book-2016-china_history-v9

верок за период 1987 – первой половины 1988 г. в стране было выявлено 987 тысяч нарушений дисциплины цен.

В первые месяцы 1988 г. тенденция заметного роста индекса розничных цен сохранилась. Он составил 9,5% в январе, 11,2% в феврале, 11,6% в марте и 12,6%

вапреле. Из сложившейся ситуации было два выхода: либо отложить ускорение рыночных преобразований до лучших времен и сдерживать инфляцию за счет усиления плановых начал в народном хозяйстве, либо, напротив, попытаться разрубить «гордиев узел» накопившихся проблем форсированием перехода на рыночные принципы в таком ключевом звене реформы, как ценообразование.

Одним из основных сторонников главенства планового начала в экономической жизни Китая в тот период выступал премьер Госсовета КНР Ли Пэн,

вмарте 1988 г. возглавивший по совместительству и Комитет по реформе хозяйственной системы. Показательно, что в проекте углубления экономической реформы на 1988 г., опубликованном 20 апреля, какие-либо радикальные предложения по реформе системы цен отсутствовали. Напротив, документ ориентировал на сдерживание общего уровня роста цен, строгий контроль за ценами на средства производства и введение верхнего потолка цен на внеплановое сырье и энергоресурсы. Этот подход выглядел вполне резонным с учетом уже довольно чувствительного роста цен в 1987 г.

Ответом сторонников формирования рыночных преобразований, прежде всего Генерального секретаря ЦК КПК Чжао Цзыяна и поддерживавшего его Дэн Сяопина, явился отпуск, т.е. либерализация цен на мясо, сахар, яйца и овощи в мае 1988 г.

Инициатива по первоочередному проведению реформы цен и ценообразования принадлежала Дэн Сяопину, который между реформой отношений собственности и реформой цен сделал выбор в пользу последней как идеологически менее травматичной. В мае 1988 г. Чжао Цзыян на заседании ПБ выступил с речью «Установить новый экономический порядок – социалистическая рыночная экономика» и предложил реформировать в ближайшие несколько лет (называлась конкретная цифра – 5 лет) систему цен и одновременно провести реформу системы заработной платы. Дэн Сяопин активно поддержал эту инициативу. Высказывавшиеся аргументы о неизбежных социальных последствиях в расчет приняты не были.

Эта акция, явно поспешная и слабо подготовленная, явилась не столько «пробным шаром» для проверки реакции населения (она была предсказуемо негативной), сколько своего рода попыткой сделать процесс реформы ценообразования необратимым и поставить ее оппонентов перед свершившимся фактом. Защищая свою позицию, 19 мая 1988 г. Дэн Сяопин заявил, что «ускорение поступи реформы возможно только с отлаживанием цен».

Дэн Сяопин был вынужден признать, что решение об отпуске цен вызвало недовольство, но это неизбежный шаг, поскольку от него зависит дальнейшее развитие реформы, указав, что реформа вступила в решающий этап, призвал смело идти вперед и поставил задачу быстро провести реформу ценообразования, назвав ее приоритетной. Он высказывался в пользу одноразового перехода на новые принципы ценообразования: «длительная боль хуже кратковременной».

По итогам мая 1988 г. рост индекса розничных цен ускорился и достиг 14,7%. Однако в той ситуации рост цен не только не сдерживал потребительский спрос, но, напротив, даже стимулировал его, усугубляя напряженность на внутреннем рынке.

В период с середины мая до середины августа во властном эшелоне Китая шло скрытое «перетягивание каната». Дэн Сяопин и Чжао Цзыян стремились добиться официального одобрения и запуска реформы цен, а Ли Пэн и поддерживавшие его Яо Илинь и все еще влиятельный Чэнь Юнь всеми силами пытались оттянуть начало такой реформы и сделать ее более длительной по срокам проведения.

«Первоначальный проект реформы системы цен и заработной платы» был обсужден и «в принципе одобрен» на заседании Политбюро ЦК КПК, прошедшем 15–17 августа 1988 г. в Бэйдайхэ. Уступкой Ли Пэну и его команде выглядело решение отвести «на первоначальное отлаживание системы цен пять лет». В главном же решение Политбюро отражало позицию Дэн Сяопина – Чжао Цзыяна: генеральным направлением реформы цен был провозглашен отпуск цен и переход к рыночному регулированию, за исключением небольшой группы товаров и трудовых услуг, регулирование цен на которые сохранялось за государством. Реформа цен выдвигалась в качестве основной задачи на 1989 г. Вокруг нее предполагалось выстраивать всю работу по дальнейшему совершенствованию хозяйственного механизма.

Вместе с тем Политбюро указало на необходимость создать реформе цен «достаточное пространство для маневра», для чего декларировалась необходимость эффективной комплексной борьбы с инфляцией, сокращения фронта капитального строительства, снижения покупательной способности предприятий и организаций. Передовая статья газеты «Жэньминь жибао» от 24 августа 1988 г. подчеркивала, что «нерациональная система цен, лишь слегка затронутая в предыдущие десять лет, но не претерпевшая коренного преобразования,… уже стала серьезным препятствием на пути углубления реформы и развития экономики».

18 августа 1988 г. «Жэньминь жибао» в информации о встрече Чжао Цзыяна с японской делегацией сообщила о предстоящей реформе цен, а на следующий день дала подробную информацию о заседании ПБ. Население в ожидании усиления инфляции охватила паника, оно стало в массовом порядке и без разбора скупать абсолютно все товары и изымать средства из банков.

В результате 30 августа 1988 г. Госсовет выступил с разъяснениями, что план по рыночному реформированию системы цен и зарплат рассчитан на 5 лет, и в следующем 1989 г. движение в этом направлении будет ограничено. В тот же день Госсовет выпустил «Экстренное уведомление об улучшении работы в области ценообразования и стабилизации рынка», в котором содержались обязательства правительства не допустить нового взлета цен во второй половине года и в следующем, 1989 г. 6 сентября 1988 г. Чжао Цзыян впервые, характеризуя экономическую политику и проведение реформы цен, произнес слова «исправление» и «упорядочение» на встрече с американской делегацией. 12 сентября Дэн Сяопин пригласил к себе домой Чжао Цзыяна, Ли Пэна,

Ху Цили, Яо Илиня, Вань Ли, Бо Ибо и Цяо Ши, где было принято решение восстановить контроль над ценами.

Организованное ПБ рабочее совещание, состоявшееся 15–21 сентября 1988 г., отдало приоритет наведению порядка в экономике, исправлению экономической ситуации на период 1989–1990 гг. 24 сентября ГС выпустил Документ, в котором ставилась задача на ближайшие два года «улучшить экономическую ситуацию». Перестали выдавать кредиты поселковым предприятиям и предприняли другие меры, что в итоге, действительно, привело к существенному снижению темпов роста. Этот курс на упорядочение экономической обстановки был закреплен в докладе Чжао Цзыян на 3-м пленуме 13-го созыва. Однако сам он был подвергнут критике за политику, которая привела к высокой инфляции, и был вынужден признать свои ошибки.

С начала 1989 г. на развитие ситуации в стране стали оказывать давление события в странах Восточной Европы, которые вновь обострили вопрос относительно правильности избранного направления реформ. В прессе стали появляться статьи, критикующие курс реформ, отождествляющие рынок и капитализм, рыночные отношения и отрицание общественной собственности и, далее, отрицание социалистического строя и руководящей роли КПК, стали говорить о «мирном перерождении социализма», о борьбе с «мирной эволюцией», корни «буржуазной либерализации» стали прослеживаться в новых формах распределения (не по труду), развитии товарного хозяйства и т.д.

Решение Политбюро ЦК КПК о развертывании реформы цен и в самом деле переломило ситуацию, но, вопреки надеждам ее сторонников, в худшую сторону. Столкнувшись с угрозой неминуемого обесценения личных сбережений, население в порядке «стихийной самообороны» бросилось скупать все, что только было можно. Началось неконтролируемое изъятие сберегательных вкладов из банков (объем депозитов населения в августе сократился на 2,6 млрд юаней). Росту потребительских цен был дан новый толчок. Характеризуя сложившуюся в экономике страны ситуацию, известный экономист Чжан Чжоюань писал в газете «Гуанмин жибао» от 19 ноября 1988 г.: «Со второй половины 1988 г. проведение реформы цен резко затормозилось, осуществление многих ее мероприятий оказалось невозможным… Накапливавшееся ранее инфляционное давление начало высвобождаться и стало играть разрушительную роль». Главной задачей, констатировал ученый, стало оздоровление экономики и борьба с инфляцией.

Столкнувшись с угрозой неконтролируемого ухудшения положения, китайское руководство попыталось хотя бы отчасти стабилизировать обстановку на рынке. На первые роли вновь вышел Госсовет, возглавлявшийся Ли Пэном. На заседании Госсовета 30 августа было принято специальное решение «О работе в области цен и стабилизации рынка». Документ подчеркивал, что реформа ценообразования является долговременной задачей, которая может быть реализована лишь в течение пяти или более лет, что проект реформы цен находится в стадии пересмотра и совершенствования, и, наконец, что в первом году осуществления реформы цен шаги в этой области не могут быть слишком большими. В связи с этим предписывалось не предпринимать в оставшиеся

до конца года месяцы новых мер по «урегулированию цен», причем это касалось цен на товары и услуги, находившиеся как в ведении Госсовета, так

ив ведении местных органов власти. Ужесточалась дисциплина госзакупок важнейших видов сельхозпродукции. Вновь был поднят вопрос о сокращении покупательной способности предприятий и организаций, которая за 7 месяцев 1988 г. выросла на 19,8%, об ужесточении кредитной и денежной эмиссии, сокращении фронта капитального строительства, упорядочении посреднических компаний, особенно небанковских финансовых учреждений.

Особенно важное значение придавалось сдерживанию оттока денежных средств населения из банков, в связи с чем было объявлено о существенном повышении с 1 сентября 1988 г. учетных ставок по депозитам и о введении с 10 сентября дотационных процентных ставок на долгосрочные депозиты на 3, 5 и 8 лет на уровне не ниже роста цен.

22 сентября 1988 г. Государственное управление цен распространило циркуляр с детальной характеристикой действий предприятий, организаций

ииндивидуальных предпринимателей, квалифицируемых как нарушение государственной ценовой политики. Вслед за этим Государственное торговопромышленное управление и Министерство торговли обнародовали перечень товаров, запрещенных к перепродаже, в который вошли основные средства производства и некоторые потребительские товары длительного пользования (нефть, автомобили, прокат, шерсть, цветные телевизоры и т.п.). Госсовет принял решение о направлении на места специальных наблюдателей для разъяснения государственной политики цен и мониторинга ситуации.

По всем признакам напрашивалась определенная корректировка экономической политики в целом. В сентябре представители китайского руководства заговорили о необходимости в течение двух лет заняться «улучшением среды, мешающей развитию экономики, и наведением порядка», т.е. оздоровлением

иупорядочением экономики. При этом, как заявил вице-премьер Госсовета КНР Яо Илинь на встрече с иностранными гостями 23 сентября, Китай не предполагал ни идти на либерализацию остававшихся под контролем государства цен, ни восстанавливать контроль над уже либерализованной половиной товарных цен.

3-й пленум ЦК КПК 13-го созыва, прошедший с 26 по 30 сентября 1988 г., принял решение «сделать центром тяжести политики реформ и хозяйственного строительства в следующие два года оздоровление экономической среды и наведение экономического порядка». Ставилась задача соединить это главное направление работы с совершенствованием макроконтроля. Одновременно предполагалось продолжить комплексную реформу, включая совершенствование подряда в промышленности, развитие акционерно-паевой системы, формирование групп и блоков предприятий. Без реформы цен, отмечалось в коммюнике пленума, невозможно создание основ новой хозяйственной системы, однако «углубление реформы не сводится лишь к реформе цен».

Основной доклад на пленуме сделал Чжао Цзыян. Оздоровление экономической среды в его трактовке предполагало достижение таких основных целей, как сокращение совокупного общественного спроса и противодействие

инфляции. Была поставлена задача сократить в 1989 г. совокупные общественные инвестиции на 50 млрд юаней, т.е. на 20% от предполагавшегося уровня 1988 г., стабилизировать и жестко регулировать денежную и кредитную эмиссию, преодолеть тенденцию перегрева экономики, снизив прирост в промышленности до 10% или даже ниже.

Наведение экономического порядка виделось, прежде всего, в решительном пресечении поветрия увеличения цен, расчистке экономического поля от множества спекулятивных структур, в упорядочении сферы товарного обращения. Ставилась задача безусловного обеспечения единства товарного рынка страны и искоренения характерных для КНР тех лет так называемых «товарных войн», когда провинции сплошь и рядом препятствовали нормальному обороту зерна, шелка, хлопка, нередко закупавшихся сторонними перекупщиками по высоким ценам. В целом ставилась задача удержать рост цен в 1989 г. на уровне ниже 1988 г., а в следующие несколько лет – в пределах 10%. В то же время Чжао Цзыян подтвердил сохранение августовской установки на «общее отлаживание цен в течение примерно пяти лет» и констатировал невозможность и нецелесообразность ликвидации в короткие сроки двухколейной системы цен на многие важные виды продукции первичных промыслов и сырья. Двухколейная система цен являлась, по словам Чжао Цзыяна, продуктом определенных исторических условий КНР, и ее жесткое устранение при неразвитости товарной экономики и рынка, судя по всему, невозможно.

Решения 3-го пленума ЦК КПК 13-го созыва несли очевидную печать компромисса и выглядели недостаточно последовательными. Чувствовалось, что Чжао Цзыян и Дэн Сяопин всеми силами стремились отстоять и приоритет реформы в экономической работе сам по себе, и необходимость ее проведения широким фронтом даже в усложнившейся социально-экономической ситуации.

В то же время Ли Пэн и руководимое им правительство встали на путь жесткого проведения в жизнь установок курса «оздоровления и упорядочения экономики». Уже 6 октября Госсовет принял решение о строгом контроле за покупательной способностью предприятий и организаций. Циркуляр предписывал сокращение в 1988–1989 гг. объема общественных закупок на 20% ежегодно по сравнению с базовым уровнем 1987 г., с 19 до 29 видов расширялся перечень товаров, закупать которые разрешалось лишь после утверждения вышестоящих органов и в специальных магазинах (легковые автомобили, кондиционеры, мебель и т.п.). В 1988–1989 гг. предприятиям и организациям полностью запрещалось закупать для коллективных нужд элитный алкоголь, табачные изделия импортного и отечественного производства, телевизоры.

Противоречивость сигналов, исходивших сверху, да и сами по себе задачи быстрой смены приоритетов экономической политики предопределили развитие народного хозяйства страны по инфляционной колее до самого конца 1988 г.

За 1988 г. индекс потребительских цен вырос на 18,5%, в том числе в декабре 1988 г. уровень цен был выше, чем годом ранее, на 26,7%. Заметно подорожали все категории товаров народного потребления, в том числе продо-

вольствие на 23%, мясо, птица, яйца – на 36,8%, овощи – на 31,7%, рыба и море-продукты – на 31,1%, лекарства и товары медицинского назначения – на 24,8%, топливо – на 16,1%. Индекс цен на 15 важнейших видов средств производства вырос на 21,5%, в том числе на стальной прокат на 21%, на медь – на 50% и на алюминий – на 38,6%.

Не удивительно, что уровень доходов городского населения, согласно итоговому коммюнике Госстатуправления за 1988 г., вырос лишь на 1,2%. Согласно более поздним статистическим расчетам, средняя фактическая заработная плата, рост которой был практически незаметен в предыдущем 1987 г. (100,9% к уровню 1986 г.), в 1988 г. даже упала (99,2% от уровня 1987 г.).

Кризис в экономике 1989 г.

В 1989 год КНР вступила в весьма сложной социально-экономической обстановке. Стоимость жизни рабочих и служащих в 1988 г. выросла на 20,7% – беспрецедентный показатель за все годы существования КНР. Разрыв между совокупным общественным спросом и общественным предложением увеличился с 13,6% в 1987 г. до 16,2% в 1988 г. Дополнительным фактором давления на рынок стал резкий рост наличной денежной массы на руках у населения – с 18,9 млрд юаней в конце 1987 г. до 54,9 млрд юаней на конец 1988 г.

Осложняло ситуацию и то, что в предыдущий период форсированного проведения реформ, т.е. в 1984–1987 гг., производство таких принципиально важных для поддержания общественной стабильности видов продукции, как зерно и хлопок, мало-помалу начало отставать от потребностей населения и бурно развивавшейся пищевой и текстильной промышленности. В частности, совокупный спрос на зерно возрастал ежегодно на 10–15 млн т, а его сбор практически не рос: 407,37 млн т в 1984 г., 379,11 млн т в 1985 г., 391,51 млн т в 1986 г., 404,73 млн т в 1987 г. и 393,8 млн т в 1988 г. Застой в производстве объяснялся не только сокращением посевных площадей под зерновые культуры, но и снижением стимулирующей роли повышения цен. Что касается хлопка, то при огромном спросе на него текстильной промышленности, обеспечивавшей значительную часть растущего экспорта страны, ценовые пропорции для его производства существенно ухудшились. Так, исторически рациональное соотношение цен на зерно и хлопок на юге Китая составляло 1:12, а в 1988 г. оно упало до 1:10,3. В провинции Цзянсу соотношение цен на хлопок и мочевину, составлявшее в 1983 г. 1:8,4, ухудшилось до 1:6,3. Кроме того, ухудшилось обеспечение зерном крестьян, специализирующихся на выращивании хлопка.

Оздоровление и упорядочение экономики, понимаемое как преодоление перегрева в капитальном строительстве и перерабатывающей промышленности и постепенное установление более рациональных межотраслевых и внутриотраслевых материальных и ценовых пропорций, стали в сложившейся ситуации абсолютно неизбежными. Однако конкретные меры, необходимые для претворения в жизнь курса на оздоровление и упорядочение, сами по себе

носили весьма болезненный характер. Прежде всего, это касалось сокращения фронта капитального строительства и сжатия кредитной массы.

В начале января 1989 г. был обнародован циркуляр Госсовета об упорядочении фронта капитального строительства, а вскоре Народный банк Китая объявил о «комплектующей» политике отказа от кредитования десяти типов объектов: внеплановых, непроизводственного назначения, мелких хлопкопрядильных, табачных, винокуренных и т.п., «не соответствующих задаче рационализации экономической структуры».

Комментируя решение о сокращении масштабов капитального строительства, газета «Цзинцзи жибао» от 6 января 1989 г. отмечала, что на начало года в стране только в рамках плана сооружалось 50 тысяч крупных и средних объектов, требующих совокупного объема инвестиций свыше триллиона юаней и минимум пяти лет на их завершение. Китай, по образному выражению газеты, превратился в огромную стройку, каждый день «съедающую» на 400–500 млн юаней стального проката, цемента, древесины, электроэнергии, топлива и «выплевывающую» фонд потребления на 200–250 млн юаней.

При этом инерция инфляционных процессов предыдущих лет и особенно 1988 г. делала весьма ограниченным пространство для маневра, имевшееся у руководства страны в осуществлении политики оздоровления и упорядочения. По оценке пресс-секретаря Госсовета КНР Юань Му, максимум, на что можно было рассчитывать при эффективной организации работы, – это сокращение инфляции в 1989 г. на 3–5 процентных пунктов по сравнению с предыдущим годом.

Ситуация напоминала патовую: необходимое для сокращения совокупного общественного спроса замедление темпов роста в промышленности, сокращение масштабов капитального строительства и объема кредитования экономики имели серьезный побочный эффект в виде замораживания и снижения оборачиваемости оборотных средств, роста складских запасов готовой продукции, возникновения серьезных тромбов во всей системе обращения и ма- териально-технического снабжения. В социальном плане наиболее болезненным явлением стало снижение фактических доходов рабочих и служащих при росте безработицы как в городе, так и в деревне. К тому же ухудшение условий хозяйствования ударило по индивидуальному сектору экономики: на середину 1989 г. количество индивидуальных предприятий в КНР сократилось на 2,18 млн, а число занятых на них – на 3,6 млн по сравнению с концом 1988 г., составив, соответственно, 12,34 млн предприятий и 19,43 млн занятых.

Продолжился рост цен. В первом квартале 1989 г. индекс розничных цен вырос на 27%, в апреле – на 25,8, в мае – на 24,3, в июне – на 21,5%, а в целом за первое полугодие – на 25,5% (все показатели – по сравнению с соответствующим периодом 1988 г). Сохранился и рост цен на средства производства и сырье, причем различие в уровнях твердых государственных и рыночных цен в рамках двухколейной системы продолжало увеличиваться. Так, в первом квартале плановые цены на средства производства (т.е. производимые в рамках директивного плана) выросли на 20,5%, а внеплановые – на 36,9%. Средний же рост цен на средства производства составил 29,4% по сравнению с первым кварталом 1988 г. и 4,8% – по сравнению с четвертым кварталом 1988 г.

В 1988 г. средняя разница в цене за тонну угля составляла 48 юаней, или 92%, а в первом квартале 1989 г. она выросла до 89 юаней, или до 141%. Именно резкий рост цен на уголь потянул за собой рост цен на стальной прокат, цемент и многое другое.

Стагфляция, т.е. сочетание низких темпов роста экономики с высокой инфляцией, из теоретической возможности стала свершившимся фактом. Недовольство населения социально-экономической политикой руководства страны, накапливавшееся в предыдущие несколько лет (в конце 1986 г. были недовольны ростом цен 59% горожан, в мае 1987 г. – 80%, а в мае 1988 г. – 92%), в апре- ле–мае 1989 г. начало трансформироваться в открытые протестные действия, объектом которых нередко выступал архитектор реформ Дэн Сяопин. В частности, популярным протестным жестом стало в те месяцы битье маленьких бутылок, в китайской фонетике созвучных имени Дэна – «сяопин» (по-кит. маленькая бутылка).

Социально-политические последствия кризиса

Переход на свободные цены на большинство продуктов питания и, как следствие, рост цен на них вызывали растущее недовольство населения. В 1988 г.

вряде районов страны власти были вынуждены вернуться к отмененным ранее карточкам на определенные виды продуктов. На некоторых предприятиях начались акции протеста и забастовки с требованиями остановить ухудшение материального положения. Однако требования политического характера отсутствовали.

На 3-м пленуме ЦК 13-го созыва в экономических реформах наметилось возвратное движение, был поставлен вопрос о необходимости повышения роли центра в хозяйственном управлении, отмечалось, что при переходе к новому хозяйственному механизму нельзя отбрасывать административные методы регулирования. Для поддержания общественной стабильности пленум призвал развивать общественный диалог на низовом уровне, демократическим путем решать возникающие противоречия, но в то же время допускал применение жестких мер для обеспечения общественного порядка и социальной стабильности.

Врамках курса на «улучшение экономической среды и наведение экономического порядка» по инициативе Ли Пэна и Яо Илиня были восстановлены административно регулируемые твердые цены, в том числе на закупку сельскохозяйственной продукции. В 4-м квартале 1988 г. была введена система страхования вкладов, в декабре – специальные закупочные цены на зерно, в феврале 1989 г. было объявлено, что введение акционерной формы собственности откладывается на 2 года. В процессе мер по упорядочению экономики

в1988 г. были уволены несколько десятков тысяч кадровых работников, занимавших посты в убыточных компаниях. В соответствии с принятым в 1988 г. законом прекращалось создание партийно-административными органами торговых и иных предприятий. Одним из следствий смены приоритетов стало усилившееся административное давление на частный сектор.

Несмотря на предпринятые правительством меры социально-политическая ситуация оставалась тревожной. В декабре 1988 г. и январе 1989 г. в Тибете произошли вооруженные беспорядки, в феврале–марте – вооруженные выступления в Синьцзяне. Повышение цен на товары народного потребления, инфляция, брожение в интеллектуальной среде, которое проникало на страницы печати, усиливали социально-политическое напряжение. Стали распространяться слухи о коррумпированности членов высшего руководства. Сыновей Чжао Цзыяна обвиняли в незаконных схемах торговли импортными машинами, бытовой техникой, сталью и зерном. Все это вызывало возмущение, прежде всего у населения крупных городов, особенно у наименее защищенных слоев – интеллигенции и студентов. Люди считали, что только политические реформы смогут положить конец кумовству, семейственности и коррупции.

Непростым экономическим положением воспользовались консерваторы. Ухудшение экономической ситуации стало поводом для критики экономического курса Чжао Цзыяна. Накануне китайского Нового года на заседании ПК ПБ Ли Пэн и Яо Илинь подвергли его критике за вмешательство в проведение экономической политики и повседневную работу премьера. Однако Дэн Сяопин в то время неизменно подчеркивал свое доверие генеральному секретарю

ижелание видеть его на этом посту как минимум еще один срок. Тем не менее, позиции реформаторов под влиянием растущей критики негативных последствий реформ были ослаблены, под сомнение была поставлена целесообразность их дальнейшего проведения, прежде всего в политической сфере.

Вэтих условиях в конце 1988 г. в ряде изданий получила распространение концепция «нового авторитаризма», которая, ссылаясь на опыт 4 «азиатских драконов», доказывала, что успешные экономические реформы способна проводить только сильная авторитарная власть.

Приостановка осенью 1988 г. экономических реформ и наметившееся движение от уже достигнутых результатов политических реформ не остались незамеченными в обществе. Все указывало на то, что реформы вступили в полосу кризиса. Однако дискуссии как о реформе экономической системы, так

ипо вопросам политической реформы продолжились. В этих условиях высказывавшиеся позиции приобретали четкое политическое звучание. Некоторые интеллектуалы утверждали, что для поддержки власти народом простого повышения уровня жизни теперь уже недостаточно – для этого необходима глубокая политическая реформа.

Водном из выступлений в ноябре 1988 г. Су Шаочжи признал, что марксизм находится в глубоком кризисе, действует запрет на обсуждение целого ряда актуальных для его развития тем, в том числе «культурной революции», теории научного социализма и азиатского способа производства, и фактически осудил кампании по борьбе с «духовным загрязнением» и «буржуазной либерализацией», которые, на его взгляд, были борьбой с инакомыслием. Он также негативно отзывался об идее «нового авторитаризма», направленной, по его словам, против проведения политических реформ.

Преимущественное внимание к экономическому развитию, смелость, а местами явная конфронтационность с положениями марксистской экономи-

ческой теории не только вели к ослаблению идейно-политического контроля КПК в области общественных наук, но и расширяли сферу теоретического поиска с решения экономических задач на политические.

Некоторые представители научной интеллигенции, активно привлекавшиеся к выработке планов реформ, впервые столкнувшись с паузой в их проведении, стали проявлять активность, но уже вне рамок КПК. Приближавшееся 70-летие «Движения 4 мая 1919 г.» на фоне начавшихся в социалистических странах Восточной Европы и СССР общественно-политических процессов привлекло дополнительное внимание к политической ситуации в стране, к отношениям власти и общества.

В студенческих кампусах периодически появлялись листовки с критикой КПК, а также распространялись статьи и воззвания известных оппозиционных деятелей – Фан Личжи, его супруги Ли Шусянь, Ху Пина и др. к руководству страны. В период с января по март 1989 г. представители интеллигенции подготовили несколько открытых писем руководству КПК с призывом уделять больше внимания правам человека в Китае, гарантировать их соблюдение на практике, освободить политических заключенных, вести курс на демократизацию общества. С начала 1989 г. в университетах стали проходить студенческие выступления под лозунгами «Долой коррупцию!», «Да здравствует свобода!», «Да здравствует демократия!». 1 марта 1989 г. в Пекинском университете появилась листовка, в которой подвергся критике Дэн Сяопин, содержались требования отказаться от однопартийности и «четырех основных принципов». Ситуация напоминала развитие событий осенью–зимой 1985 и 1986 гг.

Хроника событий апреля–июня 1989 г.

13 апреля в Пекинском университете появилась листовка «Декларация к Новому 4 мая», в которой накануне 70-летия «Движения 4 мая» содержались прямые параллели с развитием страны в начале ХХ в. По мнению авторов, Китаю вновь предстояло сделать выбор между диктатурой и свободой, знанием и невежеством, силой и отсталостью. Брожение в студенческой среде усиливалось. Для обострения ситуации нужен был только повод, которым могла стать годовщина студенческих выступлений 4 мая 1919 г.

На этом фоне 15 апреля появилось сообщение о кончине Ху Яобана, пострадавшего из-за аналогичных выступлений студентов и воспринимавшегося в силу этого их союзником и защитником.

Весной 1989 г. во время отдыха в родной провинции Хунань Ху Яобан заболел гриппом, который дал осложнение на сердце. 8 апреля в первой половине дня Ху Яобан приехал на заседание ПБ, посвященное обсуждению Решения о некоторых вопросах развития и реформы образования. Во время обсуждения ему стало плохо. На машине «скорой помощи» его доставили в Пекинский госпиталь, где врачи поставили диагноз – «обширный инфаркт». 15 апреля утром он скончался. После кремирования на кладбище Бабаошань 22 апреля Ху Яобана похоронили в лесу, посаженном в госхозе «Гунцинчэн» (Комсомольский) в пров. Цзянси.