Глава 6 российская революция 1917 г.

1. Февральский переворот

Народные выступления в Петрограде (23—26 февраля)

Начало революции оказалось довольно неожиданным даже для тех, кто готовил ее или искренне желал, не говоря уже о других слоях общества.

22 февраля 1917 г. Николай II отправился в Ставку. Дорога до Могилева заняла чуть больше суток и всюду на станциях царский поезд торжественно приветствовали тол­пы людей.

А в столице тем временем события приобретали необычай­ный характер. Отмечая международный женский день 23 февраля (8 марта по нов. ст.), тысячи работниц предприятий Выборгской стороны на митингах призывали трудящихся го­рода объявить забастовку в знак протеста против непрекраща­ющихся перебоев в снабжении хлебом и против дороговизны. Политические требования пока не выдвигались. К забастовке присоединились в этот день рабочие заводов и фабрик Петрог­радской стороны и Васильевского острова, причем не только женщины, но и мужчины. Всего бастовало 128 тыс. чел. и 49 предприятий. В организованных в связи с этим демонстраци­ях принимали кое-где участие представители социалистичес­ких партий и групп - эсеров, эсдеков и анархистов. Стихий­ные выступления в ряде мест приводили к нарушению общественного порядка. На Выборгской стороне были разгром­лены магазины и остановлено движение городского транспор­та, вагоны трамваев перевернуты. Для разгона демонстраций были вызваны полиция и казаки, со стороны которых оружие не применялось, а со стороны митингующих имели место слу­чаи разоружения полицейских, агитация среди солдат. К ве­черу 23 февраля рабочие, сумев преодолеть кордоны заграж­дения, устремились в центр города на Невский и Литейный проспекты. В эти часы в Таврическом дворце шло заседание Думы, собравшейся на очередную сессию еще 14 февраля. Де­путаты бурно обсуждали складывающуюся в столице ситуацию, остро критиковали правительство, требовали от него ре­шительных мер по улучшению снабжения населения продо­вольствием, предлагали привлечь к этому делу самих рабочих. К исходу суток 23 февраля центр Петрограда был очищен от демонстрантов. По требованию А. Протопопова командующий Петроградским военным округом генерал С. Хабалов обнаро­довал воззвание к жителям города, где говорилось, что хлеба в столице достаточно и оснований для беспокойства нет.

Показательно, что немногие из современников могли дать верную оценку событиям 23 февраля. Власти полагали, что си­туация находится под их контролем. Александра Федоровна писала царю, что положение в городе полностью в руках Хаба-лова. Из представителей политических партий также мало кто представлял себе, в каком направлении будет развиваться за­бастовочное движение и думские оппозиционеры не разгляде­ли в происходящем того «урочного часа», к которому они дав­но готовились. В среде революционеров даже наиболее радикаль­ные из них придерживались выжидательной тактики. Поздно вечером 23 февраля на конспиративной квартире на окраине Петрограда состоялось заседание членов Русского бюро ЦК РСДРП(б) и Петербургского комитета большевиков. На нем А. Шляпников предупредил, что в забастовках и митингах ак­тивно участвуют эсеры и меньшевики-гвоздевцы, к ним следу­ет относиться со всей осторожностью, чтобы не дать вовлечь себя в движение в поддержку Думы.

Таким образом, дальнейшее зависело, во-первых, от массо­вости выступления рабочих и методов их борьбы на улицах и, только во-вторых, от умения политиков овладеть стихией народного возмущения, направить ее в нужное русло.

На следующий день, 24 февраля, войска стали оцеплять центральную часть города для того, чтобы локализовать районы выступления рабочих на окраинах Петрограда. В них участво­вало уже 200 тыс. чел., причем к бастующим присоединялись асе новые заводы и фабрики. Стачки охватили предприятия Нарвской и Московской застав. Невского района и др. На Васильевском острове к движению рабочих присоединились сту­денты университета. Несмотря на все попытки властей отре­зать окраины от центра, толпы демонстрантов сумели выйти к Невскому проспекту. Ораторы приветствовали солдат гарни­зона и казаков и гневно ругали войну, царя и его министров.

Правительство же, собравшись в этот день на заседание, заявило, что происходящее его мало касается, а является исклю­чительно заботой Протопопова и Хабалова. Царь же, получив известия из столицы, не придал им должного внимания и толь­ко 25 февраля, ознакомившись с тревожной телеграммой Ха­балова и докладами некоторых министров, поступившими в Ставку, передал в Петроград свой приказ: «Завтра же прекра­тить в столице беспорядки, недопустимые в тяжелое время вой­ны против Германии и Австрии», что означало разрешение на применение оружия и кавалерии. Получив из Ставки приказ, Хабалов срочно созвал совещание и отдал своим подчиненным соответствующие распоряжения.

26 февраля, в воскресенье, центральные районы города и подступы к ним были заняты войсками. Повсюду были разве­шаны объявления, запрещавшие уличные собрания и шествия. Казалось, власти сумели переломить ситуацию и восстановить порядок в столице. Однако, несмотря на запреты, горожане вышли на улицы, хотя их было гораздо меньше, чем 23-25 февраля. Среди демонстрантов 26 февраля были не только ра­бочие, но и много студентов, гимназистов, служащих, домохо­зяек и просто обывателей. Значительная часть народа собра­лась на Знаменской площади, в центре которой возвышалась знаменитая конная статуя Александра III. Поражала та реши­мость, с которой на митинге выступали собравшиеся: «Долой войну!», «Долой царя1», «Хлеба и мира!».

Многие из вышедших в этот день на улицы полагали, что войска, как и в предшествующие дни, стрелять не будут, но уже в пятом часу на Невском прогремели первые выстрелы. На Знаменской площади было убито и ранено 30 чел., были жертвы и в других местах. Но кое-где солдаты отказывались стрелять в народ. 4-я рота Павловского полка не встала в оцеп­ление у Казанского собора, а когда ее попытались заменить конной полицией, начала стрелять в жандармов. Это был гроз­ный симптом, зловещее предупреждение власти.

Вечером 26 февраля на Васильевском острове состоялось со­вместное заседание представителей ряда социалистических партий - эсеров, меньшевиков, межрайонцев, большевиков. Обсуждался вопрос о совместных действиях. Было решено про­должить всеобщую стачку и в случае необходимости быть го­товыми к вооруженному восстанию и созданию временного революционного правительства. В эти же дни в среде рабочих кооперативов города и ряда представителей социалистических партий возникла идея воссоздания, по аналогии с 1905 г., Совета рабочих депутатов как главного штаба организации со­противления власти, борьба с которой переходила таким обра­зом в качественно новую стадию.