Режиссеры настоящего

Мотив слепоты (так же как и немоты) присутствует у Херцога еще

встарой документальной ленте «Страна молчания и тьмы» (1971) — о жизни слепоглухонемых. Но, по Херцогу, как раз не слепые слепы

ине безумцы безумны . И те, и другие умеют глубже и полнее ощу­ щать мир, нежели те, кто полагается на глаза и р а з у м . Херцог сам опирается на интуицию, доверяет видениям и галлюцинациям . Но считает безумцами не себя и не своих героев, а большинство чело­ вечества — так называемых нормальных. В э т о м с м ы с л е творцу вселенной больше всех не удались люди.

Аналогичным о б р а з о м , когда режиссера спрашивают о причине пристрастия к «уродам», в ответ можно услышать: «Это весьма обя­ зывающая констатация, однако в моих фильмах нет уродливых лю­

291

тельские товары, магазины, стул, дверная ручка, а также религиоз­ ное поведение, застольные манеры, система образования... вот что монструозно, совсем не лилипуты». Херцог, п р и з н а ю щ и й талант Линча, далек от его увлечения нарочито уродливыми мутациями и ироническими страшилками.

Из мифов нового времени Херцогу ближе других ю н г и а н с к о е представление об архетипах, подавленных слоем культуры и явля­ ющих собой костяк коллективного подсознательного . Несмотря на то, что почти все герои Херцога гибнут в борьбе с дуализмом своей природы, все же преодоление этого дуализма, выход из порочного круга в сферу Абсолюта возможен для немногих избранных.

Эти немногие осуществляют одинокий и обреченный бунт против культуры как торжества п о с р е д с т в е н н о с т и . Эти н е м н о г и е , сохра ­ нившиеся под катком технологической цивилизации, обладают ли ­ бо талантами и амбициями сверхчеловека, либо дегенеративными рудиментами недочеловека. И те, и другие — уроды, но не вылеп­ ленные из глины големы и не с к о н с т р у и р о в а н н ы е линчеобразные мутанты. Они вышли из человеческого лона. Значит, у р о д живет в самом человеке, прячется в его плоти, в его натуре. Мучительные проявления сверхразвитости и недоразвитости обозначают к р а й ­ ности, в координатах которых обитает человек вечный, всегда и всюду одинокий. Между этими крайностями живет человек обыкно­ венный, среднестатистический, создающий продукцию — главную организующую материю культуры.

Что угодно лучше, чем такая культура. Все, что позволяет вы­ рваться из ее тесных рамок, оказаться на полях, на периферии ци ­ вилизации. Д а ж е ценой самых мучительных индивидуальных у с и ­ лий и насилия над своей дуалистической п р и р о д о й . Только на самом краю физической экзистенции человек проявляет свое вели­ чие. Только в отчаянном и бесполезном напряжении последних сил человек, чей жребий изначально трагичен, вырастает, возвышается над границами повседневного здравого смысла и приближается к монументальным гигантам мифа.

Кинематограф Вернера Херцога — это культ отрицания посред ­ ственности. И среди прочих его персонажей — дикарей, самозван -

292

цев, д е м и у р г о в , вампиров — вполне можно представить, с к а ж е м , Ницше. Или даже Гитлера. Человека демонического, столь же уни­ версального, сколь и специфического именно для немецкой натуры.

Ф и л ь м Херцога «Крик камня» (1991) снят в Патагонии, у верши ­ ны Серро Торре, к о т о р а я , не отличаясь запредельной высотой, считается — ввиду особо трудных климатических условий — «ве­ личайшим альпинистским вызовом всех времен». Сама эта форму­ ла п о д о з р и т е л ь н о н а п о м и н а е т пафос идеологов Третьего рейха, прославлявших «величайшего вождя всех времен» и вообще сло­ весный арсенал тоталитаризма. Эта связь и была истинной причи ­ ной того, что Херцога не до конца принимали в Германии, опасаясь той варварской э н е р г и и и о д е р ж и м о с т и , с какой он искал послед­ них п р и к л ю ч е н и й и п о д в и г о в в становящимся все менее з а г а д о ч ­ ном мире .

«Крик камня» содержит все элементы прежних картин р е ж и с с е ­ ра; в нем есть также уникальные кадры, которых никогда до этого не приходилось видеть на экране, — кадры, снятые с риском для жиз ­ ни и удивительные по красоте . И все же прав немецкий критик Пи­ тер Янсен, который пишет, что этот фильм Херцога — лишь блед­ ное отражение силы «Агирре», великолепия «Фицкарральдо», хореографической элегантности «Зеленой кобры» (1987). В статье под названием «Гибель богов на Серро Торре» отмечается знамена­ тельный парадокс: насколько в тех, старых фильмах либеральную антифашистскую душу смущала апология гигантизма и сверхчело­ века, настолько «Крик камня» не дает малейшего повода для идео­ логического раздражения и философских с о м н е н и й . И это несмот­ ря на то, что сам Херцог настаивал на родстве с в о е г о замысла с ж а н р о м «горного фильма», популярного в н е м е ц к о м кино 20 - 30 - х годов и скомпрометированного альянсом с нацистской идеологией (в частности, в лице Лени Рифеншталь).

Горный пик — этот вечный фаллос, этот «крик камня» — в карти­ не Херцога не м и ф о л о г и з и р о в а н , не д е м о н и з и р о в а н . Боги умерли на вершине Серро Торре. Трагический эпос, разыгранный в горних высях чистой духовности, начал отдавать с т е р и л ь н о й лаборатор - ностью промышленного эксперимента.

293

Причин здесь как минимум две. Первая просматривается в связи с развитием в творчестве Херцога иронической стихии . В отличие от юмора, она никогда не была ему как настоящему романтику чуж­ да. Уже бунт героя «Знаков жизни» оборачивался ж а л к и м фиаско: солдат, желая уничтожить весь мир, поражал лишь случайно попав­ шего под обстрел осла. Нелеп, трагикомичен и разыгранный в бунюэлевской тональности бунт лилипутов в фильме «И карлики начи­ нали с малого» (1970). Ласковая и р о н и я , с какой трактует Херцог злоключения Строшека и авантюры Фицкарральдо, уступает место сарказму, когда речь заходит о спекулятивных проповедниках и са­ мозванных экспертах. Печальна ирония фильма «Где мечтают зеле­ ные муравьи» (1984) — о конце т р а д и ц и о н н о г о уклада австралий ­ ских аборигенов . «Посткатастрофическая ирония» пронизывает документальную ленту La Soufriere (1977) — о несостоявшемся из ­ вержении вулкана и людях, положившихся на волю судьбы . «Итак, все кончилось — абсолютно с м е ш н о и абсолютно ничтожно», — прокомментировал Херцог идею собственной работы.

В «Крике камня» ирония становится разрушительной для самого романтизма: она направлена на телевизионные компании, заранее закупившие событие (альпинистский штурм) и тем самым обесце ­ нившие его. Штурмовать Серро Торре намерены двое соперников . Рошша, король старой школы высокодуховного «ремесла», и Мар ­ тин — лидер «новой волны», вооруженный новейшей с п о р т и в н о й технологией. Конфликт между чистым спортом и совершенным ар­ т и с т и з м о м должен разрешить сам Серро Торре, то есть п р и р о д а . Массмедиа в корне меняют ракурс: кажется, оба соперника только затем карабкаются на неприступную вершину, чтобы весь мир заво­ роженно смотрел на них. Но разве не тем же самым занимается всю свою жизнь Херцог, и н с ц е н и р у ю щ и й события и п о к а з ы в а ю щ и й их всему миру?

Еще влиятельнее другая причина перемены ракурса в творчест­ ве Херцога. Режиссер много теряет оттого, что отказывается от мо­ нопринципа, п р о х о д и в ш е г о последовательно через его главные фильмы. Все они, даже самые масштабные э п о п е и , концентриру ­ ются вокруг одной фигуры . «Сила этих фильмов, — пишет Питер

294

С «Зеленой кобры», начинается процесс разложения и распада, ко­ торый нашел временное завершение в «Крике камня». Рошша мог стать героем, но он не является единственным лицом, д а ю щ и м гла­ за фильму. В тот момент, когда в поле зрительского обзора теряет­ ся ключевой пункт и воцаряется плюралистический п р и н ц и п , кино Херцога уподобляется одному из продуктов с е р и й н о г о п р о и з в о д ­ ства, которое строится на о р г а н и з о в а н н о й работе равных между собой элементов.

Одним из этих элементов становится в фильме Женщина, столь малозначимая обычно в экранных конструкциях Херцога . Мотив любовного соперничества лишь дублирует основной посыл «Крика камня», но не усиливает, а ослабляет его. И остроумная синефильская придумка с фотографией «статуи либидо» кинозвезды Мэй Уэст, найденной победителем на покоренной вершине и окончатель­ но обесценившей его подвиг, тоже остается чуждой миру Херцога.

К тому же играет победителя не с л и ш к о м выразительный Витторио М е ц ц о д ж о р н о . В свое время Херцог у с п е ш н о справлялся со съемками, где участвовало 300 обезьян и 250 статистов, но по­ рой пасовал перед о д н и м истеричным К и н с к и . Они неоднократно ссорились, расставались, снова сходились. Когда стало известно о

295

в ы с о к о г о р н ых намерениях Херцога, в фешенебельном квартале Лос-Анджелеса можно было видеть седого человека за ежедневны­ ми прогулками с 5 0 - к и л о г р а м м о в ы м р ю к з а к о м . Это был Клаус Кински. Он так и не дошел до Серро Торре.

После «Крика камня» Херцог заново искал себя в парадокумен - тальных фильмах о космонавтах, буддистских ритуалах и об очеред­ ном экстремале Тиме Тредвелле, который тринадцать лет провел среди медведей Аляски, убежденный, что гризли — самые чудесные существа в мире, до тех пор пока его не загрызли («Человек-гриз­ ли», 2005). Последней большой постановкой режиссера стал фильм «Спасительный рассвет» (2007), главный герой которого тоже имеет реальный прообраз.

Сначала Херцог сделал об этом человеке документальный фильм «Маленький Дитер хочет летать» (1997). Бывший американский лет­ чик немецких кровей Д и т е р Денглер живет неподалеку от СанФранциско, его дом забит едой, в подвалах хранятся сотни кило ри ­ са, муки и меда, а в гости к нему наведываются призраки погибших друзей, с которыми он вместе побывал в плену во время вьетнам­ ской войны, когда вьетконговцы сбили его самолет над Л а о с о м . Там его опускали лицом в муравейник и загоняли куски бамбука в раны. После побега из плена измученный д и з е н т е р и е й Д е н г л е р весил 39 килограммов. А началось все в Германии, где маленький Д и т е р , почти ровесник Херцога, стал грезить небом и самолетами с тех пор, как увидел а м е р и к а н с к и й б о м б а р д и р о в щ и к , едва не с н е с ш и й его родной д о м . Столь близкий режиссеру комплекс немецкой ис­ тории и культуры: трансформация национального унижения в геро ­ ический р о м а н т и з м и м а з о х и з м . 18-летний Д и т е р с н е с к о л ь к и м и центами в кармане поехал в Америку и стал военным летчиком.

Херцог вместе со с в о и м героем отправился во вьетнамские джунгли для частичной реконструкции этих событий. А спустя десять лет режиссер заново выстроил и разыграл драму лаосского пленни­ ка в «Спасительном рассвете». На роль Денглера он пригласил Крис­ тиана Бэйла — единственного, кто в сегодняшнем кино может быть сопоставлен с Клаусом Кински по степени актерского и человечес­ кого фанатизма. Для роли мучимого совестью героя в фильме «Ма-

296

восточный мистицизм

ПРОТИВ ЗАПАДНОЙ

дисциплины

Диалог Мохсена Махмалбафа и Вернера Херцога

ВЕРНЕР ХЕРЦОГ. Я знал иранскую поэзию и иранских поэтов преж­ де, чем познакомился с иранским кино. Культура Ирана насчитыва­ ет пять или шесть тысячелетий, в то время как в Германии ей только двести лет. Немецкая культура — это всего лишь двухсантиметро ­ вая кромка льда над б е з б р е ж н ы м о к е а н о м , и вот почему этот лед так легко ломается и варварство всплывает из - под него. Я ощутил это в своем детстве, когда фашисты были у власти.

МОХСЕН МАХМАЛБАФ . У меня другое представление о н е м е ц к о й культуре. Она, на мой взгляд, характеризуется, с о д н о й с т о р о н ы , сильной философской традицией, с другой — ш о в и н и з м о м , вырас­ тающим как раз из культурного фона этой страны. Наблюдая за тем, как немцы следуют правилам уличного движения, видишь, какую ог­ ромную роль играет в их культуре социальная д и с ц и п л и н а . Но эта же социальная дисциплина заставляла людей следовать за с в о и м фюрером. Благодаря дисциплине исключительно быстро была вос­ становлена после войны индустрия Германии. Немецкая культура ответвилась от е в р о п е й с к о й , так что в своей основе она является античной. Гитлер и Реза Шах обосновывали свое сотрудничество во время Второй мировой войны этническими связями иранцев и нем ­ цев. Так что нельзя сказать, будто Германии не хватает культуры, или даже древней культуры. Следует сказать д р у г о е : что Германия

298

обладает древней культурой, самой заметной чертой которой явля­ ются порядок и дисциплина. В области идей эта дисциплина прояв­ ляет себя в философии, в практической ж и з н и общества она дает продвинутую экономику. Что же касается сферы политики, д и с ц и п ­ лина манифестирует себя в формах фашизма, расизма и шовиниз ­ ма, и как результат приходит к власти Гитлер — герой и символ не­ гативных аспектов этой культуры. Но мы ценим немецкое искусство как позитивное проявление той же культуры.

ВЕРНЕР ХЕРЦОГ. Да, политики злоупотребили отношениями между н а ш и м и н а р о д а м и . Я у б е ж д е н , что между нами существуют очень давние связи и влияния. Но мой приезд в Иран стал для меня боль­ шим открытием. Даже в простых иранцах я ощущаю гордость и бла­ городство, которые символически воплотились в Тахти, вашем зна­ м е н и т о м чемпионе по борьбе . Эта благородная стать и величие духа есть часть вашей культуры. Если бы мне надо было назвать конкретное воплощение мужественности, я бы назвал Тахти, кото ­ рый на мировом чемпионате не воспользовался с в о и м п р е и м у щ е ­ ством в поединке с с о в е т с к и м с о п е р н и к о м , у к о т о р о г о была по ­ вреждена рука. Это о с о б е н н о с т ь вашей культуры, о с н о в а н н о й на человеческом благородстве.

МОХСЕН МАХМАЛБАФ. Борьба — любимый вид спорта среди иран­ ской молодежи. Но они овладевают этим искусством только для то­ го, чтобы закалить свое самосознание и великодушие, которое поз­ воляет им отказаться от радости победы, даже если они уверены, что способны выиграть поединок.

ВЕРНЕР ХЕРЦОГ. Мне также очень импонирует легкость и одновре­ менно страсть, с которой иранцы включаются в разговор . На базаре в Исфахане, к примеру, каждый имел готовый ответ на любой воп­ рос. Это не Германия, где люди стараются оборвать беседу корот­ ким ответом. Я покупал что-то и вдруг обнаружил, что у меня боль­ ше нет иранских денег. Продавец согласился принять немецкие марки . Я знал, что курс марки в тот день был выше, чем вчера, но не

299