1.2.Роль этнокультурных факторов в качественном изменении национального самосознания

В развитии и формировании национального самосознания большую роль играют этнические факторы. Этнические проблемы и культура межнационального общения являются важным направлением в исследовании многих вопросов теории культуры.

Современное обновление всей сферы общественной жизни требует не только всестороннего, критического анализа прошлого, но и глубокого социально-философского осмысления проблемы национального возрождения. Это ставит ряд проблем перед исследователями. Одним из таких важных вопросов является диалектика взаимосвязи и взаимообусловленности национального сознания и национального самосознания в современном этнокультурном процессе. Это не может не затронуть выяснения места национального самосознания в структуре общества, определение роли, функции его в системе социального организма и этнокультурных факторов качественных изменений в национальном самосознании. А.В. Авксентьев, В.А. Авксеньтьев пишут: «Национальные особенности жизни, национальное сознание и самосознание стали играть в жизни современного человека более важную роль, чем это было 10-15 лет назад. Вместе с тем, как показывают социологические исследования, формирование национального сознания и самосознания происходит у современного человека зачастую на основе неадекватных источников: случайных источников, рассказов родителей и друзей, в последнее время - из средств массовой информации, которые в свою очередь тенденциозно и не некомпетентно трактуют национальные проблемы».⁵⁸

В последние годы исследователи межнациональных отношений, этнической специфики общения стали исходить из принципов внимательного отношения к этническим аспектам в рассмотрении решении процесса формирования национального самосознания, проблем национальной жизни. Они уделяют достаточное внимание формам проявления духовного в конкретной национально-этнической ситуации, потому что духовное в национальной жизни выражается через определенную систему культурологических понятий и категорий. Ученые стали говорить и писать о роли этнокультурных факторов в формировании сознания, о значении этнографической науки, которая должна теоретически и практически обосновать национально-этнические детерминанты конфликтных ситуаций. По-иному стали подходить к определению нации, выделяя главное. Так, В.Х. Болотоков и А.М. Кумыков пишут: «Нация как система этнической организации людей является не только объективной формой человеческой экзистенции, ее характеризуют и субъективные, идеальные компоненты. Определяющим принципом нации, ее доминантным свойством выступает духовность. Духовность нации - сложное понятие».⁵⁹

В 90-е годы почти на исходе XX века в научной литературе по культурологии стали уделять должное внимание роли стереотипов в межкультурном общении в производстве и воспроизводстве культуры этносов, особенностям этнических процессов и развитию национального самосознания. Это объясняется тем, что формирование национального сознания и этнокультурные проблемы тесно взаимосвязаны. Практика показала, что народы Северного Кавказа нуждаются в мире и культурном сотрудничестве, они устали от заблуждений местных политиков и конфронтаций. Острые конфликты в этнополитических процессах на

Северном Кавказе привлекли внимание ученых, которые стали подчеркивать пагубность принципа классового подхода и игнорирование многих национальных и этнокультурных факторов, непосредственно связанных со специфическими особенностями того или иного этноса. «Этнические особенности поведения и мышления людей - важная отрасль знаний о человеке. К сожалению, длительное время в советском обществоведении господствовало отношение к этим проблемам как второстепенным, как своего рода музейным экспонатам на этнографических выставках. Лишь в последние годы, когда со всей полнотой была оценена значимость этнической стороны жизни, наука стала выдвигать эти проблемы в качестве приоритетных. Начинает развиваться отечественная этнопсихология, возрождается этнопедагогика»⁶⁰.

Социальный и культурный прогресс не возможно остановить, его можно временно задержать общественно-политическими потрясениями, примерно такими трагическими событиями, связанными с высылкой некоторых народов в 1943-1944 годах. В результате этого эти народы были отброшены от культурно-исторического процесса, развития этнокультурных и художественно-эстетических ценностей, включающих в себя социально-нравственные идеалы человечества. Для депортированных народов в течение 13 лет высшее образование и наука, составляющие духовную жизнь народа, были не доступны. Эти перекосы и упущения в этнополитической и культурной жизни отрицательно сказались на формирование их национального самосознания и развития культуры. В последствии они стали катализатором и источником нежелательных явлений в межнациональных отношениях, в решении вопросов государственного устройства и управления, конституционного манипулирования и требования обеспечения прав и особых условий национального развития: этнокультуры,

национального языка, его статуса и т. д. «Самое опасное это то, что кризисные явления в обществе окрашиваются в этнические цвета, социально-политические конфликты приобретают трагическую форму межнационального, а в некоторых случаях - межконфессионального противостояния, - пишет Р.Г. Абдулатипов... - Это крайне опасно. В свою очередь, межнациональные конфликты существенным образом дестабилизируют состояние экономических и социально-политических отношений. Именно здесь корень внутренней напряженности этнополитической обстановки, угроза обострения старых и возникновения новых очагов нестабильности».⁶¹

Трагедия чеченского народа, конфликты в Осетии и Ингушетии - все это свидетельства деструкций массового сознания. Совмещение этнокультурных традиций и возможности осознания одновременной и неконфликтной принадлежности к разным этносам вполне возможны. Примером могут служить кабардинская и балкарская общности, кабардино-балкарский феномен межнационального общения и развития уникальных этнокультур этих народов. Этнопсихологическая совместимость между ними существует на протяжении многих веков. Стабильность в сфере социальной жизни кабардинцев и балкарцев, их культурная открытость для других наций - немаловажные факторы в объединении всего русскоязычного населения, проживающего в КБР. Добрососедские отношения с другими этносами, соседство с иными культурами никогда не представляли опасности ассимиляции национальной культуре коренных народов. Они при этом сохраняли свою собственную этнокультурную идентичность.

Национальное сознание и самосознание является изменчивой, подвижной реальностью, оно наличествует в социально-психологическом

облике каждого народа, в его культуре поведения и этических нормах. Вопрос назрел давно, чтобы рассмотреть значение этнокультурных факторов в духовном развитии народов, в формировании национального самосознания этносов, проживающих на Северном Кавказе. Изучение национального самосознания как части общественного сознания и как системы взаимодействующих элементов, помогает понять, что национальные интересы могут выступать катализатором исторического самосознания, опирающегося на историческую память. «Национальное самосознание опирается на философию истории того или иного народа, - писал А.А. Барсуков. - Историческое прошлое депортированных народов в силу различных причин или не разработано, или же искажено. Процесс реабилитации, затянувшийся на десятилетия, законсервировал в общественном сознании те феномены, в которых отразилась потеря народами государственности, самоуправления, территории. В 90-е годы это отразилось в попытках создания своей государственности, самоуправления или же в требованиях реального равенства в осуществлении властных функций в республиках, территориальной реабилитации».⁶² В таком же плане, с таким же аспектом осмысления писала Л.М. Дробижева еще в 1987 году, когда вопрос о государственности и правах республик в составе Российской Федерации не стоял так остро. «Объективная оценка исторических событий и явлений национальной культуры, - писала она, - способствует росту национального самосознания. Но именно в периоды подъема национального самосознания важно не допустить в нем перекосов и деформации».⁶³

Национальное мышление в области духовной культуры - это не просто способность человека рассуждать, отражая объективную действительность в своих понятиях, представлениях, рассуждениях. Оно зарождается в недрах

данного народа, аккумулируя в себе все, вплоть до природных условий, материальной культуры, традиций, обычаев и черт семейно-бытового уклада. И только тогда оно может отражать действительность в национально-специфическом, национально-своеобразном. Духовную жизнь общества определяют национальные идеи этносоциальной жизни, идеалы общества. Свободный дух культуры выражается прежде всего через мировоззрение художника и его творчество. Однако и отдельная личность должна иметь свои национальные ориентиры и стремление к духовному их проявлению.

Как показывают социологические и этнокультурные исследования, проведенные в ряде вузов Северного Кавказа, их результаты не очень радуют: духовные потенции молодежи невысокие, привязанность к исторической родине слабая, так как большинство мечтает уехать за границу, молодые родители не хотят обучать детей на родном языке и др. В стране нет социального идеала, чувства единого отечества, идет процесс деинтеллектуализации общества, девальвация национальных культурных ценностей. В результате этого проявляются глубокие противоречия в общественно-политической и культурной жизни. В этом мы видим причины нравственного падения нашего общества и духовного вакуума современной молодежи. Самыми пагубными являются забвение совершенного подвига старшим поколением в годы Великой Отечественной войны, утрата любви к Родине - этих духовных феноменов и мощных аккумуляторов в нравственных устоях.

Культурный и моральный нигилизм способствует возникновению и развитию многих социальных болезней в общественной жизни. Утрата своей национальной психологии, на которой зиждется национальный характер - это нежелательное явление. Вероятно, в сфере воспитания, в этнонациональной среде кроются причины, когда в молодежи не воспитываются национальные черты, поэтому нарушается приверженность к своей этнокультуре, национальным обычаям и традициям, что негативно влияет на формирование национального самосознания. О каком национальном самосознании может идти речь, если на вопрос учительницы интерната в чукотском поселке к первокласснику «Кем ты хочешь стать, когда вырастешь?», он ответил: «Русским». А из 160 учеников - старшеклассников только один ученик X класса захотел пойти по стопам отцов и стать оленеводом. «...я попросил поднять руку мальчиков, которые умеют управлять собачьей упряжкой. Нашелся всего один. И это в поселке, где имеется больше трехсот ездовых собак...»⁶⁴ - поражался В.В. Крючкин, член экспедиции от Сиренков до мыса Дежнева.

Как тысячу лет назад, так и ныне - малочисленные народы Севера проживают в своем узком космосе и практически не выходили в своих основных жизненных потребностях за его пределы. Отсюда - живучесть и сохранность традиционных форм социальной организации общества - ловля рыбы, охота, кочевой образ жизни оленеводов, народное ремесло: - изделия из кости, обработка кожи оленей и морских животных, уникальные национальные вышивки. Следствием этого стали естественное воспроизводство традиционного образа жизни, система общественных отношений, основанных на этнокультурных ценностях и жизненных ориентаций, важнейших навыков и стереотипов, отношение к религии и т.д. В настоящее время, к сожалению, идет утрата традиционных этнокультурных ценностей народов Севера. В результате этого происходит разрыв между поколениями в усвоении и осмыслении своей национальной традиционной этнокультуры, которая формировалась веками, исходя из образа жизни в суровых природных климатических условиях Севера. Сейчас наблюдается пассивное отношение детей к традиционной жизни народа и к своей этнической культуре. В школах-интернатах детей обских угров не учат и не воспитывают, чтобы они знали исконные занятия своих родителей (рыбная ловля, охота), ибо эти занятия развивают самостоятельность, смелость, умение выходить из трудных ситуаций и другие качества характера. Мансийский писатель Юван Шесталов пишет, что необходимо прекратить обучение детей с шести лет в интернатах и оставлять их еще на какой-то срок в родном доме, где их будут «воспитывать» по законам Севера. «Север нуждается в личностях».⁶⁵

Раскрывая причину трагедии малых народов Севера и Дальнего Востока, постепенного исчезновения их самобытных культур, деградацию их национального самосознания, нивхский писатель В. Санги в статье «Пока есть еще чистые истоки» писал о том, что смешали в одну кучу все племена, а у них свой уклад, обычаи, нравы, даже способы труда. «Это было вредное, античеловеческое..., - писал он. - Образ жизни - он ведь не только у моих нивхов, а и у любого народа складывался сотнями и тысячами лет. И каждый народ создал за это время генетически необходимый ему образ жизни, бытия, ломка которого - катастрофа, она его убивает».⁶⁶ Подобные примеры можно найти множество по северокавказскому региону, в котором нация и ее национально-психологический мир нуждается, конечно, с учетом времени, характера социальных и нравственных запросов в глубоком изучении.

Феномен духовной культуры и национального самосознания - в национальной идее и реальности. Ф.М. Достоевский писал: «Без высшей идеи не может существовать ни человек, ни нация».⁶⁷ Национальная культура не может существовать вне национальной формы самовыражения. Она олицетворяет дух нации и ее творческий потенциал. В локальном северо-кавказском социуме этнокультура - неотъемлемая часть социокультурного творчества, так или иначе влияющего на национальное самосознание людей. «Все своеобразие культуры и ее явлений, - писал В.П. Иванов, - ... проявляется как раз в ее способности стать особой формой человеческого бытия, а не служить только предметом созерцания и познания. Культура есть сфера жизни, она настолько сращена с жизненными потенциями общественного человека и их практическим проявлением, что как раз эти практически жизненные связи значат для удостоверения культурной реальности больше, чем любые теоретические обоснования ее сущности».⁶⁸

Национальное самосознание формируется длительным ходом развития общественных отношений. На этот процесс оказывают большое влияние социально-экономические и культурные своеобразия, этнодемографические и этнопсихологические факторы. Особенно это касается народов Северного Кавказа, о которых до межнациональных конфликтов знали плохо, имея ввиду национальную психологию и национальное самосознание, их интересы и стремления. Прав профессор Российской академии государственной службы при Президенте Российской Федерации Т.М. Шамба, когда писал, что не вина, а беда многих народов, что они на своей собственной земле оказались в меньшинстве. «При колонизации территории, например, Кавказа Российской империей XIX века физически уничтожалось «туземное» население, десятки, сотни тысяч людей выдавливались со своей земли и обрекались на вечное изгнание в Турцию, арабские страны, другие районы мира. Кроме того, мощная идеологическая обработка, экономическая зависимость неизбежно вели к уничтожению национальной самобытности многих народов. Затем сталинско-бериевские репрессии целых народов и их выселение, политика большевиков по сближению и слиянию наций, массовые всесоюзные стройки, целина и т.д. привели к таким печальным результатам, что многие коренные нации остались в меньшинстве на своей исторической родине».⁶⁹ Поэтому с историей каждого народа, проживающего в северокавказском регионе, надо обращаться бережно, не перечеркивать ее и не приукрашивать, а научиться на ее примерах и, опираясь на нее, правильно формировать национальное самосознание, а при воспитании необходимо учитывать национальную психологию и особенности национального характера того или иного этноса. Ведь история каждого народа, его народная культура, в частности фольклор и декоративно-прикладное искусство, реализуемое в изделиях ремесленников, хранит в своих духовных недрах неиссякаемое кладези мудрости и гуманизма. «Национальные ценности в духовной сфере - это огромное интеллектуальное богатство и неисчерпаемый источник и резерв воспроизводства общечеловеческих ценностей, культурных и нравственных традиций народов, процесса общенационального сознания. Вот почему сегодня идет активный процесс возрождения и развития фольклора, народно-художественных промыслов и ремесел, традиционной художественной культуры народов».⁷⁰

Как показала история, в результате неправильной национальной политики в отношении к малым народностям, так называемых «этнических установок», то есть отношения к гражданам другой национальности, наибольший нравственный и духовный урон понесли малочисленные народы и этнические группы. так, В.Н. Тугужекова пишет, что сегодня в Хакассии на грани исчезновения находится 130 деревень, в которых проживает большая часть коренного населения.⁷¹ В таком же положении находится один из малочисленных народов Сибири - тофолары, население которых насчитывается около 8000 человек. В их национальном самосознании объективно отражались и отражаются все особенности национальной психологии и национальной духовной этнокультуры, каким бы изменениям они ни подвергались при своем взлете или падении. И сейчас, в условиях построения демократического гражданского правового общества республики Северного Кавказа и их народы продолжают искать пути бесконфликтного разрешения многих социально-экономических и этнокультурных проблем. Одной из них является проблема двунационального национально-государственного образования, такого как Карачаево-Черкесская Республика и Кабардино-Балкарская республика. Некоторые политические лидеры общественных движений утверждают, что для них указанная проблема не решена. Однако коренное население этих республик считает, что данный вариант объединения наилучший, он отвечает интересам всех, кто проживает в названных национально-государственных образованиях. Не этнический признак лег в основу объединения этих народов, а территориальная близость и целостность. Не последнюю роль играет в этносоциальных и этнокультурных проблемах национальное самосознание. Оно проявляется в традициях, обычаях, нравах, стереотипах мышления, нормах поведения и привычках. Оно регулирует отношения между ними, передается из поколения в поколение по-разному в различных социально-экономических и этнокультурных условиях. Знание и форма этнических представлений - это сознание единства происхождения. «В основе этнической диагностики, - писал Л.Н. Гумилев, - лежит ощущение. Человек принадлежит к своему этносу с младенчества».⁷²

Этногенетические предания, сказания об исторических событиях, об отношениях с другими этносами - это легенды и мифы, героический эпос народа. В условиях реформирования общественной жизни в России необходимо глубокое социально-философское осмысление этнического наследия каждого народа. К. Юнг писал: «Наш бессознательный ум, как наше тело, - хранилище следов и воспоминаний прошлого, что мы рождаемся не только с биологическим, но и психологическим наследством. И то, и другое в какой-то степени определяет поведение и опыт. Как человеческое тело представляет собой целый музей органов, каждый со своей эволюционной историей, так - можем мы ожидать - и психика организована подобным образом. Она не может быть порождением истории, как и тело, в котором она существует».⁷³ Далее подчеркивал К.Юнг, что человек наследует эти образы от своего родового прошлого, которое включает как его человеческих, так и подведенческих или животных предков. Существенно иметь ввиду, что архетипы не просто имена или даже философские понятия. Это моменты самой жизни - образы, целостно связанные с живым индивидуумом эмоциональными связями. Верно говорил Л.Н. Гумилев, что в отличие от культурной традиции, традиция этническая - это не преемственность мертвых форм, созданных человеком, а единство поведения живых людей.⁷⁴ Этнические стереотипы и автостереотипы формируются в рамках массового сознания в образах и понятиях, функционирующих на данном уровне. При этом этнические стереотипы формируются на основе шкалы ценностей, принятых в сфере данного народа, через призму традиций и культуры, сложившихся в процессе ее жизнедеятельности. При этом следует отметить, что национальное самосознание тесно связано с национальным сознанием и национальной психологией. Эти понятия разные, но между ними есть определенная связь. Национальное самосознание входит как один из элементов в национальную психологию, вернее, некоторые ее особенности могут проявляться в национальном самосознании. Без учета этнокультурных особенностей, национального самосознания невозможны объединительные процессы, отражающие исторически закономерную и прогрессивную тенденцию к укреплению взаимопонимания между народами. Вероятно, и это сыграло свою роль, почему карачаевцы, балкарцы и ногайцы, как народы тюркской семьи языков, не объединились, как не объединились кабардинцы, адыгейцы, черкесы, шапсуги, относящиеся к адыгской семье языков: нет территориальной близости и другие причины. Такие же объективные факторы объединяют различные этносы, проживающие в Ставропольском и Краснодарских краях, сохраняют дух доверия и добрососедства. Они играют позитивную роль в стабилизации межнациональных отношений в этом многонациональном регионе.

Рассматривая национальное самосознание и национальную психологию, которые между собой взаимосвязаны, нельзя не отметить, что к этническим особенностям относится, прежде всего, традиционно-бытовая культура, многообразие которой проявляется в культурно-бытовых обычаях как элементах этнического самоопределения. В сфере повседневного поведения этнические особенности с их разительным своеобразием весьма наглядно прослеживаются в сфере такого компонента материальной культуры, как пища, одежда, в личных взаимоотношениях родственников и людей друг с другом, в этике поведения в семье и обращения со старшими и т.д. Это целая и стройная система морального кодекса горцев: намыс мужчины, намыс женщины, ритуал женитьбы, об отношениях супругов, уважение к старшим, речевой этикет, ситуация обращения, знакомство через посредника, ситуация приветствия, ситуация прощания, поздравления и благопожелания, гостеприимство, уважение и почитание старших. Одним словом, - горский этикет, культура поведения.

Об этнической культуре горских народов, об их этикете много писали отечественные и зарубежные исследователи. Они рассматривали психологию горцев и национальные особенности не изолированно, а в определенном природном, семейном быту и социально-культурном окружении. В основу своих наблюдений и выводов авторы брали, как правило, этническую, социальную и генетическую психологию.

Современные исследователи этнокультуры затрагивали эту проблему, различают, что в традиционно-бытовом слое есть давние, архаические и новые, формирующиеся традиции, которые как те, так и другие влияют на формирование национального самосознания и национальной психологии человека. Национальное самосознание в индивидуальных формах существует, и его носителем является любая личность того или иного этноса определенной природной и социальной среды. Природные и социальные факторы формируют индивида, его национальное сознание и национальную психологию. По мнению известного русского философа Г.Г. Шпета, большую роль играет этническая психология, которая должна быть «конкретною, приуроченною к определенному коллективу, народу, определенному времени, определенной культуре». Шпет, наряду с другими серьезными исследованиями, увлекся проблемами этнической психологии национальных меньшинств, но в период репрессий 30-х годов ему не удалось осуществить все свои замыслы.

Этническая специфика народов Северного Кавказа из сферы материальной культуры в современных условиях как бы перемещается в сферу духовную. В ней нельзя не учитывать возникновение и влияние на сферы сознания людей новых традиций, в том числе в среде повседневной культуры, элементы которой возникают и проникают в жизнь народа, видоизменяясь и взаимообогащаясь. Северокавказская культура - понятие историческое и многогранное, включающая в себя многие тенденции и процессы. Они свидетельствуют о длительном и сложном развитии евразийской духовной культуры, как в географическом пространстве, так и в историческом протяжении. И этносы, проживающие в этом регионе, - тоже динамические системы, как и сами понятия «национальное самосознание» и «национальная психология». Национальную психологию и ее существенный элемент – национальное самосознание нельзя свести ни к сфере социальной психологии, ни к этнографическому описанию их черт.

Проблемами национальной психологии и национального самосознания занимаются социальная философия и психология, культурология и эстетика, этнография и история. При этом надо помнить, что объектом этнографии являются все народы, как отставшие в своем развитии, так и высокоразвитые, как малочисленные, так и многомиллионные, как существовавшие в прошлом, так и развивающиеся в современном мире. Концепция деления «на исторические» и неисторические» народы давно устарела. Так, в последние годы в связи с проявлением интереса ученых к формированию национального самосознания много пишут об исчезновении «неисторического» убыхского народа, родственного современным кабардинцам, адыгейцам и черкесам, проживающим на Северном Кавказе. Убыхский народ когда-то населял Черноморское побережье. Но обескровленные непосильной борьбой с царскими войсками в ходе кавказской войны убыхи переселились в Турцию, страны Ближнего Востока и ассимилировались там, утратив свой язык и культуру.

Многие представители горских народов после присоединения Северного Кавказа к России и поражения в кавказской войне, искали пути спасения в эмиграции, переселялись в Турцию. При этом необходимо отметить, что движение махаджиров было не социальным и политическим протестом против российской аннексии их земель, а религиозным движением мусульман, видевших на этом пути сохранение своей веры. Как свидетельствует история, в Турции они могли выжить и сохранить мусульманскую веру, но у них не было малейшей возможности сохранить этнокультурную идентичность, национальное достоинство. В результате миллионы потомков махаджиров в современной Турции уже не называют себя ни кабардинцами, ни черкесами, ни балкарцами, ни карачаевцами, ни иными этнонимами народов Кавказа.

Осмысление трагической судьбы убыхского народа - это одновременно осмысление и нашей истории больших и малых народностей, «исторических» и «неисторических» наций, живших долгое время по беспощадным законам «осознанной необходимости», где массовое национальное сознание обязательности было отягощено многочисленными запретами. Обратимся к примеру. О каком национальном самосознании, то есть осознании человеком интересов своего этноса, своих идеалов и мотивов поведения, о какой целостной оценке самого себя как чувствующего и мыслящего существа, как деятеля можно говорить и рассуждать, если конкретно взять драматическую судьбу человека с тремя именами 70- летнего Магомета-Хаджи-Вайсерта, немца по происхождению, мусульманина по убеждению, свободно говорящего по-чеченски, по-русски и по-казахски? Сейчас от проживает в Чечне, а в 1941 году его детство было изломлено спецпереселением немцев Поволжья. Их, детей, в товарных вагонах увезли на восток и как взрослых зачислили в трудколонию. В детстве на родном языке он откликался на имя Вилли, в молодости с ним говорили на русском и в паспорте записали Василием. Но вот уже более 40 лет чеченцы селения Малчухи знают его как Магомета, побывавшего дважды в Мекке, посвященного в веру по законам шариата. Конечно, национальное самосознание этого человека формировалось на определенной ступени его развития как личности под влиянием определенного образа жизни, социальной среды и этносоциальных факторов, особенно когда он встретился в Казахстане с чеченцами и вбирал, по его словам, «... в себя частички удивительных нравов и столь красивых обычаев этого народа». «Тогда во мне зародилась и с каждым часом крепла тяга к религии друзей - исламу», - говорил о себе Магомет-Хаджи.

Поскольку мерой и исходным пунктом отношения человека к самому себе выступают, прежде всего, другие люди, в данном случае представители чеченцев-мусульман, национальное самосознание Василия Кондратьевича Вайсерта - Магомет-Хаджи по самому существу носит глубоко общественно-личностный характер. Сам он как человек был тесно связан с жизнью чеченского народа, его индивидуальными представителями. А они в свою очередь были тесно связаны единой экономикой, территорией, языком и общностью духовной жизни и тогда, когда они находились в ссылке, и в период возвращения на родину в Чечено-Ингушскую республику. Аналогичная судьба сложилась у рядового Советской Армии Николая Быстрова. В 1982 году, выполняя интернациональный долг в Афганистане, он был взят в плен моджахедами Ахмад Шаха Масуда. Вскоре его зачислили в отряд охраны афганского лидера. Николай добровольно принял мусульманство, ему дали имя Исламутдин. Сейчас он проживает с семьей на родине в Усть-Лабинске Краснодарского края. Женат на афганке по имени Адели, имеет двух детей. Исламутдин говорит, что он всегда разговаривает на языке фарси, регулярно соверщает намаз, держит уразу; в мечеть не ходит, потому что ее там нет.

Когда корреспондент задал ему вопрос: «Как тебя называть – Николаем или Исламутдином? Кем себя ощущаещь – русским или афганцем?» - он ответил: «К русскому имени я уже привык. Но имя Исламутдин для меня как-то ближе и теплее. Понимаю, что нахожусь среди своих земляков, здесь моя родина. Но я – афганец. Я – там. Может, поэтому комфортно чувствую себя с семьей только в квартире. Здесь в этом доме моя частичка Афганистана. А там вся страна - мой дом».⁷⁵ Данный факт, по нашему мнению, свидетельствует о том, что ислам как религия играет большую роль в мировоззрении человека, его убеждений, духовной жизни людей. «Человек не рождается представителем определенной нации или народности, и его становление в этом качестве зависит вовсе не от унаследованной крови, а от той конкретной социально-этнической среды, где он формируется, складывается как личность».⁷⁶

Не менее интересен и пример полесского «Робинзона», жителя белорусской деревни Бостынь, Ивана Васильевича Бушило, который добровольно провел 42 года в изгнании. Все эти годы он жил в полном одиночестве в глухом лесу, считая, видимо, что так надежнее, чем среди людей. Он не военный преступник, не дезертир, не трус, хотя решение покинуть общество было продиктовано лишь опасением за собственную жизнь. Все гораздо проще, но тем и трагичнее. Когда в 1947 году маршал Жуков, под началом которого воевал этот человек в годы войны, попал в сталинскую немилость, местный участковый милиционер как-то назвал врагом и маршала, и его бывшего солдата Ивана Бушило. Тот, естественно, возмутился, стал защищать и свою честь, и имя прославленного полководца. Страж порядка пообещал посадить в тюрьму Ивана Васильевича; по тем временам это было не просто угроза. И бывший солдат ушел далеко в лес, построил шалаш и стал там жить, почти как Робинзон, питаясь дарами леса. Редко ночью к нему приходил близкий родственник и снабжал его пищей, одеждой, газетами. Когда в стране наступили иные времена, он вернулся к людям. Ему было уже 68 лет. Каково национальное сознание этого человека? А самосознание? Социальная среда как таковая отсутствовала, ведь он был отрешен от общественной и культурной жизни людей. В политическом плане началом конфликта явилась угроза милиционера, представителя властных органов. Для 26-летнего парня эта угроза обернулась личной трагедией: он жил в постоянном страхе, в одиночестве, национальные нужды и интересы его, конечно, мало интересовали. Персонификацией «зла» и «насилия», «несправедливости» и клеветы» для него выступала советская власть и ее охранители, в данном случае тот милиционер, который угрожал ему за защиту чести маршала Жукова отправить Бушило туда, «куда Макар телят не гонял». Сознание было подавленным скованным страхом и было оно на низком уровне развития. В монографии «Интегральная природа человека» (Ростов-н/Д, 1994. – С.198) Ю.Г.Волков и В.С.Поликарпов пишут, что страх имеет природу, подобную физической боли, которая сигнализирует о неполадках в организме, только страх в отличие от боли на уровне психики отражает внешние угрозы и опасности, склоняет человека к поиску причин и противодействию ему. Человек без страха подобен калеке, не чувствующему боли: он теряет способность замечать опасности и становится тем самым бессильным против них, т.е. страх выполняет защитную функцию⁷⁷.

Человек, который живет в одиночестве без полноценного общения с людьми и окружающим миром, чувствует себя беспомощным перед собственной сущностью. Так, эти же авторы утверждают, что человек испытывает страх перед пустотой своего существования, стагнацией общественного бытия, чувствует утрату идеалов и надежд на лучшее, воспринимает одиночество как одну из сторон зла.

Раскрытие основных закономерностей развития и формирования национального самосознания - процесс сложный и как социальное явление глубоко не исследовано. Показ взаимосвязи и взаимообусловленности этносоциальных проблем с духовно-культурным процессом и их непосредственное влияние на развитие национального самосознания имеет важное значение в решении межнациональных проблем. Известно, что для всех народов общим фактором являются социальные условия и этнокультурная среда. Они, как и производственные, культурные, семейные и прочие связи, служат основанием для формирования общечеловеческих черт в психологии этноса. Однако это не обозначает, что нет специфических особенностей каждого народа, связанных с историческими, социальными и географическими условиями жизни. На основе такого различия развиваются своеобразные этнопсихические и этнокультурные черты, сопоставив которые с другими, можно выявить свойственное народам, их специфическое и общее.

В условиях национального возрождения задача заключается в том, чтобы сохранить уникальность каждого этноса северокавказского региона, ибо самый малочисленный народ обогащает духовную культуру человечества. Справедливым является, по нашему мнению, утверждение Т.П. Григорьевой что «...народы обязаны беречь свое национальное достоинство, ибо только в этом они могут внести в общую сокровищницу народов что-то свое, неповторимое, без чего невозможно мировое единство... Тот, кто забывает об этом, не только ущемляет национальные чувства другого народа, но и наносит ущерб самому себе, ибо отказывается от того, что принадлежит всем».⁷⁸ Мысли о сохранении уникальности каждого этноса, его самобытности созвучны многим: и ученым, и писателям. Так, Р. Миминошвили убежден, что национальная самобытность грузинского народа складывалась на заре истории и что в условиях самостоятельной государственности она не может потерять свое лицо, свою многовековую культуру. «Развитие грузинской культуры зависит от культуры других народов нашей страны в такой же мере, в какой и от всех общечеловеческих ценностей».⁷⁹ Этнокультура народов Северного Кавказа тоже уникальна и самобытна, и она нуждается, как и любая культура в сохранении. Об этом и шла речь с министром культуры Кабардино-Балкарской Республики Ю. Тхагазитовым. Он сказал: «Наши народы были достаточно мудры, чтобы сохранить наиболее важные, органичные элементы национальных культур. Они смогли донести культурное наследство из глубин веков до наших дней. Именно на этих непреходящих духовных ценностях мы и должны строить будущее нашей культуры. Необходимо сделать все возможное, чтобы процесс функционирования и развития культуры был гармоничным, органически связанным с корнями культурного наследия, которое по существу и определяет самобытность наших народов».⁸⁰

Практика межнациональных отношений показывает, что сейчас возрастает роль субъективных факторов, среди которых наибольшую значимость в судьбах людей, в формировании их национального самосознания имеют этнокультурные связи и личностные отношения. «Нация как система этнической организации людей является не только объективной формой человеческой экзистенции, ее характеризуют и субъективные, идеальные компоненты».⁸¹ Человеческая история всегда была историей контактов как личностных, так и общественных. Все народы в той или иной степени способны к культурному прогрессу. Этнокультурные связи являются одним из необходимых факторов во взаимоотношениях людей и действенным средством формирования национального самосознания. У многочисленных этносов Северного Кавказа свой, определенный уклад жизни, быт и вековые этнокультурные и этносоциальные связи, которые в последние годы стали нарушаться. В результате войны в Чечне и осетино-ингушского конфликта усиливается межэтническая напряженность, нарушаются этнокультурные и исторические традиции, возникает информационная блокада, идет отчуждение между республиками и краями региона. Так, раньше в эфире республик и краев Северного Кавказа два раза в месяц звучал радиожурнал «Зори Кавказа». Передачу его слушали свыше 15 миллионов человек. Она транслировалась радиостанциями Владикавказа, Грозного, Нальчика, Махачкалы, Ростова-на-Дону, Краснодара, Ставрополя, Черкесска и других городов. В ее подготовке участвовали представители 10 комитетов республик и краев этого региона. Известный культуролог А.И. Арнольдов говорил, что в последние годы почти в пять раз сократилось число гастролей театров и музыкантов между национальными республиками. Национальные кинематограф и кинопрокат оказались замкнутыми в своих государственных границах, серьезно сократились переводческая деятельность и межнациональный обмен издаваемой литературы, свертываются комплексные исследования по культурологии. К этому хотелось бы добавить, что теперь не проводятся испытанные жизнью такие формы культурных мероприятий, как Дни литературы и искусства республик и краев нашей страны. В результате этого идет полное отчуждение народов и изоляция культур, упадок духовности.

В период национальной напряженности межнациональные отношения субъективируются и отношения между народами подменяются отношениями между противостоящими субъектами. Это могут быть и национальные лидеры с их группировками, с их выдвигаемыми аргументациями, претензиями и призывами, и две противоборствующие группы, которые, вовлекая народы, обещают друг другу «новый Карабах». Как правильно заметил В.А. Михайлов, «наступает эпоха тотального противостояния. События разворачиваются по принципу «зеркального» причинения, когда практически все твои дела и поступки бумерангом возвращаются к тебе же. В этой «войне двойников» действие всегда равно противодействию. Здесь уже окончательно пропадают правые и виноватые, остаются лишь бедствующие. Такая динамичная статистика, то есть борьба предоставленных самим себе идентичных противоположностей, - может продолжаться сколь угодно долго, и, в основном, теперь уже исключительно военными средствами».⁸²

Так и было в Ичкерии, и в других национальных кровавых столкновениях: в Абхазии и Нагорном Карабахе, Фергане, Оше и Новом Узене, Душанбе, Баку и Нахичевани. И все это подтверждает, что сдвиг общественного сознания был нарушен, массовое сознание понесло серьезные деструкции. И когда ученые говорят о нарушении этнокультурных и этносоциальных связей, они видят в них начало гипертрофии национального сознания, ориентированного на замкнутость, на отрыв от общечеловеческой культуры. А. Пименов считает, что для тоталитарного (искаженного, неверного) сознания любой национальной принадлежности было характерно нечто общее и главное - деление мира на две части: «мы» и они», Добро и Зло, социализм и капитализм, «высшая раса» и «низшая»... «Вспомним древних индийцев, деливших все человечество на ариев и млечхов... Ведь уже тогда определилось отношение к тем, кто «не мы». И состояло оно в том, чтобы насаждать в среде «чужих» свою веру, представления и уклад жизни или же уничтожать заблуждающихся, упорствующих в своем «невежестве». Так что идея эта глубоко архаична, но при этом «до боли знакома» нам по опыту XX века. Тоталитарное сознание - сознание универсалистское, оно гораздо более шовинистично, чем национальное». ⁸³

Рассматривая факторы качественных изменений в национальном самосознании, нужно учитывать, что уникальность Северного Кавказа не только в его многонациональности, в стойкости его вековых адатов и обычаев. Адат распространяется на общественную жизнь людей и на быт, охватывает семейно-бытовые отношения, духовную и материальную жизнь общества. Особенность народов этого региона еще и в их географическом расположении на стыке двух мировых культур - азиатской и европейской.

В процессе многовекового общения горские народы выработали на генетическом, культурном и историческом опыте своего развития специфические механизмы саморегулирования. Одним из таких механизмов являются этнокультурные связи. Они, как один из факторов процесса формирования национального самосознания, имеют большое значение в условиях обновления нашего общества. Именно в этих изменившихся коренным образом условиях национальное самосознание стало побудительной силой, основой самоуправления, самоорганизованности. Общеизвестно, что на саморазвитие личности, на ее духовный рост и нравственное становление оказывают влияние материальный быт, культурная жизнь нации, общественный и семейный уклад, традиционо-бытовая и профессиональная культура, все виды искусства. Национальное самосознание, будучи составной частью национального сознания, впитывает в себя и элементы той идеологии, которая господствует в обществе. Естественно, что все эти процессы сложны, поскольку они связаны этносоциальными и этнокультурными проблемами, а в настоящее время еще и с межнациональными конфликтами, часто приобретающими криминальный характер. Так, принимая субъективные основы национального движения, нельзя забывать и того факта, что на территории Северного Кавказа издавна проживали казаки. Известно то, что нередко подогреваемые враждебными националистическими силами с ярко выраженным экстремизмом действий, веками установившиеся добрые отношения казаков с горцами прерывались в XIX веке и переходили в локальные или массовые столкновения. Однако многовековая связь казаков с горскими народами прослеживается в заимствовании таких институтов, как куначество и аталычество, преемственность культур можно видеть в сравнении национальных костюмов, многих ритуальных обрядов. В межнациональном общении, в этнокультурных связях горцев и казаков всегда соблюдалось и соблюдается тактичное и бережное отношение к вековым ценностям, стремление к согласию и миру. Но в связи с чеченскими событиями в последние два года среди казачества сработала защитная функция национального самосознания, свойственная как и всякой системе. Национальное самосознание горских казаков, проживающих на территории Кабардино-Балкарии и приграничных районах с Чечней, действует не обособленно от других форм общественного сознания и самосознания - демографического, возрастного, профессионального характера и других, а взаимодействует с ними. Поэтому, наблюдая противозаконные действия банд формирования в Чечне, вернее криминальных их соотечественников (угон скота с их территории, захват людей в качестве заложников и другие действия) у казаков сработала функция защиты. Социальное самосознание заставило казаков стать в «оборонительную» позицию: они стали формировать свою казачью армию, вооружаться. Это нежелательный процесс на Северном Кавказе, но с ним приходится считаться и признавать как реальность. Как пишет известный ученый К.Н. Хабибулин: «Защитная функция национального самосознания не связана с возведение барьеров вокруг своего национального с целью ограждения от инонационального влияния. Они направлена лишь на то, что бы позаботиться о потребностях национального развития, предупредить возможное или действительное их игнорирование со стороны других в условиях взаимной зависимости нации и народностей нашей страны. То, что такие игнорирования или явные ущемления случаются, известно не только из истории прошлого, но и из настоящей истории...»⁸⁴

Национальное духовное возрождение на Северном Кавказе и этнические факторы качественных изменений в национальном самосознании прямо связаны с обновлением общества, которое должно дать возможность полного раскрытия творческих сил всех этносов, проживающих в северокавказском регионе, и отдельной личности, когда будет действительно достигнут политический, экономический и культурный суверенитет этих народов. Это будет реальное национальное возрождение, при котором изменится и национальное самосознание. От реальности эти процессы пока далеки и главным источником возможных национальных осложнений по-прежнему остаются неразрешенные политические, социально-экономические, этнокультурные, экологические, терри-ториальные и иные проблемы. В каждой республике Северного Кавказа чувствуется нестабильность. Особенно в Чечне, где не может навести порядок даже шариатский суд а нравственные заповеди Корана «не убивай», «не кради», «не прелюбодействуй», не являются основой действий и поступков боевиков, опозоривших так называемую титульную нацию. Так, согласно анализу Парламентской комиссии под руководством С. Говорухина основными компонентами криминальности власти Чечни были: «беспошлинный ввоз и вывоз товаров (до сто пятидесяти автобусных рейсов за рубеж в месяц): незаконная торговля нефтепродуктами, нелегальная торговля оружием, контрабанда наркотиков, финансовая спекуляция на российском финансовом рынке, грабеж вагонов и контейнеров грозненского отделения СКЖД. Убытки за 1992 - 1994 годы составили 11 милр. рублей. По мнению Г.С.Денисовой, такой путь развития был предопределен рядом объективных обстоятельств, в числе которых важную роль играет специфическая социальная структура чеченского общества».⁸⁵

Национальное самосознание народа этой северокавказской республики ущемлено и его формирование будет зависеть от совершенства политической и правовой системы, учитывающей принципы равенства, справедливости, этносоциальные и этнокультурные потребности, национальные интересы и т.д. Поэтому значение этнических факторов в процессе формирования национального самосознания не снимается, а возрастает во всех Республиках Северного Кавказа. Сейчас рост национального самосознания ставится вокруг проблемы родного языка, национальной истории, национальной культуры, статуса каждой из республик, гражданской активности различных слоев населения, трудоустройства незанятого населения, прописки, восстановления прежних границ, существовавших до 1944 года и т.д. Не было бы трагедии у ингушского народа если бы народ, если бы своевременно Пригородный район, в котором прежде проживала почти половина ингушского народа, был бы передан им, потому что исторически и этнически он является ингушской землей. После выселения ингушей эта земля была передана правительством жителям Северо-Осетинской АССР. Многие прежние названия ингушских сел в Пригородном районе заменены были новыми. Разумеется, это вызвало справедливые недовольства и возмущение ингушского народа, национальное самосознание которого тоже было ущемлено, как и их законные права.

В современных процессах национальных отношений и этнокультурных связей народов Северного Кавказа национальное самосознание выступает специфическим субъективным элементом реальности. Оно отражает действительность происходящего в форме чувственных и психологических образов, предвосхищая практические действия человека и придавая им целенаправленный характер. Именно в этот период от философов, культурологов, социологов и психологов требуется всесторонний анализ и глубокое научное исследование общих закономерностей и специфических особенностей формирования национального самосознания, выяснение того, как на него влияют этносоциальные и этнокультурные факторы. Нужна современная качественно обновленная социально-философская теория о роли социальных и этнокультурных факторов в процессе развития национального самосознания, когда познание человека самого себя стало возможным благодаря его способности соотносить свои установки и ориентации с жизненными позициями других людей, умению встать на эти позиции в ходе межнационального общения. Надо систематически изучать так называемые «этнические установки, т.е. отношение к гражданам другой национальности и четко знать, какие же стереотипы сохранились в сознании русских и нерусских людей от прежних десятилетий духовного прессинга в этом многонациональном регионе. И, конечно, нельзя обойти вниманием национальное самосознание беженцев, временных переселенцев, оказавшихся по разным причинам в чуждой им социально-этнической и культурной среде, в плохих экономических условиях. Таких экстерриториальных групп, эмигрантов русскоязычного общения из Средней Азии, Армении, Азербайджана, в республиках Северного Кавказа, особенно в Кабардино-Балкарии, оказалось немало. Национальное самосознание беженцев, детерминированное в прошлой полиэтнической и культурной средой, продолжает развиваться и изменяться под влиянием жизненных обстоятельств и этносоциальных факторов иной среды.

В связи с этим необходимо продумать и разработать целый ряд мер направленных на ликвидацию тяжелого положения беженцев, определение их политического и экономического статуса: как преодолеть межнациональную напряженность между всеми народами, экстерриториальными группами, различными партиями и общественными движениями, как лучше использовать религию и ее позитивное влияние в этнокультурных взаимоотношениях людей различных вероисповеданий и их национальной принадлежности. Надо подумать и над тем, как повысить активность личности как социального существа, когда роль этнокультурных факторов всемерно возрастает в условиях национального возрождения. В связи с возрождением национального духовного начала следует в масштабе страны проводить этноохранные мероприятия, чтобы сохранить уникальную этническую особенность каждого этноса, его самобытность и язык. Язык любого народа является важным компонентом культуры, и каждый народ является носителем определенного языка.

Рассматривая роль этнокультурных факторов в качественном изменении национального самосознания, мы не можем не затронуть языковую проблему. Любой национальный язык непосредственно связан с формированием национального самосознания. Многие языковеды и философы не раз подчеркивали, что необходимо умелое и тактичное отношение к развитию национального языка, уважение этнического этикета, к объектам исторической национальной культуры, к духовной почве, которая лежит в основе этноса и которая проявляется через родной язык. Одним из устойчивых факторов в этнической культуре народов Северного Кавказа является этикет, который передается из поколения в поколение. Подчеркивая это, Гегель писал: «Только в кавказской расе, дух приходит к абсолютному единству с самим собой, - только здесь дух вступает в полную противоположность с условиями природного существования, постигает себя в своей абсолютной самостоятельности, вырывается из постоянного колебания туда и сюда, от одной крайности к другой, достигает самоопределения, саморазвития и тем самым осуществляет всемирную историю».⁸⁶ Преемственность в развитии этнических общностей - это сохранение исторического каркаса, в котором развивается общественная жизнь и язык нации. Родной язык - это средство человеческого общения, мышления и выражения всего того, чем живет человек. С помощью языка осуществляется познание мира и в нем объективизируется самопознание личности. Язык как этническая основа нации является важнейшим элементом национальной культуры и специфическим социальным средством хранения и передачи информации, а также управления человеческим поведением. Язык возник одновременно с возникновением общества в процессе совместной трудовой деятельности. Как факт духовной культуры человечества, язык в своем функционировании и развитии обусловлен всей совокупностью процессов духовного и материального производства, общественных отношений людей. Вместе с тем язык характеризуется относительной самостоятельностью, выражающейся в наличии специфических внутренних закономерностей его функционирования и развития.

Негативную роль в развитии родного языка сыграла бесконечная миграция и постоянное суживание исконного этнического пространства малых народов, связанного с неразумным размещением производительных сил и гигантских строек на их территории. При этом не учитывались национальные интересы и сохранение культур различных этносов, В результате этого малочисленные народы Севера, Сибири, Дальнего Востока почти утратили свой родной язык. В настоящее время они находятся на грани исчезновения. Следовательно, необходима правильная языковая политика, поскольку язык как этническая основа нации имеет важное значение в процессе формирования национального самосознания. Любой национальный язык представляет собой своего рода копилку, хранилище бесчисленного множества только ему свойственных выражений, афоризмов, крылатых слов и т.д. Через язык идет воспитание человека, с молоком матери, как говорится, впитывается нравственное начало, и то, что отличает одного человека от другого, одну нацию от другой, идет постоянный качественный рост его национального самосознания.

На формирование и развитие языка, структурных элементов национального сознания определенное влияние оказывает единая территория этноса и совместное проживание на ней людей различных национальностей. Северный Кавказ - самый многонациональный регион Российской Федерации. Постоянно в одних и тех же географических, природно-климатических условиях формируется и сохраняется единство языка у кабардинцев, черкесов, адыгейцев, карачаевцев, балкарцев, их мировосприятие и нравственность. Это тоже способствует развитию национального и в первую очередь формированию национального самосознания, чувствам любви к родному очагу, уважения к национальным святыням. Территориальная общность рассматривается одним из действенных консолидирующих факторов. Вопросы территории, родного языка, государственности и права республики в составе Российской Федерации особенно остро встали после известных всем печальных событий и драматических конфликтов среди ингушей и осетин, чеченцев и русских, проживающих на территории Чечни, Задумываясь о языковом, территориальном барьере и о других этносоциальных и этнокультурных проблемах между различными этносами, проживающими на одной и той же земле в северокавказском регионе, многие политики и ученые поставили правомерный вопрос о том, что если нация имеет свою республику, если существует главный плоцдарм этноса, то допустимы ли автономные структуры в пределах других республик? И многие другие вопросы, связанные с этносоциальными и этнокультурными факторами. Поэтому среди участников научно-практической конференции, организованной адыгской международной академией наук в апреле 1996 года, было много разных мнений и вопросов, касающихся проблем Северного Кавказа. С позиции «локальной истории» Северного Кавказа очевидно, утверждали они, что «большая часть изменения процессов, коллизий и конфликтов здесь носит, строго говоря, не спонтанный, а индуцированный характер. С точки зрения истории региона бесспорно как раз первенство «политики», первенство процессов, совершавшихся в последние годы в лоне политического и культурно-идеологического центра российского общества. Может быть, это свидетельствует не о присущих Северному Кавказу и подавленных до поры до времени центробежных тенденциях, а о глубине интеграции локальных этносоциальных общностей и всего северокавказского социума в российское «большое общество». Поэтому представляется оправданным и продуктивным взгляд на Северный Кавказ как на зеркало современной российской революции».⁸⁷

В этнокультурном творчестве народов Северного Кавказа особое место занимают пословицы и поговорки. По праву их называю жемчужинами устного народного творчества. Являясь одним из самых распространенных жанров устного народного творчества, они в очень доступной форме и образно отражают мудрость народа, его богатый жизненный опыт, накопленный в течение столетий многими поколениями.

Древняя и богатейшая культура горских народов уходит своими корнями вглубь веков. На Северном Кавказе, где пересекались пути стольких

народов, где перекрещивались влияния Востока и Запада, не могла не развиваться совершенно своеобразная яркая и поэтическая культура. Подчеркивая значение пословиц и поговорок, Л.Н. Толстой говорил, что в них мысли просеяны через решето и сито времени, отображено все непосредственное, осталось самобытное, глубокое и важное. Пословицы и поговорки выражают смысловое содержание обычаев и традиций, способствуют соблюдению отраженных в них и правил общественного поведения. Прогрессивные традиции и обычаи вместе с пословицами и поговорками облагораживают личность, делают ее духовно богатой, социально активной, ⁸⁸- пишет М.Д. Напсо.

Без глубокого изучения культурных ценностей прошлого невозможно национальное возрождение и формирование мировоззрения подрастающего поколения. «Источник всего нового есть старое; по крайней мере, старым приготовляется новое»⁸⁹, - говорил В.Г. Белинский.

Горская пословица гласит, что ни одно дерево не растет без корней.

Об этом свидетельствует многовековой опыт совместного проживания многих национальностей в Кабардино-Балкарии. В республике работает 5 театров, музеев, более 10 музыкальных школ и школ искусства, 200 библиотек, а также функционирует много парков культуры и отдыха. Но основным фундаментом культуры является древнейший свод нравственных законов и правил «Адыгэ хабзе», т.е. адыгский этикет, общий для всех кабардинского, адыгейского, черкесского, шапсугского этносов. Такой же свод нравственных законов есть у балкарцев «Тау адет» (горский этикет), который передается из поколения в поколение.

В самодеятельном народном творчестве Северного Кавказа отражается многообразие культур и национальные особенности. В последние годы все чаще стали проводить в регионе культурные акции. Так, в 1996 году в Нальчике проходил фестиваль карачаево-балкарской культуры. В нем приняли участие представители Татарстана, Башкорстана, Чувашии, Дагестана, Турции и других республик. В Кабардино-Балкарии в апреле ежегодно проводят студенческие фестивали вузов Северного Кавказа. В 1999 г. в нем приняли участие студенты из 49 вузов нашей страны. В городе Майкопе проходили конкурсы молодых музыкантов региона, фестиваль адыгской и казачьей песни, фестиваль любительских театров. Все это влияет на развитие этнической культуры и формирование национального самосознания.

Рассматривая этнокультурные факторы и их роль в качественном изменении национального самосознания, нельзя обойти вопрос о социальном генотипе этноса. Для его определения в современном обществознании накоплен достаточный материал, но этот важный для понимания законов функционирования этноса вопрос мало исследован в условиях иного мышления постсоветского общества. По установившимся в современной отечественной социологии нормам поиск «генетического кода» этноса нужно бы искать в материальных условиях его существования, то есть «генетических атомов». «Любой народ, - писал Я.В.Чеснов, - может быть предком не одного, а двух и более новых народов. Это закономерная черта этногенеза как компонентного процесса. Эта особенность была отражена в понятии этногенетических пучков. Эти пучки локализованы в пространстве и во времени. Например, в Волго-Уральской области расположен этногенетический пучок тюркских (татары, башкиры и др.), финно-угорских (мордва, удмурты, марийцы и др.) и славянских народов. Этногенез носит распределительный характер».⁹⁰

Есть факты, что ряд этносов в ходе эволюции потеряли большинство первоначально присущих им основных признаков. Но есть и такие, которые, несмотря ни на что, сохранились как этнос, у них есть своя национальная культура, родной язык, национально-своеобразные особенности, хотя они долгое время находились в другой этнической среде. Какие же этнические факторы качественных изменений в национальном самосознании действовали здесь? Для примера возьмем горских евреев в Дагестане и Кабардино-Балкарии, а также кабардинцев, балкарцев, чеченцев, ингушей, осетин, аварцев, лезгин, адыгейцев, живущих в США, Канаде, на Ближнем Востоке и в ряде других стран Европы. Как у них обстоит дело с самобытной культурой, языком, территорией и с процессом формирования национального самосознания? Исследования ученых показали, что они сохранили свой язык и свои этнические особенности. Исследуя эволюцию этнического сознания, известная американская журналистка и переводчица Пола Гарб писала, что община потомков «северокавказцев», живущих в США, сохранила свое этническое сознание и свои национальные особенности. Национальное сознание этих народов, покинувших по разным причинам Северный Кавказ, было устойчивым на протяжении многих лет, потому что они были привержены к определенным традициям и этническим особенностям своей нации. Они передавались из поколения в поколение в том чистом виде, как они когда-то воспринимались их дедами и прадедами на исторической родине - земле предков. Нынешняя молодежь, по мнению П. Гарб, любит вспоминать и говорить о Кавказе, родине своих предков, она «склонна выступать за сохранение любой ценой своего этнического самосознания более открыто, чем это делают люди старшего поколения, хотя в отличие от них молодежь (часть ее) не знает ни устного народного, ни письменного языка предков».⁹¹

Дело в том, что, по нашему мнению, в этой среде этнические факторы ослаблены, детерминанты не всегда способствовали тому, чтобы укрепить национальную самобытность сохранить этническую идентичность и язык данного этноса. Причин таких можно отыскать множество. Кроме того, надо учитывать и то, что у каждого этноса существуют какие-то свои духовные атомы, в которых закрепляется его память - эмоциональная, историческая и др., языковые особенности, национально-специфические черты этнопсихологии, этнопедагогики и т.д. « В архетипах потому аккумулируется психическое отражение быта и опыта поколений, - писал В.Д. Попов, - что в них запечатывается опыт жизни народа и тем самым закладывается его генетический, социальный код».⁹² Накопленный духовный опыт этноса передается через различные традиции, обычаи, этнокультурные связи, танцы, песни, легенды, сказания; материальная культура тоже не забывается, хотя и изменяется с течением времени. Все это не могло не сказаться на процессе формирования национального самосознания и на духовном облике нации. В данном случае действует та же защитная функция, свойственная национальному самосознанию.

Защитная функция национального самосознания всегда чутко реагирует на все этносоциальные и этнокультурные процессы, связанные с проблемами экономики, материальной жизни и с духовно-нравственными. При этом национальное чувство как категория социальной психологии отражает, во-первых, не закономерность развития, а характер их взаимодействия на человека и их значение для социально-этнической жизни индивида - представителя этноса. Во-вторых, отражает отношение человека к социально-этническим ценностям нации. Национальное чувство как и всякое социальное чувство испытывает определенное внутреннее состояние, определяющее ответную реакцию эмоции на воздействие социального побудителя. Познавательная функция национального самосознания у адыгов, балкарцев, карачаевцев, проживающих за рубежом длительное время, играет наибольшую роль в историческом познании.

Поэтому, говоря об этнических факторах качественных изменений в национальном самосознании, нельзя забывать о познавательной функции, поскольку традиции являются основой духовной культуры этноса. Национальное самосознание непосредственно принимает участие в передаче из поколения в поколение обычаев, основных особенностей национальной психологии и национального характера, национального этикета, вплоть до трудовых навыков. Обычаи и традиции народов Северного Кавказа, как и любых других народов, в общественной жизни могут играть прогрессивную или консервативную роль в зависимости от социальной жизни. В современных условиях у некоторой части молодежи формируется иное сознание и иное отношение к традициям, среди молодых встречаются, такие, кто цинично заявляет: «Сегодня другое время, и мы совсем другие. Проживем и без национальных традиций, которые, возможно, были хороши, но канули в Лету».⁹³ Однако большинство горцев, составляющих будущее нации, понимают, что в процессе воспитания творческий характер традиций и обычаев углубляется, совершенствуется, они являются отражением нравственной, этической стороны быта людей, их социальной практики, не противоречащей нормам общечеловеческой морали.

Традиция, как социальная форма выражения общего закона преемственности, обладает устойчивостью, которая позволяет аккумулировать культурный опыт, осуществлять его передачу, а динамичность способствует обогащению, взаимодействию традиций с другими явлениями общественной жизни. Формируясь на протяжении многих веков, традиция вбирает в себя весь накопленный исторический опыт, всю мудрость народа, становясь неотъемлемым элементом его духовной культуры. Она является связующей нитью между прошлым и настоящим, представляет собой ту духовную силу, без сохранения которой невозможны национальная общность,

этнокультура и укрепление национальных отношений.

Таким образом, в условиях обновления всей сферы общественной жизни этнические факторы качественных изменений в национальном самосознании занимают видное место. Народы Северного Кавказа, среди которых много наций, переживших насильственную высылку и геноцид, вступили в период возрождения национальной культуры. Культура, образованность носят национальный характер и в то же время в существе своего содержания они носят общечеловеческий характер. Историко-культурное наследие горских народов и их этнокультурные связи имеют большое значение в межнациональных отношениях, в достижении согласия и сотрудничества с другими народами. Регулятором гуманистических отношений между горскими народами выступают общие интересы и цели в социально-экономической и культурной жизни, давно сложившийся этнодиалог, защищающий национальные интересы, психологическая совместимость и территориальная близость, этнопедагогика. Одним из важных факторов развития межэтнических отношений является этническое сознание и национальное самосознание. Они выполняют определенные социальные функции, которые были нами рассмотрены в этой главе. Национальное самосознание оказывает влияние на национальные чувства людей, их умонастроение.

Каждый народ сейчас стремится выразить свое национальное достоинство, чувство национальной гордости, сохранить духовные ценности и возродить их, если они были частично утрачены, поэтому в северокавказском регионе уже приняты некоторые меры по защите национальных меньшинств и их духовно-культурных ценностей. Духовное, культурное наследие горцев Северного Кавказа составляет основу национального богатства.

Национальное самосознание - не плод биологического взаимодействия человека с окружающим миром, а сложная система духовного процесса, детерминированного и взаимообусловленного, постоянно изменяющейся, динамичной реальностью. Изменяющаяся реальность в самых разных сферах национального бытия влияет на человека, его национальное самосознание.