book-2016-china_history-v9

Крупные подвижки в структуре собственности содействовали динамичному становлению рынка двояким образом: с одной стороны, рост индивидуального сектора (11,68 млн «точек» с 17,56 млн занятых к началу 1986 г.), массовое появление смешанных предприятий с участием иностранного капитала количественно наращивали «массу» субъектов рынка. С другой стороны, опережающее развитие негосударственных секторов экономики и преобразование части мелких государственных предприятий промышленности и торговли в коллективные или сдача их в аренду предопределили расширение ареала «маркетизации» народного хозяйства. Например, доля занятых на коллективных предприятиях городов и поселков в общей численности занятых в городах возросла с 23% в 1980 г. до 26,9% в 1985 г.; доля коллективного сектора в промышленном производстве (по валу) выросла с 20,7 до 28,1%, а в общественном розничном товарообороте – с 12,1 до 36,7%. Доля индивидуального сектора выросла за тот же период с 0,7 до 15,7% общественного розничного товарооборота. В 1987 г. доля госсектора в объеме промышленного производства составила 69,7% по сравнению с 80,8% в 1978 г., а доля индивидуальных, частных и смешанных предприятий с нулевой отметки выросла до 2,4% .

Большое внимание уделялось поиску путей преобразования государственных предприятий. Введение системы ответственности директора за производство, принятие Закона о банкротстве предприятий (1986 г.) и Закона о промышленном предприятии общенародной собственности (вступил в силу с 1 августа 1988 г.), первые попытки внедрения паевой и акционерной системы, разрешение предприятиям эмиссии облигаций (1987 г.), детальные постановления Госсовета КНР о расширении хозяйственной самостоятельности предприятий от мая 1984 и сентября 1985 г. – таков перечень только основных шагов, которые предпринимались в этом направлении. Особое значение придавалось начатому с апреля 1987 г. внедрению различных видов подряда в промышленности как базовой формы регулирования финансовых отношений между государством и предприятием и разделения права собственности и права хозяйствования. К концу 1987 г. подрядным хозяйствованием было охвачено 75% госбюджетных промышленных предприятий страны.

Внедрялась подрядная хозяйственная ответственность и в других сферах городской экономики. В частности, в торговле к концу 1987 г. на нее перешли 8600 крупных и средних предприятий, или 42% их общего количества. К началу 1988 г. насчитывалось до 30 вариантов подрядной системы хозяйственной ответственности.

Внедрялась в практику аренда предприятий, как правило, мелких и плохо хозяйствующих, отдельными лицами, компаньонами и даже другими предприятиями. При аренде, которой в середине 1987 г. было охвачено 15 тыс. предприятий, в том числе 3 тыс. промышленных, подоходный налог заменялся арендной платой. Аренда обычно давалась в залог личного имущества арендатора, а иногда и его поручителей.

Начали создаваться первые паевые предприятия с выделением паев государства, предприятия, рабочих и служащих.

В начале 1988 г. вступило в силу Временное положение о подрядной системе хозяйственной ответственности на промышленных предприятиях, утвержденное Госсоветом КНР. Оно было призвано усовершенствовать практику подрядного хозяйствования в промышленности путем активного использования механизма конкуренции при выборе хозяйствующих лиц.

Развитие СЭЗ

В формировании рыночной среды в Китае в 1980-е годы заметную роль сыграло дальнейшее расширение сферы внешнеэкономической открытости. К концу 1985 г. в Шэньчжэне и трех других СЭЗ было освоено 7,63 млрд юаней инвестиций, развернуты строительные работы на площади 60 кв. км, утверждено создание 1665 предприятий с участием иностранного капитала. Объем фактическииспользованныхиностранныхсредствсуммарнодостиг1,17млрддолл.

Специальные экономические зоны дали Китаю возможность в сжатые сроки приобрести опыт многообразного по формам взаимодействия с мировым рынком и зарубежными деловыми кругами, стимулировали крупномасштабную перестройку всей организации внешнеэкономической деятельности страны, а по ряду направлений (цены, зарплата, система труда, валютное регулирование) – и реформу хозяйственного механизма страны с активным использованием рыночных принципов.

Особый интерес представлял опыт Шэньчжэня в реформе системы труда, заработной платы, цен и ценообразования. Здесь практиковался контрактный наем новых рабочих. Набираемый персонал сначала подписывал с предприятием опытный контракт на полгода, а затем, при согласии обеих сторон, официальный контракт, определявший взаимные обязанности предприятия, рабочих и служащих. Позже контрактный наем рабочих стал широко применяться по всему Китаю.

На начальном этапе создания СЭЗ в области заработной платы действовал принцип «ниже, чем в Гонконге, выше, чем во внутренних районах страны». При этом фактический доход рабочих и служащих складывался из сравнительно низкой заработной платы и многочисленных надбавок, в сумме превышавших основную зарплату (за проживание в пограничном районе, на транспортные расходы, на квартиру, на оплату воды и электроэнергии, на лечение членов семей и т.д.). Первым шагом реформы зарплаты стало включение надбавок в основную зарплату и переход к самостоятельной оплате рабочими и служащими всех бытовых услуг. Данная система действовала с 1981 г. по октябрь 1983 г., а затем началась всесторонняя реформа заработной платы, т.е. переход к ее разделению на твердую и колеблющуюся составные части. Зарплата на всех предприятиях стала включать следующие элементы: основная зарплата (прежняя зарплата по разрядам); зарплата за пост или должность; колеблющаяся зарплата, зависящая от итогов хозяйственной деятельности предприятия и трудового вклада самого работника, и, наконец, надбавка за пограничный район (15 юаней) и действовавшая с декабря 1979 г. по всей стране надбавка в 5 юаней

ежемесячно за повышение розничных цен на некоторые виды продовольствия. По итогам первого квартала 1984 г. в промышленном районе Шэкоу СЭЗ Шэньчжэнь среднемесячная заработная плата составила 193,76 юаня (по КНР в среднем в 1984 г. 80 юаней), в том числе основная зарплата 30,5%, за трудовые посты и должность 37,2%, колеблющаяся зарплата 22% и надбавки 10,3%.

Главными элементами реформы системы цен в Шэньчжэне явились, во-пер- вых, передача прав установления цен на большинство товаров непосредственно предприятиям и компаниям и, во-вторых, существенное расширение сферы действия колеблющихся и свободных цен как на предметы потребления, прежде всего продовольствие, так и на средства производства. К концу 1984 г. единые цены действовали на железнодорожные, морские, авиационные транспортные перевозки, почтово-телеграфные услуги, плату за жилье, воду, электроэнергию, медицинское обслуживание, городской транспорт, обучение. По плановым ценам продавалась и централизованно распределяемая для Шэньчжэня часть материальных ресурсов (порядка 25% общего объема необходимых ресурсов). 75% главных видов средств производства в зоне закупалось по колеблющимся ценам. С 1 ноября 1984 г. в Шэньчжэне были введены свободные цены на овощи и верхние «ограничительные» цены на зерно и зернопродукты, растительное масло, свинину при отмене нормированного снабжения ими

в 3,6 юаня). На три года сохранялись провинциальные дотации к розничным ценам на зерно, а дотации к ценам на другие виды продовольствия были отменены.

Одной из наиболее сложных в деятельности СЭЗ на первых порах стала проблема обеспечения нормального денежного обращения. Неконвертируемость юаня предопределила стремление иностранных инвесторов вкладывать деньги в СЭЗ не в виде непосредственно валютных средств, а в форме поставок оборудования, сырья и полуфабрикатов. Трудности с конвертацией прибыли, получаемой в жэньминьби, в твердую валюту стимулировали широкое хождение в Шэньчжэне гонконгского доллара и валютных сертификатов (вайхуйцзюань), эмиссия которых началась в Китае в 1980 г. и предназначалась почти исключительно для иностранцев (см. табл. 6).

Источник: Мао Лиянь, Чэнь Юнминь. Изучение идей Дэн Сяопина о специальных экономических зонах. Сямэнь, 1995. С. 261.

Как следствие, в сфере денежного обращения в Шэньчжэне возник ряд негативных явлений: вытеснение из оборота жэньминьби и ее обесценение по отношению к твердым валютам, широкое распространение черного рынка валют.

Вдекабре 1985 г. в Шэньчжэне был создан центр валютного регулирования. В течение года право совершать операции с валютой в этом центре было распространено с государственных и коллективных предприятий до предприятий с участием иностранного капитала, а затем и физических лиц, а условия сделок – от отклонения курса обмена валют не более чем на 8% от среднего рыночного курса за предшествующий квартал до перехода на полностью договорный курс между продавцом и покупателем валюты с проверкой центром валютного регулирования только источника происхождения валюты. Создание центра валютного регулирования обеспечило более или менее нормальное функционирование СЭЗ в условиях дисбаланса их валютных доходов и расходов и, что немаловажно, позволило накопить опыт для общей реформы системы валютного регулирования в стране.

Вто же время деятельность СЭЗ оказалась несвободна от недостатков. Незначительным было количество объектов с действительно передовой

технологией. Например, из 878 контрактов, заключенных Шэньчжэнем в 1983 г., только в 31 случае получаемые техника или «ноу-хау» расценивались как передовые. Ниже ожидаемого – не более трети – оказался уровень экспорта производимой в СЭЗ промышленной продукции.

Отчасти вышеназванные недостатки удалось выправить в последующие несколько лет, когда СЭЗ закрепили за собой функцию общекитайского авангарда экономической реформы. Усилилось и их экономическое взаимодействие с внутренними районами страны за счет развития горизонтальных хозяйственных связей.

За 1986–1988 гг. объем фактически использованных в четырех специальных экономических зонах прямых иностранных инвестиций составил 2,73 млрд долл. – в 2,7 раза больше, чем за пять предшествующих лет. Объем промышленного производства СЭЗ вырос с 11,75 млрд юаней в 1986 г. до почти 26 млрд юаней в 1988 г. (в постоянных ценах 1980 г.). На базе развития промышленного производства, значительную долю которого давали предприятия с иностранными инвестициями (в 1988 г. в Шэньчжэне и Шаньтoy более 60%, в Сямэне 41%, в Чжухае 25%), экспорт СЭЗ в 1989 г. удалось довести до 3,48 млрд долл., т.е. увеличить примерно вчетверо по сравнению с 1985 г.

В 1986–1987 гг. под лозунгом «научить СЭЗ играть в мяч по международным правилам» был проведен ряд достаточно радикальных экспериментов и преобразований. Была введена более гибкая по сравнению с общекитайской система управления учетной ставкой, допускавшая отклонение банковского процента по депозитам в Шэньчжэне вверх и вниз oт базовой ставки Центрального банка, а по кредитам – вниз от нее. Кроме того, в Шэньчжэне был создан первый в стране паевой коммерческий банк с участием государства, предприятий и частных лиц (Банк развития Шэньчжэня) и первый банк, учрежденный консорциумом предприятий (Чжаошан). Учреждение в Шэньчжэне

одной из первых в Китае инвестиционных компаний позволило начать поиск путей разделения функций административного общественного управления, осуществляемого правительством, и управления государственным имуществом, реализуемого через специально создаваемые для этих целей институты. Также в Шэньчжэне начались широкие эксперименты по акционированию государственных предприятий, созданию фондового рынка, реформе жилищной системы и системы землепользования с передачей иностранным инвесторам права пользования землей в аренду на длительные сроки. В последующем СЭЗ стали одним из основных мест проведения экспериментов по реформе пенсионной системы и системы социального обеспечения в целом.

Достаточно позитивные, при всех возможных оговорках, результаты деятельности СЭЗ «первой волны» стимулировали расширение географии и диверсификации форм внешнеэкономической открытости в КНР. Определенные льготы в налогообложении предприятий с участием иностранного капитала были предоставлены открытым приморским городам и созданным в части из них зонам технико-экономического развития, а в дальнейшем – и открытым приморским районам. Статус СЭЗ был предоставлен острову Хайнань, который в 1988 г. стал отдельной провинцией.

Вэтот период в Китае, особенно в приморских районах, началось интенсивное формирование стратегии развития перерабатывающей промышленности, базирующейся на росте экспортоориентированных трудоемких производств, использующих импортное сырье и главным образом внешние рынки сбыта. Данная стратегия (получившая в Китае краткое название «лянтоу цзай вай» («оба конца – снаружи»), т.е. импорт сырья и экспорт произведенной из него продукции, была призвана реализовать главное сравнительное преимущество Китая на мировом рынке – изобилие дешевой рабочей силы. Соответствующее предложение было выдвинуто ученым-экономистом Ван Цзянем и одобрено Чжао Цзыяном.

* * *

К1987 г. реформенный процесс в Китае начал обретать все более выраженную рыночную ориентацию. Логическим итогом «двухколейности» должен был стать переход к единой рыночной колее. Ситуация полуплановости–по- лурыночности, порождавшая различные формы паразитирования на «двухколейности» (одной из них явилось возникновение множества посреднических компаний в снабжении, инвестиционной и финансовой сферах, внешней торговле), не могла продолжаться бесконечно долго.

Вруководстве страны обозначились два разных подхода к темпам и масштабам проведения дальнейших преобразований в экономической системе. Часть лидеров – Чэнь Юнь, Яо Илинь, Сун Пин – выступали за удержание «птицы рынка» в «клетке планового регулирования», за некоторое замедление темпов реформы и сосредоточение основных усилий страны на «усвоении» уже осуществленных преобразований. (Это отчасти удалось сделать в 1986 г.) Другие лидеры, и в первую очередь Дэн Сяопин и Чжао Цзыян, напротив, ра-

товали за сохранение высокой динамики и расширение поля преобразований, апеллируя к тому, что проблемы, возникшие в ходе реформы, можно и нужно решать за счет ее углубления, а не путем отступления от нее.

Социально-экономические последствия реформ

Во второй половине января 1985 г. Госсовет принял постановление, в соответствии с которым государственным предприятиям предоставлялось право реализации сверхплановой продукции. Тем самым отменялось майское 1984 г. постановление, ограничивающее рыночную реализацию сверхплановой продукции 20%. Это означало практический переход к «двухколейной системе цен».

Одной из очередных задач в этих условиях стал переход к свободным ценам на некоторые продовольственные товары – мясо, рыбу, масло, овощи. До 1982 г. все цены на продукцию в Китае устанавливались государством. 16 сентября 1982 г. Госсовет принял решение отпустить цены на 160 видов мелкой продукции, а 1 сентября 1983 г. отпустил цены еще на 350 видов продукции.

В1984 г. цены на все мелкие товары были отпущены. В октябре 1983 г. по решению ГС Министерство торговли сократило число продовольственных товаров по твердым ценам с 46 до 21, а в 1984 г. – до 12. В результате по всей стране стали создаваться специализированные сельские рынки. Но еще до этого решения в ряде мест стихийно стала развиваться уличная торговля. Так, за 11 дней до решения Госсовета 5 сентября 1982 г. в уезде Иу пров. Цзянсу по решению секретаря парткома уезда был создан сельскохозяйственный рынок. Через год на рынке работало уже более 1000 торговцев, в том числе из соседних уездов Вэньчжоу и Тайчжоу, торговля производилась более чем 3 тысячами наименований товаров по свободным ценам.

Быстрый экономический рост и насыщение товарного рынка продовольствием и предметами потребления привели к постепенной, по провинциям, отмене карточной системы на основные потребительские товары. Карточная система распространялась только на муку, крупы и растительное масло.

После выступления Чжао Цзыяна на очередной третьей сессии ВСНП 6-го созыва 12 апреля 1985 г. в 19 ч 30 мин по центральному телевидению начальник Государственного управления по ценам Чэн Чжипин объявил о переходе на свободные цены на свинину и повышении цен на железнодорожные перевозки. С 13 апреля 1985 г. в большинстве провинций страны началось упорядочение цен на полторы тысячи наименований промышленных и продовольственных товаров. С 13 апреля в Пекине и с 10 мая в Шанхае были отпущены цены на свинину, овощи и другие неосновные продукты питания.

Всередине 1985 г. было объявлено о введении новой системы оплаты труда в государственных учреждениях, которые затронули 20 млн человек. В результате всех этих мер к июлю 1985 г. инфляция в крупных городах составила 16%, а розничные цены на промышленные и продовольственные товары повысились на 30%, на мясо и рыбу в 2–3 раза.

Началась массовая скупка товаров. С целью сдержать рост цен и снизить недовольство населения в некоторых крупных городах (Шанхай, Чэнду, Чунцин и др.) со второй половины года были восстановлены дотации населению на продукты, на каждого городского жителя ежемесячно выплачивалось 7,5 юаня. Осенью 1985 г. в некоторых городах власти были вынуждены вернуться к карточной системе распределения продуктов питания. Чтобы сбить рост социального напряжения, осенью было объявлено, что в 1986 г. никаких существенных мероприятий по дальнейшему проведению реформ цен не будет. Рост цен в 1986 г. на мясо, птицу, яйца составил 10,1%, овощи 10,5%, продукцию водного промысла – 11,7%.

Осенью 1984 г. в результате перехода от плановой к товарной экономике в Китае выросла инфляция, сократились ЗВР. В связи с этим Госсовет принял решение провести Международный симпозиум по макроэкономическому регулированию, который проходил 2–7 сентября 1985 г. на круизном теплоходе «Башань хао», спускавшемуся по Янцзы от Чунцина до Уханя. Среди участников симпозиума были известные западные ученые и экономисты, такие как лауреат Нобелевской премии в области экономики 1981 г. Дж. Тобин, бывший председатель федерального банка Германии, известные экономисты, предприниматели и банкиры из Франции, Японии, Югославии, Великобритании, Венгрии, Польши и т.д. Для обсуждения было предложено 7 главных вопросов: изменения в ходе экономической реформы в Китае, цели реформ, методы и этапы реформирования, вопросы цен, перегрев экономики, реформа и экономическая стабильность, продолжение реформы. Главной трудностью при обсуждении было отсутствие взаимного понимания на уровне понятий: западные участники говорили на языке и в понятиях рыночной экономики, а китайские – в понятиях марксистской плановой экономики. Главный вывод состоял том, что в Китае необходимо макроэкономическое регулирование рыночного механизма, осуществлять непрямое, опосредованное регулирование на макроуровне и ослабить контроль на микроуровне.

Военное строительство

В 1960–1970 гг. вовлеченность высшего военного руководства Китая во внутриполитическую борьбу и консерватизм военно-доктринальных взглядов привели к значительному отставанию китайской армии от мирового уровня. В наибольшей степени это проявилось в вооруженном конфликте 1979 г. Китая против Вьетнама (в китайских СМИ эта акция именовалась как «превентивный контрудар Китая в целях самозащиты»). Встретив сопротивление ВНА, 600-тысячная группировка НОАК понесла крупные потери.

Китайское военно-политическое руководство осознало необходимость глубоких преобразований в военной области с целью приведения военной системы страны в соответствие с новыми историческими реалиями, сложившимися в мире и в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Кроме того, требовалось преодолеть негативные последствия использования армии в годы «культурной революции» для осуществления несвойственных ей функций управления многими сторонами жизни общества – от участия в органах власти до идеологической работы, что повлекло за собой разбухание численности военных структур и выдвижение на первый план идеологических мероприятий в ущерб обновлению вооружения и боевой учебе войск.

Парад 1984 года

Исходным моментом для коренного пересмотра военной политики в конце 1970–начале 1980-х годов и реформирования оборонного комплекса послужила эволюция китайских взглядов по проблемам войны и мира, выразившаяся в отходе от концепции фатальной неизбежности новой мировой войны. В июне 1985 г. Дэн Сяопин в связи с этим отмечал, что силы мира опережают в своем развитии силы войны и поэтому «есть надежда, что в течение длительного периода времени крупномасштабная мировая война не будет развязана», сложилась «благоприятная международная обстановка», которую необходимо использовать для решения задач экономического и военного строительства. Прежний стратегический принцип постоянной готовности к широкомасштабной войне по отражению нападения был изменен на принцип военного строительства в мирное время. В связи с этим было признано целесообразным сократить численность НОАК, часть объектов военной инфраструктуры (во- енно-воздушные и военно-морские базы, аэродромы, склады, транспортные коммуникации, линии связи и т.п.) открыть для использования в гражданском секторе, а оборонную промышленность подвергнуть конверсии, реформировать и превратить в производителя как военной, так и гражданской продукции. Вследствие этого уже к концу 1980-х годов 80% военных предприятий стали выпускать продукцию гражданского назначения.

Создание идеологии преобразований в военной области связывают с Дэн Сяопином, который в десяти специальных работах о реформе армии и оборонной промышленности, в период с 1975 по 1982 г., изложил указания по проведению военной реформы, положенные в основу соответствующих постановлений директивных органов. На начальном этапе ее основными направлениями стали разработка новой военной доктрины и осуществление

масштабных мероприятий преимущественно организационного характера, включающих перестройку высшего военного управления, реорганизацию структуры вооруженных сил, сокращение численности личного состава, повышение в структуре НОАК удельного веса технических и специальных родов войск – ракетных, танковых, артиллерийских, инженерных, связи и других, а также авиации и сил флота.

Важной составной частью военной реформы стала реорганизация системы высшего военного управления. Это было обусловлено тем, что с момента создания вооруженные силы КНР развивались как инструмент правящей партии, а не государства, соответственно вопросы военного строительства находились в ведении Военного совета ЦК КПК. В ходе реформы в соответствии с Конституцией КНР 1982 г. (ст. 93) был учрежден высший государственный орган руководства вооруженными силами – Центральный военный совет (ЦВС) КНР. Этот акт явился отражением тенденции к повышению руководящей роли государства в оборонном строительстве и усилению эффективности государственной структуры в целом. Вместе с тем он означал образование в КНР единой высокоцентрализованной системы высшего военного управления по государственной и партийной линиям, включающей ЦВС КНР и сохранивший свои полномочия Военный совет ЦК КПК. Единство системы обеспечивалось тем, что руководство органов комплектуется одними и теми же лицами.

В начале 1980-х годов подверглась изменениям традиционная для Китая «триединая система» вооруженных сил. Прежняя система (полевые войска, местные войска и народное ополчение), сложившаяся в годы антияпонской и гражданских войн, была заменена на новую – НОАК, народная вооруженная полиция (НВП) и народное ополчение, с четким определением функций каждого из компонентов. Одновременно были осуществлены меры по регуляризации армии, в их числе восстановление воинских званий, отмененных в начале «культурной революции», реорганизация системы подготовки командных кадров, принятие новых законодательных актов и нормативных документов (уставов, наставлений и т.п.), образующих законодательную базу военного строительства и регламентирующих деятельность вооруженных сил.

На проходившем с 23 мая по 6 июня 1985 г. расширенном заседании ЦВС был утвержден «Проект военной реформы, сокращения и переформирования армии». В соответствии с ним было принято решение о снижении доли военных расходов в госбюджете, сокращении вооруженных сил, конверсии оборонного комплекса, введении новой формы со знаками отличия и других мероприятий. К 1987 г. было осуществлено сокращение численности НОАК на 1 млн человек (с 4,2 до 3,2 млн), главным образом за счет сухопутных войск; существенно сократился парк вооружений НОАК за счет снятия с вооружения наиболее устаревших образцов; количество военных округов уменьшилось с одиннадцати до семи, упразднялись Уханьский, Фучжоуский, Куньминский и Урумчийский большие военные округа, расформировывались 31 объединение армейского уровня, 4054 полкового. Процесс сопровождался перестройкой организационной структуры НОАК, сокращением управленческого персонала, переводом на гражданские должности большинства офицеров, занятых науч-

ными исследованиями, инженерно-техническими вопросами, образованием, литературой и искусством, здравоохранением. В результате реформ часть военнослужащих стала местными ганьбу. На 12% до 42 была сокращена численность высших военных училищ, была создана объединенная военная Академия для подготовки офицеров армейского уровня.

Выработка новой военной доктрины проходила в обстановке дискуссий о целесообразности и возможности дальнейшего использования военных идей Мао Цзэдуна и доктрины «народной войны», основанных на обобщении опыта антияпонской и гражданских войн. В итоге в 1986 г. была принята доктрина «народной войны в современных условиях», которая, сохранив преемственность в названии, исходила как из китайского, так и из мирового опыта, признавала возрастающее значение военно-технического фактора и предусматривала создание современной армии, имеющей сбалансированное соотношение видов вооруженных сил и родов войск.

В середине 1980-х годов военно-морские силы перешли от прежней стратегии «береговой обороны» к стратегии «обороны в прибрежных водах»; в китайской трактовке «прибрежные воды» включают морское пространство на удалении 150–600 морских миль от берега, в том числе Желтое, ВосточноКитайское и Южно-Китайское моря.

Отношение к военной реформе, выразившейся в приоритете гражданскому строительству, сокращению численности, ликвидации льгот и привилегий, было неоднозначным. Ветераны считали, что это ведет к «девальвации революционных идеалов» у молодого поколения, будет способствовать проникновению буржуазной идеологии и либерализации в армию. Однако возражения и аргументы ряда высокопоставленных военачальников не были приняты во внимание.

Необходимость преодолеть сопротивление армейских кругов и проблемы, возникавшие при воплощении этих болезненных для армии решений в жизнь, послужили основанием для Дэн Сяопина сохранить за собой пост председателя ЦВС. Он объяснил это желанием не перекладывать ответственность за выполнение этого сложного плана по реформе армии на другого, менее авторитетного человека.

Несмотря на то что с конца 1970-х годов наблюдался постепенный отход армии от активного участия в политической жизни, а китайские лидеры стали подчеркивать подчиненность военного строительства программе модернизации КНР, роль военных в политической жизни оставалась устойчиво высокой, о чем свидетельствует представительство военных в ВСНП (человек):

6-й созыв (1982 г.) – 265 (7,7%)

7-й созыв (1988 г.) – 267 (8,98%)

8-й созыв (1993 г.) – 265 (8,9%)

9-й созыв (1998 г.) – 268 (9,2%)

Нормальное течение военной реформы было нарушено участием НОАК в вооруженном подавлении «контрреволюционного мятежа» 1989 г. в Пекине, которое имело долговременные негативные последствия как во внутриполитическом плане – дискредитация армии и падение престижа военной службы в глазах гражданского населения, особенно молодежи, так и во внешнеполитическом – введение сохраняющегося до настоящего времени эмбарго на постав-