Зыков_Д_В_Виды_юридического_мышления_Диссертация_

51

представлениях. Наконец, выяснилось, что ни один наблюдатель не обладает статусом привилегированного субъекта истины, каждый находится в рамках своей собственной системы отсчета, определяемой его местом и временем, и

поэтому его взгляд или перспектива ограничен этими параметрами, рамками.

Никто не может обладать монополией в области познания. Истина отныне определяется познавательной позицией наблюдателя, которая обусловлена как с чисто физической, т.е. телесной точки зрения, так и с исторической и социокультурной. Реальность устроена так, что способна отражать любое мировоззрение, не только научное, но в том числе и мифическое, религиозное,

языческое, магическое и т.д. Всякое знание отныне ограничено той системой предпосылок, которая входит в само его основание, определяет его суть.

Наблюдатель понимается не как универсальный единственный субъект познания, таких субъектов множество, все они конкретны и каждый наделен своим собственным видением реальности, своим собственным горизонтом мышления. Различие между наблюдателями обусловлено их объективным положением и каждый из этих субъектов познания способен получать лишь ограниченную истину, т.е. конкретную и относительную истину. Иными словами, он живет и познает лишь в рамках определенного интервала абстракции, определенного количества информации.

В рамках данной парадигмы мышления удалось осознать интервальность любого человеческого суждения, т.е. его относительность. В настоящее время в теории познания сложилась уникальная ситуация, когда ни одна философская система, экономическая теория, юридическая теория, ни один политико-

правовой режим не могут претендовать на справедливость и истинность в неограниченном интервале. Во всем есть предел и ограничение.

Завершая характеристику парадигмы понимания с философской точки зрения, надо сказать следующее.

Логическое развитие парадигмы в итоге привело к релятивизации и субъективизации теории познания и связано с такими влиятельными сегодня философскими направлениями, как герменевтика и отчасти экзистенциализм.

52

Общая тенденция в трактовке понимания здесь заключается в преодолении ограничения понимания лишь социальными и гуманитарными науками и в распространении этого метода, в том числе на естествознание, а также в отказе от противопоставления понимания и объяснения. Герменевтическая традиция фактически безгранично расширяет категорию понимания, что в итоге приводит к идеализму. Так, М. Хайдеггер интерпретацию (понимание)

рассматривает как фундаментальный способ бытия человека, главную характеристику его существования. Еще больше в этом направлении делает Х.-

Г. Гадамер. Он указывает, что герменевтика «не является некоей методологией наук о духе, но представляет собой попытку договориться, наконец, о том, чем же поистине предстают науки о духе, помимо своего методологического самосознания, а также о том, что связывает их с целостностью нашего опыта о мире»56.

Таким образом, Гадамер подчеркивает обусловленность понимания культурно-историческим контекстом, зависимость понимания от ценностных факторов, его аксиологическую «нагруженность». Это выражается в предпонимании, в предрассудке, в наличии определенных предпосылок и предрасположенностей к пониманию. Понимание становится не каким-то актом познающего субъекта, свободного от ситуационной укорененности, а некой причастностью к самоосуществлению, реализации традиций, передающих смыслы и значения последующим поколениям. Эти традиции представлены,

прежде всего, в языке и традициях, которые выступают той «универсальной средой, в которой осуществляется понимание»57.

С.А. Лебедев по этому поводу подытоживает: «В сфере наук о духе это привело к культурному релятивизму в трактовке проблемы истинности гуманитарного знания… Таким образом, была выявлена еще одна линия

56 Гадамер Х.-Г. Истина и метод: Основы философской герменевтики. М. : Прогресс,

1988. С. 41.

57 Там же. С. 452–453.

53

детерминации познания – его социо-культурная обусловленность (культурное a priori)»58.

Для понимания культурного a priori можно обратиться к фундаментальному труду О. Шпенглера59. Как нам понять мир древнего грека и его мироощущение или араба и его математику, индийца и его философию,

египтянина и его архитектуру, даже европейца эпохи рококо или готики? Как нам понять их уклад жизни и нравы? Спрашивается, как же они жили без теории отражения материалистической диалектики или теории атома? Мы не в силах их понять так как будто мы живем в той эпохе. Мы можем только приблизительно понимать их пространство и время, только вероятностно строить какие-либо догадки и предположения. Мы можем только ценить их достижения, но не жить их ценностями, как если бы они принадлежали нам.

Все они по своему неповторимо познали бытие, раскрыли такую его грань в пространстве и времени, которую ни случайно повторить, ни намеренно воспроизвести никогда не удастся, это можно считать другим измерением, куда мы не вхожи ни под каким видом, также как они не смогли бы войти в наш Мир.

В рамках данной парадигмы сформировался субъективный менталитет, в

основе которого лежит убеждение во «всемогуществе мышления», способного придавать форму реальности вещей. Гносеологической операцией такого мышления является понимание, суть которого в приписывании смысла тому,

что познается, подводя слова, мысли, переживания, действия под общие ценности, стандарты, нормы и т.д. В своих крайних философских формах развития парадигма понимания тяготеет к идеализму, крайнему индивидуализму, иррационализму и субъективизму, вносит релятивистскую струю в теорию познания, тем самым фактически заводя себя в тупик.

58Лебедев С. А. Проблема истины в естествознании и социально-гуманитарных науках. С. 15.

59См.: Шпенглер О. Закат Западного мира.

54

В целом стиль мышления неклассической эпохи можно было бы охарактеризовать как вероятностно-статистический60.

Резюмируя сказанное о парадигме понимания и неклассической духовной формации, можно обозначить несколько наиболее важных концептов в виде тезисов:

1. Создана теория относительной, или интервальной, реальности, в

которой подчеркивается решающая роль наблюдателя и средств познания.

Пространство, время и материя понимаются как взаимосвязанные,

относительные и атрибутивные элементы. Принцип относительности уточняется и дополняется принципом дополнительности, который гласит, что в силу интервального устройства мира и познавательной способности наблюдателя невозможно описать какое-либо явление или событие в рамках одной теории, но требуется несколько теорий, ведь каждая теория берет за основу исследования какой-то один или несколько аспектов объекта, но не все,

что также обусловлено эффектом интенциональности мышления. Принцип относительности уточняется принципом масштаба восприятия, заключающимся в ограниченности информационного поля сознания наблюдателя и обусловленности его историческим контекстом своего существования.

Принцип относительности дополняется принципом неопределенности физических и социальных процессов, заключающимся во внедрении в описательное знание индетерминизма и полидетерминизма, подтвержденного экспериментально на физических объектах микромира.

2. В «структуре души» наблюдателя выявлена и «взвешена» функция чувства, делающая индивида целеустремленным существом, способным на оценку важности тех или иных событий или процессов, явлений, влияющих на его мотивацию. Это приводит к формированию модели «человека символического», продуцирующего знаки, смыслы, значения, идеалы,

ценности. Социальная среда индивида есть прежде всего символическая среда,

априорно конституирующая его жизненный мир. Нет никакого человека и

60 См.: Сачков Ю. В. Эволюция стиля мышления в естествознании.

55

явления социальности без идеалов, без духовных скреп общества, даже если эти идеалы разрушительны и направлены на самоуничтожение. Идеалы – это признак социальности, осознана власть идеалов. Выявлены историческое a priori, социальное a priori, логическое a priori, физическое a priori и культурное a priori, задающие «горизонт понимания», «перспективу видения» субъекта познания (индивида или социальной целостности).

3. В теории познания господствует плюрализм истин и точек зрения,

порожденный: 1) активным, воздействующим характером теоретического мышления, самопроизвольно продуцирующего символические структуры; 2) неисчерпаемостью эмпирического базиса любой концепции; 3)

ограниченной разрешающей силой любой модели, описывающей свой предмет; 4) невозможностью устранить личностное ценностное отношение к предмету. В сфере познания отныне нет привилегированного субъекта истины, нет монополии на истину. Если одни нечто утверждают, всегда найдутся другие, которые будут это отрицать. Плюрализм точек зрения угрожает стать безбрежным. Критериями аннулирования той или иной позиции выступают ее внутренняя нелогичность, несогласованность высказываний и следствия которой не соответствуют эмпирическому базису.

Современные общества построены по принципу «мозаичности», то есть представляют собой разношерстные в культурном, социально-экономическом и политико-правовом отношении конгломераты, где перемешаны народности,

языки, традиции, нравы, мировоззрения до степени «вавилонского столпотворения».

4. Мышление понимается как самостоятельная субстанция,

воздействующая на реальность, придающая форму окружающему пространству, царит принцип «всемогущества мышления», субъективистская установка. Для такого мышления характерна субъективистская интерпретация реальности на основе личных априорных идеалов, вплоть до приписывания этой реальности необходимого образа и наделения субъективным смысловым значением, не всегда согласующимся с объективным положением дел.

56

Понимание в таком случае выступает равнодействующей знания и бытия, т.е.

контекста, в котором субъект экзистенциально укоренен. Под истиной понимается не тождество содержания объекта и его когнитивной модели, а

субъективные критерии полезности (ценности), конвенциональности,

очевидности, непротиворечивости. Методология познания характеризуется полидетерминистской установкой, стремящейся понять ситуацию с разных сторон, установить по возможности ту совокупность факторов, которая в итоге привела к такому-то результату. В целом стиль мышления неклассической эпохи можно было бы охарактеризовать как вероятностно-

статистический.

5.Познающих субъектов становится множество, каждый имеет право на собственную точку зрения. При этом разные точки зрения могут быть одинаково хорошо обоснованными, аргументированными. Каждый субъект познания способен добывать истину, однако точка зрения каждого ограниченна возможностями его информационного поля сознания и отражает

влучшем случае только часть истины или даже ее аспект, полная же истина многомерна. На первый план выдвигаются индивидуалистические концепты частной инициативы, предпринимательства, прав человека. Возникает перекос в соотношении целого и элементов в сторону последних, приобретает актуальность проблема согласования множества воль. Соответственно, целое всякий раз грозит рассыпаться на множество частей. Субъект и объект больше не находятся в оппозиции, они скорее соединены, слиты и взаимообусловлены, между ними установлены разнообразные познавательные взаимоотношения.

6.В рамках данной парадигмы сформировался субъективный менталитет, в основе которого лежит убеждение во «всемогуществе мышления», способного придавать форму реальности вещей. Гносеологической операцией такого мышления является понимание, суть которого в приписывании смысла тому, что познается, подводя слова, мысли,

переживания, действия под общие ценности, стандарты, нормы и т.д.

57

7. В своих крайних философских формах развития парадигма понимания тяготеет к идеализму, крайнему индивидуализму, иррационализму и субъективизму, вносит релятивистскую струю в теорию познания, и тем самым фактически заводит себя в тупик.

Данную парадигму мышления можно выразить графически: S – субъект,

О – объект:

1.1.4. ПАРАДИГМА ПРЕОБРАЗОВАНИЯ

И ПОСТНЕКЛАССИЧЕСКАЯ Р АЦИОНАЛЬНОСТЬ

Третья парадигма постепенно формируется, находясь в процессе активного становления. На сегодняшний день есть все основания говорить о ее самостоятельном существовании и развитии. Данная методология, в отличие от первых двух, складывается в основном в российской науке. «Выдающийся российский психолог П.Н. Шихирев (1936–2004) отмечал, что отечественные ученые стоят на перепутье. Первый путь, по которому они могут пойти, –

следование за парадигмой объяснения, овладение ее правилами, соответствие принятой в мире системе социальной психологии. Это путь эмиграции,

трудный, но спокойный и сытный. Второй путь – присоединение к парадигме понимания на основе единых с европейцами социокультурных идей и мотивов.

Это путь реинтеграции в западноевропейскую культуру, беспокойный, но

58

перспективный. Третий путь – собственное развитие на основе чужого и своего опыта, с учетом своих и чужых достижений и ошибок. Это тоже путь интеграции в мировую науку, но на равных правах, путь трудный, но возможный. Отечественную парадигму П.Н. Шихирев обозначает термином

“преобразование”. Он выдвигает следующую методологическую идею: для того, чтобы объяснить какое-либо явление, а соответственно и понять его, надо попытаться его изменить, преобразовать. Основной метод познания – это метод преобразования, мысленного или практического конструирования социальной реальности»61.

Теоретическими источниками третьей парадигмы в философии и психологии принято считать деятельностный подход, разрабатываемый С.Л. Рубинштейном и А.Н. Леонтьевым в 1920–1950-х гг. независимо друг от друга. При этом оба ученых опирались в своих рассуждениях на работы Л.С. Выготского и его культурно-исторический подход и философскую теорию К. Маркса, что предопределило общность большинства их выводов. В

результате была сформирована общая теория деятельности, в которой приоритет принадлежит все-таки С.Л. Рубинштейну. Теория деятельности – это система методологических принципов и ориентиров исследования психики человека во взаимосвязи с объектами внешнего мира. Предметом данной теории является деятельность, опосредствующая все психические процессы.

При этом признается, что сознание и деятельность едины и взаимообусловлены. Само по себе сознание не существует, равно как деятельность, не опосредствованная сознанием, также является абстракцией.

Психика и сознание формируются в деятельности и в деятельности же проявляются. Сознание и деятельность – это не две параллельно существующие сущности или субстанции, подобно философским материи и сознанию, но органическое целое, вне которого ни того, ни другого нет62. Данный подход

61Цит. по: Почебут Л. Г., Мейжис И. А. Социальная психология. С. 40–41 ; подробнее см.: Шихирев П. Н. Современная социальная психология. М. : Ин-т психологии РАН, 1999.

С. 316.

62См.: Рубинштейн С. Л. Бытие и сознание. Человек и мир. СПб. : Питер, 2003.

59

стремится к преодолению крайностей методологии объяснения и понимания.

Деятельность не является совокупностью внешних рефлекторных реакций на внешний раздражитель, как предполагает классическое естествознание и ассоциативная психология, базирующиеся на парадигме объяснения. Также и сознание не является исключительно субъективной реальностью,

продуцирующей символический универсум, как предполагает интроспективная психология, неклассический идеал рациональности с его абсолютизацией субъективного фактора, базирующиеся на парадигме понимания. Сознание не дано субъекту непосредственно как самоизолированная реальность, но интегрировано в ту систему деятельности, в которой субъект себя

«обнаруживает», и может быть познано лишь через систему субъективных отношений с внешним миром, через деятельность субъекта в самом широком смысле этого слова, в рамках которой он развивается. В целом новизна и прогресс научной мысли в парадигме преобразования заключается в выработке правильного порядка взаимодействия идеальных и реальных факторов, так сказать, закона порядка их действия.

Дальнейшее развитие и упрочение данного способа мышления проходит красной нитью через всю отечественную философию и социологию науки,

порождая представление о мышлении как технологии, и связано прежде всего с такими именами, как Г.П. Щедровицкий63, А.А. Зиновьев64, В.С. Степин65, В.С. Швырев66 и др.

Теоретическая основа рассматриваемой парадигмы уходит своими корнями в теорию познания и этическую философию И. Канта, но главная идея

«практического изменения» окружающего мира принадлежит философским взглядам К. Маркса.

63 См.: Щедровицкий Г. П. Избранные труды. М. : Школа Культурной Политики,

1995. С. 95–96, 439.

64 См.: Зиновьев А.А. Логическая социология : избранные сочинения. М. : Астрель,

2008.

65 См.: Степин В. С. Саморазвивающиеся системы и постнеклассическая рациональность // Вопросы философии. 2003. № 8. С. 5-17.

66 См.: Швырев В.С. Рациональность как ценность культуры. Традиция и современность. М. : Прогресс-Традиция, 2003.

60

Заслуга Канта хорошо сформулирована им самим в предисловии ко второму изданию «Критики чистого разума», где он пишет: «До сих пор господствовало предположение, что все наши познания должны сообразоваться с предметами;

однако при этом предположении все попытки дойти a priori через понятия до чего-либо, что расширяло бы наши знания о предметах, рушились. Поэтому следует хоть раз испытать, не разрешим ли мы задачи метафизики более удачно,

если предположим, что предметы должны сообразоваться с нашим знанием, тем более, что это предположение лучше согласуется с требованием возможности априорного знания, которое должно установить некоторые положения о предметах раньше, чем предметы даны нам. Здесь повторяется нечто подобное мысли Коперника: когда оказалось, что гипотеза вращения всех небесных светил вокруг наблюдателя недостаточно хорошо объясняет небесные движения, то он попробовал, не удастся ли достигнуть лучших результатов, если предположить,

что наблюдатель движется, а звезды находятся в покое. И в метафизике можно сделать такое же предположение, что касается наглядных представлений предметов»67.

По Канту, окружающий мир дает только материю ощущения, но наше собственное мышление организовывает, систематизирует, упорядочивает эту материю в пространстве и во времени, доставляя понятия, посредством которых мы осознаем опыт. Таким образом, система Канта не является чисто идеалистической, но, по справедливому мнению К. Поппера, «представляет собой смесь, или синтез, своеобразного реализма и идеализма; ее реалистический элемент – это утверждение, что мир, как он является нам, есть некоторый материал, организованный нашим сознанием, идеалистический же – утверждение, что есть материал, организованный нашим сознанием»68.

Заслуга же К. Маркса как философа заключена в примате идеи изменения бытия, проступающей в его ранних работах, где он писал: «Вопрос о том,

обладает ли человеческое мышление предметной истинностью, – вовсе не

67Кант И. Критика чистого разума. Ростов н/Д : Феникс, 1999. С. 20–21.

68Поппер К. Предположения и опровержения. Рост научного знания. С. 536.