Зыков_Д_В_Виды_юридического_мышления_Диссертация_

61

вопрос теории, а практический вопрос. В практике должен доказать человек истинность, то есть действительность и мощь посюстороннего мышления. Спор о действительности или недействительности мышления, изолирующего от практики, есть чисто схоластический вопрос. Материалистическое учение о том, что люди суть продукты обстоятельств и воспитания, что, следовательно,

изменившиеся люди суть продукты иных обстоятельств и измененного воспитания, – это учение забывает, что обстоятельства изменяются именно людьми и что воспитатель сам должен быть воспитан… Общественная жизнь является по существу практической. Все мистерии, которые уводят теорию в мистицизм, находят свое рациональное разрешение в человеческой практике и в понимании этой практики… Философы лишь различным образом объясняли мир, но дело заключается в том, чтобы изменить его»69.

Философское значение работ С.Л. Рубинштейна заключается в «выходе за пределы марксизма», как он сам характеризовал свой поздний период творчества. Он доказал, что не только бытие определяет сознание, но и сознание определяет бытие. Очень меткие характеристики творчества С.Л. Рубинштейна дают К.А. Абульханова и А.Н. Славская: «Маркс анализирует производство и труд, Рубинштейн выстраивает на основе его работ

69 Маркс К. Тезисы о Фейербахе // Экономическо-философские рукописи 1844 года и другие ранние философские работы. М. : Академический Проект, 2010. С. 385–387.

Б. Рассел следующим образом характеризует философские взгляды К. Маркса: «С точки зрения Маркса, ощущения или восприятия есть взаимодействие субъекта и объекта; чистый объект, вне активности воспринимающего, является сырым материалом, который преобразуется (курсив мой. – Д. З.) в процессе познавания. Знание в старом смысле пассивного созерцания есть нереальная абстракция. На самом деле при этом происходит процесс взаимодействия с вещами»; «Я полагаю, мы можем интерпретировать Маркса в том смысле, что процесс, называемый философами преследованием знания, не является, как думали раньше, процессом, в котором объект остается постоянным, а приспособление осуществляется познающим. Наоборот, субъект и объект, познающий и познаваемая вещь находятся в непрерывном процессе взаимного приспособления. Он называет этот процесс “диалектическим”, потому что этот процесс никогда не завершается полностью. Существенным для этой теории является отрицание реальности “ощущения”, как его понимали британские эмпиристы. То, что происходит, по их мнению, при “ощущении”, было бы лучше назвать “актом замечания” вещей, что влечет активность. На самом деле, так утверждал бы Маркс, мы замечаем вещи лишь в процессе действия по отношению к ним, и любая теория, оставляющая в стороне действие, является неверной абстракцией. Насколько я знаю, Маркс был первым из философов, критиковавшим понятие истины с такой активистской точки зрения» (Рассел Б. История западной философии ... С. 934–935).

62

категорию “деятельности”; Маркс исследует отношения людей друг к другу,

возникающие в процессе труда, и их характер, Рубинштейн – деятельность как совершенно особую форму активности Человека (как рода и как индивида) по отношению к природе. Маркса интересует потребительская стоимость предметов, создаваемых трудом, Рубинштейна – способность (свойство)

деятельности осуществлять качественные превращения предметов и явлений,

сохраняя при этом их сопоставимость, эквивалентность, идентичность (в

определенном смысле)»70; «…психика обладает, согласно Рубинштейну, той же

“способностью” осуществлять качественные изменения по отношению к внешним воздействиям, что и деятельность, но последняя осуществляет их реально, а психика и сознание – идеально»; «…внешнее не является причиной,

определяющей или созидающей внутреннее, а внутреннее не является его следствием. Внутреннее как онтологически “самодостаточное”, объективно существующее преломляет внешние воздействия и т.д., согласно своей собственной специфической сущности… Эта специфическая сущность внутреннего = психического проявляется в активности, избирательности по отношению к внешнему в соответствии со своей собственной “логикой”»71.

Сам С.Л. Рубинштейн так характеризует свою идею: «Все явления в мире

взаимосвязаны. Всякое действие есть взаимодействие, всякое изменение одного явления отражается на всех остальных и само представляет собой ответ на изменение других явлений, воздействующих на него. Всякое внешнее воздействие преломляется через внутренние свойства того тела, явления, которое ему подвергается. Всякое взаимодействие есть в этом смысле отражение одних явлений другими… Свойство отражения, которым обладает все существующее,

выражается в том, что на каждой вещи сказываются те внешние воздействия,

которым она подвергается; внешние воздействия обусловливают и саму внутреннюю природу явлений и как бы откладываются, сохраняются в ней. В

силу этого в каждом явлении своими воздействиями на него “представлены”,

70 Абульханова К.А., Славская А.Н. Предисловие // Бытие и сознание. Человек и мир /

С. Л. Рубинштейн. С. 9–10. 71 Там же. С. 11.

63

отражены все воздействующие предметы; каждое явление есть в известном смысле “зеркало и эхо вселенной”. Вместе с тем результат того или иного воздействия на любое явление обусловлен внутренней природой последнего;

внутренняя природа явлений представляет ту “призму”, через которую одни предметы и явления отражаются в других»72. «Поэтому действие одних и тех же раздражителей на организмы, принадлежащие к разным видам, на различных индивидов того же вида, на один и тот же организм в разное время, при различных условиях может вызвать разный эффект»73.

«В противоположность всем философским течениям, – продолжают К.А. Абульханова и А.Н. Славская, – либо раскалывающим бытие на материю и сознание, либо вообще подменяющим сознанием бытие, С.Л. Рубинштейн считает исходным бытие, в состав которого входят разного уровня различные

способы существования, имеющие разную сущность. Центром и высшим уровнем организации бытия является человек, обладающий сознанием. Бытие с появлением человека выступает в новом качестве, преобразованном его сознанием и деятельностью, включая в себя и предметы, несущие социальные значения, и субъектов, вступающих в определенные отношения»74.

Для наших целей последний тезис очень важен, поскольку он раскрывает деятельную свободу человека по отношению к бытию только так сказать с коллективной, общественной точки зрения, а не с точки зрения отдельного индивидуума, что, по нашему убеждению, полностью соответствует действительности.

Итоговым результатом концепции С.Л. Рубинштейна является формулировка трех отношений человека к действительности – познавательного, где происходит идеальное преобразование объекта

(моделирование), созерцательного, где объект сохраняется в его собственной

72Рубинштейн С. Л. Бытие и сознание. Человек и мир. С. 49–50.

73Там же. С. 52.

74Абульханова К.А., Славская А.Н. Предисловие // Бытие и сознание. Человек и мир / С. Л. Рубинштейн. С. 17.

64

специфике, и деятельного – объект преобразуется, создаются новые предметы,

служащие удовлетворению потребностей человека.

Постнеклассический тип рациональности, к которому относится рассматриваемая парадигма мышления, расширяет поле рефлексии над деятельностью. По словам И.В. Черниковой, здесь «учитывается соотнесенность получаемых знаний не только со средствами деятельности, но и с ценностно-

целевыми структурами. Возникновение нового типа рациональности не уничтожает исторически предшествующих ему типов, но ограничивает поле их действия. Каждый новый тип научной рациональности вводит новую систему идеалов и норм познания. Меняется категориальная сетка философских оснований науки. Определяющей особенностью постнеклассической научности является так называемая “человекоразмерность” объекта… Классика и неклассика функционировали как знания-отображения, ориентированные на постижение свойств мира. Неонеклассика, у истоков которой мы пребываем,

будет функционировать как знание-инструмент, ориентированный на утверждение нас в мире. Раньше вожделением познания было знание бытия, с

настоящего момента и далее радикализуется знание перспектив творения бытия,

отвечающего нашим запросам. Таким образом, очевиден сдвиг с субстанциализма на креативизм, с онтологии на телеологию, который (сдвиг)

оправдывается встройкой в знание новых преобладающих тенденций»75.

Постнеклассическую научность современные философы науки соотносят с этапом, обозначаемым термином «технонаука»76. «Здесь трудно говорить, –

продолжает И.В. Черникова, – о познании как о моделировании существующей вне человека “естественной” реальности. Картина мира, с которой имеет дело технонаука, является не объектной, но затрагивает человеческий мир. Она выходит за рамки узкого технологизма (построение инженерно-технических конструкций), поскольку обуславливает изменение связанного с ней проектно-

75Черникова И. В. Типология науки в контексте современной философии науки. С. 77.

76Подробнее см.: Юдин Б. Г. От гуманитарного знания к гуманитарным технологиям : гл. 5 (разд. I) // Философия социальных и гуманитарных наук. М. : Академический Проект, 2008. С. 216–246.

65

конструктивного сознания. В отличие от классической и неклассической,

постнеклассическая рациональность не является чисто познавательной рациональностью, претендующей на моделирование реальности “как она есть”,

она выступает как форма социально-гуманитарной проектно-конструктивной рациональности»77.

Это уже не предприятие по поиску истины, но некое манипулирование более или менее непротиворечивыми дискурсами или кажущимися таковыми с целью создания «своей» истины, такого истолкования действительности, такого ее виртуального образа, который будет выгодным субъекту такого познания. В

этом смысле мир становится таковым, каковы его наблюдатели, а наблюдатели таковыми, каков их мир. Это процесс диалектический, но с преобладанием роли сознания и результатов его деятельности. Акт наблюдения есть в тоже время и акт создания того, что наблюдается. В этом процессе можно проследить две основные тенденции. Во-первых, познавательная деятельность более не направлена на вскрытие некоего закономерного порядка вещей, но удовлетворяется моделированием без выхода к каким-либо реальным референтам. Сегодня большим доверием пользуются компьютерные экспериментальные расчеты природных и социально-технологичных процессов с заведомо заданными параметрами, чем попытки материальных экспериментов.

И, во-вторых, процесс эмпирической подтверждаемости гипотезы, приведение примеров из жизни, верификация заменяются процессом продуцирования альтернативных гипотез, т.е. принципом фальсификации. И если раньше достаточным аргументом против теории считалось ее противоречие данным опыта, то теперь таким аргументом чаще всего является построение альтернативной модели. Если она есть, значит, опровергнутая точка зрения правомерна.

Постнеклассическое мышление не является более процессом познания-

отображения, но является процессом взаимодействия с познаваемым предметом,

77 Ильин В. В. Методология социально-гуманитарных наук : гл. 2 (разд. I) // Философия социальных и гуманитарных наук. М. : Академический Проект, 2008. С. 78.

66

где субъект стремится уже не просто получить мысленный дубликат предмета,

либо создать символический, искусственный образ предмета, но реализовать свой проект этого предмета, реализовать свою цель, ценность в этом предмете,

преобразовать его из предмета в образ и из образа в предмет.

В целом стиль преобразующего мышления можно назвать кибернетическим78.

Резюмируя сказанное о парадигме преобразования и постнеклассического способа познания, можно выделить несколько наиболее важных тезисов:

1.Отныне критерием истинного познания считается не просто совпадение когнитивного образа с объектом действительности, не важно, будет ли оно (совпадение) спровоцировано самим объектом как раздражителем или порождено приписывающей ценностно-акцентированной силой сознания, но истинным знанием признается только то, что может быть реализовано и реализуется в процессе практической деятельности человека. Если в парадигме объяснения человек ассимилировался к Не-Я, т.е. объектам внешнего мира, а в парадигме понимания считался «мерой всех вещей», истину считал сотворенной силой собственного сознания, пространство и время – свойствами своего ума, то теперь, в парадигме преобразования, его глубочайшей интенцией

ипроверочной инстанцией является приспособление, изменение мира под собственные нужды, творческое самоутверждение себя во Вселенной.

2.В парадигме преобразования учитываются и сочетаются оба предыдущие метода, превращаясь в технологию изменения окружающего мира согласно целям и идеалам.

Данную парадигму мышления можно выразить графически: S – субъект,

О – объект.

S

78 См.: Сачков Ю. В. Эволюция стиля мышления в естествознании.

67

§ 1.2. КРИТИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ ОСНОВНЫХ ВОЗЗРЕНИЙ

НА МЕТОД МЫШЛЕ НИЯ ЮРИСТА

Прежде надо сказать, что собственно юридическое мышление79

изначально формируется на базисе натуралистической парадигмы объяснения,

в рамках которой оно преимущественно находится до сих пор, и связано прежде всего с позитивизмом как объективистской методологией. Подобно тому, как явления природного бытия подчинены законам, по которым и свершается его механизм, так и явления социального бытия, в том числе поведенческие паттерны, могут и должны быть подчинены закону юридическому. Юриспруденция четко опирается на принцип подчинения индивидуального поведения закону, считая, что это реально осуществимо. При этом наука стоит на том, что история общества также движется согласно некоторым закономерностям, как и история природы80.

В официальной отечественной науке о праве сильно убеждение, что правовые явления, являясь частью объективного мира, в целом подчинены универсальным закономерностям взаимосвязи природного и общественного бытия, всеобщей связи причин и следствий. Еще в 70-х годах прошлого столетия С.С. Алексеевым небезосновательно было замечено, что «само существование юридической науки, ее авторитет и место среди других наук во многом зависят от того, насколько полно раскрыто объективное в ее предмете – в праве»81.

79В настоящей работе автор специально не разводит понятия «правовое мышление» и «юридическое мышление», считая их идентичными.

80Подтверждением является то, что предметом познания теории права и государства

являются закономерности. См.: Теория государства и права : Курс лекций / под ред. Н. И. Матузова и А. В. Малько. М. : Юрист, 1999. Лекция 1. На этом положении стоит и современный формационный подход к обществу в противовес цивилизационному, отрицающему поступательное прогрессивное движение общества согласно определенным объективным законам. Подробнее см.: Семенов С. Ю. Философия истории : Общая теория, основные проблемы, идеи и концепции от древности до наших дней. М. : Современные тетради, 2003.

81 Алексеев С. С. Объективное в праве // Правоведение. 1971. № 1. С. 117.

68

Например, с давних пор и до сегодняшнего дня юристы убеждены, что возможно установить абсолютную монополию правового сообщества на принуждение или насилие и эта монополизация носит характер закономерности. Это означает, что индивиды, подчиненные правопорядку,

могут применять силу друг к другу только в случаях, предусмотренных законом. По этому поводу Г. Кельзен пишет: «Если рассмотреть развитие права от момента его зарождения в первобытном обществе до того уровня, которого оно достигло в современном государстве… обнаруживается определенная тенденция, общая для всех правопорядков, достигших достаточно высокой стадии развития. Эта тенденция заключается в устрожающемся по мере развития запрещении применять физическое принуждение и силу в отношениях между людьми. Это происходит в результате того, что такое применение силы объявляется условием санкции»82.

Очень емкие и точные сентенции представлений правоведа в парадигме объяснения и классического мышления дает Г.В. Мальцев: «Представления о системе права (правопорядке) позитивисты выстраивают по принципу,

лежащему в основе ньютоновской картины мира, – принципу связи причины со следствием. При известных условиях одно явление, выступающее в качестве причины, необходимо вызывает, определяет (детерминирует) другое явление – следствие. Приобретение товаров и услуг, получение наследства, арендные платежи и т.п. находятся в четкой взаимосвязи с некоторыми явлениями,

обусловленными нормами права. Каждый человек действует в правовой сфере,

потому что это возможно и необходимо по закону. Причины, в силу которых конкретные дела разрешаются именно так, а не иначе, юрист ищет в праве, его нормах или принципах. Право для него – это система детерминант, или причин,

Подробнее по вопросу о закономерностях см.: Ветютнев Ю. Ю. Государственноправовые закономерности (введение в теорию) / под ред. А. Я. Рыженкова. Элиста : Джангар,

2006. С. 6.

82 Чистое учение о праве Ганса Кельзена : сб. переводов. Вып. 1. М.: АН СССР,

ИНИОН, 1987. С. 53–54.

69

порождающих строго определенные следствия в сфере юридической практики»83.

Подобные воззрения называются юридическим детерминизмом и связаны с правовым позитивизмом, формально-догматической юриспруденцией и ее методами. Именно в рамках парадигмы объяснения и классического типа рациональности возникает аналитическая юриспруденция, которая к настоящему времени претерпела существенные модификации, но в своей сути осталась прежней. Однако в современной литературе все чаще наблюдаются попытки поставить под сомнение парадигму объяснения, догму права и классическую рациональность.

Так, А.И. Овчинников предлагает следующую, по нашему мнению,

радикальную метатеорию юриспруденции: «Правовое мышление представляет собой процесс понимания социально-правовой действительности»; «В

современной юридической науке можно наблюдать стремление к выходу за пределы классической парадигмы правового мышления, что получает свое воплощение в признании неполноценности и односторонности формально-

рациональных методов исследования права и переориентации правовой проблематики с изучения логико-методологических вопросов на исследование смысложизненных, мировоззренческих основ правовой жизни общества»84.

Автор определяет правовое мышление «как феномен сферы духовного мира человека, представляющий собой процесс понимания окружающей индивида социально-правовой действительности, результатом которого являются, с одной стороны, желаемое и позитивное право, с другой – комплекс правовых знаний, привычек и стереотипов поведения, формирующийся и институционализирующийся в правовом сознании и юридическом мировоззрении человека… Автор подчеркивает, что «понимание – не просто основной способ или метод правового мышления, а его сущность, основной

83Мальцев Г. В. Познание права: от юридического позитивизма к новому пониманию права // Теория права и государства / под ред. Г. Н. Манова. М. : БЕК, 1996. С. 40.

84Овчинников А. И. Правовое мышление : автореф. дис ... д-ра юрид. наук. Краснодар, 2004. С. 6.

70

механизм (выделено мной. – Д. З.)». И в другом месте: «В процессе уяснения смысла правовых норм в контексте конкретного случая происходит незаметное для толкователя соавторство, или конструирование собственного индивидуального смысла нормы, объединяющего и “волю законодателя”, и “волю закона” в “воле толкователя” (курсив мой. – Д. З.)». Судебное решение лишь частично может быть запрограммировано законодателем, что еще раз актуализирует необходимость признания широкого подхода к праву и фиктивности нормативного правопонимания»85.

По нашему убеждению, данное определение недостаточно сразу по нескольким соображениям86. При определении «понимания сущностью,

основным механизмом и методом правового мышления», продолжает быть полной загадкой качественная специфика рассматриваемого феномена, ведь

«правопониманий» может быть множество, отсюда неминуемо вытекает проблема отличия права от неправа. Кроме того, юридическое познание хоть и опирается на «понимание», будучи познанием историческим, поскольку работает с событием прошлого в процессе правоприменения и требует так сказать буквального перемещения себя на место наблюдателя, тем не менее оно не сводится к последнему. Но, кроме того, оно в не меньшей степени опирается также на «объяснение», будучи познанием прогностическим, поскольку стремится создать действенную («правильную») норму в процессе правотворчества, включающую догадку о будущем развитии общества и будущих фактах, для чего необходимо знание закономерностей, а также стремится подвести индивидуальный акт под общую норму. Таким образом,

отличительной особенностью юридико-познавательной деятельности в целом является использование как социально-гуманитарного, так и естественнонаучного метода. Последнее замечание не находит отражения в

85Там же. С. 7.

86Подробнее см.: Зыков Д. В. Некоторые вопросы теории юридического мышления // Вестник Волгоградского государственного университета. Серия 5, Юриспруденция. 2012.

№2 (17). С. 274–281.