3.6. Социальная память в структуре творческого сознания

Современное национальное искусство проникнуто чувством истории и социальной памятью. Эти две стороны отечественной художественной культуры составляют ее сущность и творческий процесс развития.

Своеобразие национального искусства проявилось наиболее ярко в период обновления общественной жизни и возрождения национальной культуры.

Чувство истории в структуре творческого сознания современных художников - это не просто знание прошлого данного этноса и его этнического наследия. И тем более не отражение отдельных признаков национальных традиций и обычаев, и не противопоставление прошлого настоящему. Очень удачно об этом сказал писатель Ефим Дорош: “Чувство истории вмещает в себя нечто большее, нежели просто любовь к старине... Оно является категорией нравственной, так как позволяет человеку ощущать себя наследником прошлого и сознавать свою ответственность перед будущим”.⁷¹ Таким чувством истории и социальной памяти, “чувством общности со всем, что было и будет на земле”, человеческими идеалами, национальным духом и национальной идеей проникнуто искусство народов Северного Кавказа. Одной из таких живых национальных культур является искусство Кабардино-Балкарии. Будучи одной из форм общественного сознания, оно находит отражение в практически-духовном освоении мира - живописи, музыке, театре, художественной литературе, фотоискусстве, скульптуре, средствах массовой информации и т. д.

Социальная память в структуре творческого сознания современных художников нашла отражение прежде всего в сооружении мемориальных памятников. Были установлены мемориальный памятник жителям города Нальчика, погибшим в годы войны 1941-1945 гг.

(скульптор Б. Шанибов, архитекторы В. Асанов, В. Чурилов) и памятник у въезда в столицу 115-й Кабардино-Балкарской кавалерийской дивизии, сформированной в республике осенью 1941 года и в июле 1942-го, вступившей в бой с гитлеровцами под Ростовом-на-Дону (Скульптор Х. Крымшамхалов, художник О. Вуколов) и др. Во многих местах республики сооружены обелиски, на которых золотыми буквами высечены имена погибших героев на фронтах Второй мировой войны. Воздвигнуты и зажжены вечные огни в память воинов, погибших в боях за свободу и независимость Отчизны; появились клумбы мира во многих городских парках. Самый красивый сквер в Нальчике носит имя героев Великой Отечественной войны. В центре его памятник, как напоминание о мужествах тех, кто погиб за свободу. Их имена остались в памяти навечно. О них были изданы многие книги: “Боевая слава Кабардино-Балкарии” (-Нальчик, 1966 (к 25-летию Победы), аннотированный фотоальбом “Золотые звезды Кабардино-Балкарии”, “Боевой путь 115-й кавалерийской дивизии” А. Т. Хатукаева и многие другие.

Историзм и социальная память в структуре творческого сознания скульпторов находят оригинальные выражения в различных национальных и традиционных формах. Так, в Карачаево-Черкесской республике сооружен монументальный памятник защитникам Кавказа. Памятник-музей, построенный у поселка Орджиникидзевской на берегу Кубани, был открыт в ноябре 1968 г. В музее собраны около тысячи экспонатов и столько же фотографий, подарки ему прислали маршал А. А. Гречко, генерал- майор Ф. А. Захаров, бывший командир 2-й гвардейской стрелковой дивизии, освобождавшей Нальчик, Кисловодск, Черксесск. Творческое мышление художника было направлено на то, чтобы показать боевую дружбу солдат-защитников Родины и почтить память погибших. Действительно, этот памятник, по замечанию многих туристов, является символом дружбы народов, которая сплотила их в годы Второй мировой войны. Посещая этот музей, ветераны, молодежь, иностранные туристы оставляют записи. Одна из них гласит: “Мне, бывшему летчику полка “Нормандия-Неман”, особенно дорога память о победе. Этот памятник напоминает о дружбе не только советских людей в войну, но и народов СССР и Франции в борьбе с гитлеровцами”.⁷²Эту запись оставил один из французов, владевший русским языком.

Народная память по-разному говорит о войне. Здесь хранится комсомольский билет украинского парня Петра Коптева, залитый кровью, “Атлас СССР” и компас, принадлежавшие командиру взвода связи 810- полка кабардинцу Я. Нахушеву. Также можно прочитать текст клятвы партизанки Софьи Жанказиевой, личные вещи воинов Рухадзе и Папидзе, письмо армянского народа бойцам, фотография членов делегации из Кабардино-Балкарии, побывавшей с подарками для бойцов на Закавказском фронте и многие другие памятные вещи, свидетельствующие о самоотверженности и подвигах горцев Кавказа.

Мемориальные сооружения на Северном Кавказе, как и повсюду,- это летопись ратного и трудового подвига поколения победителей, она долгое время будет сохранять свою актуальность как могучий нравственный фактор, поучительный пример мужества, стойкости и самоотверженности. Вот что писал маршал Г. К. Жуков: “Празднуя Победу, мы всегда будем вспоминать, какие качества нашего народа помогли одолеть врага. Терпенье. Мужество. Величайшая стойкость. Любовь к Отечеству. Пусть эти проверенные огнем войны качества всегда нам сопутствуют”.⁷³

Понятие «национальная форма культуры» - широкое и емкое, в него входят своеобразие изобразительно-художественных средств, эстетические традиции, язык и др. Национальное обобщает в себе многие стороны жизни национальных общностей, воплощает многообразие индивидуального, особенного, отдельного. Оно включает в себя все богатство материальной и духовной культуры. Однако, национальное есть и специфическая форма проявления общечеловеческого. Художественное сознание творческой личности- все это выражено в тех или иных видах искусства. Так, творчество заслуженного художника КБАССР Х. Крымшамхалова потому и восхищает людей, что оно не только глубоко национально, но и выражает общечеловеческое. В его скульптурах многообразно отражена Кабардино-Балкария, ее люди и прошлое, настоящее и будущее. Обращаясь к духовному миру современного горца, скульптор воплощал в камне его сокровенные чувства и стремления, воспевал его деяния. Тема прошлого и Великой Отечественной войны - главные в творчестве Х. Крымшамхалова. Одним из лучших его созданий скульптора является памятник горцам-защитникам Родины, установленный в Баксанском ущелье около селения Гунделен Эльбрусского направления, где шли неравные бои с захватчиками, рвавшимися в Тырныауз, - к Эльбрусу, чтобы там установить флаг с черной свастикой. “... Он поднялся здесь в память горцев, погибших в гражданскую и Великую Отечественную войны, - писала о нем Мария Прилежаева, известная советская писательница.- На фоне открытого неба и опоясавших горизонт далеких холмов - высокая, гордая фигура в папахе и плотно запахнутой бурке, длинно спадающей с прямых, широких плеч до земли. Так же значительно и умно лицо, исполненное мысли, достоинства и скорби о павших”.⁷⁴ Национальный феномен по форме и духу, этот памятник относится к числу историко-культурных произведений, в котором социальная память художника запечатлена в камне, изображающем суровую простоту, несгибаемое мужество тех, кто погиб, защищая свои родные края.

Многогранная тема “Время и память”, “История и современность” по-разному входила в творчество этого замечательного художника Северного Кавказа. Х. Крымшамхалов создал прекрасный памятник одному из прославленных людей на Северном Кавказе, участнику гражданской войны - - Солтанхамиду Калабекову на его родине в селении Булунгу Чегемского. Прекрасное одухотворенное лицо, взгляд, устремленных вверх, твердая рука на рукоятке кинжала, черкесска, облегающая стройную фигуру, бурка, накинутая на плечи - все подчинено одной идее: показать горца в движении, подчеркнуть его несгибаемую волю к жизни. Весь его внешний и внутренний облик- это гранит, из которого он высечен. Лично Калабекова художник не знал, но силою творческого мышления воссоздал нравственный облик этого удивительного человека, память о котором до сих пор живет в народе, а сложенные о нем песни передаются из поколения в поколение.

Покоряет глубиной мысли и замысла памятник “Журавли” в селении Дзарикау Северной Осетии. Он посвящен семи братьям Газдановым - Магомеду, Дзарахмату, Хаджисмелу, Махарбеку, Созрыко, Шамилю, и Хасанбеку, отдавшим свою жизнь за Родину в годы Великой Отечественной войны. На постаменте памятника - устремленные ввысь журавли. По своей идее и содержанию он перекликается со всемирно известной песней на стихи Расула Гамзатова и музыку Яна Френкеля “Журавли” о тех, кто не вернулся с войны. Итак может входить историзм и социальная память в искусство, напоминая людям о жертвах, принесенных всеми народами на алтарь Победы. В данном случае национальное сознание художника воплотилось в оригинальной форме, хотя, может быть, идея была подсказана поэтом- аварцем Расулом Гамзатовым, в поэзии которого тема памяти - одна из ведущих.

Обращение к народным истокам способствует более глубокому осмыслению национальной специфики и отражению характерных сторон действительности. Мы считаем, что одним из существенных моментов в развитии северокавказского искусства на профессиональной основе является вопрос о его взаимосвязи с народными истоками. Этническое наследие и современное искусство тесно связаны. В структуре творческого сознания художников и созданных ими произведений эта связь прослеживается, потому что они постоянно ищут и находят в народных традициях неповторимые духовные ценности, которые складывались веками и развивались в народе. Этнос является их творцом и хранителем. Так, органически сочетая элементы прошлого и настоящего в художественной культуре, И. Бекичев и З. Беркович создали памятник активным участникам гражданской войны на Северном Кавказе - Николаю Гикало, Асланбеку Шарипову, Гапуру Ахриеву, удачно воплотив в образах трех солдат-русского, чеченца и ингуша - идею дружбы народов нашей страны. Этот памятник был установлен 1972 году на площади Дружбы в г. Грозном в Чечено-Ингушетии.

Этносоциальная память, как и социальная, включает систему этноисторических знаний и представлений народа о жизни, культуре. Индивидуальное сознание художника впитывало в себя все краски и оттенки бытия и культуру социального мира. Так, национальным по духу и интернациональным по содержанию явилось танцевальное искусство народного артиста СССР чеченца Махмуда Эсамбаева. Его мастерство впитало в себя глубины народного опыта классического танца отечественного и зарубежного Востока. На карте мира трудно отыскать страну, где бы он ни выступал. И первый танец, которым открывались концерты Эсамбаева, носил название его родной республики - “Чечено-Ингушетия”. Этот танец был построен на народно-танцевальной основе, но с широким использованием приемов танцевального искусства. С таким же блеском и умением исполнял он и танцы народов мира, постигнув национальные особенности танцевального искусства любого народа.

Отражение этнокультурных и этнических особенностей в искусстве можно найти и в графике, в музыке, живописи. Об этом свидетельствует музыкальное мастерство дирижера симфонического оркестра Ленинградской (ныне Санкт-Петербургской) филармонии Юрия Темирканова, впитавшее в себя лучшие традиции мировой музыкальной культуры. Но истоки его мастерства начинались с постижения этнического наследия кабардинского народа.

На Северном Кавказе также широко было известно имя народного артиста осетина В. В. Тхапсаева. Зрителей всегда подкупала в Тхапсаеве искренность, необычайная душевная открытость и некая страстность в исполнении роли Отелло. Эта роль принесла ему мировую известность. Об этом свидетельствовало высказывание члена английской делегации Лесли Крад-Ленда, смотревшего “Отелло” в г. Орджиникидзе (ныне Владикавказ), в книге “Народ, который родился вновь”: “Однажды вечером в декабре 1955 года мне довелось сидеть в переполненном театре за тысячу миль от Лондона и смотреть представление шекспировского “Отелло” на языке, из которого я не понимал ни слова. Все же с самого начала я чувствовал, что спектакль захватил мое внимание самым неожиданным образом, и это почувствовали все мои коллеги... Игра была блестящей... Нужно было видеть и слышать, как принимала спектакль публика. Все они явно в восторге от наших сердечных аплодисментов, в особенности ведущие актеры, когда мы уверили их после спектакля, что их постановка с большим одобрением смотрелась бы на родине Шекспира”.⁷⁵ Делегация писала о Тхапсаеве как об “осетинском Лоуренсе Оливье”, - высшая оценка, которую может заслужить у земляков В. Шекспира иностранный актер.

Условием общечеловеческого Гегель считал то, “что описываемый мир принадлежит не только отдельной национальности, но он при этом таков, что на этом отдельном народе, на этой героической эпохе и деятельности рельефно отпечатлевается общечеловеческое”.⁷⁶ Если раньше культура народов Северного Кавказа в основном была представлена художественной литературой, то теперь на суд мира вышел балет, опера, музыка, танцевальное и театральное искусство, живопись, скульптура, графика, народно-прикладное искусство. Так, балет “Горянка” Мурата Кажлаева, поставленный в театрах Санкт-Петербурга, Москвы и других городов, был тепло встречен зрителями. Мурат Кажлаев был автором музыки ко многим художественным и документальным фильмам, эстрадного представления “Миллион новобрачных”. Высоко были оценены музыкальной общественностью оперетта Наби Дагирова “Проделки Хизир-Мизири”, опера Ширвани Чалаева “Горцы”, симфоническая поэма Умара Бексултанова “Гамар”. Одной из ведущих балерин Большого театра СССР стала осетинка Светлана Адырхаева. Преподавателем Московской консерватории им. П. И. Чайковского работала Аза Аминатова, художницей Ленинградского Малого театра - Наира Абдуллаева, дирижером Ленинградского академического театра оперы и балета им. С. М. Кирова - Джемал Дагат (все из Дагестана).

Социальная память в структуре творческого сознания кабардинского художника Михаила Шемякина (он же Карданов) проявляется по-разному, хотя некоторые исследователи его искусства, в частности В. Иванов, утверждают, что оно, т.е. его творчество, не боится прямых ассоциаций с формами далеких и близких эпох. Его корни уходят в историческую почву⁷⁷.Уникальность Шемякина заключается в его способности достичь глубокого понимания работ искусства прошлых веков, проникнуть в саму структуру искусства и в то же время воплощать эту силу в своих творениях. Рассмотрим, как Шемякин трансформирует необычный образ из древнеегипетского папируса. В своей версии художник, сохраняя основные черты оригинала, добавил несколько собственных элементов. Создается впечатление, будто эта необычная фигура, как мумии фараонов, ждала веками, пока художник, согласно египетской концепции “даритель жизни”, наконец, вдохнет в нее новую жизнь.

О большом таланте Шемякина свидетельствует его способность видеть искусство культур и эпох одновременно, в единстве. Он способен преодолеть границы этой “линейной” ментальности и пробиться к самой структуре искусства. Интуиция воображения Шемякина позволяет нам видеть то, что мы никогда бы не увидели. Соединяя мельчайшие частички огромной головоломки, видя зрителя через свой воображаемый мир, он помогает нам достичь формы вне ее самой, дойти до самой тайны бытия.

В марте 1989 года, этот талантливый художник впервые за восемнадцать лет, приехал на родину. В Москве с большим успехов прошла выставка “Нью-Йорк-Москва, работы 1972-1989 гг.” (живопись, графика, скульптура). Она была организована галереей Болз-Сорокко (США) и Союзом художников СССР. М. Шемякин разнообразен в своем творчестве и деятелен вне его. Он живописец и график, скульптор, доктор Сан-Францисского университета, и член Академии искусств Европы, Нью-Йоркской Академии наук, и председатель международного комитета по освобождению пленных войны в Афганистане. Его картины выставляются в крупных галереях Нью-Йорка, Чикаго, Лос-Анджелеса, Сан-Франциско, Берлина, Парижа, Рима. О великом художнике современности рассказывают известные писатели, актеры, публицисты, журналисты. Некоторые детали своей биографии уточняет сам художник. Вот, что он писал о себе: “Очень много стали говорить об эмигрантах... Вот и я эмигрант. Я не эмигрант. Я изгнанник. Это различать надо. Все мы здесь все-таки очень разные. Знаете почему? Да потому, что я остался верен своей родине, несмотря ни на что, глубинно верен, так я понимал при этом свой долг. И никогда этого не скрывал. Чтобы тут на меня не вешали, я все равно отвечал, что горжусь своей великой страной и ее культурой. И я страдаю, когда моя страна делает неразумные вещи. Ее боль, неудачи - это моя боль, а ее победы - лично мои победы”.⁷⁸ Его национальное сознание сформировалось, когда он учился в средней художественной школе при Академии искусств им. Репина в Ленинграде, а родился он в Москве, отец его полковник, после войны был комендантом в ряде городов Германии, где с ним жила его семья - жена, сын Михаил, который всегда интересовался искусством. В 17 лет он устроился в Эрмитаж грузчиком и получил право копировать Н. Пуссена и Э. Делакруа, где мог часами созерцать теплые тона - полотен голландской школы. Позже он сказал: “... Выбирая определение художественного идеала, самое близкое мне из всего созданного до настоящего времени, я в конце концов предпочел Делакруа. Помните: “Самые прекрасные произведения искусства - те, которые выражают чистую фантазию художника”.

Он приезжал в Кабардино-Балкарию несколько раз. В музее изобразительных искусств и в краеведческом музее г. Нальчика демонстрировалось его удивительное искусство. (1996 г.)

Национальное самосознание художника Шемякина позволило ему увидеть то, что не могло не поразить его современников. Так, Булат Окуджава после просмотра его работ, писал: “Мощное искусство Шемякина сродни театру, необычному и непредсказуемому. Его истоки где-то в фольклоре, в лубке, но, по мере развития захватывающего действия, это искусство преодолевает границы фольклора и становится универсальным. Чем больше я подпадаю под власть художника, чем пристальней вглядываюсь в странный мир, им созданный, тем ощутимей во мне потребность осознать реальную действительность, окружающую меня, тем явственней желание разобраться в собственном предназначении. И в этом я увидел глубинный смысл его работы”.⁷⁹ Эти отличительные, особенные качества его творчества подметил и журналист, публицист Александр Ткаченко, который писал о том, что славы Михаилу Шемякину досталось так много, что он как бы уже вне натуры - как противодействие, он всегда готов ответить окружающей среде. Его реакция мгновенна, несмотря на плавность, почти гимнастическую, в движениях. И все это есть в его работах.⁸⁰

Социальная память в структуре творческого сознания художника Шемякина-Карданова подсказала ему идею воплощения исторического государственного деятеля Петра I, основателя Петербурга, но того Петра I-го, который “держит” окружающее пространство. “К нему будет боязно подойти,- писал академик Дмитрий Лихачев, - как было боязно подойти к Петру живому”. Лихачев имел ввиду скульптуру Петра Великого, которую ваял Шемякин в Нью-Йорке, там же отлил в бронзе и этот скульптурный портрет основателя Санкт-Петербурга и передал его граду Петрову навечно и безвозмездно. На просмотре были скульпторы, архитекторы, работники музея Мариинского дворца. “Не знаю, можно ли чем удивить “мэтров” ленинградской скульптуры М. Аникушина и В. Петрова, но, без сомнения, встречей с шемякинским творением они были потрясены... Такого запечатленного в бронзе Петра I еще никто не видел. Мнение ценителей искусства редко бывает единодушным - здесь же все высказывались однозначно: Шемякин создал выдающееся произведение, достойное града Петра”,⁸¹ - так писал журналист Сергей Краюхин, который присутствовал во время доставки этого четырехсоткилограммого бронзового изваяния во внутренний дворик Зимнего Дворца, а потом еще был на просмотре.

Неповторимые скульптурные композиции подарил Родине, своему городу, где учился мастерству, М. Шемякин. Национальная идея руководила сознанием художника, когда он работал над скульптурными композициями, чтобы подарить их своему народу, обид на которого у него ни в душе, ни в сознании не было. Подчеркивая значение подобных произведений искусства для национального возрождения и упрочнения национальной идеи в жизни, Тамара Питерская, собственный корреспондент журнала “Родина” по Санкт- Петербургу и Северо-Западу писала, что именно сегодня надо говорить не столько о возрождении, сколько о сохранении нашего духовного прошлого, так как именно это “воссоздает связь эпох, представляет историю как процесс, единый во времени”,- напоминает нам патриарх петербургской культуры Дмитрий Лихачев.⁸² Она рассказала нам о том, как в музей истории России, в Пушкинский Дом присылают или привозят и дарят духовные ценности, которые хранились за рубежом - это черновые рукописи Андрея Белого, фолианты из архива Матильды Кшесинской, уникальные фотографии и документы из парижского архива, и т. д. “наверное, в такой вот “живой” преемственности нравственных ценностей и заключается наш духовный капитал”⁸³,- писала она.

Взгляд на эпоху и на собственную жизнь в исторической перспективе вызвал в искусстве отклик и появление романов, повестей, художественных кинофильмов на запретную некогда тему трагической судьбы малых народов, попавших под пресс сталинского геноцида. Этой теме посвящены романы С. Чахкиева “Золотые столбы”, “Выселение” М. Сулаева, повесть “Всполохи” З. Абдуллаева. Эти произведения написаны чечено-ингушскими писателями и пласт таких произведений будет расширяться и углубляться по мере нравственного и национального прозрения народа.

Этой же теме посвящен художественный фильм “Когда отзовется эхо”, фильм о печальных фактах прошедших лет, непосредственно связанный с насильственной депортацией чечено-ингушского народа в феврале 1944 года. Авторы и артисты фильма пытались художественно-философски осмыслить средствами кинематографии эпохи сквозь призму судьбы одной семьи, одного человека- старшего сержанта Умара Бадалова, с поразительной силой воплощенной артистом Дагуном Омаевым. Краткое содержание таково. Осенью 1945 года в обезлюдевшее селения пробирается бывший фронтовик Умар Бадалов. Он честно выполнил свой воинский долг, теперь его комисовали и вот он в своем ауле. Окрашенная трагизмом осенняя умирающая природа и разоренный аул, в котором он не встретил ни души, кроме одной мертвой собаки, которую не успели или не смогли спустить с цепи, и она сдохла от голода и жажды. Вечером патруль НКВД отвел его в милицейский участок, и Умар был отправлен в Казахстан. Там осталась в живых только его дочь. С ней он и возвращается через тринадцать лет в Чечено-Ингушетию. Как будто пришло другое время, портреты вождей сменяют друг друга, но по-прежнему идет процесс духовного оскудения общества. Живы еще те, кто творил произвол в сталинские годы. Заметил Омар и другое: для новых поколений земля перестала быть родной, хотя они и говорят на том же языке, что и он и его дочь Лейла Бадалова. Бывший фронтовик, спецпереселениц Омар Бадалов пытается восстановить у земляков уважение к земле, к памяти ушедших из жизни предков, к настоящему и прошлому. Потрясают его поиски и возвращение на кладбище могильных плит, памятников. Эти сцены создателям фильма удалось наполнить глубокой символикой.

Цельность главных героев отца и дочери несомненна. Отец - живой укор тем, кто остался возле кормушек, приближенными к начальственным креслам. Он протестует против беззакония и коррупции. Такова и его дочь, которая гибнет от руки испугавшихся разоблачения преступников. Старый солдат отомстил за нее, но и сам погиб.

Мастерство оператора-постановщика Александра Чечулина помогло зрителю с его обыденным сознанием увидеть и почувствовать гуманистическую и национальную идею фильма “Когда отзовется эхо”. Композитор Анатолий Кольварский нашел выразительные национальные музыкальные образы для передачи возрастающего драматизма событий, как шел процесс национального прозрения героев. В целом фильм пропитан народной культурой, народным миропониманием, национальным миросозерцанием. Фильм этот эпический, с большим нравственно- философским смыслом, с начала и до конца проникнут национальной идеей. Главная удача режиссеров-постановщиков Илеса Татаева и Искандера Хамраева в том, что через национальное самосознание люди увидели правду жизни, нашего прошлого и настоящего.

В художественной культуре народов Северного Кавказа социальная память нашла разностороннее выражение. В различных видах искусства, повествующих разными художественными средствами, была довольно глубоко и ярко отражена действительность в условиях национального возрождения.

Социальная память в структуре творческого сознания современных художников Северного Кавказа свидетельствует и еще об одном аспекте в их творчестве - о внедрении “личного историзма” в сознание теперешних поколений людей, которые стали заявлять свои права на жизнь. Мировосприятие художников этого региона, конечно, разное, но в одном они едины, когда речь идет о времени и социальной памяти. Эти живописные полотна имеют автобиографический характер, проникнуты личным воспоминанием. Жанр воспоминаний - давний жанр в искусстве, в живописи- тем более. Мотивы прошлого видим в таких картинах, как “Моя бабушка” (1969. Б., акв.) О. Х. Гусейнова из Дагестана, “По волнам моей памяти” (1993. Холст, м.) Э. В. Цогоева из Северной Осетии, “День из детства” (1995. Холст, м) А. В. Чемсо из Ставропольского края и т. д. Все они стремились сохранить черты ушедшего родного края, не потому что прошлое было так для них прекрасно - без зла и черных дней, обретений веры и ее потери, без разочарований и одних побед. Оживляя былое в своей памяти и пропуская его через свое творческого сознание, художники ищут ответы на проблемы, возникшие в сегодняшней реальности. Так, в картине Э. В. Цогоева “По волнам моей памяти” в центре произведения, конечно, автобиографический образ, которому художник доверил свои мысли, переживания, детали внутренней биографии, свое личностное. В целом картина носит национальный характер и ее колорит связан с этой особенностью. Однако, когда смотришь на нее, то видишь во временном вечное, в случайном - непременное, а в кажущемся будничном- постоянный психологический закон, то есть то, что носит общечеловеческий характер. В этом-то и ценность произведений Э. В. Цогоева, которые близки по духу и осетинам, и грузинам, и русским, и армянам.

Художники Умар Мижев, Дадаш Блимготов, Хизир Теппеев, Валерий Курданов, Ибрагим Джанкишиев, Очир Киккеев создали целое направление в изобразительном искусстве. В основном их картины посвящены трагической истории депортации калмыцкого, карачаевского и балкарского народов, Они сами, будучи маленькими детьми видели все драматические события, их мировоззрение формировалось на чужбине, где народы были униженными и бесправными. Это нашло отражение в их картинах. Впечатляющими являются картины И. Джанкишиева, посвященные депортации балкарского народа. Центральное место в этом цикле занимает триптих “24 часа. 14 дней. 13 лет (1985). Холст. Масло. Время, указанное в его названии, соответствует тем 24 часам, в течение которых была осуществлена чудовищная по своей жестокости акция депортации 8 марта 1944 года, 14 страшным дням медленного движения переполненных людьми, страдающими от тесноты, голода, жажды, эшелонов на восток и 13 годам продолжавшегося до 1957 года изгнания. Такого эпического размаха, какой ощутим в массовых сценах, в многофигурных композициях Джанкишиева, прежде не знала балкарская тематическая картина. Художник нашел очень точные штрихи исторически достоверных повествований. В картине «В пути» изображено, как, выгрузив из вагона труп и , оставив его у дороги, «похоронили», простившись скупой молитвой. На полотне “Погибшие в Кызыл-Кумах” (1987) показана гибель тех, кто сгорел в пустыне, не вышел живым никто. Их фигуры, утопая в красных песках, трансформируются в камни резных надгробий; их бледные лица с еще узнаваемыми чертами воспринимаются уже не как живые, а как безутешные души погибших (это исторический портрет великого поэта, основоположника балкарской литературы Кязима Мечиева).

Когда отмечали 100-летие со дня рождения Кязима Мечиева 9 октября 1959 г. в городе Нальчике, Кайсын Кулиев в своем докладе “Свет народной души” говорил: “Он умер на чужбине. Горный орел не может жить без гор, как рыба без воды, и он угас. Он умер далеко от родных ущелий. Его могилу должны были бы обмывать дожди родной земли, засыпать ее снега, над ней должны были бы проходить облака, идущие от Эльбруса к Казбеку, и с клекотом пролетать орлы, будто читая в полете его поэмы...”⁸⁴

Огромная эмоциональная выразительность и символическая глубина опустевшего аула присуща картине балкарского живописца Х. Теппеева “Кавказский пейзаж лицом на Север” (1997). Холст. Масло. Его величественная каменная архитектура, объединяющая белые сакли, к которым ведут прорубленные в горах ступени, старинные склепы, грозные башни и отвесные скалы, таит в себе силу отчаяния и гневного вызова, подчеркивает моральную и эстетическую значимость тех ценностей, которые обречены на уничтожение. При этом создается впечатление и звучит как народное проклятие, обращенное “лицом на Север”.

В последние годы художники Карачаево-Черкессии стали больше обращаться к историческим темам. Они создали интересные картины, которые отражают исторические события. Так, карачаевский художник Умар Мижев создал в картине “Хасаука” (1989). Холст. Масло - коллективный образ своего народа - портрет перед лицом истории. Название картины олицетворяет места, где происходила в 1828 году битва, решившая судьбу карачаевского народа. Также прошла историческая тема в творческом сознании черкесского художника Мухамеда Хандухова отражена в картине “Дорога в Стамбул” (1993). Холст. Масло. Он впервые обратился в истории черкесского искусства к национальной трагедии махаджирства. Художник создал образ, в котором всеми средствами пейзажной панорамы показана дорога в Стамбул.

В структуре творческого сознания названных выше художников тема социальной памяти занимает особое место. Восстановление социальной памяти играет большую роль в развитии этнической культуры, в формировании правильного исторического сознания и национального самосознания. В условиях национального возрождения историческая память как социальная категория является одним из важных факторов, которые способствуют развитию этнической культуры, национальному самосознанию и формированию мировоззрения людей.

Итак, национально-особенные черты в структуре творческого сознания современных художников Северного Кавказа - это важные черты их художественного метода. Индивидуальный творческий метод, национальная самобытность и общечеловеческое содержание - вот что отличает и одновременно сближает художников северокавказского региона.