ ремены в обществе. Так было во Ф р а н ц и и , Италии, Германии в 60-е годы. Теперь то же самое происходит в Азии. Еще недавно из азиат­ ских кинематографистов знали только Джеки Чана и Джета Л и , а, на­ пример, для женщин вообще не было фильмов. Теперь все меняется.

—Какие были принципиальные трудности в работе над фильмом

«Мои черничные ночи»?

— Конечно, английский язык и американский сюжет. В свое вре­ мя я уже снимал за границей, в Аргентине, и старался быть внима­ тельнее, справедливее к местной культуре, чем западные режиссе ­ ры, которые ищут съемочную натуру в Азии, или китайцы, которые начинают карьеру в А м е р и к е в качестве «экзотических р е ж и с с е ­ ров». Главное для меня было — остаться верным с а м о м у себе . Не подлаживаться под чужое, но и не игнорировать. При всей разнице проявлений, жестов, характеров на Востоке и на Западе есть вещи, которые нас объединяют.

—Как возник сюжет картины?

—В каком-то смысле это ремейк шестиминутного фильма, кото­ рый должен был стать частью «Любовного настроения». Это фильм не про путешествие, а про расстояние — географическое и психо ­ логическое . Отсюда использование ш и р о к о г о экрана: даже когда герои близки, они кажутся разделены пространством кадра. И толь­ ко потом я понял, что получится роуд-муви. А еще импульсами ста­ ли Нора Д ж о н с и Нью-Йорк. Картину м о ж н о рассматривать и как омаж американскому кино, которое сильно повлияло на меня как на режиссера.

89