2901

The problems under investigation of Miloud Mohamed Rachid (Algiers University 2 named after Abu Elkassem Saad Allah), Teacher of Turkish and Russian languages is research of the problem of the relationship between the sublanguages of computer and nanotechnology. The author analyzes the characteristics of word formation processes of nanocomputer sublanguage and argues that the achievements of the modern information technology and the inevitable introduction of nanotechnology in the information sector will form in the near future a brand new vocabulary section — nanocomputer sublanguage. On the basis of this research the author attempts to propose a collaboration of linguistics in matters of systematization and unification of nanocuputer terminology.

PhD of Philology, Associate professor U.I. Nazarchuk (State University of Pridnestrovie) addresses the problem of description and practical use of modern information technologies which are necessary for the work of an interpreter. The ability to apply electronic means help to optimize the work of interpreters and it considerably increases their competitiveness. The author analyses electronic resources and computer programs, used in the translation activity.

The section SCIENTIFIC INFORMATION represent the report of Doctor of Philology, Professor Z.Ye. Fomina (Voronezh State Technical University, the Department of Foreign Languages) concerns the Results of the 27-th International Congress "European - Trans-European: Nietzsche`s View from Afar" (Germany, Naumburg, 22.09 -25.09, 2016.), organized by the Society and Fund of F. Nietzsche (Europäisch – Übereuropäisch. Nietzsches Blick aus der Fern. European – Supra-European. Nietzsche’s View from Afar. 27. Internationaler Kongress der Nietzsche-Gesellschaft und der Friedrich-Nietzsche-Stiftung).

The section also contains the information by PhD of Philology, Associate professor L.A. Erofeeva and PhD of Philology, Associate professor V.I. Chechetka on Participation in the Courses of Teachers Training organized for the Teachers of the German Language of the Russian Universities in Potsdam University (Federal Land of Bradenburg, FRG, Potsdam) 8-th – 26 th August 2016.

In this issue of the Scientific Newsletter, as well as in all the previous ones the works of our foreign colleagues from Germany (Karlsruhe University), Algiers (Algiers University 2 named after Abu Elkassem Saad Allah), Cuba Republic (University of Havana) as well as by the author of the near abroad, particularly, from Pridnestrovie (Tiraspol University) were published.

The results of scientific researches, represented in the articles of this issue, are conducted on the material of the English, German Russian, Spanish and other languages. The scientific problems analyzed by the honorable authors demonstrate the acute tendencies of the modern linguistics, methods and didactics of foreign language teaching, intercultural communication, theory and practice of translation. Theoretically and practically significant results were obtained by means of analysis of big empirical material, represented by different types of discourses (media, philosophical, artistic, etc.) as well as by studying topical paremiological material. The work dedicated to the problem of forming the new component in the studying of the terminosystem, that can be determined as nanocomputer terminosystem is of obvious scientific interest.

We suppose that the fourth Issue of the thirty second Series will be interesting and useful for a large number of linguists, foreign language teachers, culture experts, philologists, philosophers, post-graduates and students, as well as for all our domestic and foreign readers.

Научный Вестник Воронежского государственного архитектурно-строительного университета

Г.С. Бородкина

ЯЗЫКОВАЯ РЕПРЕЗЕНТАЦИЯ ДОМИНАНТНЫХ ЭМОЦИОНАЛЬНЫХ КОНЦЕПТОВ В НЕМЕЦКОМ ЯЗЫКЕ И ЕГО АВСТРИЙСКОМ ВАРИАНТЕ

(НА ПРИМЕРЕ КОНЦЕПТА „FREUDE “)

Статья посвящена исследованию эмоционального концепта „Freude“ как составляющей немецкой и австрийской концептосферы. Приводятся результаты комплексного анализа вербальных манифестаторов концепта „Freude“ в категориальном, парадигматическом, синтагматическом, когнитивном и структурноморфологическом аспектах. Представлено описание релевантных признаков эмоций радости на основе исследования психофизиологической, негирующей, кинематической, темпоральной и локальной лексики, а также сравнительных конструкций. Описаны когнитивные механизмы концептуализации эмоций при помощи структурно-семантических моделей, в которых радость объективируется как результат, а не как мотив деятельности человека. Анализируются метафорические компоненты в содержании концепта „Freude “. Определены признаки нацио- нально-культурной специфики лексем класса „Freude “в немецкой и австрийской языковых картинах мира. Доказано особое познавательное значение национальнокультурных коннотаций в контексте вопроса о самоидентификации немецкого и австрийского народа, выявляемых в структуре национальных концептов и отражающие лингвокогнитивное единство с концептом „Freude“.

Ключевые слова: эмоция, эмотиология, эмоциональная картина мира, эмоциональная концептосфера, эмоционально-оценочная лексика, лексическая лакунарность, национально-культурная специфика концептуализации эмоций.

G.S. Borodkina

LANGUAGE REPRESENTATION OF DOMINANT EMOTIONAL CONCEPTS IN GERMAN AND AUSTRIAN-GERMAN

(BASED ON CONCEPT "FREUDE")

This article investigates the emotional concept "Freude" as a part of the German and Austrian concept sphere. The results of a comprehensive analysis of the verbal manifestators of concept Freude" are given in the categorical, paradigmatic, syntagmatic, cognitive and structural-morphological aspects. The article presents the results of describing relevant characteristics of joy emotion obtained in the study of psychophysiological, negative, kinematic, temporal and local lexis and comparative structures. The reflection of the conceptualization of emotions by means of structural-semantic models, in which joy is demonstrated as a result, but not as a motive of human activity, is considered. Metaphorical components of concept "Freude" are described. The peculiarities of the national-cultural specificity of the lexical items of the class "Freude "in German and Austrian language world are determined.

The author emphasizes the special cognitive value of national-cultural connotations connected with the question of German and Austrian people identity. These con-

____________________

© Бородкина Г.С., 2016

18

notations are identified in the structure of the national concepts and reflect linguistic and cognitive unity with the concept of "Freude".

Key words: emotion, emotiology, emotional picture of the world, emotional concept sphere, emotional and evaluative lexis, lexical lacunas, national-cultural specificity of the conceptualization of emotions.

Одним из приоритетных направлений в эмотиологии является изучение эмоциональной картины мира. Эмоциональная картина мира как совокупность эмоциональных концептов представляет собой мировидение, спроецированное эмоциональной сферой сознания и отражающее аксиологические приоритеты в национальной картине мира [1, с. 6]. Особый интерес к данной научной области возник в XX в., в частности, в трудах таких лингвистов, как Э. Сепир, Ш. Балли, М. Бреаль, Г. Гийом, Н.Д. Арутюнова, А. Вежбицкая, Н.А. Лукьянова, О.В. Загоровская [2] и др.

Проблемы эмотиологии широко рассматриваются на материале разных языков и культур, в том числе, на материале немецкоязычных стран: З.Е. Фомина [3, 4, 5, 6], Т.Н. Ряполова (2001), Т.Н. Сыромятникова [2003], Е.А. Мокшина (2004), В.И. Чечетка (2005), Е.А. Демидкина (2007), О.В. Пасечник (2007) и др. В настоящее время эмотивная лингвистика активно развивается. Ее идеи, методы и приемы, теоретико-методологическая база, понятийный аппарат и обширное проблемное поле послужили основой для формирования новых научных направлений, таких, как «Эмотивная лингвоэкология», “Лингвокультурология эмоций”, “Концептология эмоций”, “Гендерная эмотиология”, “Когнитив- но-дискурсивная эмотиология” и др. [7; 8].

Как показывает анализ актуальных диссертационных исследований, описанию концептов как целостных ментальных единиц способствует обращение к комплексным методикам систематизации и этимологизации наиболее частотных частей речи эмоциональнооценочной лексики, описания релевантных признаков эмотивного вокабуляра и средств манифестации его эмоционального потенциала (Фомина, 1996, 2006 и мн. др.). Отдельные работы посвящены описанию языковых средств объективации концептов: а) в лексикофразеологической системе языка, б) в структурно-семантической репрезентации, в) на основе исследования сочетаемости свойств лексем-номинантов концептов, г) в сопоставительном моделировании культурных концептов, д) в построении лингвокогнитивной модели отдельных концептов и т.д.

Настоящая работа посвящена исследованию доминантного эмоционального концепта „Freude“ - «радость» в немецком языке [9] и его австрийском варианте [10, 11]. Актуальность исследованию придает тот факт, что его языковое выражение рассматривается в хронологическом аспекте. В работе обобщены результаты исследования, посвященного вербальной репрезентации эмоционального концепта «Freude» с конца 90-х годов прошло столетия по настоящее время. Цель исследования состоит в определении национальнокультурной специфики метафоризации концептуальных признаков «радости» в немецкой и австрийской языковой картине мира на основе комплексного исследования лексических средств, вербализующих концепт „Freude “в немецком языке и его австрийском варианте.

В основе исследования лежат основные положения лингвистической теории эмоций, разработанные и впервые системно изложенные в докторском исследовании З.Е. Фоминой

(1996), монографиях (1999, 2006, 2013), а также методика анализа эмоционально-

оценочной лексики, представленная в трудах З.Е. Фоминой [12].

Достоверность и объективность исследования обеспечивается большим объемом проанализированных словоупотреблений различных лексем с оценкой «радости», извлеченных из электронного каталога художественных произведений, разработанного руководителем проекта „Österreichisches Deutsch“ профессором Р. Муром (Университет имени Карла и Франца, г. Грац, Австрия). 1 Эмпирическую базу исследования дополнили ком-

1 Электронный каталог художественных произведений, разработанный Р.Муром, включает более 35 произведений современных немец-

коязычных писателей [T.Bernhard, H.Hesse, H. Konsalik, I.Bachmann, B.Frischmuth, F.Innerhofer и др.).

19

Научный Вестник Воронежского государственного архитектурно-строительного университета

пьютерные архивы газетных публикаций за период с конца 90-х годов 20 века по настоящее время.

Положительные эмоции радости, удовольствия, наслаждения и счастья являются для человека предметом стремления и всегда оцениваются с восторгом и восхищением. Радость – это «эликсир для тела и души» (Г.В.Лейбниц). Как показывают результаты анализа, в художественных и газетных текстах отмечается принципиальное сходство се-

мантических типов радости.

Самым частотным семантическим типом является радость с признаками удовольствия,

удовлетворения, упоения, беззаботности, безмятежности, умиротворения и т.п. (530 ЛЕ).

Вчисле установленных типов радости содержатся:

радость «вопреки» (58 ЛЕ);

омраченная радость,

„отравленное“счастье (47 ЛЕ);

«сверхсчастье» («умопомрачительное“ счастье) (35 ЛЕ);

«тихая» радость, затаенное счастье (6 ЛЕ);

непоколебимая радость (4 ЛЕ).

По нашим наблюдениям, в текстах художественных произведений и газетнопублицистических тестах вербальная экспликация «радости» осуществляется, главным образом, двумя способами:

1)первый способ заключается в описании эмоций класса «радость» как одного из объектов реальной действительности, доступных для внешнего наблюдения;

2)второй способ предполагает описание автором собственных эмоциональных пе-

реживаний, своего личного эмоционального опыта, связанного с «радостью». Стержневой характеристикой концептуализируемых эмоций является их объективация в языке подобно реально воспринимаемым объектам.

Наличие широкой парадигмы эмоциональных лексем, с помощью которых в языке объективируется концепт „Freude“, отражает и доказывает большую активность языкового сознания в вербализации самых разнообразных типов и оттенков эмоций «радости». Эмоциональные лексемы класса «радость» характеризуются семантической близостью на уровне понятийного ядра и не совпадают на уровне периферии значения. Ср.: лексемы «удовольствие» и «неожиданное счастье» относятся к классу «радости» и вербализуют иные эмоциональные реалии, ср.: «удовольствие» ≠ «неожиданное счастье» (Spass нем. ≠ Massel австр.).

В результате сопоставления базовых лексем радости, вербализующих одноименные концепты, установлено, что их значение очерчивает лишь понятийную канву в структуре концептов. Сам же концепт „Freude “помимо понятийного центра, в котором сосредоточено общепринятое (конвенциональное) понимание эмоций «радости», включают в себя

интерпретационные признаки, так называемые авторские (окказиональные) концепты.

Являясь результатом индивидуального языкового сознания, авторские концепты отражают современные процессы концептуализации эмоций, причина которых заложена в динамичности эмоциональной сферы, ее «неуловимости» для языкового сознания, которое стремится зафиксировать эмоцию, если не с помощью отдельной лексемы, то иным способом, например, в словосочетании с определениями, наречиями, с помощью сравнитель-

ных конструкций, метафорических суждений и т.д. Так, например, наряду с общеизвест-

ными представлениями о «радости», которые выражаются в языке как «удовлетворение», «упоение», «беззаботность», «безмятежность», «умиротворение» и т.д., в текстах рас-

сматриваемых стилей вербализуются типы «радости», отражающие индивидуальные кон-

цептуальные признаки австрийской культурно-национальной специфики «zwischen "gut aufgelegt" und "echt grantig" (австр. «между «хорошим настроением» и «по-настоящему плохим настроением»), «glücklich und unglücklich» («счастливый и несчастный») и т.п.,

которые являются основой для формирования так называемых АК (авторских концептов). Благодаря разнообразным синтагматическим связям, которыми характеризуются базовые лексемы «радости», в языке отражаются существенно значимые концептуальные

20

признаки радости, содержащиеся в ядре концепта в латентной форме. С помощью адъективных лексем отражается результат тщательного осмысления и поиска адекватных средств, соответствующих пониманию внутреннего мира человека, окрашенного положительными эмоциями.

Проанализировав наиболее частотные лексемы «радости», мы установили, что они, как правило, образуют словосочетания следующих типов:

1)[Adj. / Adv.] + [emot. Sub.];

2)[emot. Sub.] + [emot. Sub.];

3)[so / zu + Adv.] + [emot. Sub.].

При помощи указанных словосочетаний в языке отражаются лингвокогнитивные процессы оязыковления ядерных и периферийных составляющих признаков – интенсив-

ность / экстенсивность („groß“ „riesig“ „heftig“/ „leicht“), предельность / бесконечность

(höchst / unbegreiflich), динамичность / статичность (“wachsend” / “ständig“).

В зависимости от значения прилагательного актуализируются признаки концептуализируемых эмоций «радости», которые отражают когнитивные тенденции единого кода восприятия окружающей действительности, материальной и идеальной, когда психические феномены, подобно предметным сущностям, «картируются» с применением:

«сетки параметров» – «размер»,

«объем» (große Furcht, große Freude),

«количество» (siebenmal, viel, zweimal, doppelt, dreifach Gaudi),

«протяженность» (500 Meter Gaudi),

«географические координаты» (steiermarkweites Glück) и т.п.

«Этнические» прилагательные отражают уникальность манифестируемой «радо-

сти», обусловленной национальными и социально-экономическими факторами, ср.:

«австрийское счастье» («ötserreichisches Glück»).

В словосочетаниях с позитивно-оценочными прилагательными концепт «радость»

вербализуется как «светлое», «неомраченное», «чистое» чувство (helle, ungetrübte Freude, reine, pure Freude). В словосочетании sprichwörtliches [Massel] отражается национально-

специфическое представление о «неожиданном счастье» как о «сказочном» чувстве.

(Ср.: в русском языке для лексемы sprichwörtlich: Sprichwort (пословица) отсутствует лексический эквивалент).

С помощью слов с экспрессивным компонентом эксплицируется эмоциональный «перехлест» радостных чувств, в частности, указывается на такие релевантные признаки

стремление к «открытой» радости, указывающее на желание «разделить» радость, сделать свою радость „заметной для всех “. Ср.:

(Нигерийские «орлы» своей победой над испанцами погрузили свою родину в состояние радостного головокружения и опьянения. Сразу же после свистка арбитра сотни тысяч нигерийцев устремились на улицы и праздновали, как будто утро еще не наступило) (Перевод наш).

Усилительные частицы so, zu отражают субъективное восприятие автором переживаемых эмоций, стремящихся к запредельному уровню ощущений. Ср.: Ich bin viel zu glücklich.

21

Научный Вестник Воронежского государственного архитектурно-строительного университета

Вербальная экспликация эмоций «радости» осуществляется также с помощью вспомогательных лексических средств, среди которых широко используются ассоциативно-

оценочная, психофизиологическая лексика, негирующие слова, кинематические, темпо-

ральные и локальные лексемы, относящиеся к числу специфических типов эмотивного вокабуляра [8].

В ходе исследования было установлено, что среди ассоциативно-эмоциональной лексики „Freude“ преобладают слова с конкретной семантикой, обозначающие реальные объекты. Следует предположить, что в основе «успешной» вербализации эмоций лежат отношения семантической концептуальной совместимости между словами, эксплицирующими конкретные и абстрактные понятия. Семантическая совместимость лексемам «радости» и соответствующих ассоциативно-эмоциональных лексем обеспечивается благодаря актуализации в их значении коннотативных сем «радость».

Ассоциативы радости из газетно-публицистических текстов отличаются особой прагматической выразительностью, которая достигается с помощью экспрессивных слов, а также слов-интенсификаторов эмоций (so, zu и т.п.). Ср.:

"S o e i n e G a u d i haben wir schon lange n i c h t m e h r gehabt", sagte Stephan Eberharter nach dem gestrigen doppelten Triumph (Такого удовольствия мы уже давно не испытывали!) [2*, 14.Dezember 1998]; (Перевод наш).

Лексема der Triumph: die Freude über einen Erfolg oder Sieg эксплицирует сильный эмоциональный подъем в результате успеха, победы, которые достигаются большими усилиями и трудом.

Отдельные ассоциативно-эмоциональные лексемы отражают роль «радости» в соци-

ально-геронтологическом аспекте:

Party [англ.): ein privates Fest mit Essen, Trinken, Musik usw.- слово Party употребля-

ется наиболее часто в языке молодежи и снабжено признаком „модного“ слова.

В немецком и австрийском национальном сознании четко фиксируется связь между эмоциональными концептами и разнообразными реалиями окружающей действительности. Так, например, эмоция «радости» соотносится с самыми разнообразными сферами, в частности, с такими, как:

различные реалии национальной природы („Freude“- Gebirge, Berge, Täler, Flüsse, Hügel и т.д.);

народные праздники и их атрибуты („Freude“ – Fasching; Entzücken – Rosenfest),

наиболее предпочитаемые цветы / плоды („Freude“ - Maiglöckchen, Wildorchidee, Rosskastanien, die Engelstrompeten, Orchideen, Lieblingsblumen Rosen, die Campsis usw.). Ср:

Es ist ihre Liebe zu Rosen, die Köchin und Buchautorin Andrea Grossmann und ihr Mann

Karl dazu animierten, ein duftes Rosenfest zu gestalten. Heuer tauchteт sie [die Gäste)… in ein Rosenmeer. Essenzen und Blätter der edlen Blume zergehen beim Fest auch auf der Zunge, was die… genossen. Ein zarter Rosencocktail und ein süßes Rosenbuffet von der Hausherrin zubereitet, versetzten die Gäste ins E n t z ü c k e n [2*, 25.08.2013]; (Это их любовь к розам, которая побудила повара и писательницу Андреу и ее мужа Карла организовать такой благоухающий праздник роз. В этом году они создали вокруг море из роз. Гости могли ощутить на вкус и насладиться розовым экстрактом и лепестками этих благородных цветов. Нежный розовый коктейль и множество сладких десертов из роз, приготовленных хозяйкой, привели гостей в полный в о с -

т о р г ) ( Перевод наш).

Анализ слов и словосочетаний с описанием физиологических симптомов эмоциональных концептов позволяет рассматривать психофизиологическую лексику как одно из

22

важных лексических средств, участвующих в экспликации эмоций. В отличие от психологической стороны эмоций, которая является сугубо индивидуальной, физиологические симптомы отражают объективные «точки на телесной «карте» и их вербальные манифестаторы с предельной достоверностью „маркируют “ту или иную эмоцию и способствуют адекватному восприятию ее вербальной копии.

«Радость» концептуализируется как эмоция, стремящаяся по направлению «извне». Установленный физиологами симптом «интенсивной сердечной деятельности» как самый частотный показатель «радости» в исследуемом корпусе не подтверждается. При описании «радости» негирующие слова подчеркивают ее «исключительность», «неповторимость», имплицируют эмоцию «одобрения» по отношению к связанным с нею событиям, и, как следствие, особую ценность для носителя «радости» ("So eine schöne Feier habe ich noch nie gehabt!").

Большое функциональное значение в парадигме вербальных экспликаторов эмоций

«радости» имеют кинематические, темпоральные и локальные лексемы, которые указывают на основные формы существования материи и выводят «радость» на уровень реальных объектов.

«Радость», вербализуемая на временной оси, получает осмысление как динамичная,

непостоянная, изменяющаяся величина:

Es war e i n e r d e r g l ü c k l i c h s t e n M o m e n t e in Karl Sonnleitners bisherigem Leben [3*].

Квантитативная лексика, в значении которой содержатся семы меры, характеризует эмоции как феномены, которые могут подвергаться исчислению (ein bisschen, ein wenig, 500 Meter и т.д.). Например: S i e b e n m a l G l ü c k . Die in Iowa (USA) geborenen S i e b e n l i n g e sind am Freitag einen Monat alt geworden [2*, 21.Dezember 1997].

Важным способом, позволяющим наиболее полно раскрыть содержание эмоционального концепта „Freude“, являются сравнительные конструкции, которые позволяют автору наиболее адекватно передать собственное понимание эмоций радости через соответствующие образы, тем самым конкретизировать ее едва уловимые полутона.

Анализ сравнительных конструкций с wie, als, als ob, участвующих в вербальной экспликации концептов „Freude“, позволяет рассматривать сравнения как важное средство для создания вербального образа носителя эмоций «радости» и как средство выражения интенсивности манифестируемой эмоции.

В сравнительных конструкциях с wie, als, als ob преобладают слова с конкретной семантикой [около 64 %) в сравнении с абстрактными лексемами [около 30%). Описание психических феноменов «радость» происходит с опорой на слова, эксплицирующие некие «осязаемые» сущности.

Благодаря использованию сравнительных конструкций происходит сближение концептосфер автора и реципиента, поскольку путем сравнения устанавливаются известные для обоих координаты, на которые накладывается актуализованный смысл и формируется адекватность восприятия манифестируемых эмоций. Например:

а) "Ich empfinde G e n u g t u u n g u n d e i n e k l a m m h e i m l i c h e F r e u d e . Auch ein

5 9 j ä h r i g e r a l t e r M a n n hat bisweilen Gefühle w i e e i n k l e i n e s K i n d ." [1*, 4. Mai 1998, S. 22].

Как правило, радость сравнивается с реальными предметами, фактами. Например:

«эмоция» - «высота гор» (выражение предельной степени радости в сравнении с высотой Анд:

Freude – wie Anden hoch);

23

Научный Вестник Воронежского государственного архитектурно-строительного университета

«эмоция» - «предмет» [описание динамики счастья в сравнении с тем, как появляются из печи «горячие булочки»:

Ein schnelles Glück - wie die warmen Semmeln);

«эмоция» - «возраст человека» (взрослый как маленький ребенок /wie ein kleines Kind испытывает тайную радость / klammheimliche Freude), почти детская радость:

Wenn ich das Programm plane und ein Festivalthema suche, kann ich mich in die Materie ver-

tiefen und vieles kennenlernen, was eine f a s t k i n d l i c h e F r e u d e auslöst. [1*, 20.06.2014].

Объектами сравнения при описании «радости» служат нереальные события и предшествующий опыт. Например:

«эмоция» - «состояние» (als hätte sich eine Schatztruhe geöffnet - описание состоя-

ния счастливого человека, для которого «словно открывается ларец с драгоценностями»);

«эмоция» - «событие» («wia bei uns'rer Hochzeit!» - описание предельного счастья «как на нашей свадьбе»).

Примечательно, что сравнительные образы, участвующие в вербализации концепта „Freude “в художественных текстах, характеризуются особой поэтичностью. Например:

Sie … lächelten, stießen mit weingefüllten Gläsern an, sanken Wange an Wange in den S c h l a f d e r G l ü c k l i c h e n [4*]; (Они улыбались, всматривались друг другу в глаза, наполненные слезами, и заснули щека к щеке сном счастливых) (Перевод наш).

Один из способов изучения когнитивного содержания эмоциональных концептов состоит в выявлении и описании структурно-семантических моделей «радости», на основании исследования которых вычленяются сведения о том, как функционирует эмоция, в каком направлении она «разворачивается» на оси мотивация / деятельность субъекта, т.е. сведения, которые составляют содержание концептуальных компонентов глубинного порядка.

Для манифестируемых эмоций «радости» характерны две вербальные модели. В рамках первой модели [Э] [эмоция радости) + [О э] [объект эмоции радости) +[Д] [деятельность)» реализуется вербальный сценарий, согласно которому радость выходит за пределы тела человека и продолжается в его деятельности. Например: радость сопровождаются тем, что [бросаются апельсинами], [размахивают саблями], [стреляют в воздух]:

Es ist die helle Freude. Man w i r f t m i t O r a n g e n , f i c h t m i t S ä b e l n , s c h i e ß t immer wieder L ö c h e r i n d i e L u f t [1*. 16. Juli 1998, S. 11];

[устраивают овации], [восторженно приветствуют друг друга]:

Launige Kaprizen servieren Ernst Kovacic und das Orchester zum heftig akklamierten E n t z ü c k e n der Abonnenten ... im Stephaniensaal. [2*, 02.02.2010].

В соответствии со второй моделью [Э] [эмоции радости) + [О э] [объект эмоции радости) + [соматические симптомы] радость не переходит в деятельность, а обнаруживает себя в физиологической сфере. Например:

Das Quentchen Lebensfreude macht d a s H e r z an diesem Abend noch z u c k e n . [1*. 25. April 1998, S.18].

Характерной особенностью семантического содержания моделей «радости» является четырехкратное преобладание в них лексем с описанием деятельности субъекта в сравнении с лексемами физиологической сферы. В большинстве случаев в моделях «радости» реализуется сценарий, согласно которому «радость» вербализуется как результат, а не как мотив деятельности человека (в соотношении ЛЕ 21: 2). Важным наблюдением является

24

вывод о преобладании моделей, реализующих вербальный сценарий «радости», связанной с деятельностью субъекта, по сравнению с той «радостью», которую он испытывает к деятельности партнера (в соотношении ЛЕ 22 : 7).

Как показывает проведенное исследование, языковое воплощение концепта „Freude“ осуществляется при широком использовании метафорических образов.

Среди метафор «радости» выявляются следующие:

«радость - стихия», «радость - персона», «радость - элемент физического мира», «радость - макрокосм», «радость - элемент биосферы», «радость - цель», «радость - закодированная величина».

Эмоции радости получают экспликацию как „с т и х и я “ в образе «мощной силы», «безграничной власти», ср.: господствовать, т.е. править, обладать самостоятельностью и потенциалом ведущей силы:

Freude herrschte auch in Montreal [1*, 9.Juli 1998, S.5], Eitel Wonne herrscht [1*, 25.August 1997, S.15], die Tausenden Fans sind in Liebenau in Entzücken versetzt [2*, 19.Dezember 1997].

В метафоре «с ч а с т ь е – ф е я » счастье осмысливается как „неземное благо“, которое приносит прекрасная фея из сказки. С помощью образа феи, доброй волшебницы, выражается воспевание человеком счастья:

Das G l ü c k war ihm hold, die G l ü c k s f e e stand gleich neben ihm [2*, 28 Juli 1998].

Метафоры «счастье – гость» выражают образ счастья в его „динамичности“, „избирательности“, «непостоянстве“, „свободе“ и „независимости“:

Das G l ü c k stand vor der Tür [2*, 31.Dezember 1996], G l ü c k kam aus Italien [2*, 6.Juni 1997];

«с ч а с т ь е – с т о р о н н и к » :

Eine Frau hatte das G l ü c k auf ihrer Seite [2* 1.November 1998];

«счастье – неуловимая птичка»:

G l ü c k ist ein Vogerl [2*, 28.August 1997], Als Vogerl war das G l ü c k beweglich [2*,

26.Jänner 1996].

Библейский образ «с ч а с т ь е – а н г е л о ч е к » (Das Glücksengerl) выражает мысль человека о счастье как о знаке божественного расположения к человеку.

Из метафор, в основе которых лежат представления о счастье как «физической величине», выявляются конкретные признаки, например, «счастье кипит»:

Der Ort beginnt überzukochen... Tagelang bringen die Menschen ihre Lebensfreude zum

Ausdruck [1*, 23.Jänner 1998],

«с ч а с т ь е о б л а д а е т в к у с о м » , « п о т о к и с ч а с т ь я »: Strom von Süßigkeit und Wohlbehagen [5*].

Счастье представляется как «ингредиент» сложных эмоций, которые подобно веще-

ству «смешиваются», «добавляются»:

In die F r e u d e mischt sich Trauer [1*, 25.Mai 1998], die ratlose Traurigkeit mischt in die karibische Lebensfreude [1*, 29 April 1998] и т.д.

Эмоции радости движутся в обратном направлении от человека, становясь при этом его «целью»:

Über achtzig Stufen zum wahren G l ü c k [2*, 17.Feber 1998].

25

Научный Вестник Воронежского государственного архитектурно-строительного университета

Достигая свою цель, эмоции радости, жители Граца (Австрия) «трижды наступали ногами на счастье»:

Dreimal traten die Grazer das G l ü c k mit Füßen [2*, 1. November 1998].

Психический феномен счастья объективируется средствами языка как «конкретная сущность». Счастье нельзя «произвести»:

G l ü c k kann man nicht erzeugen, и одновременно можно «принести», «доста-

вить»:

G l ü c k kann man bringen, «создать трудом»:

G l ü c k kann man schaffen и его «нужно иметь»:

G l ü c k muss man haben.

Таким образом, метафоры выражают сущностные характеристики манифестируемой «радости» как эмоции, призванной доставлять удовольствие. Эмоции «радости» являются символом благополучия, ассоциируются с «жизненным талисманом» и становятся предметом стремления человека.

«Радость» в метафорической репрезентации получает осмысление как состояние, которое подобно «радиоволне» и находится в пространстве на определенной частоте (Glück stellt sich ein), которую можно «поймать», то есть «настроиться на «счастье». «Счастье» как «элемент природы» «реально» - оно „дает всходы“ („keimt“), «растет» („wächst“). По-прежнему актуальна метафора «счастье-мимолетная птичка» (Vogerl австр.). Метафора Schlüssel zum Glück («ключ к счастью») отражает понимание «счастья» в его недоступности, закрытости для человека. Лексема «ключа» вносит признак преграды на пути к «счастью» и одновременно указывает на возможность «счастья» при наличии ключа.

Анализ лексических средств, репрезентирующих концепт „Freude“ в австрийском варианте немецкого языка, показал, что они характеризуются национально-культурной спецификой, которая имеет различные формы проявления. Австрийские лексемы радости находят активное отражение. Несмотря на замечание самих австрийских писателей о том, что австрийская лексика нередко воспринимается рецензентами как «отягощение литературы» („Erschwernis der Lektüre“), поэтому «австриацизмов следовало бы избегать» («Austriazismen sollten in der sog. schönen Literatur vermieden werden“) [13, c. 98 – 102] для са-

мих австрийцев язык естественным образом является важным средством в формировании национального самосознания, самоидентификации со своей родиной и культурой, отражает менталитет народа, эмоциональную сферу, мир чувств:

“Ich fühle mich zu Hause im Österreichischen, das Österreichische bestärkt uns in unserer Identität” [9, c.118]; (Я чувствую себя дома в «австрийском языке», «австрийский [язык]» укрепляет нас в собственной идентификации») (Перевод наш).

Среди слов, которые все же «оседают» на страницах газет и в художественных текстах, преобладают слова с мелиоративной семантикой. Вероятно, это объясняется особенностями австрийского менталитета, о чем, в частности, свидетельствует следующий факт. Среди положительно оцениваемых различных реалий жизни в Австрии информанты называют возможность «ничего не делать» [“nichts machen”] и просто жить” [“einfach leben”] [14, c.84].

Вербальные средства, используемые для репрезентации концепта“Freude“ в австрийском варианте немецкого языка, так же имеют ряд особенностей, а именно,

Бризантность [9] выражения эмоциональной оценки, cр.: Mordsgaudi, Massel;

наличие синонимического ряда австрийских лексем «радости», ср.:

26