О РОЛИ РЕГИОНАЛЬНЫХ И ЭТНОГЕНЕТИЧЕСКИХ ФАКТОРОВ В РАЗВИТИИ РОССИЙСКОЙ ЭКОНОМИКИ

Европы первоначально стали искать золото и прочие богатства в чу­ жих землях, совершая великие географические открытия и завоевывая колонии. Кроме этого, по мнению немца Макса Вебера, не меньшую роль в бурном обогащении и экономическом развитии целого ряда народов, избавившихся от догматов католицизма, сыграла протестант­ ская (кальвинистская) этика, или «идеология мирского аскетизма», которая связывала накопление богатства с Божьей милостью и одно­ временно осуждала всякого человека за излишества в потреблении, если он не заботился о нуждах завтрашнего дня. По Йозежу Алоису Шумпетеру, еще одним фактором ускорения экономического роста и развития стран, перешедших от феодализма к капитализму, является рост производительности труда благодаря промышленным революци­ ям, периодически перестраивающим существующую структуру произ­ водства. При этом Шумпетер подчеркивает важную роль частного предпринимателя, постоянно нацеленного на поиск и опережающее внедрение пяти типов нововведений, которые сказываются как на про­ изводственных процессах и росте производительности труда, так и на появлении новых товаров, повышении их качества и быстром удешев­ лении.

Российская национальная экономика и государственность формировались и развивались под влиянием иных региональных и этногенетических факторов. Во-первых, менее комфортными для про­ изводства и жизни людей на пространствах России являются ее при­ родные условия, суммарная оценка которых может быть измерена поч­ ти 30 параметрами (продолжительность климатических периодов, кон­ трастность температур, ветровой режим, наличие природных очагов инфекционных заболеваний и др.). Наибольшая часть нашей страны - самой холодной в мире (среднегодовая температура всей ее террито­ рии ниже 5 градусов по Цельсию) - относится к экстремальным и дис­ комфортным территориям. Именно природные условия во многом предопределяют хозяйственную специализацию отдельных регионов, темпы их роста и качество социально-экономического развития. В ог­ ромной зависимости от данного фактора находятся сельское, лесное и водное хозяйство, все виды строительства, транспорта, городской коммунальной инфраструктуры и многие другие отрасли и сферы хо­ зяйства. Например, при организации добычи полезных ископаемых учитываются не только их запасы и качественные характеристики, но и условия их добычи, которые прямо влияют на себестоимость и рен­ табельность продукции ресурсообеспечивающих секторов промыш­ ленности. Так, добыча одной тонны нефти в Кувейте обходится в че­ тыре доллара, а на нашем Ямале —в 3,5 раза дороже.

Еще одним региональным фактором, весьма усложняющим и удорожающим экономический рост и развитие нашей страны на мак­ ро-, мезо-, микро- и прочих уровнях является пространственный фак­ тор. Речь, в частности, идет о транспортно-географическом положении регионов, их конфигурации и территориальных размерах, что очень часто препятствует равномерному размещению предприятий и рассе­ лению населения, а значит, рациональному и эффективному хозяйст­ вованию регионов. Например, себестоимость тонны угля, добытого в Кузбассе, дорожает в 2 раза, если его транспортировать по железной дороге на три тыс. км. Не случайно, видимо, император Николай I в сердцах изрек: «Пространство - проклятье России».

Весьма суровые природные и пространственные условия на­ ложили отпечаток на этногенетические черты населения, проживаю­ щего на просторах России, на его культуру общения, организацию труда, производства и управления экономикой и государством. Из­ вестно, что культура вообще - это норма приспособления человека, этноса и государства к условиям их существования и развития. На­ пример, русская общинность и природа российского автократического государства в равной мере обусловлены широтой и суровостью евра­ зийского пространства. «Мы - геологический продукт обширных про­ странств», - считал Петр Чаадаев. Уже древние отмечали, что занятия налагают отпечаток на характер человека. Россия длительное время была преимущественно аграрной страной, что сформировало у русско­ го народа необходимость, способность, склонность работать аврально и сообща.

Наука об этносах - этнология, в основе которой лежит пас­ сионарная теория этногенеза, позволяет рассмотреть истинный харак­ тер формирования и развития того или иного суперэтноса (государст­ ва) с большого временного расстояния. Страстным сторонником этно­ логии был Л.Н.Гумилев, опубликовавший множество научных трудов, включая такие, как «Этногенез и биосфера Земли» и «От Руси к Рос­ сии». Анализируя этническую историю Руси - России, необходимо принимать во внимание, подчеркивал Гумилев Л.Н., этногенезы всех народов нашей Родины, так как каждый из этих этносов, обладая сво­ им этническим возрастом и соответствующим ему пассионарным по­ тенциалом, оказывал мощное влияние на ход этногенеза всего супер­ этноса. Так, используя важнейшую этногенетическую характеристику Развития Киевской и Московской Руси, а именно,, фазовое изменение Уровней их пассионарного (деятельного) напряжения, Л.Н.Гумилев обобщает различия между этими потоками русской истории. В частно­ сти, он убежден, что этногенез Московской Руси - России только в XX

в. подошел к тем финальным фазам, в которых прошла вся история Киевской Руси. Москва не продолжала традиций Киева, как это делал Новгород, а, наоборот, уничтожала традиции вечевой вольности и княжеских междоусобиц, заменив их другими нормами поведения, во многом заимствованными у монголов, - системой строгой дисципли­ ны, этнической терпимости и глубокой православной религиозности, в большей мере сохранившей заповеди и догматы христианского Нового Завета.

Российский суперэтнос Московского исторического периода формировался и развивался в сложных, а порой сугубо экстремальных природно-пространственных и внешнеполитических условиях, тре­ бующих решения, в первую очередь, задач выживания населения и государства, и лишь во вторую - задач по обеспечению комфортных условий для жизни как отдельного человека, так и всех этносов, насе­ ляющих земли России. Такая негативная внешняя и внутренняя среда существования суперэтноса периода Московской Руси объективно породила его негативное мироощущение, выражающееся в стремлении к упрощению социально-экономических и государственно-правовых форм своего существования. Такому образу жизни и негативному им­ перативу поведения общероссийского суперэтноса в большей мере соответствовали религиозные постулаты православия, ислама и буд­ дизма, которые исповедовали крупнейшие этносы Московской Руси - России. Общероссийский суперэтнос с самого начала формировался не как монолитная целостность, но как симбиоз, когда каждый из двух и более этносов в одном регионе (государстве) занимает свою сигналь­ но-наследственную и культурно-религиозную нишу, но в то же время должен идти на тесное взаимодействие с другими этносами в борьбе за общее выживание и адаптацию к одному региональному ландшафту, климату и иным единым условиям существования. В такой мозаичной целостности общероссийского суперетноса формировались общие сте­ реотипы поведения этносов и сохранялись также их специфические сигнально-наследственные и культурно-религиозные стереотипы по­ ведения. К ним, в частности, относятся строго определенные нормы взаимоотношений между: а) этническим коллективом и индивидом; б) индивидами; в) субэтносами; г) этносом и субэтносом.

К общим стереотипам поведения большинства этносов, насе­ ляющих земли Московской Руси - России, можно отнести антиэгоистическую, или альтруистическую этику, при которой интересы этни­ ческого коллектива (затем - всего государства) в сознании индивида превалируют над его собственными.

В России у большинства этносов всегда в почете были жерт­ венность и аскетизм индивидов во имя коллективного бытия. Что те­ рялось в индивидуальном потреблении и свободе человека, то возме­ щалось ему при контакте с природой, точнее - с географической сре­ дой и собственной физиологией, ибо природа находится и внутри на­ ших тел. Для того чтобы победить или, как минимум, отстоять себя в суровых региональных условиях, необходимо было, чтобы внутри ка­ ждого этноса на территории Руси - России возникла альтруистическая этика, при которой интересы коллектива становятся выше личных. Только такая этика приобретает значение видоохранительного факто­ ра. Однако она всегда соседствует с эгоистической этикой, но по­ скольку интересы личности и коллектива в экстремальных условиях часто совпадают, то острые коллизии между ними возникают редко. Более того, с точки зрения сохранения того или иного этноса сочета­ ние обеих этических традиций создает оптимальную ситуацию: «аль­ труисты» обороняют этнос как целое, «эгоисты» воспроизводят его в потомстве.

Склонность работать сообща постепенно вырабатывалось в русском народе при переходе от обработки небольших участков в глуши лесных массивов к освоению больших открытых пространств, требовавших совместных усилий. Из этой смычки, подпорки соседско­ го плеча, по мнению многих историков и писателей, родилась позднее русская общинность, ибо сами пространства, полные злых стихий, вы­ пестовали со временем такую самозащиту, как крестьянская община. Поземельная община имела большие права в области самоуправления, но к концу XIX в. она стала тормозом для создания единого обще­ российского рынка и развития капитализма в России.

Нарастание противоречий в стране привело к созданию 22 ян­ варя 1902 г. Особого совещания о нуждах сельскохозяйственной про­ мышленности, которое возглавил министр финансов России С.Ю.Витте. В своей «Записке по крестьянскому делу» он пишет: «По моему мнению, принадлежность права на начале личном является ус­ ловием, без которого немыслимо развитие экономического благосос­ тояния нашего крестьянства, ибо поступательное движение матери­ альной культуры основано на личной предприимчивости, личной тру­ доспособности, личном умении и личном расчете». «Вне этого, -по словам С.Ю.Витте, - а также просвещения крестьянской среды все­ возможные меры в области экономки и техники сельского хозяйства принесут... лишь ничтожную пользу». Главная причина, лежащая в основе препятствия таким преобразованиям, заключалась в сохране­ нии общины, которая, по его мнению, не предупреждает развитие про­

летаризации, а ведет к общей пролетаризации населения. Призывая к свободному выделению крестьян из общины, Витте пишет, что необ­ ходимо было бы содействовать выделяющимся мерам и правительст­ венной и общественной помощи. Однако ни самому С.Ю.Витге, ни его преемнику П.А.Столыпину, так и не удалось до конца осуществить аграрную реформу, направленную на разрушение общины.

В первые годы Советской власти крестьянская община стала вновь возрождаться в форме добровольных товариществ по совмест­ ной обработке земли, различных кооперативов и даже коммун, в кото­ рых всемерно поощрялись и поддерживались общинные традиции со­ седской взаимопомощи и коллективизма. В последующем сплошная коллективизация сельского хозяйства и подчинение общины сельским Советам устранили условия существования общины как соседского объединения крестьян-единоличников по совместному пользованию землей, но некоторые формы, традиции и навыки коллективного труда, потребления и взаимопомощи, отдельные элементы артельной органи­ зации и управления широко используются в настоящее время во мно­ гих сельскохозяйственных регионах страны, хотя Советской власти и в помине нет.

Столь же живучи в России традиции и представления о госу­ дарственном вмешательстве в экономику. Оно имеет долгую историю не только усиления централизованных форм управления экономикой и обществом, но и давние традиции неизменного преобладания практики над теорией. Стремление к централизации общественно­ государственного устройства возникло сразу же с созданием Русского государства. Несмотря на многие отрицательные стороны централиза­ ции, она очень долгое время воспринималась многими этносами Рос­ сии как нечто абсолютно необходимое как для обеспечения внешней безопасности, так и для защиты от произвола местных властей и чи­ новничьих беззаконий. Правда, казацкие поселения, сибирские общи­ ны и земское самоуправление зародили в сознании народа мысль о возможности и пользе децентрализации государственно­ экономических связей, но укрепившийся бюрократический централизм самодержавия не дал им развиться в должной мере.

Уникальность российского феодального бюрократизма состо­ ит в том, что он впитал азиатский бюрократизм отношений периода монгольского владычества и западный «функциональный бюрокра­ тизм», пришедший в государственное управление вместе с петровски­ ми реформами. Укреплению централизованных бюрократических форм государственного управления способствовали не только само­ державие и отсутствие твердых законов, но и внеэкономическое при-

нуждение русского работника к крепостному труду. Даже в промыш­

ленности внедрение лучших отечественных и зарубежных образцов продукции осуществлялось по указам царя.

Государство, сформировавшееся при Петре I, стремилось вмешиваться во все стороны жизни, централизованно регламентируя их. С этой целью была проведена административная реформа государ­ ственного аппарата, который способен был бы четко и быстро испол­ нять указы государя и в пределах своей компетенции проявлять ра­ зумную инициативу. Это нечто похожее на армию, где каждый офи­ цер, исполняя общий приказ главнокомандующего, самостоятельно решает свои конкретные задачи. При Петре I Россия становится импе­ рией и в ней окончательно утверждается абсолютизм, важнейшими признаками которого являются бюрократизация аппарата управления и его полная централизация. Новый имперский статус России обусло­ вил создание регулярной армии, комплектовавшейся за счет рекрут­ ских наборов. В военных и гражданских ведомствах Петр I ввел еди­ нообразие общегосударственных рангов чиновничьей иерархии, что

позволило привлекать к государственному управлению образованных людей.

При преемниках Петра I в условиях частных дворцовых пере­ воротов и борьбы за власть истинные государственные интересы ото­ двигались монархами на второй план, а первоочередными становились меры, усиливающие их самодержавную власть, но снижающие эффек­ тивность работы государственной машины, запущенной Петром I. Од­ нако и после этого она не ушла в небытие, а возродилась при Сталине в виде партийно-государственной, командно-административной, цен­

трализованно управляемой, директивно планируемой и т.п. тоталитар­ ной системы.

Позитивной стороной директивного, централизованного управления экономикой было быстрое принятие решений, возмож­ ность накопления средств в руках государства, контроль за территори­ альным и межотраслевым распределением дефицитных ресурсов, что было важно для периода предвоенной, ускоренной индустриализации и послевоенного возрождения национальной экономики. Но в мирной обстановке такая система создавала дефицит новаторства и творчества. Более того, появилась и стала нарастать совместная заинтересован­

ность управляемых и управляющих в снижении требований к резуль­ татам труда.

После Сталина было проведено несколько управленческих реформ, но они не решали главной задачи - ликвидации основного перекоса административно-командной системы бывшего СССР, а

именно обеспечения плана «любой ценой». В действительности это означало замену основной цели (удовлетворение спроса потребителя) промежуточной - доложить «вверх» о выполнении плана. Неспособ­ ность решить эту задачу привела СССР к экономическому и политиче­ скому краху.

К сожалению, такая угроза нависает и над современной Росси­ ей, ибо рыночный механизм саморазвития еще не создан, а государст­ венное вмешательство в экономическое развитие страны либо отсутст­ вует, либо малоэффективно.