_-XX(X~1

воины Пророка») и др. Каждая из этих организаций ориентировалась на ту или иную исламистскую политическую партию и прежде всего на Джамиат-улъ улама-и ислам, Джамаат-и ис-

лами и др.45 Через некоторое время эти военизированные группировки стали представлять угрозу самому Пакистану, и последнему военному правителю генералу П. Мушаррафу пришлось вести с ними серьезную борьбу.

Длительное пребывание военных у власти вызывало широкое недовольство в стране. Достаточно стабильный экономический рост во многом объяснялся крупными размерами внешней помощи со стороны Саудовской Аравии, США, Японии, Китая, ряда западноевропейских стран; немалую роль играли поступления от пакистанцев, работавших в странах Персидского залива, довольно благоприятные погодные условия и др. Тем не менее экономическое положение Пакистана оставалось сложным. Росли дефицитное финансирование, внешняя задолженность, инфляция, цены на товары первой необходимости, внешнеторговый дефицит. Внешний долг страны достиг в 1982 г. 12 млрд. долл. Увеличивались непроизводственные расходы. Иностранная военная помощь стимулировала рост собственных военных расходов Пакистана46. Значительные средства тратились на создание ядерного оружия.

Известные события в Афганистане вызвали большой поток беженцев, которые разместились главным образом на северозападе Пакистана. Число иммигрантов составило более 3 млн. человек. В районах их размещения происходила напряженная борьба между пришельцами и местными жителями из-за земли, пастбищ, воды. Богатые выходцы из Афганистана скупали скот, дома, земельные участки, городской транспорт. В районах пребывания беженцев установились более высокие цены, чем в среднем по стране; резко возросла безработица. В тесной связи с афганскими событиями в Пакистане возникла еще одна проблема - наркотиков. Пакистан превратился в одного из основных участников международного наркобизнеса, что, с одной стороны, негативно влияло на его международные позиции, а с другой - в стране, где этой проблемы практически не было, наркомания приобрела опасные размеры. Естественно, все это усиливало нестабильность в стране, что составляло основную проблему для правительства.

Развитие рыночных отношений и частного сектора, как обычно, сопровождалось ростом неравенства между бедными и бога-

320

тыми.В Пакистане в этот период имел место феномен, именуемый в конфликтологии как «условная депривация»; когда положение людей несколько улучшается, вызывая при этом масштабный подъем ожиданий и надежд, которые удовлетворены не были, что ведет, естественно, к резкому всплеску недовольства.

Расширение денежного оборота, значительные потоки финансовых средств из-за границы, крупные поставки оружия, продовольствия, медикаментов и других материальных ценностей для афганских муджахедов, которые распределялись в Пакистане, вели к резкому увеличению масштабов коррупции, хищений, спекуляции и т. д. «Теневая экономика» страны в середине и конце 1980-х годов достигла 30-40 % от легальной47.

В оппозиционном движении участвовали самые различные слои и группы пакистанского общества, имевшие свои специфические проблемы, но видевшие их решение в ликвидации военного режима. Это требование сделалось всеобщим, оно фокусировало все проявления недовольства. Широкие массы населения связывали достижение этой цели с надеждой на улучшение своих жизненных условий. В оппозиции режиму находилась демократически настроенная общественность, требовавшая восстановления представительных органов управления. Недовольна была значительная часть политической элиты страны, отстраненная военными от государственной власти; в рядах оппозиции были многие профессиональные группы, права которых также были ущемлены. Активно выступали многочисленные и влиятельные в стране юристы, сфера деятельности которых была сужена работой

ские организации, поскольку политика военных властей, поддержанная фундаменталистами, была направлена на ограничение участия женщин в общественно-политической деятельности. Оппозицию возглавляло Движение за восстановление демократии (ДВД) - блок 11 различных политических партий, ведущую роль

вДВДиграла Пакистанская народная партия (ПНП). Главным требованием ДВД была отмена военного положения и передача власти гражданскому правительству. Не все спокойно было даже в главной силе и опоре режима - армии, о чем свидетельствовали чисткии отставки в высшем комсоставе, аресты и суровые наказания офицеров среднего ранга (март 1980 г., январь 1984 г.)48.

Политика исламизации вызвала в стране рост противоречий между различными мусульманскими течениями. Военное правительство в своих действиях по исламизации общества исходило из норм и традиций преобладающего в Пакистане суннизма в его ханифитской интерпретации. Это вызвало огромное недовольство шиитов, которые составляют около 20 % населения. Борьбу за права этой общины возглавила созданная в 1980 г. партия

Техрик нифаз-и фикх Джафария (ТНФД) - Движение за осуществление джафарийского права. Шииты решительно выступали против суннитского принципа обязательности уплаты исламских налогов, что противоречит их правилам. После длительного противостояния власти согласились предоставить шиитам право выплачивать эти налоги на добровольной основе. Еще одним камнем преткновения в межобщинных отношениях явилось решение властей в мае 1981 г. о включении в состав федерального шариатского суда (ФШС) улемов в качестве его членов. Заметим, что впервые в истории Пакистана улемы стали полноправными членами судейского органа; до этого они имели лишь совещательные функции. Разумеется, не это последнее обстоятельство вызвало гнев шиитов, причиной их недовольства явилось отсутствие в составе «назначенцев» в ФШС представителей их общины. Это привело к тому, что шииты отказались выполнять решение данного судебного органа. Недовольство этой общины усилилось, когда в августе 1982 г. среди улемов, получивших представительство в апелляционном отделении Верховного суда страны, снова не было шиитов49.

В период военного режима М. Зия-уль-Хака постоянно в разных районах страны происходили выступления студентов, рабочих, служащих, представителей интеллигенции, религиозных и национальных меньшинств. Наиболее массовым по размаху и острым по форме было антиправительственное движение во второй половине 1983 г., основной базой которого был Синд, где режим М. Зия-уль-Хака вызывал наибольшую неприязнь. Против восставших были брошены вооруженные воинские части. «Наведение порядка», сопровождавшееся многочисленными жертвами, затянулось на многие месяцы и завершилось лишь в начале 1984 г. После этого власти сочли целесообразным спланировать медленную трансформацию открытой военной диктатуры в гражданский режим с представительными формами правления. К тому

же к этому времени правительство решило многие задачи, поставленные перед ним обстановкой конца 1970-х годов, - исправление радикалистских перегибов З.А. Бхутто, стабилизация обстановки в СЗПП, проведение исламизации, «замирение» в Белуджистане, где при прежнем правительстве шли боевые действия между федеральными войсками и ополчениями племен и др.

Отмена военного режима

Переход от военного правления к гражданскому осуществлялся медленно, постепенно и под контролем военных властей. Впрочем, этот эволюционный процесс сопровождался иногда резкими, по-военному неожиданными действиями, ставившими в тупик соперников. Так случилось, например, в самом начале переходного периода, когда 1 декабря 1984 г. было объявлено о проведении 19 декабря референдума с оценкой политики исламизации и «избрании» ее творца М. Зия-уль-Хака президентом на следующее пятилетие. Заметим, что никогда до этого вопрос о высшей власти не решался в Пакистане таким образом. Нет и в Основном законе положений о таком способе «избрания» главы государства. Но путь был проложен, и по нему в аналогичных условиях пошел и следующий военный правитель - генерал

П.Мушарраф.

Втечение всего 1984 г. власти подавали различные сигналы о своих планах, что вводило людей в заблуждение об истинных намерениях режима. Внимание общественности было приковано к проблеме всеобщих выборов, условиям их проведения. 12 марта 1984 г. на массовом митинге в Пешаваре М. Зия-уль-Хак объявил, что выборы состоятся в марте 1985 г., однако ничего не было сказано о характере их организации. Между тем людей особенно волновал вопрос о том, будут ли эти выборы проведены на партийной или непартийной основе. Некоторое время спустя президент вновь подтвердил свое обещание о сроках выборов и сообщил лишь о том, что они будут всеобщими, но предупредил,

что«нарушители морали будут лишены права голоса на этих выборах, которые пройдут в духе подлинного шариата»50. Личное Мнение генерала относительно участия политических партий в выборном процессе было отрицательным. Он подчеркивал, что

«годы, проведенные на посту главы государства, убедили меня,

что выборы в Пакистане несовместимы с деятельностью политических партий»; в этом же духе звучало его предупреждение, сделанное в апреле: «Если политические партии окажутся неспособными действовать как сильная и твердая команда, тогда логическим результатом станет другой вид военного положения»51. Звучало это угрожающе, но не совсем понятно. Некоторые усматривали возможность сохранения существовавшего военного режима. В целом наблюдатели и специалисты отмечали, что все заявления М. Зия-уль-Хака были расплывчатыми, отличались друг от друга и приводили в замешательство политическую общественность страны. Можно также добавить, что проблема референдума вообще не поднималась.

Поэтому объявление о его проведении было большой неожиданностью для всех, к тому же у оппозиции было очень мало времени для выработки своей стратегии. Не долго думая, она отвергла идею «всенародного опроса» и призвала к бойкотированию этого мероприятия. Исламистская партия Джамаат ул Улама-и Пакистан (ДУП) обнародовала фетву (религиозное постановление), объявившую референдум «антиисламским».

На референдум был вынесен один вопрос, сформулированный крайне сложно и запутано. Он гласил: «Если большинство голосовавших ответит "да", это будет означать, что народ Пакистана одобряет все шаги президента по приведению законов страны в соответствие с требованиями ислама, как это изложено в святом Коране и Сунне святого Пророка, и по защите идеологии Пакистана, и продолжению и укреплению процесса мирной и законной передачи власти избранным представителям народа, и генерал Мухаммад Зия-уль-Хак будет считаться законно избранным президентом Пакистана на пятилетний срок со дня первого совместного заседания обеих палат парламента» 52. По сути, этот «один» вопрос состоял из трех вопросов - оценки исламизации, восстановления представительных институтов власти и возможного избрания М. Зия-уль-Хака на новый срок. Право высказаться по каждому из этих пунктов предоставлено не было. Поэтому ответ представлял собой «комплексную» оценку различных явлений. Преобладающими в этом «комплексе» были религиозная и демократическая составляющие. Поэтому результаты «народного опроса» предугадать было нетрудно. К тому же в период подготовки референдума не разрешалась политическая деятельность и

324

какая-либо агитационная работа, сохранялась цензура на печать. Суды были отстранены от рассматривания любых дел, связанных с референдумом; все они должны были решаться только избирательной комиссией, назначенной президентом.

По данным избиркома, в состоявшемся 19 декабря 1984 г. референдуме приняло участие 62 % от всех имеющих это право. Из них положительно ответили 98 %, что составило примерно 60 % всего электората53. Оппозиция считала, что в референдуме участвовало не более 10%; некоторые иностранные наблюдатели называли цифру в 20 %. Все отмечали многочисленные нарушения в ходе референдума. Даже сам М. Зия-уль-Хак признал некоторые «ошибки и промахи» и обещал, что они не повторятся на всеобщих выборах. В этом смысле он расценил референдум как «репетицию будущих выборов представительных органов»54. Так или иначе, генерал довольно успешно преодолел первый барьер на своем политическом марафоне. Затем он взялся за подготовку взятия более трудного препятствия - проведения всеобщих выборов, естественно, с благоприятным для себя исходом.

12 января 1985 г. президент назвал дату проведения выборов - 28 февраля - и указал, что они состоятся на непартийной основе. Он также объявил о дисквалификации на 7 лет лидеров почти всех оппозиционных партий, включая ПНП. Отметим, что дата всеобщих выборов была назначена почти на месяц ранее объявленного срока. Оппозиционные партии вновь оказались в затруднении из-за слишком краткого предвыборного периода. Поэтому руководители ДВД решили срочно собраться, чтобы обсудить положение и выработать единую линию поведения. Встреча была назначена на 19 января в Абботтабаде. Верный своей тактике неожиданных решений, М. Зия-уль-Хак за два дня до этой даты отменил свое прежнее положение о дисквалификации политиков

иразрешил им участвовать в выборах. К тому же было дано официальное разрешение на проведение совещания в Абботтабаде. Это несколько поколебало ряды оппозиционеров, но тем не менее руководство ДВД объявило о бойкоте выборов на непартийной основе и строго предписало членам партий, входящих в этот блок, выполнить данное решение. Генерал продолжал «темнить»

ив отношении будущего государственного устройства Пакистана. В январе 1985 г. он подтвердил желание восстановить Конституцию, но озадачил всех добавлением, что это произойдет,

325

когда наступит «соответствующее время». Он также заявил о намерении до введения Конституции внести в нее «необходимые поправки» и что такое право ему предоставил исход всенародного референдума. Незадолго до выборов президент заявил о намерении покинуть пост начальника штаба армии после отмены военного положения.

Выборы в парламент и провинциальные законодательные собрания состоялись соответственно 25 и 28 февраля 1985 г. Из общего числа электората в 33 млн. человек в парламентских выборах приняли участие 17,3 млн. (53 %), в выборах законодательных собраний провинций участвовали 18,5 млн. избирателей (57%). Лучшие показатели этих «соревнований» были в Панджабе (60 % и 62 % соответственно). В остальных трех провинциях число голосовавших было менее 50 % электората55. Эти данные показывают, где призыв ДВД к бойкоту выборов нашел больший или меньший отклик; естественно, это говорит также о степени влияния блока в различных районах страны.

Полностью оценить итоги выборов не представляется возможным, поскольку они проводились на непартийной основе. Однако некоторые выводы из этого события сделать можно. Прежде всего отметим, что призыв ДВД к бойкоту нашел широкий отклик в стране. Незадолго до выборов М. Зия-уль-Хак заметил, что его бы удовлетворила явка избирателей в пределах 40-60 %. На парламентских выборах уровень явки избирателей был немногим выше середины отмеченного президентом благоприятного для него уровня. Причем в двух провинциях (СЗПП и Белуджистане) процент голосовавших не достиг нижнего предела, намеченного М. Зия-уль-Хаком (то есть 40 %), а в Синде лишь несколько превысил его. Таким образом, выборы показали, что режим пользуется поддержкой только в одной провинции из четырех. Крайне неприятным для правительства явилось поражение шести из восьми министров, принявших участие в борьбе за депутатские мандаты. Такие же чувства вызвала полная неудача союзника властей - ДИ. Из 60 ее членов, боровшихся за места в парламенте, удача сопутствовала только восьми кандидатам. При этом было ясно, что поражение ДИ было обусловлено не ее исламским характером, а ролью пособника военного режима. По этой же причине не прошли в высший законодательный орган страны и другие сторонники этого режима, как, например, многие

326

члены Маджпис-и Шура. И наконец, следует отметить, что в ходе избирательной кампании и выборов произошла определенная консолидация оппозиционных сил, ослабление внутренних разногласий в ДВД. Его линию полностью поддержала находившаяся в изгнании Б. Бхутто.

Отмеченные обстоятельства заставили М. Зия-уль-Хака еще тщательнее готовиться к следующим этапам его программы преобразования государственной системы управления. Он утвердился в своем намерении остаться после отмены военного положения на посту начальника штаба армии. То же самое имело место и в отношении его планов по внесению соответствующих поправок в Конституцию до ее официального введения в жизнь. Разумеется, большое внимание предполагалось уделить излюбленной политике искусного маневрирования, сочетания жестких мер и некоторых уступок (последние были рассчитаны и на внешнее «потребление» - повышение имиджа режима на международной арене).

Многие эксперты считают, что ДВД допустил ряд ошибок, главным образом из-за своей бескомпромиссности, неумения лавировать в сложной обстановке. Так, оппозиционному блоку следовало заявить о своем участии в выборах, обусловив это рядом требований: освобождение политзаключенных, снятие цензуры на печать, разрешение изгнанным из страны политикам участвовать в выборах и т. д. Принятие этих условий значительно изменило бы к лучшему политическую обстановку в стране; их отклонение осложнило бы обстановку для военного режима, нанесло бы ему серьезный моральный ущерб, усилило его изоляцию. Таким образом, в обоих случаях оппозиция оказалась бы в выигрыше. Кроме того, после окончательного решения о бойкоте, руководству ДВД следовало разрешить своим сторонникам участвовать в выборах, но обязательно на индивидуальной основе. В таком случае при официальном соблюдении решения о бойкоте оппозиционным партиям удалось бы направить в парламент немало своих членов. В реальности же, несмотря на все трудности и неудачи на выборах, режим получил высший законодательный орган, почти полностью состоявший из своих сторонников.

1985 г., последний год существования военного режима, был богат важными политическими событиями. После февральских выборов высших представительных органов - нижней палаты парламента (Национальное собрание) и законодательных собраний

327

провинций, члены этих органов 14 марта избрали верхнюю палату парламента - Сенат. Еще раньше, 2 марта, президент обнародовал указ о возобновлении действия Конституции. Основной закон государства был серьезно изменен. Позднее, 16 октября, парламент на совместном заседании обеих палат оформил сделанные президентом изменения Конституции, приняв закон «Об освобождении от ответственности» (восьмая поправка к Конституции). В соответствии с этой поправкой объявлялась законной и не подлежащей расследованию деятельность военного режима, все указы и распоряжения военной администрации стали действовать как законы; тем самым законодательным порядком закреплялись основные направления прежнего государственного курса и гарантировалась личная безопасность руководителей военного режима (отметим, что до его отмены оставалось еще несколько месяцев). «Восьмая поправка» значительно расширила власть президента, главным образом за счет полномочий пре- мьер-министра. Наряду с парламентом глава государства стал частью законодательной власти, получил право отлагательного вето. Не столь жестко, как раньше, президент был связан советами премьер-министра. Глава государства по своему усмотрению мог распускать нижнюю палату парламента, назначать внеочередные выборы, создавать временное правительство, проводить референдум, делать назначения на высшие государственные и военные посты. Президент получил право назначать премьерминистра и членов правительства и отправлять их в отставку.

В марте 1985 г. президент назначил на пост премьер-министра малоизвестного тогда политического деятеля из Синда Мухаммада Хана Джунеджо. Расчет М. Зия-уль-Хака был прост - такой человек еще долго не сможет противостоять президенту; другой мотив такого назначения состоял в надежде, что представитель Синда сможет обеспечить поддержку режиму второй по населению и в то время самой беспокойной провинции, главную провинцию - Панджаб М. Зия-уль-Хак и его окружение «брали на себя». 24 марта М.Х. Джунеджо получил единодушную поддержку Национального собрания (уже этот факт показал политический настрой депутатов высшего представительного органа страны). Сформированный им кабинет министров страны в составе тринадцати членов приступил к выполнению своих обязанностей.

328

Вскоре во всех провинциях также начали работу гражданские правительства.

Но самым, конечно, важным событием марта 1985 г. было приведение М. Зия-уль-Хака 23 марта - в «День Пакистана» - на совместном заседании обеих палат парламента к присяге в качестве президента страны. Этот шаг, сделанный в соответствии с Конституцией, должен был полностью придать президентству М. Зия-уль-Хака законный характер. Кроме того, срок пребывания его на посту главы государства стал исчисляться именно со дня принесения присяги, а не проведения референдума, и таким образом этот срок был продлен на несколько месяцев.

Оставшаяся часть 1985 г. была отмечена крупными дестабилизирующими событиями. Так, в апреле произошли первые массовые межэтнические столкновения в Карачи между многочисленными в городе общинами пуштунов и мухаджиров. В том же месяце был создан Синдско-белуджско-пуштунский фронт с целью координации действий оппозиционных сил трех «малых» провинций Пакистана.

Активной была внешнеполитическая деятельность Исламабада. Состоялись поездки М. Зия-уль-Хака в СССР, США, Саудовскую Аравию, Египет, Катар и Оман. Важным был визит премьер-министра М.Х. Джунеджо в КНР. Таким образом, была произведена «сверка часов» перед отменой военного положения с великими державами и союзниками Пакистана в мусульманском мире. О самом этом событии было объявлено лишь 14 августа - в «День независимости», когда власти пообещали снять военное положение к концу 1985 г.

Обещание это было выполнено, особенно в его временной части. 30 декабря 1985 г. президент и главный военный администратор М. Зия-уль-Хак объявил об отмене военного положения. Восстанавливалась политическая жизнь в стране, прекращали свою работу военные трибуналы. В то же время сохранялся запрет на деятельность профессиональных и студенческих союзов, политзаключенные продолжали отбывать сроки, установленные военными трибуналами. Президент остался на действительной военной службе и сохранил за собой пост начальника штаба ар-

мии, сосредоточив таким образом в своих руках высшую гражданскую и военную власть (в условиях гражданского правления

329