Режиссеры настоящего

и влечение к китчу. Как никакой из прежних, этот фильм Линча прони­ зан энергетическим драйвом и вызывает в зале мгновенную вибрацию.

На этом классический Линч заканчивается. Сериальный эффект «Твин Пике» ( 1 9 9 0 - 1 9 9 1 , про славный а м е р и к а н с к и й г о р о д о к , где агент Купер расследует убийство старшеклассницы Лоры Палмер и попутно обнаруживает м н о г о интересного) принадлежит уже дру ­ гой территории и другой эпохе.

Линч — один из считанных органичных «варваров» в современной кинокультуре. И один из немногих реально и з м е н и в ш и х ее ланд­ шафт. Д р е в о «линчевианы» разрослось за столь же буйно, сколь и культовая поросль «Твин Пике», пересаженная с телеэкрана на бу­ мажную почву pulp fiction — воспетого Квентином Тарантино буль­ варного чтива: комиксов, разукрашенных сюжетных схем, дневников Лоры Палмер и агента Купера. Одно из этих произведений принад ­ лежит перу дочери режиссера Дженнифер Линч . «Твин Пике» поро ­ дил целую гряду подражаний, «пиков» поменьше на пространстве от Голландии до Японии, включая и российскую «Дюбу-дюбу».

Д э в и д Линч изверг основные плоды своих фантазмов именно в 80-е годы — когда старая модель культуры (классика плюс - минус авангард) оказалась в рекордно короткие с р о к и заменена д р у г о й , построенной на э к с п а н с и и масскульта. Авангард (и его наследник модернизм) был абортирован из многострадального лона культуры. Линч — один из тех, кто блистательно провел эту о п е р а ц и ю , но он же стал невольной жертвой аборта, когда монструозные зародыши зажили своей жизнью и перенаселили планету.

Линч гениально выразил п о с т м о д е р н и с т с к у ю мутацию цветов: слишком зеленая трава, слишком алая кровь, с л и ш к о м синий бар­ хат и вызывающе голубая роза. Однако со временем мутации стали восприниматься как должное. Отыграв роль диктатора стиля целого десятилетия, Линч вновь превратился в о д и н о к о г о волка, по - аме ­ рикански п о ж и р а ю щ е г о г а м б у р г е р ы и п е р е р а б а т ы в а ю щ е г о их в фантастические ужасно-прекрасные химеры.

Последующие годы оказались не с а м ы м и у с п е ш н ы м и в б и о г р а ­ фии Линча. Ф и л ь м «Огонь, иди со мной» (1992), представленный в Канне, не повторил триумфа «Диких сердцем». Режиссер разочаро-

202

вал своих фанов, позволив злу вселиться в безупречного Купера. Поклонники почувствовали себя обманутыми: Бог умер, и не в кого больше верить.

Линчу надоела роль небожителя. Он больше не хотел, чтобы его любили, и безуспешно пытался полюбить сам. «Я брался за множе ­ ство разных вещей в надежде найти то, что заставит себя полю ­ бить, но так и не нашел», — сетовал р е ж и с с е р . Без вдохновения сделанный на комедийных гэгах сериал «В эфире» (1992) провалил­ ся. Один киносценарий остался недописан, другой отклонен студи­ ей CiBy 2000. И только с третьей попытки Линч наконец запустился с картиной «Шоссе в никуда» (1997), которая оказалась кондицион ­ ной линчевской продукцией, но откровением не стала.

При этом Линч не бездействовал и довольно легко решал финан­ совые проблемы. Он дал волю всем своим хобби — рисовал, фото­ графировал и делал мебель. Снимал рекламные ролики для Д ж о р д ­ же Армани и Карла Лагерфельда — вплоть до Майкла Джексона . Он вел себя как человек, почивший на лаврах и п е р е ж и в ш и й д в о й н о й пик своей славы — как авангардиста и как массмедийной фигуры.

Всвое время Линча называли к р и т и к о м тайных п о р о к о в амери ­

ка н с к о г о общества, г о в о р и л и даже о «суде Линча». Красивый об­ раз, однако довольно б е с с м ы с л е н н ы й . Линч рисует одноэтажную Америку с едкой иронией, но это не умаляет его восторга перед ее

п р и р о д н о й м о щ ь ю и п е р в о п р о х о д ч е с к и м в а р в а р с т в о м . Кто мог

203

ожидать от авангардиста линчевского разлива такого фильма, как «Простая история» (1999), — о старике - ветеране, который пропа ­ хал на своем допотопном тракторе пол-Америки, чтобы встретиться с тяжело больным братом, забыть давнюю распрю и посидеть вдво­ ем под звездным небом. По словам дочери Линча Дженнифер (тоже ставшей р е ж и с с е р о м ) , ее отец «любит Рейгана, любит Америку, очень нетерпим к ее врагам». Дэвид Линч, как и инспектор Купер из «Твин Пике», воплощает вполне варварские гастрономические вку­ сы своей страны: кофе с пончиками, брокколи на пару, сыр с подго ­ релым хлебом.

И при этом именно Линч, как ни странно, остается последним ко­ ролем авангарда в том его понимании, которое завещал XX век. Хо­ тя покойный Л е о н и д Трауберг сказал, что не видел в ж и з н и ничего более отвратительного, чем «Синий бархат», его готические аттрак­ ционы могут в какой - то степени быть уподоблены э к с п е р и м е н т а м ФЭКСов (авангардистской кинофабрики, на которой молодой Трау­ берг работал вместе с Григорием К о з и н ц е в ы м ) . А чем дальше в последние годы Линч уходит от м е й н с т р и м а , тем очевиднее в о з ­ вращается к самому себе эпохи молодости.

Это было заметно уже в картине «Малхолланд Драйв» (2001), то­ же сюжетно связанной с нравами Голливуда, но отъехавшей далеко от темы в пространство тотальной мистики . Однако там все же был стержень, на который нанизывались прихотливые фантазии, были нити, соединявшие странные образы, была сатирическая разобла­ чительная тема. Была, наконец, отсылка к голливудской классике — к образу Риты Хейуорд, н а п р и м е р . Когда сегодня эту ленту крутят по телевизору, от нее невозможно оторваться, как от лучших филь­ мов Хичкока: такова волшебная сила саспенса . А когда общаешься с типовыми представителями голливудского истеблишмента, они своей пластилиново-гламурной внешностью и к о м и к с о в ы м и у ж и м ­ ками выглядят живыми цитатами из «Малхолланд Драйв». Какая там мистика, какая сатира — все в точности так и есть.

Во «ВНУТРЕННЕЙ ИМПЕРИИ» нет уже почти никакой п р и в я з к и к реальности, зато главные темы р е ж и с с е р а доведены до предель ­ ной концентрации и даже нарциссизма . Не случайно здесь уже нет

204

«Я НИКОГДА НЕ ВИДЕЛ ТАКОГО СВЕТА, КАК В ГОЛЛИВУДЕ»

Он сидел в парке венецианского отеля Des Bains, в белой рубаш­ ке, застегнутой на все п у г о в и ц ы , и охотно отвечал на в о п р о с ы , иногда на минуту задумывался, был чрезвычайно доброжелателен, открыт и взволнован.

— Вы охотно используете новые съемочные технологии...

— Съемки на цифровом DV — это просто сказка, которая стала былью. Вы настраиваете фокус на автоматический режим и чувству­ ете невероятную свободу. Именно это я ощущал на съемках «ВНУТ­ РЕННЕЙ ИМПЕРИИ». Хотя качество получается не столь блестящее, как в формате High Definition, все равно я уже никогда не вернусь к традиционной кинотехнике.

— Телевидение, как и кино, оперирует звуком, и з о б р а ж е н и е м и способно рассказывать истории . В отличие от кино, оно способно рассказывать продолжающиеся истории, часть которых зрители про­ пускают, но это даже добавляет им интриги . Неважно, откуда пошел замысел фильма — от «высокого» или «низкого». «Синий бархат» ро­ дился от цветового ощущения: красный рот, зеленые глаза, пронзи ­ тельный свет, что-то от Эдварда Хоппера. «Малхолланд Драйв» на­ чался с мини-сериала, а «ВНУТРЕННЯЯ ИМПЕРИЯ» — с разработки к

207

моему вебсайту. Только потом осознаешь, что лежит в основе, кото­ рая обрастает магией и преобразуется в совсем другую форму.

— Мне кажется, что новая аудитория с п о с о б н а к в о с п р и я т и ю абстрактных структур не меньше, чем ее предшественники . Когда я кончаю каждый очередной фильм, первое, что говорят: это катаст­ рофа. Так было и с «Синим бархатом», и даже с «Человеком-сло­ ном». Студии их ненавидели, хотели порезать, но потом вдруг у фильмов находились горячие с т о р о н н и к и , и все образовывалось . И оказывалось, что не так страшен черт...

— Можно ли назвать Лору Дерн, играющую во «ВНУТРЕННЕЙ ИМПЕРИИ», вашей музой?

— Ну раз актриса снимается у р е ж и с с е р а больше чем в двухтрех фильмах, конечно, ее назовут твоей м у з о й . Или еще, не дай бог, альтер-эго. На самом деле Лора — просто замечательная акт­ риса. Я люблю ее и расту, развиваюсь вместе с ней. Она — смелая, умная, быстро схватывает замысел и сполна реализует его.

—О, да-да, конечно...

—Но все-таки в каждом фильме, даже таком, как ваши, есть некая история. Как она рождается и чему служит? Кроме того, продюсеры

любят все просчитывать — например, метраж картины. Их не смути­ ла почти трехчасовая длительность «ВНУТРЕННЕЙ ИМПЕРИИ»?

—Слава богу, пока никто не требовал ничего сокращать . Это очень деликатный вопрос — длительность фильма. Иногда фильм отказывается работать в к о р о т к о й форме . Я всегда в с п о м и н а ю в этой связи Билли Уайлдера...

—Неужели его знаменитую фразу о том, что только две вещи в

мире не бывают слишком длинными — слишком длинный член и слишком длинная жизнь?

—Не только. Уайлдер рассказывал мне историю о т о м , как про ­

дю с е р ы потребовали у него сократить картину, Он с о к р а щ а л , сокращал и в результате, к ужасу финансистов, добавил еще пят­ надцать минут.

208

— Кого из режиссеров вы вспоминаете как близких себе?

—Бергмана, Феллини, Хичкока...

—Романа Поланского?

—Д а , и его тоже . Все они открывают другой мир — а это самое

по т р я с а ю щ е е в кино . Но и мир т а к о г о вроде бы бытового фильма Уайлдера, как «Квартира», не менее фантастичен и в то же время обжит мною как зрителем.

—Уже вторая ваша картина связана с миром кино. Каково ваше

отношение к Голливуду — главной фабрике грез?

— Лос - Анджелес — это город, куда ежедневно съезжаются мо­ лодые люди в погоне за мечтой. Она сбывается далеко не для всех. Когда-то я тоже приехал сюда лет сорок назад, это было в августе, ночью, и больше всего меня поразил свет. Он бил отовсюду, я ни ­ когда не видел такого света. Это открыло во мне какой-то шлюз, и я ощутил прилив свободы. Голливуд, как и Лас-Вегас, — это открытая дверь из автобуса или из самолета. Вы выходите, и перед вами от­ крывается мир .

—Страх оказаться под пятой у продюсера преследует режиссе­ ра всегда. Это наш профессиональный комплекс, своего рода пара­ нойя. Если у вас нет права на окончательный монтаж, считайте, что вы потеряли картину.

—Некоторые жалуются, что не понимают запутанного сюжета

ваших последних картин...

— Те, кому мои фильмы не нравятся, делают мне одолжение: они призывают искать новые пути и новых зрителей . Вообще же язык кино говорит больше, чем сюжет или слова. В свое время так до ме­ ня дошел фильм «8 1/2» Феллини . Правда, сегодня все меньше воз­ м о ж н о с т е й для других голосов . Если бы Феллини сделал свой фильм сегодня, он бы просто не имел коммерческого проката.

— Но ваши фильмы находят свое место.

— В кинематографе найдется комната для каждого . Хотя в Аме­ рике арт-хаусные кинотеатры умирают, все коммерциализируется . Где буду я — не знаю. Где-то...

209