Глава 6. Право, мораль, правосознание

ляли собой не права, имеющие непосредственно юридическое зна­чение, действие и охрану, а идеолого-политические категории¹. Од­нако социальное государство — не всегда и не обязательно социа­листическое. Как отмечено (гл. 4), законодательное закрепление социальных прав и свобод в различных странах происходило за­долго до принятия в Италии фашистской Хартии труда (1927 г.), а в СССР — Конституции 1936 года. Что касается декларативности провозглашенных в Сталинской конституции социальных прав и свобод, то столь же декларативны были провозглашенные там же свободы слова, печати, совести, что никак не компрометирует зна­чения этих прав и свобод в странах, где они реально осуществля­ются и гарантируются.

Вместе с тем правильно замечено, что в последние годы на­метилось "размывание" категории прав человека в лозунговой по­литической жизни, в науке и в общественном мнении².

Растущий авторитет идей естественного права породил соблазн чуть ли не каждое пожелание, требование, предложение, содержа­щееся в научной или публицистической литературе, а также в обы­денном правосознании, именовать естественным правом, подлежа­щим воплощению в позитивном законе, или, по крайней мере, не­пременному учету и преломлению в правоприменительной прак­тике.

В научной литературе обсуждается концепция "третьего по­коления прав человека", концепция спорная, но по-новому поста­вившая ряд достаточно актуальных проблем³. Обсуждение этих про­блем далеко от завершения, но уже высказываются предположе­ния о возможности "четвертой волны" в понимании прав человека и т. д.

Еще дальше в этом отношении идет обыденное (массовое) пра­восознание, стремящееся любое пожелание об изменении законо­дательства формулировать только в духе ныне модной теории ес-

¹ См.: Алексеев С. С. Право: азбука — теория — философия. Опыт ком­ плексного исследования. М., 1999. С. 618—622, 683 и след.

² См. там же. С. 616.

³ В середине 70-х годов XX века К. Васака, директор Департамен­ та ЮНЕСКО по правам человека и миру, выдвинул концепцию "третье­ го поколения прав человека", отнеся к ним те требования правосознания, которые обладают индивидуальной и коллективной природой одновременно и для своего осуществления нуждаются в согласованных усилиях инди­ видов, государств и мирового сообщества. Дискуссии по этой проблеме вы­ явили ряд спорных положений концепции "третьего поколения прав че­ ловека" (уже в XVIII в., когда еще не был узаконен "ряд прав первого поколения", обосновывались и узаконялись права третьего поколения и др.). Тем не менее в ходе дискуссии был обнаружен ряд важных особен­ ностей современного правосознания (см.: Ахметшин Р. И. К проблеме тре­ тьего поколения прав человека. Автореф. дисс. канд. юрид. наук. М., 1999).

210

Сущность права. Проблемы теории и философии права

I

Глава 6. Право, мораль, правосознание

211

тественного права. Можно согласиться с тем, что с теорией есте­ственного права и с актуальными тревогами значительной части населения ряда стран связаны дискуссии о допустимости или зап­рете смертной казни, абортов, эвтаназии. Соревнование и сопос­тавление в общественном правосознании разных точек зрения на эти проблемы, касающиеся права на жизнь, обсуждение различ­ных законодательных предположений существенно важны для пра­вильной ориентации законодателей. Для такой ориентации необ­ходимо изучение и правосознания социальных меньшинств, спе­цифические интересы которых должны учитываться законодате­лем в позитивном праве. Однако вряд ли уместно в современную эпоху, когда общественное (массовое) правосознание к этому еще не только не готово, но и не относится положительно, воплощать в позитивном законе "право на нудизм", "право на однополый брак", "естественные права домашних животных", "право на клонирова­ние человека или его близких в целях их воспроизводства и бес­смертия" и т. п.

К тому же чрезмерно обширный перечень естественных прав и свобод не только в чем-то компрометирует саму идею естествен­ного права, но и способен существенно затруднить их охрану и за­щиту государственными органами.

Кроме того, надо заметить следующее.

В современной литературе теория естественного права часто отождествляется с доктриной прав и свобод человека¹. Это невер­но по той причине, что правосознание содержит представления не только о содержании прав и свобод, но и о способах их осуществ­ления; правосознание предъявляет также немало требований к по­зитивному закону, процедуре его принятия и порядку реализации.

Ряд теоретиков и философов права справедливо замечает, что проблема прав личности хотя и имеет первостепенное значение, но ею не исчерпывается содержание естественного права. Один из представителей современной теории естественного права Л. Фул-лер утверждает, что существует "процессуальное естественное пра­во", на принципах которого основана "внутренняя моральность за­кона". К этим принципам Л. Фуллер относил многие качества по­зитивного права, обусловливающие его авторитетность: 1) всеобщ­ность, 2) открытость (доступность закона для тех, к кому он отно-

¹ В учебной литературе естественное право нередко определяется как совокупность прав и свобод, обусловленных природой человека, его проживанием в обществе, причем такое понимание связывается с трак­татом Г. Гроция "О праве войны и мира" (см., например: Общая теория права. Курс лекций. Нижний Новгород, 1993. С. ИЗ). Между тем идея ес­тественных прав человека выдвинута и обоснована Дж. Локком более чем через 60 лет после опубликования трактата Гроция, положившего нача­ло теории естественного права.

сится), 3) предсказуемость юридического действия (общий запрет на обратную силу закона), 4) ясность и понятность закона, 5) от­сутствие противоречий, 6) отсутствие невыполнимых требований, 7) постоянство во времени (отсутствие частых изменений) и 8) со­ответствие между официальными действиями и декларируемым правилом. Концепция Л. Фуллера неоднократно подвергалась кри­тике. Справедливо замечено, что "эти восемь принципов являются не более чем минимальными компонентами эффективно функцио­нирующей современной правовой системы"¹. Но и в таком качестве идея процессуального естественного права существенно обогащает представление о естественном праве (т. е., по существу, о право­вом сознании общества), содержание которого многие теоретики ес­тественного права сводят к идеалам и ценностям, не уделяя вни­мания тому, как эти идеалы и ценности (в том числе права и сво­боды человека) должны воплощаться в действующем (позитивном) праве.

Отмечено, что соотношение права и правосознания в каждом государстве непосредственно отражается на состоянии правопоряд­ка. Если между ними существуют противоречия — правопорядок зыбок, непрочен, требует (от государства) дополнительных усилий для его поддержания. На правосознании отражаются прежде все­го содержание самого права, его соотношение с интересами основ­ных классов и других социальных групп, их социальными ожида­ниями и общественной моралью. Крайне важна степень осуществи­мости права, налаженность законности и государственной дисцип­лины в правоприменительной деятельности, особенно в деятельно­сти правоохранительных органов. Разочарования в праве и его эффективности порождают в массовом правосознании недоверие к праву, отчужденное к нему отношение, стремление обойтись без правового оформления сделок, обязательств, интересов, а также уве­ренность, что значительная часть обходов и даже нарушений пра­ва останется без последствий.

Вместе с тем уровень массового правосознания (степень авто­ритетности права и уважения к нему) резко снижается в периоды общественных кризисов, перехода общества из одного состояния в другое. В такие периоды разрушается устоявшаяся система сте­реотипов поведения, особенно общественных нравов. Все это, вме­сте взятое, ведет к росту правонарушений, к безнаказанности ряда из них, к усилению строгости санкций, к укоренению в общем со­знании ложного представления, что только чрезвычайные суды и жестокие наказания могут обеспечить порядок и общественную бе­зопасность.

¹ Сурия Пракаш Синха. Юриспруденция. Философия права. Краткий курс. М, 1996. С. 109.

212

Сущность права. Проблемы теории и философии права