Заключение

Результаты рассмотренного цикла исследований образуют внутренне связанную непротиворечивую систему. Они показывают, как на протяжении достаточно длительного периода, начиная со старшего дошкольного и вплоть до среднего школьного возраста (а может быть, и дальше),

148

идет процесс прогрессивной дифференциации психического отражения отдельных свойств предметов окружающего мира. В этом процессе отражение одних свойств становится все более независимым от отражения других. Это проявляется в возрастающей легкости селективного внимания к отдельным свойствам, в возрастающей легкости формирования и осуществления разных видов димензиональных обобщений. В то же время надо думать, что постоянно решаемые ребенком задачи, требующие селективного внимания и димензиональных обобщений, являются ключевым ведущим условием развития данного аспекта когнитивной дифференцированности.

В настоящее время возрастной рост когнитивной отделимости разных свойств объектов может быть связан с ростом независимости работы специализированных морфофункциональных мозговых каналов обработки информации о таких свойствах, как цвет, форма и величина. Наличие таких относительно независимых каналов сейчас твердо установлено (В. Д. Глезер, 1985). У взрослых людей она в большей степени выражена в левом полушарии (Е. П. Кок, 1967; В. Д. Глезер, 1985; Л. И. Леушина, А. А. Невская, 1985), тогда как для правого характерно целостное описание образов объектов. Что касается детей, то показано, что у них имеет место гораздо меньшая независимость работы этих каналов, т. е. обработка информации идет по правополушарному типу, а левополушарный тип складывается лишь к подростковому возрасту (Д. А. Фарбер, Т. Т. Бетелева, 1985). В данной связи нельзя не отметить, насколько близки результаты и выводы исследований, проводившихся не только абсолютно независимо друг от друга, но и выполнявшихся в рамках, казалось бы, столь далеких парадигм, как когнитивно-психологическая и нейрофизиологическая.

Рассмотренные данные дают основания подойти к умственному развитию с системных позиций, т. к. на их основе можно заключить, что имеется не сумма отдельных независимо или даже зависимо развивающихся психических функций, но единый базовый внутренний психофизиологический процесс когнитивной дифференциации, который находит выражение в особенностях всех аспектов познавательной деятельности — перцепции, внимания, мышления. Поэтому на заключительной стадии этого процесса вся познавательная сфера ребенка поднимается на новый, более высокий уровень, по сравнению с его исходным этапом.

149

Часть вторая

ФАКТОЛОГИЯ ИССЛЕДОВАНИЙ Ж. ПИАЖЕ. ФЕНОМЕНЫ НЕСОХРАНЕНИЯ КОЛИЧЕСТВ

Глава X. Процессы дифференциации в трудах Ж. Пиаже

Глава XI. Формирование когнитивной отделимости свойств объектов как основа эффективности всех процедур обучения решению задач Пиаже на сохранение

150

Глава X

ПРОЦЕССЫ ДИФФЕРЕНЦИАЦИИ В ТРУДАХ Ж. ПИАЖЕ

1. Вводные замечания

Данная глава — одна из центральных в замысле настоящей книги.

Ж. Пиаже, несомненно, наиболее выдающийся автор в области психического развития ребенка. Его теория одна из самых известных и влиятельных в мире. Вместе с тем никто из психологов не собрал и не описал в подробностях, с точностью и скрупулезностью естествоиспытателя-натуралиста, такого богатства фундаментальных фактов, характеризующих множество аспектов, в основном умственного, но также и личностного развития ребенка, начиная с младенчества и кончая подростковым возрастом.

Обращение к собранному Пиаже фактическому материалу показывает, что весь он буквально пронизан свидетельствами того, что первичные формы познания носят целостно-глобальный синкретичный характер, что черты глобальности и синкретизма сохраняются в психике ребенка вплоть до подросткового возраста и что развитие познания состоит во все большей дифференциации его содержания и операционального состава. Работы Пиаже изобилуют использованием понятий глобальности, синкретизма, недифференцированности и дифференциации. Но ни он сам и никто другой не рассмотрел всего комплекса собранных им фактов именно с этой точки зрения. Между тем такое прочтение работ Пиаже выявляет, на наш взгляд, ясную, стройную и непротиворечившую картину хода умственного развития как строго закономерной в своей последовательности и этапах многоаспектной и многозвенной дифференциации исходно глобально-синкретичной познавательной сферы ребенка.

В книге Дж. Флейвелла есть одно знаменательное для нас замечание. Флейвелл пишет следующее: «Было бы интересно выяснить возможность объединения под единым теоретическим кровом лучшего из теории Пиаже и Вернера. Теория Вернера гораздо ближе к теории Пиаже, чем какая-либо другая, как по своему теоретическому содержанию, так и по лежащей в ее основе эволюционной философии. Однако, насколько это известно автору данной книги, никто еще не предпринял серьезной попытки к теоретической интеграции двух систем, и, к

151

сожалению, нет возможности сделать это в настоящей работе» (Дж. Флейвелл, 1967, с. 570—571). Предлагаемое прочтение работ Пиаже может рассматриваться как определенная попытка в этом направлении.

Теория Пиаже достаточно сложна, многопланова и как таковая является объектом подчас очень суровой критики. Даже такой автор, как Флейвелл, при всем его преклонении перед Пиаже вынужден был признать, что у Пиаже имеется явная тенденция к чрезмерно усложненному интерпретированию, к нагромождению рассуждений об эмпирических фактах, что в его работах имеет место неопределенность, неточность и неустойчивость понятий и что часто в силу названных причин связь между теорией и фактами оказывается окончательно утраченной. В общем, пишет Флейвелл, «трудно избавиться от впечатления, что Пиаже затратил много времени и сил, сплетая теоретические сети, которые фактически многое не улавливают...» (там же, с. 554).

Еще более сурова оценка теории Пиаже, даваемая П. Я. Гальпериным и Д. Б. Элькониным. Они пишут, что объяснения Пиаже «вызывают чувство искажения действительности в угоду предвзятой теоретической позиции» (Д. Б. Эльконин, П. Я. Гальперин, 1967, с. 596), что «Пиаже использует понятия, которые не соответствуют открываемой им действительности; они ничего не разъясняют, но уводят его в схоластические дебри, в которые он своей убежденностью и талантом завлекает и многих своих читателей» (там же, с. 597).

Но в чем же в таком случае неотразимая притягательная сила работ и идей Пиаже? Мы думаем, что она прежде всего в широте захваченной его анализом действительности, в описанных им фактах и в том уровне их обобщения и интерпретации, который непосредственно примыкает к их описанию. На этом уровне почти нет ни излишнего нагромождения рассуждений, ни «теоретических сетей, которые мало что улавливают», ни разрыва между фактами и их интерпретацией. Это уровень раскрытия психологического смысла фактов, выявления их психологической природы. На этом уровне сквозь факты и их интерпретацию зримо просвечивает действие строгих и непреложных законов развития. А поскольку панорама фактов необычайно широка, это впечатление усиливается еще больше. Но именно на этом уровне описания и анализа фактов сквозь все работы Пиаже красной нитью проходят понятия глобальности, синкретизма, недифференцированности и дифференциации. Выделив этот уровень, легко увидеть не только близость, но подчас совпадение того, что можно прочитать у Пиаже и у Вернера, а также глубокое родство Пиаже с многими другими авторами, взгляды которых представлены в настоящей книге.

Наше прочтение работ Пиаже ни в какой мере не претендует на то, чтобы быть исчерпывающим. То, что мы хотим сделать, это предложить один из способов систематизации фактических результатов исследований

152

Пиаже, который направлен на выявление общего хода или плана умственного развития и который дает возможность включить факты Пиаже в психологическую теорию развития, базирующуюся на принципе дифференциации.

Излагая Пиаже в контексте понятий недифференцированности и дифференциации, мы будем стараться быть максимально близкими к самому Пиаже, хотя иногда нам придется до некоторой степени как бы «прояснять» даваемую им интерпретацию фактов и указывать на некоторые аспекты недифференцированности и дифференциации, которые у самого Пиаже оставались в тени.

Творческое наследие Пиаже огромно, и только малая его часть переведена на русский язык. Поэтому неоценимое значение имела для нас книга Флейвелла, содержащая достаточно детализованный и целостный обзор фактических результатов и многообразного экспериментального вклада Пиаже в развитие психологической науки. Не будь этой книги и ее русского перевода, нам вряд ли бы удалось составить целостное впечатление о работах Пиаже, которое излагается ниже.