Kuveyt_Mozaika_vremen

что на правом берегу Шатт-эль-Араба, вместе со строительным материалом для Багдадской железной дороги (168).

Из депеш капитана Нокса явствует, что Гогуйер располагал довольно широкой сетью агентов в бассейне Персидского залива, внимательно отслеживавших цены на оружейных рынках Аравии. В Кувейте таким агентом являлся Хаджжи ‘Абд Аллах Сахаба (169).

Барклай Раункиер, путешествовавший в 1912 г. из Кувейта в Эр-Рияд, а оттуда – на побережье Эль-Хасы, отмечает в своих заметках, что особым спросом у бедуинов Аравии пользовался в то время карабин Мартини-Генри. Им, по его словам, были вооружены все 150 гвардейцев шейха Мубарака (170).

В отличие от англичан и французов, немецкое правительство запрещало своим торговцам участие в оружейных сделках с Аравией через Маскат.

В Берлине, замечает Дж. Лоример, опасались, что из Маската оружие могло попасть в колониальные владения немцев в Африке (171).

Что касается русского оружия, то на рынки Аравии оно проникало из Месопотамии, куда его привозили направлявшиеся в Неджеф и Кербелу паломники-шииты с Кавказа. Не менее двух третей ввозимого ими огнестрельного оружия, что составляло примерно 600 единиц в год, распродавалось на месте. Стоимость винтовки достигала 85 рублей, а револьвера – 50. Занимались этим делом чуаши, организаторы-проводники паломнических караванов. Целыми партиями они закупали оружие на Кавказе и на Нижегородской ярмарке, главном рынке ворованного оружия в Российской империи. Раздавали паломникам, а по прибытии на место изымали и выгодно сбывали. Очень нравилась арабам Аравии винтовка Мосина. На кувейтском рынке, вспоминали офицеры военно-морского флота Российской империи, ее уже предлагали по 170 рублей (172).

Во время пребывания канонерской лодки «Гиляк» в Кувейте, говорится в отчете консула Российской империи в Багдаде А. Круглова (от 17 апреля 1900 г.), шейх Мубарак предложил ему и офицерам корабля ознакомиться с городом и его базарами. Внимание наше, сообщает дипломат, привлекли «дульные ружья 1875 г.». Продавались они там почему-то под названием «Москови», хотя

фабричная марка их была нерусской. Как выяснилось, ружья эти «попали в Кувейт одними из первых». Но арабы их по-прежнему приобретали, ибо сбывали ружья под популярной среди бедуинов «русской маркой» (173).

В отличие от регулярных и целенаправленных поставок огнестрельного оружия на Аравийский полуостров англичанами, скажем, или французами, причем крупными партиями, поступление туда ворованных казенных ружей из Российской империи имело ярко выраженный контрабандный характер, и официальными российскими властями всячески пресекалось.

Важный промысел Кувейта прошлого – рыбная ловля. Великий исследователь Аравии, немецкий ученый Карстен Нибур, посещавший город Эль-Кувейт в 1865 г., отмечал, что жители зарабатывали на жизнь торговлей, рыбной ловлей и «жемчужной охотой».

Рыбы было так много, что ею, высушенной на солнце и растолченной в ступе, кормили скот.

Традиционный вид лова рыбы в Кувейте – с помощью сетей-ло- вушек, установленных вдоль побережья. Выходят за ней и в открытое море. И сегодня вылавливают, случается, дюгоней, морских животных, длиной в 3 метра и весом от 200 до 300 килограммов. Древние аравийцы занимались добычей дюгоней еще за семь тысяч лет до нашей эры. Именовали их «морскими коровами» (бакара ал-бахр). Охотились на дюгоней из-за богатого протеином мяса, лакомства автохтонов Прибрежной Аравии, а также из-за ценного жира и кожи. Один дюгонь дает от 24 до 56 литров жира.

В прежние времена его употребляли в пищу, жарили на нем мясо, поддерживали с его помощью огонь в лампадах и использовали для нанесения водонепроницаемых покрытий на борта парусников. Знахари путем сжигания на огне жира дюгоня, перемешанного с мелко растолченными костями этого животного, получали некий порошок, который считался тогда лучшим «эликсиром любви». Пользовался он спросом и у заморских купцов. В тех же целях принимали вовнутрь и «жемчужины дюгоня» или «слезы дюгоня», как называли рыболовы Аравии семя этого животного. Кожами дюгоней жители Прибрежной Аравии покрывали крыши своих легких жилищ (барасти), которые сооружали из пальмовых ветвей.

Обшивали ими изнутри связанные из тех же пальмовых ветвей легкие лодки для прибрежного лова рыбы. Мастерили из них сандалии, и обтягивали ими деревянные щиты.

Места разделки дюгоня на территории нынешнего Кувейта обнаружены на холме Телл ‘Аказ и на острове Файлака (возраст остатков найденных там животных датируется 300 г. до н. э. – 100 г. н. э.).

Кстати, на знаменитом рыбном рынке в Абу-Даби (ОАЭ) даже в 1980-е годы работала лавка, специализировавшаяся на продаже дюгоней. В 1986–1988 гг. в ней продавали порядка 80-100 дюгоней в год. В наши дни дюгони в прибрежных водах Аравии, вторых по их запасам в мире после Северной Австралии, обитают у острова Марва (ОАЭ), а также между Катаром, Бахрейном и Объединенными Арабскими Эмиратами.

Высказывается предположение, что место разделки дюгоней на острове Файлака, также как и бойня дюгоней, обнаруженная археологами на островке Акаб, что в эмирате Умм-эль-Кайвайн (ОАЭ), возраст которой датируется 5500 г. до н. э., являлись священными местами автохтонов Аравии. «Народы моря», то есть прибрежные аравийцы, исполняли там ритуальные обряды в честь своих божеств (174).

Рестораны Кувейта славятся блюдами, приготовленными из креветок. Спрос на них из года в год растет. Появились даже фермы по разведению креветок. Если в 1930-х годах ежегодный улов креветок в Кувейте составлял примерно 1 тыс. тонн, то в 1966 г. он уже превысил 3150 тонн (175).

Весомую роль в коммерческих связях Аравии с Месопотамией, Персией и Средиземноморьем даже в начале XX столетия играла караванная торговля. Центрами ее в северо-восточной части Аравии являлись города Эль-Кувейт, Эль-Катиф, Эль-‘Укайр и Зубара. Товары, что приходили в Кувейт морем, местные торговцы поставляли караванами в Басру, Багдад, Алеппо и Неджд, в том числе в Джабаль Шаммар. Пролегал через Кувейт и довольно крупный в прошлом караванный торговый путь из Маската в Басру.

Количество верблюдов в караване зависело от его типа, коих, по воспоминаниям путешественников, насчитывалось четыре:

– «легкий караван»: с ним перегоняли в Сирию для продажи на рынках Алеппо и Латакийи, Хамы и Хомса аравийских верблюдов;

–«тяжелый караван» или «груженный»: им доставляли товары, либо товары и верблюдов;

–«караван регулярный»: ходил между Алеппо и Басрой два раза

вгоду, притом из года в год строго в одно и то же время;

–«караван облегченный» или «летучий»: предназначался для переброски через пустыню высокопоставленных служащих Английской Ост-Индской компании, чиновников администрации английских колониальных властей в Индии и состоятельных путешественников. Такой караван, состоявший, как правило, из 20 верблюдов, груженных продовольствием, водой и шатрами, передвигался под охраной вооруженных бедуинов (176).

Торговые караваны, отправлявшиеся из Кувейта в Басру, Багдад и Алеппо, в Неджд и в Центральную Аравию, сообщают арабские историки, разбоям не подвергались. И все потому, что эмиры Кувейта поддерживали тесные отношения с шейхами племен, обитавших в землях, через которые пролегали караванные пути, и строго блюли «законы пустыни». Заблаговременно и щедро оплачивали разрешения на проходы своих караванов через «чужие даиры», то есть места проживания неподвластных им племен. Так, во второй половине XIX в. стоимость такого разрешения составляла от 35 до 45 пиастров с груженого верблюда за весь путь от Кувейта до Алеппо. Размер оплаты зависел от категории груза и его ценности. Стандартный вес груза, перевозимого верблюдом, не превышал 317 килограммов (177).

Проводников, сопровождавших торговые караваны по «чужим землям», выбирали «с пристрастием». Ими выступали лица авторитетные в своих племенах и хорошо известные среди членов сообщества артелей погонщиков Аравии, Сирии и Месопотамии. За обеспечение безопасности прохода торговых караванов по территориям неподвластных Кувейту племен правители Кувейта предоставляли их верховным вождям довольно широкие торговые и таможенные льготы на своих рынках и в порту.

Путь из Кувейта в Багдад большие караваны преодолевали за 30 дней (в Алеппо – за 70 дней), а малые – за 25 дней.

Караван, с которым в 1750 г. из Басры в Алеппо передвигался офицер Английской Ост-Индской компании Бартоломео Плейстед

(Bartholomeo Plaisted), к примеру, состоял из 2 тыс. верблюдов и 150 охранников. Верблюды предназначались для продажи, и шли без груза. На пути в Алеппо к ним присоединился караван, следовавший из Багдада и насчитывавший 3 000 верблюдов. В Алеппо прибыл караван численностью в 5000 верблюдов, включая 400 груженых, и 1 тыс. чел. (178).

В 1758 г. с торговым караваном в 5000 верблюдов проследовали из Кувейта в Алеппо Айвис и его коллеги. Увлекательные воспоминания о караванном пути из Басры в Алеппо, которым пользовались и торговцы Кувейта, оставили англичанин Джон Кармишель (John Carmichael) и британский генерал Э. Кут (Eyre Coote, прославился участием в боевых действиях в Индии), проделавшие этот путь в 1751 и 1771 гг. соответственно (179).

Одним из центров караванной торговли Кувейта с землями Верхней Аравии арабские историки называют Эль-Хуфуф, столицу Эль-Хасы, родину Авраама (Ибрахима у аравийцев). Здесь находится знаменитая пещера Авраама. Жил он в тех краях, как гласят сказания арабов Аравии, со своим племенем. Отличался щедростью и гостеприимством. Владел «тысячами овец и верблюдов».

Важное место в коммерции шейхств Прибрежной Аравии занимала в прошлом торговля специями и пряностями. В Кувейт их завозили из Индии и с Цейлона, из Ирана и Афганистана, из Бирмы и Индонезии. Затем с торговыми караванами отправляли в Сирию и Левант, Ирак, Египет и Палестину. Крупными потребителями специй, в том числе имбиря, кардамона, корицы и перца, были Древний Рим и Византия.

Активно, наряду с Кувейтом, участвовали в торговле с Индией и два других удела племени бану ‘утуб – в Зубаре (Катар) и на Бахрейне. В конце XVIII в. ввоз индийских товаров, к примеру, на Бахрейн, в том числе риса, сахара и перца, оценивался в 10 лакхс в год (1 лакхс равнялся 100 000 рупий). Такую же сумму составлял и вывоз бахрейнского жемчуга в Индию (180).

Ежегодный суммарный объем торговли Аравии с Индией в конце XVIII в. не превышал 40 лакхсов (181).

Интересные заметки о Кувейте первой половины XIX в. и его торговле оставил капитан Брукс, состоявший на службе в

Англо-индийском флоте. Ему было поручено посетить порты Персидского залива и подготовить отчет о «состоянии торговли и таможенных дел» в них, подробно описать все «источники доходов» шейхств Прибрежной Аравии.

Город Эль-Кувейт капитан Брукс называет важным коммерческим центром края, хорошо известным в бассейне Персидского залива и за его пределами разного рода льготами и привилегиями, которые получали торговцы, решавшие начать там свое дело. Торговля Кувейта, говорит он, отменно встроенная в коммерческую структуру Верхней Аравии, действительно, являлась для торговцев края весьма привлекательной.

Торговцы Кувейта владели в 1829 г. 35 крупнотоннажными океанскими судами. Всего кувейтский флот насчитывал тогда 150 судов, ходивших в Индию, на Цейлон, в Маскат и порты бассейна Красного моря. Суммарный объем кувейтского ввоза в 1829 г., сообщает капитан Брукс, составлял 500 000 риалов, а вывоза – 100 000 риалов (182).

Представляет интерес информационный материал о деловой жизни Кувейта, подготовленный лейтенантом Англо-индийского флота Феликсом Джонсом, посещавшим Кувейт в 1839 году. Акцентируя внимание на торговле продуктами питания, их поставках в Кувейт, он пишет, что фрукты и овощи поступали в Кувейт из Персии; пшеница и финики – из Басры; рис и ячмень – из Индии; домашний скот и птица – из Южной Месопотамии и из Эль-Хасы (183).

В 1841 г. в Кувейте со специальной миссией побывал капитан Хэннелл, британский политический резидент в Персидском заливе. Правительство английских колониальных владений в Индии поручило ему подготовить справочный материал о Кувейтской бухте, оценить ее возможности с точки зрения размещения там (в случае необходимости) английской флотилии и военного гарнизона. Бухту капитан Хэннелл охарактеризовал как великолепную. Численность населения города оценил в 25 тыс. человек. Отметил, что в случае войны город мог выставить до 6 тыс. мужчин, владевших оружием. Морской флот Кувейта, по сведениям, содержащимся в его справке, состоял в то время из 31 крупнотоннажного океанского судна, гру-

зоподъемностью от 150 до 300 тонн, совершавших торговые экспедиции в Индию, а также из 50 малых судов для прибрежной торговли, и 350 парусников для «жемчужной охоты» и рыбной ловли. Ни таможенных пошлин, ни портовых сборов эмир Кувейта тогда не взимал. Все свои небольшие, в общем-то, доходы он, со слов капитана Хэннелла, щедро тратил на оказание помощи соплеменникам и на нужды города (184).

Три записки о Кувейте (1844, 1845, 1854) подготовил А. Кэмбелл. Особое внимание в них уделил работорговле. Из записки от 1844 г. следует, что из 117 судов с рабами, пришедшими в Персидский залив в 1841 г., шесть принадлежало Кувейту. Общее количество невольников, перевезенных на всех этих судах, составило 1217 человек. Из них 103 попали в Залив на судах кувейтских торговцев, и были проданы как в самом Кувейте, так в Басре и в Мухаммаре (185).

Полковник Льюис Пелли, английский политический резидент в Персидском заливе, посещавший Кувейт в 1863 и 1865 гг., был хорошо знаком со всеми портами Аравийского побережья, обычаями и нравами арабов Аравии. Его заметки о Кувейте представляют особый интерес. Описывая церемониал приема в Кувейте, куда он прибыл по суше из Басры, Л. Пелли рассказывает, что в Джахре, на подступах к Кувейту, его встречал второй сын правителя, а у стен города – старший сын эмира. После торжественного въезда в город, через центральные ворота, оба сына препроводили Л. Пелли и сопровождавших его лиц до дверей дома, подготовленного для их приема. Вскоре туда прибыл и сам шейх Сабах II.

О столице Кувейта Л. Пелли отзывается как о городе в торговом отношении весьма активном. Численность его населения, по оценке Л. Пелли, не превышала 20 тыс. жителей. Полковник называет Кувейт тем местом на побережье Восточной Аравии, которое влекло к себе торговцев «со всех сторон», и арабов, и персов. И все потому, что царили в Кувейте закон и порядок. Правление шейхов тамошних, свидетельствует Л. Пелли, повсюду в Аравии считали достойным и справедливым.

Товары аравийского вывоза, поступавшие в Кувейт из всех портов Восточного побережья на малых парусниках, грузоподъем-

ностью до 60–70 тонн, пишет Л. Пелли, перегружали в кувейтском порту на большие океанские суда и везли в Индию. Первую строчку в списке ввозимых оттуда товаров занимало тиковое дерево, которое использовали для строительства судов. Суммарный ежегодный ввоз индийских товаров в Кувейт – дерева, риса, тканей и специй – составлял 200 000 рупий (186). Среди главных товаров вывоза из Кувейта Л. Пелли называет лошадей чистой арабской породы (800 голов ежегодно по 300 рупий за каждую в порту отгрузки), шерсть (на 40 тыс. рупий в год), финики (на 60 тыс. рупий), и некоторые другие товары (еще на 40 тыс. рупий) (187).

ПРИМЕЧАНИЯ

Часть I

1.Peter Vine and Paula Casey, Kuwait: A Nation’s Story, London, 1992, p. 19.

2.Dickson Violet, Forty Years in Kuwait, London, 1971, p. 252, 253.

3.See: Dionisius A. Agius, Classic Ships of Islam, From Mesopotamia to the Indian Ocean, Leiden, 2008.

4.Ленорман Франсуа. Руководство к древнейшей истории Востока до Персидских войн. Киев, 1878. Т. II, выпуск 1. Арабы. С. 43.

5.См.: Корелин М. С. Финикийские мореплаватели и их культура. М., 1904.

6.Страбон. География (Пер. Г. А. Стратановского). М., 1964.

С.766.

7.Ирвинг Финкель. Ковчег до Ноя: от Междуречья до Арарата. М., 2016. С. 113; Тураев Б. А. История Древнего Востока. Минск, 2004.

8.H. V. F. Winstone and Zahra Freeth. Kuwait: Prospect and Reality, London, 1972, p. 40.

9.Там же. С. 31, 32.

10.Ирвинг Финкель. Указ. соч. С. 96, 110.

11.Ермановская А. Э. Загадки истории. Древние цивилизации. Харьков, 2008. С. 91.

12.Сенченко И. П. Объединенные Арабские Эмираты. Лицом к

лицу с новым чудом света. СПб., 2012. С. 29.

13. Хрестоматия по истории Древнего Востока (под ред.

В.В. Струве и Д. Г. Редера). М., 1963. С. 244.

14.Самюэль Крамер. Шумеры. Первая цивилизация на Земле. Пер. Милосердова. Гл. 2. www.rusif.ru/vramya-istorii/sv-zip/ shumery-001.htm.

15.Ленорман Франсуа. Указ. соч. Том II, выпуск 1. С. 75–87.

16.Там же.

17.Страбон. География (Пер. Г. А. Стратановского). Указ. соч.

С.738 (Книга XVI).

18.Емельянов В. В. Дильмун в клинописных текстах: история и легенды шумерского рая. http://goldenpath.versus.net/vlem2/htm.

19.Hoyland, Robert G., Arabia and the Arabs, London & New York, 2001, p. 62.

20.Peter Vine and Paula Casey, op. cit., p. 9.

21.Там же. С. 11.

22.Длин Н. А., Зверева Л. С. Кувейт. М., 1968. С. 11.

23.Clements, Frank A. Kuwait, Oxford, 1985, p. ix.

24.Peter Vine and Paula Casey, op. cit., p. 10; H. V. F. Winstone and Zahra Freeth, op. cit., p. 39.

25.Dickson, Violet, op. cit., p. 319-320.

26.Страбон. География. Указ. соч. С. 766.

27.Hawley, D. F. he Trucial States, London, 1970, p. 57–58.

28.Hoyland, Robert G., op. cit., p. 25.

29.H. V. F. Winstone and Zahra Freeth. Kuwait: Prospect and Reality, op. cit., p. 40.

30.Ат-Табари. www.vostlit.info. Средневековые исторические источники Востока и Запада. Авторы и источники на букву «Т». Публикация 2003 г. Текст.

31.Бондаревский Г. Л. Кувейт в международных отношениях (конец XIX – начало XX века). М., 2009. С. 12.

32.Князев А. Г. Кувейт. М., 1982. С. 6.

33.Акрам А. И. Рыцарь пустыни Халид ибн ал-Валид. Крушение империй. СПб., 2012. С. 228–239.

34.Там же. С. 230, 239.

35.Хатуев Р. Т. Кувейт. Страна срединного пути (очерки истории с древнейших времен до 2000 г.). М., 2008. С. 34.

36.Г. Э. фон Грюнебаум. Классический ислам. Очерк истории (600–1258). М., 1986. С. 106.

37.Адамов А. Ирак Арабский. Бассорский вилайэт в его прошлом и настоящем. С.-Петербург, 1912. С. 295.

38.Мюллер А. История ислама (Пер. под ред. Н. А. Медникова). СПб., 1895. Т. II. С. 287.