Islamskaya_mysl_2_2017

четырех суннитских мазхабов, сумевших выдержать конкуренцию и закре- питьсявправовойпрактикедосегодняшнегодня.

В итоге средневековая арабо-мусульманская ученость всё больше выро- ждаласьвоторванныеотжизни, сугубосхоластические, крючкотворскиеспо- ры, становилась«диалектическимремеслом». Онапересталасоответствовать реальным социальным потребностям, и потому к ней возникло недоверие. В это же время, — говорит ал-Джабири, — иррациональный элемент в араб- ской культуре перешел в наступление. Он был представлен «герметизмом»: дляал-Джабириэтособирательноепонятие, обозначающеемистическое, ок- культное, недискурсивное и нелогическое знание. Оно также было унасле- довало из Античности и связано с гностицизмом, а свое выражение нашло

всуфийском учении. Ключевую пагубную роль в легитимизации иррацио- нализма сыграл, по мнению марокканскогофилософа, имамал-Газали. Ему удалось зарезервировать для мистицизма и суфизма (к которым ал-Джаби- риотноситсянегативно) почетноеместовкругетрадиционногознания. Тем самым он ослабил позиции рациональности. Сюда же восходит и утвержде- ние дихотомии внешнее–внутреннее (├āхир–бā╙ин) 15.

Ближайшей целью марокканского автора оказывается поиск причин, почему арабский разум, то есть рационалистическая традиция, во-первых, проиграл мистике борьбу за умы, а во-вторых, перестал создавать что-ли- бо новое. Прогрессивный путь развития, по ал-Джабири, состоит в доми- нировании рационалистического компонента, приводящего к разработке опытного знания о природе. Как видим, эталоном фактически оказывается описание развития европейского знания. Однако объектом арабского тра- диционного знания служила не природа, а тексты. Относительно природы ал-Джабири разделяет ленинский тезис о неисчерпаемости материи вглубь: он говорит о вечном, беспредельном прогрессе в сфере освоения внешне- го мира. С текстами же дело обстоит несколько иначе: коль скоро нам зада- нылингвистическиеиметодологическиеправилаигрыитекстывыстроены

вопределенной архитектонике, через некоторое (пусть и длительное) вре- мя мы исчерпаем все возможности привнести какую-либо новизну или по- смотреть на них «свежими глазами». Взгляд на тексты нельзя изменить так радикально, как мы можем (со сменой научной парадигмы) трансформиро- вать взгляд на природу и ее законы. Ситуацию усугубило и то, что в период эпохи кодификации арабо-мусульманская культура явила блестящие образ- цыобъяснительногознания, которыеоказалоськрайнетруднопревзойтипо- томкам 16. Ониопределилиспособиграницыдальнейшегомышлениявнутри

15Ibid. P. 424.

16Ibid. Pp. 425–426.

традиции. Ал-Джабири категоричен: никакая алхимия и астрология не мо- гут привести к научному прогрессу, это путь в никуда; и как только в араб- ском мире возобладал суфизм, с разумом было покончено.

Философские идеи, функционирующие в рамках доказательного зна- ния, были заимствованы преимущественно из Древней Греции и состоя- ли из элементов аристотелизма, осмысленных через призму неоплато- нических идей. Со временем мировоззрение, характерное для фальсафы, как бы «окаменело» и обрело черты незыблемой картины мира. Поэтому у арабских авторов не получилось творчески переосмыслить аристотелев- ское наследие, усомниться в нем, дополнить и развить его с учетом новей- ших достижений, как это удалось сделать в средневековой Европе в рам- ках аверроистского направления. Границы канона стали определяющими. После примирения объяснительного знания с озарительным нужда в фи- лософии классического вида отпала.

Примирение это произошло в результате долгой борьбы, определив- шей основную линию напряжения в арабо-мусульманской культуре. Если в древнегреческой философии развитие шло от мифа к Логосу, а станов- ление современной европейской традиции характеризовала борьба опыт- ной науки с клерикализмом, то в исламской цивилизации противоборство шло между суннитской рациональностью, с одной стороны, и суннитским и шиитским мистицизмом, с другой.

Крайне важную роль в развитии знания в арабо-мусульманской циви- лизации играла политика 17. Как полагает ал-Джабири, политика стояла там на том же месте, на котором в европейской традиции — равно античной

исовременной — находилась наука. Следует напомнить, что в традицион- ном исламе отсутствует как институт церкви, так и дихотомия светского

ирелигиозного. «Поэтому ислам — реальный, исторический ислам — од- новременно был и религией, и государством» 18.

Вопрос о том, почему в арабском обществе не состоялся прорыв к сугу- борационалистическомувидениюмира, практическитождествененвопросу

отом, почему в нем не зародился капитализм: ал-Джабири видит зарожде- ние капитализма прямым следствием торжества рассудка в общественной жизни. По мысли философа, общий упадок, постигший всю исламскую ци- вилизацию в Позднее Средневековье, должен иметь причину в арабском (именно арабском!) разуме. Наука практически не принимала участия в по- литическойжизни, оставаясьнасоциальной обочине. Происходилоэтовне- малой степени потому, что мистикам удалось распространить свое влияние

17Ibid. P. 430.

18Ibid. P. 431.

на шиитскую общину, которую ал-Джабири считает идеологическим про- тивовесом суннитскому Аббасидскому халифату. Кризис проекта имамата наложил значимый отпечаток на историю арабо-мусульманской цивилиза- ции. Вместо прогрессивной идеологии шиизм оказался дополнен иррацио- нальным «герметизмом», что сформировало фундаментальное противоре- чие между шиитской идеологией и суннитским государством 19.

Вкачествеосновоположниковевропейскойрациональностиал-Джабири называетарабскогооптикаИбнал-Хайсама, первооткрывателякровообраще- ния Ибн ан-Нафиса и основателя эмпирической астрономии 20 в Андалусии ИбнБассаля. Отличительнойособенностьюихподходаявлялосьсовмещение чистоарабскогообъяснительногознания, коренящегосявграмматикеификхе, иантичногодоказательногознания 21. Нотрагедиязаключенавтом, чтоанда- лусскаямудростьоплодотвориланероднуюарабо-мусульманскуютрадицию, а европейскую. Здравый скептицизм и трезвый поиск истины Ибн ал-Хайса- ма оказались заглушены герметическим мистицизмом ал-Газали (жившего несколько позже). Марокканский мыслитель пишет: «Ибн ал-Хайсам нашел логическийиестественнонаучныйпутькнаучнойистине, аал-Газалинашел его в герметическом мистицизме… ал-Газали подавлял знание Ибн ал-Хай- сама и его дух рациональной критики… Ибн ал-Хайсам был элементом, чу- ждым арабской культуре, и потому не возымел никакого влияния…» 22. Важ- нуюрольвстановленииевропейскойрациональностисыгралиандалусский астроном ал-Батруджи, осуществивший, вслед за своими учителями, крити- ку птолемеевской космологии и выдвинувший свою версию устройства ми- роздания, выстроеннуювсоответствиисаристотелевскимучением, чтозало- жило начало новой парадигмеестественнонаучного знания в Европе.

* * *

Для разговора о будущем исламской мысли нами были специально вы- браны фигуры К. Эрнста и М. ал-Джабири. Первый авторитет — фунда- ментально образованный востоковед, стремящийся понять ислам таким, какой он есть на самом деле; второй — мусульманский интеллектуал, же- лающий объяснить причины упадка блестящей исламской цивилизации.

19 . . 2 .

20Ал-Джабири в своем тексте говорит об эмпирической астрономии, однако, ско- рее всего, речь идет об агрономии. Ибн Бассаль создал в евилье ботанический сад, изучал растения, писал трактаты о сельскохозяйственном деле.

21. . .

22. . .

Первый — великолепно владеет восточными языками и культурным кон- текстом, олицетворяет лучшие гуманистические силы Запада, второй — воспитан во французской культуре. Соответственно оба они олицетворяют лучшие силы Востока. Западное востоковедение заметно влияет на мусуль- манскую мысль; нарастает и ответное влияние. По всей вероятности, для исламской мысли будущего окажутся характерны:

Нарастающая диффузия, стирающая цивилизационные границы. Запад уже сталкивается с проблемами Востока, а Восток — с проблемами Запа- да. Вероятно, западный исследователь ислама и просвещенный мусульма- нин во многом будут иметь общее мнение.

Осмысление истории межцивилизационных взаимоотношений. В то время как Запад осуществляет постколониальную рефлексию и ревизию своих отношений с мусульманами, Восток предается историософским раз- мышлениям о роли Запада в собственной истории.

Глубокое познание своих собственных корней. К сожалению, немалая часть современных мусульман воспринимает классическую арабо-мусуль- манскую культуру как нечто далекое и внешнее для себя. Слабо изучены локальные варианты исламской цивилизации: индийский, нусантарский, западноафриканский и др. Этот перекос придется исправлять как самим мусульманам, так и вдумчивым исследователям исламского Востока.

Ориентациянагуманистическийпотенциал, заложенныйвклассической арабо-мусульманскойкультуре. Еемощнейшийпросветительскийзаряднепре- меннобудетоживленвследствиевсехтолькочтоописанныхнамипроцессов.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ:

Золотухин В. В. Между кочевьем и троном: политическая философия Ибн Хальдуна // Исламская мысль: традиция и современность. 2016. № 1.

М.: Медина. С. 520–544.

Фролова Е. А. Арабская философия: прошлое и настоящее. М.: Языки славянских культур, 2010.

Шараф ад-Дӣн Х. Ибн Халдӯн. Бейрут: Мактабат ал-Хилал, 1977. Шарль-АндреЖ. ИсторияСевернойАфрики. Тунис, Алжир, Мароккоот арабскогозавоеваниядо1830 года. М.: Изд-воиностраннойлитературы, 1961. Эрнст К. Следуя за Мухаммадом. Переосмысливая ислам в современ-

ном мире. M.: Садра, 2015.

Al-Jabri M. A. The Formation of Arab Reason. Text, Tradition and the Construction of Modernity in the Arab World. London, I. B. Tauris, 2011.

II

РОССИЙСКАЯ

БОГОСЛОВСКАЯ

ШКОЛА

отмена в 1859 г. лашманской повинности. После отмены крепостного пра- ва крестьяне получили возможность ухода из общин и свободу деятельно- сти. В 1865 г., с упразднением кантонной системы, аналогичное явление происходит у башкир. Результатом реформ стало уменьшение земельных фондов, особенно в Приуралье. В рамках городской реформы мусульмане могли составлять только четверть гласных городских Дум, что фактически даже превышало процент мусульманского населения в крупных городах Волго-Уральского региона. Сословная система выборов в земство приво- дила к тому, что мусульмане всегда составляли в них меньшинство. Тем не менее участие татар в работе земств и городских Дум, обучение мусуль- манской элиты русскому языку и возросшая мобильность населения стали важными факторами изменений. Постараемся понять, как лидеры россий- ских мусульман стремились их использовать в 1860–1870-е гг.

Х. Фаизханов так оценивает сложившуюся ситуацию: «Одним из зако- нов российского государства, правильность которого подтверждена мно- гими веками, является помощь религиям. В частности, много возможно- стей дано исламу. В совсем не мусульманской стране для решения вопросов уммы Мухаммада открыты суды, назначены муфтии и кади из мусульман, им назначено жалование из государственной казны. И им разрешено ис- полнять мусульманские нормы» 2.

Наряду с функционированием ОМДС как государственного институ- та обеспечивается деятельность системы образования на его территории: «Богатые люди оказали во славу религии помощь ученым, и они вновь на- чали распространять знания и просвещение. И вот, в результате стараний таких людей, сейчас… у нас есть большие ученые, мударрисы, у нас есть большое количество медресе, в которых обучаются многочисленные шакир- ды!.. Среди нас есть богатые люди, владеющие миллионами рублей. Они без какого бы то ни было принуждения выплачивают вмененный им ша- риатом закят, помимо этого добровольно жертвуют большие суммы. Так- же усилиями наших богачей и мулл год от года в каждой деревне строятся мечети и медресе… Стараниями мулл треть мужчин и женщин из просто- народья, даже половина из них, умеет писать и читать» 3.

Какжедвигатьсявперед? Х. Фаизхановпосвящаетсвойосновнойпроект реформы образования реформе медресе. Он прямо писал, что в «этом ме- дресе шариатские науки, восточные языки, некоторые гимназические дис- циплины, например математикаи некоторыеразделыгеометрии, история ис- лама и логика преподаются на татарском языке, остальные предметы — на

2Фаизханов Х. Ислəхымəдарис// Тарихи-документальҗыентык. Казань, 2006. С. 43.

3Фаизханов Х. Рисалə // Тарихи-документаль җыентык. Казань, 2006. С. 74–75.

русском» 4. В медресе мусульманская юриспруденция и арабская филоло- гия должны были преподаваться в течение 10 лет (5 классов). Через 3 клас- са обучения предполагалось разделение на 2 группы. Учащиеся духовного отделения становились муллами без сдачи экзамена в Духовном собрании, причем они фактически приравнивались к русскому духовенству и осво- бождались от налогов и службы в армии. Тем самым должна была обра- зоваться группа имамов и мударрисов, независимая от произвола ОМДС

ипринадлежавшая к привилегированным слоям. Вторая группа должна была получать образование по образцу русской гимназии и иметь право поступления в университет.

Х. Фаизханов делает основную ставку на имамов, параллельно получав- ших религиозное и светское образование: «… хорошо зная русский язык

ичитая после окончания медресе русскоязычные книги (поскольку русская литература очень богатая), они могут совершенствовать свои знания… Они станутпричинойпрогрессамиллионовмусульман, … простойнародзаинте- ресуетсярусскимязыком, количествознающихегоувеличится, и, оставаясь крепкимивисламе, онибудутболеевернымироссийскомугосударствуина- роду… исмогутиспользоватьвсевозможности, предоставляемыевластями… Сегодня, когда есть законы о земстве, утвержденные с целью привить наро- ду свободу, и много других либеральных законов. Несчастные татары не по- нимают смысла этого, не знают о будущей пользе» 5. Идея самоуправления была особенно близка Х. Фаизханову: «Сегодня государство хочет передать дела, касающиесянародов, всегообщества, введениесамихлюдей. Поэтому сейчас создаются земства. В каждой области будут собраны народные пред- ставительства, которые будут заниматься делами общества… Если муллы будут владеть русским языком, то, зная наши цели и задачи, они смогут за- щищать их. От этого было бы много пользы и для нашей религии, и для на- шейжизни» 6. Такимобразом, возникаетвнешнепарадоксальнаяидея, когда

ворганахсветскогосельскогосамоуправлениямусульмандолжныпредстав- лять их духовные лидеры. Именно владение мусульманским и одновремен- но светским русскоязычным образованием должно было обеспечить леги- тимность этой новой группы общественных деятелей.

Поэтому «шакирды, окончившие медресе и прошедшие экзамен, по- вторно в Духовном управлении не экзаменуются, и если появится вакансия

вобщине, то где угодно (только Казань, Петербург, Москва и еще несколько

4Фаизханов Х. Ислəхы мəдарис. С. 47.

5Там же. С. 47–48.

6Фаизханов Х. Рисалə. С. 97.

городов могут быть исключением), даже без согласительных бумаг от на- селения махалли имеют право быть имамами… Если эти шакирды будут имамами, то необходимо, чтобы они открыли школы и обучали русскому и татарскому языкам, шариату» 7. Здесь речь идет о фактическом выстраи- вании вертикали образования, опирающейся на этих имамов — выпуск- ников медресе.

Проект Фаизханова не был осуществлен, но правительство в 1876 г. создало светское учебное заведение для подготовки мусульманской ин- теллигенции — Казанскую татарскую учительскую школу. Здесь место преподавателя исламского вероучения занял Ш. Марджани. Деятель- ность Ш. Марджани в качестве вероучителя в КТУШ вызвала протесты практически всего мусульманского населения Казани. Фактически только санкционирование им в качестве ахуна Казани мусульманского характера КТУШ давало возможность для поступления и обучения там мусульман. Ш. Марджани говорил: «В свое время правительственные чиновники обе- щали нам, что в Школу будут приниматься только шакирды, достигшие уровня изучения „Таузыйха“ и „Муллы Джаллала“, и потом они будут вы- полнять обязанности имамов». Таким образом, Ш. Марджани стремился возродить проект Х. Фаизханова хотя бы на уровне центра подготовки од- новременно учителей и мударрисов. Он был противником параллельного существования министерской школы и мектеба и стремился к их объеди- нению в лице мударриса и учителя. Татарская буржуазия была вынуждена перейти от средневековой торгово-промышленной деятельности к усвое- нию устоев капитализма Нового времени. По определению классика со- циологии Макса Вебера, такая система организации, наряду с употребле- нием свободного труда и ориентацией на товарный рынок, включала в себя также отделение предприятия от домашнего хозяйства и введение рацио- нальной бухгалтерской отчетности 8.

Несомненно, одной из целей, обусловивших создание медресе «Хусаи- ния» в Оренбурге, была подготовка квалифицированных служащих для торговых фирм братьев Хусаиновых. Учебный план разряда «игдадия» на 1906–1907 гг. включал преподавание таких предметов, как физика, химия, геометрия и тригонометрия, психология, логика, элементарное право (не- мусульманское), гигиена и медицинские знания, политэкономия и торго- вое дело, бухгалтерия 9.

7Фаизханов Х. Ислəхы мəдарис. С. 51.

8ВеберМ. Протестантскаяэтикаидухкапитализма// Избранное. М., 1990. С. 51–52.

9Рахимкулова М. Ф. Медресе «Хусаиния» в Оренбурге. Оренбург, 1975. С. 33–34.