book-2016-china_history-v9

ему был придан статус государственного визита. Впоследствии американская сторона более охотно шла на официальные контакты с китайским лидером в том случае, если он занимал не только высший партийный, но и высший государственный пост, что нашло свое отражение и в дипломатической терминологии – современных Председателей КНР в англоязычной коммуникации представители как США, так и Китая именуют President, в то время как Мао Цзэдуна – Chairman.

Китайско-японские отношения

1983 год был отмечен повышенной активностью политики КНР в отношении Японии. Интенсивно развивались торгово-экономические, научно-техни- ческие, культурные, политические и другие связи. Расширялся обмен делегациями разного уровня. В этом процессе участвовали около 190 тыс. человек. В ходе встреч и переговоров руководители Китая неизменно подчеркивали, что Япония занимает особое место в системе внешнеполитических приоритетов КНР.

Пекин проявлял крайнюю заинтересованность в получении от японской стороны льготных кредитов. В этих целях китайская сторона пыталась оказывать нажим на Токио. Во время двусторонних контактов выражалась обеспокоенность усилением милитаристских тенденций в Японии, повышением ее роли в рамках японо-американского альянса. Важное место во всех политических переговорах занимала тема китайско-американских отношений. При этом китайская сторона стремилась, с одной стороны, использовать Японию в качестве посредника в налаживании отношений Китая с США, с другой – стимулировать американо-японское соперничество вокруг Китая.

Развитие экономического сотрудничества с Японией оставалось приоритетным направлением в китайской политике. Пекин рассчитывал привлечь соседнюю страну к осуществлению 13 крупных инфраструктурных проектов, выразив заинтересованность в получении на эти цели льготных долгосрочных кредитов на сумму 1,3 трлн иен. Был также запрошен заем у Экспортноимпортного банка Японии в размере 3 млрд долл. для финансирования разработки нефти в Бохайском заливе и каменного угля в АРВМ. Пекин также активизировал усилия по привлечению японского частного капитала в китайскую экономику и заявил о готовности обеспечить необходимые условия для действия совместных предприятий в сфере добычи ископаемых ресурсов, промышленного производства, допустить создание в КНР филиалов японских компаний на правах полной собственности.

К 1984 году по масштабам и характеру китайско-японские связи в торговоэкономической, научно-технической, политической областях превосходили отношения Китая с любым другим капиталистическим государством. Объем ки- тайско-японской торговли составил к 1984 г. более 10 млрд долл., или четверть всей внешней торговли Китая. Общая сумма японских кредитов КНР достигла почти 4 млрд долл. Крупнейшие японские компании участвовали в создании

и техническом переоснащении Баошаньского металлургического комбината, химического комбината в Пекине, завода по производству этилена в Нанкине, ряда других предприятий. Открытие в дополнение к 4 существующим СЭЗ 14 портовых городов предоставило широкое поле деятельности для зарубежных и, прежде всего, развитых капиталистических стран.

Важную роль в деле обсуждения и согласования позиций по широкому кругу вопросов сыграли переговоры двух стран во время официального визита в Пекин в марте 1984 г. премьер-министра Японии Я. Накасонэ. Китайская сторона фактически смягчила свою позицию по целому ряду проблем двусторонних отношений. Она избежала критики милитаристских тенденций в Японии, характера ее сотрудничества с США в военной области. Сдержанность китайской стороной была проявлена по отношению к по-прежнему весьма активным связям Японии с Тайванем. Не акцентировалось внимание и на японских трактовках в учебниках истории событий войны в Китае в 1930– 1940-х годах. Центральное место при обсуждении двусторонних отношений занимали вопросы торгово-экономического сотрудничества. В результате достигнутых на мартовских переговорах договоренностей в сентябре 1984 г. Япония дала согласие увеличить помощь Китаю в модернизации железнодорожного и морского транспорта, предоставить льготный кредит в рамках Официальной помощи развитию (ОПР) в размере 470 млрд иен на реализацию инфраструктурных проектов.

1985 год был отмечен резкой и открытой, впервые за несколько последних лет, критикой политики Японии в военной области. Обвинение в адрес Токио активизировались на фоне усиления разногласий в торгово-экономической сфере. Пекин выражал негативное отношение в связи с крупным торговым дефицитом с Японией, который достиг 6 млрд долл., а также экспортной политикой Токио, которая препятствовала поставкам в Китай новейшей японской техники. В попытке найти компромиссное решение для преодоления разногласий между сторонами активизировался переговорный процесс на рабочем уровне. В 1985 г. в Токио побывали более 20 китайских делегаций, Пекин посетили свыше 50 миссий и групп из Японии.

Втечение 1985 г. японская сторона дважды предоставила Китаю правительственные кредиты на общую сумму 3,5 млрд долл., из них 350 млн долл. предназначались на развитие промышленной инфраструктуры. Токио также принял решение о предоставлении Пекину кредита в 2 млрд долл. на закупки иностранной техники и оборудования, разработку природных ресурсов и переоснащение китайских предприятий. Были заключены 5 контрактов о сотрудничестве в разведке и разработке нефтяных месторождений на континентальном шельфе. Япония согласилась вложить в проект 800 млн долл.

В1986 году китайско-японские отношения вновь осложнились. Китайская сторона была не удовлетворена показателями экономического взаимодействия. Наметился спад в двусторонней торговле, по-прежнему она была несбалансированной. Торговый дефицит КНР превысил 7,6 млрд долл. Оставался невысоким уровень инвестиций частного японского капитала в КНР. В стране в

1986 г. действовали 152 японо-китайских предприятия (6,6% предприятий с участием иностранного капитала).

Как и в предыдущие годы, в условиях осложнения торгово-экономических отношений оживились разногласия по ряду неурегулированных проблем двусторонних отношений. Пекин активизировал критику курса на «милитаризацию» Японии, в Китае усилились антияпонские настроения. В ряде городов КНР прошли демонстрации, их участники обвиняли Японию в «экономической агрессии», в попытках «продолжить курс, имеющий целью новое вторжение» в Китай. Возобновилась полемика вокруг содержания японских учебников истории. Пекин болезненно реагировал на намерение членов японского правительства отметить очередную годовщину капитуляции Японии ритуальным посещением синтоистского храма Ясукуни, который в Китае воспринимается как символ агрессивного прошлого Японии. Некоторого снижения накала страстей в двусторонних отношениях удалось добиться в результате визита в Пекин в ноябре 1986 г. премьер-министра Японии Я. Накасонэ. В целях сближения позиций сторон состоялись контакты по линии военных ведомств Китая и Японии.

На 1987 год пришлись две весьма заметные даты в китайско-японских отношениях: 50-летие начала японской агрессии против Китая (7 июля 1937 г.) и 15-летие нормализации отношений между двумя странами (29 сентября 1972 г.). Стороны по-разному оценивали пройденный путь, достигнутые результаты и существующие проблемы. Объективно, в рассматриваемый период торгово-экономическое направление взаимодействия Китая и Японии оставалось наиболее результативным. Япония принимала активное участие в осуществлении важнейших проектов развития экономической инфраструктуры, металлургии, энергетики и других отраслей народного хозяйства КНР. По объему прямых инвестиций в Китае Япония к этому времени заняла третье (после Сянгана и США) место.

Но и в торгово-экономических отношениях двух стран возникали сложные проблемы. Так, японское правительство, в соответствии с решением КОКОМ, наложило запрет на поставки в Китай оборудования и технологий по контрактам, заключенным китайской стороной с японской машиностроительной компанией «Тосиба кикай» на сумму 2,4 млрд долл. Китай осудил это решение, потребовал его отмены, возобновления работ по контрактам и выплаты компенсации за нанесенный ущерб.

Ситуация дала толчок к взаимным обвинениям, в которых участвовали влиятельные лица, в том числе Дэн Сяопин. В этой обстановке от совместных торжественных мероприятий по случаю 15-летия восстановления дипломатических отношений стороны уклонились. Вместе с тем в Китае с особым вниманием отнеслись к 50-летию начала войны Сопротивления японской агрессии. Исторической дате была посвящена масса публикаций, в Пекине состоялось торжественное открытие мемориального музея борьбы китайского народа против японских захватчиков. А в Японии впервые за 15 лет со времени нормализации японо-китайских отношений имели место случаи осквернения памятных сооружения, установленных в честь японо-китайской дружбы.

Китайско-индийские отношения

В1981–1987 гг. в рамках созданного в 1981 г. переговорного механизма по территориальной проблеме поочередно в Пекине и Дели состоялось 8 переговорных раундов. Согласно оценкам наблюдателей, китайская позиция, основанная на «формуле Чжоу Эньлая», сводилась, по сути, к призыву закрепить статус-кво – принять (на основе своего рода «обмена») «пакетное соглашение», которое признавало бы легитимность де-факто существующего на тот момент китайского контроля над Аксайчином, индийского – над Аруначал-Прадешом. При этом китайские «пакетные предложения», впервые сформулированные в 1980–1981 гг. Дэн Сяопином, в ходе переговоров не обрели «конкретного характера» с точки зрения условий и детального прохождения разграничительных линий, и частично поэтому они не встречали поддержки Индии, которая на фоне «проигрышных итогов войны 1962 г.» расценивало такой подход как неравноправный, означающий «некомпенсируемую утрату индийских территорий». Однако площадка пограничных переговоров оценивалась сторонами как «полезная», тем более что она использовалась для обмена мнениями и по другим вопросам – о культурном, научно-техническом сотрудничестве, о положении в регионе, в мире и т.д.

Вдоль пограничной ЛФК, в частности в северо-восточном секторе, нередко возникала серьезная напряженность. Примером явились события 1984– 1986 гг. в районе высокогорной долины Самдуронг Чу, в результате которых вооруженные подразделения двух стран вновь оказались на грани масштабных огневых столкновений. Лишь спешные и интенсивные переговоры в Пекине с участием министра иностранных дел Индии Н.Д. Тивари и премьер-министра Раджива Ганди помогли избежать рецидива событий 1962 г. В мае 1987 г. напряженность в этих районах спала.

Вцелом 1970-е и большая часть 1980-х годов стали в отношениях двух стран периодом «патовой ситуации» и даже стагнации. Более того, рецидивы напряженности, как это было в Самдуронг Чу, порой грозили новым кровопролитием. Такого рода опасные факты стали поводом к безотлагательным шагам по нормализации отношений, тем более что к этому времени для них созрели веские объективные причины. Ими стали, в частности, постепенное накопление позитивного потенциала по линии начавшихся обменов, поэтапное усиление конструктивных элементов в политике КНР после ХII съезда КПК,

атакже внешние обстоятельства, в том числе улучшение советско-китайских отношений.

Помимо этого, между старшим поколением руководителей КПК и более молодым существовали серьезные расхождения в оценке происходящих в Китае социально-политических процессов. Ветераны зачастую воспринимали появившиеся негативные явления как проявления классовой борьбы, в то время как более молодое поколение – как болезни роста, недостатки создающейся и еще несовершенной системы государственного управления. Так формировалось одно из ключевых противоречий реформ.

Вслед за указаниями Дэн Сяопина в середине 1980-х годов в научной печати развернулась дискуссия, обосновывавшая необходимость политических изменений. Значительную долю в публиковавшихся материалах занимала информация о политических системах Запада, о разделении властей, различных формах парламентской демократии, политических институтах современного западного общества, анализ западных политических теорий, обходился молчанием лишь вопрос о правах человека.

15 марта 1983 г. через три года после подачи заявления с просьбой о принятии в партию частный предприниматель из г. Харбина фотограф Бай Шимин стал членом КПК. Он стал первым после начала реформ частным предпринимателем, который вступил в партию. Об этом сообщили все ведущие китайские газеты. В конце марта Бай Шимин был избран депутатом ВСНП. Среди депутатов ВСНП того созыва был еще один частник – владелец ресторана из Уханя Вэй Хоухун. У класса собственников в Китае появился новый политический статус, который отражал серьезность намерений власти в отношении развития неколлективных секторов. У многих этот факт вызвал недоумение: как частный собственник мог стать народным представителем?

Число подобных примеров из года в год росло. Одним из делегатов XIII съезда КПК стала жительница небольшого городка Бэньси в провинции Ляонин Гуань Гуанмэй, которая взяла в аренду 8 продовольственных магазинов, сумела увеличить их прибыль и повысила зарплату работникам. Но эти позитивные изменения сопровождались нарастанием тревожных явлений в общественной жизни. Одновременно с ростом благосостояния населения заметно увеличилось расслоение по уровню доходов. Одни стали восприниматься капиталистами, другие – наемными рабочими, все это не очень походило на социализм, каким он традиционно понимался в Китае. Бурное развитие коллективного и индивидуального секторов, а также начавшаяся реформа государственных предприятий усиливали это впечатление.

В рамках подготовки к XIII съезду КПК 12 июня 1987 г. газета «Цзинцзи жибао» опубликовала статью, в которой познакомила с опытом Гуань Гуанмэй, положив тем самым начало широкому обсуждению вопроса о характере реформ: капиталистические или социалистические (син «цзы» хайши син «шэ»). За полтора месяца в редакцию поступило более 1000 писем читателей, из которых 56 было опубликовано. В общей сложности вместе с редакционными статьями было опубликовано 78 материалов, посвященных этой теме.

Целый ряд видных китайских деятелей – Фан Личжи, Лю Биньянь, Ван Жован, Чжан Сяньян и другие в научных изданиях и публичных выступлениях призывали рассматривать политическую реформу как органическую часть реформенного процесса в Китае, приближения к новому состоянию общества

игосударства, самостоятельную цель общественного развития. Они говорили также о необходимости использования в Китае практики разделения трех властей.

Вряде статей объектом критики выступали уже не только коррумпированные чиновники и бюрократы, но и система принятия и исполнения решений. Так, директор Института политологии КАОН Янь Цзяци в июне 1986 г. опубликовал статью, в которой назвал политическую систему Китая сверхцентрализованной, где вся полнота власти находится в руках КПК, что не позволяет эффективно работать системе СНП и препятствует инициативе на местах. Схожие идеи высказывал директор Института марксизма-ленинизма, идей Мао Цзэдуна Су Шаочжи и другие ученые. Их идеи перекликались с заявлениями некоторых руководителей партии, поддерживавших демократические нормы в жизни профессиональных творческих союзов, многообразие форм и жанров в искусстве, в том числе члена ПБ, секретаря ЦК Ху Цили, секретаря ЦК Ван Чжаого, зав. отделом пропаганды Чжу Хоуцзе, зав. отделом Единого фронта Янь Минфу. В общественно-политической жизни в этот период заметно повысилась роль интеллектуалов и мозговых центров, созданных Чжао Цзыяном и Вань Ли и занимавших реформаторские позиции.

Движение интеллектуалов активно поддерживал Ху Яобан. С весны 1986 г. его единомышленники в руководстве партии стали напрямую обращаться к обществоведам с призывом активнее участвовать в разработке актуальных вопросов реформы и откровенно высказывать собственные взгляды. Проявилось отчетливое стремление реформаторов найти социальную опору для проведения политических преобразований среди научной и вузовской интеллигенции, а также студенческой молодежи, которая активно вовлекалась в обсуждение. О необходимости состязательности не только в технических науках и экономике, но и в гуманитарных и общественных науках в то время высказывались министр культуры Ван Мэн и член ПБ Вань Ли. На протяжении 1986–1987 гг. более 20 раз о необходимости проведения политической реформы и о том, что она должна стать главной темой XIII съезда, говорил Дэн Сяопин. В обществе в целом постепенно вызревала атмосфера, благоприятная для проведения преобразований в политической области.

30 августа 1986 г. «Жэньминь жибао» опубликовала редакционную статью «Политические вопросы тоже можно обсуждать», которая призывала смело высказываться по этим вопросам. В начале сентября 1986 г. Чжао Цзыян направил Дэн Сяопину докладную записку, в которой связал ускорение модернизации и стабильное развитие Китая с темпами политической реформы. Он предложил создать группу по изучению структурной политической реформы при ЦК, включив в нее Ху Цили, вице-премьера Тянь Цзиюня, заместителя председателя Комиссии советников Бо Ибо. Дэн Сяопин поддержал эту идею

ипоставил перед группой задачу разработать к XIII съезду предложения по реформированию политического механизма. По его словам, реформа политической системы должна преследовать три цели: «во-первых, обеспечить жизненные силы партии и правительства, во-вторых, преодолеть бюрократизм, в-третьих, повысить активность низовых организаций и масс».

Практическую работу в группе стали курировать помощник Чжао Цзыяна Бао Тун и директор Института реформы экономической структуры Госсовета КНР Чэнь Ицзы, к работе привлекался директор Института политологии КАОН Янь Цзяци. В отличие от экономической реформы иностранные специалисты к планам разработки политических преобразований не привлекались.

Для организации деятельности было создано соответствующее структурное подразделение – Канцелярия по реформе политической структуры во главе с Бао Туном. Работа велась по 7 направлениям: разделение партийных и административных функций; развитие внутрипартийной демократии; передача прав низовым организациям; по административной и кадровой реформе; социалистической демократии и социалистической законности. По итогам ее работы были подготовлены «Предложения по реформе политической системы. (Проект)», представленные для обсуждения на 7 пленуме 12-го созыва, который принял решение включить их в доклад XIII съезду.

13 сентября 1986 г. на встрече с Чжао Цзыяном, Яо Илинем и Тянь Цзиюнем Дэн Сяопин сказал: «без проведения реформы политической системы трудно будет осуществить реформу экономической системы … цели реформы политической системы – привести в движение активность народа, повысить эффективность, преодолеть бюрократизм (власти)», содержание политической реформы, прежде всего, состоит в разделении функций партии и правительства, в улучшении руководства партии, затем – в передаче полномочий вниз и выстраивании отношений между центром и местами. Дэн Сяопин особенно подчеркнул, что «при проведении реформы нельзя копировать Запад, нельзя проводить либерализацию». «У нашей прошлой системы руководства тоже есть достоинства – быстрое принятие решений. Если слишком подчеркивать взаимные ограничения (система сдержек и противовесов. – А.В.), тоже могут возникнуть проблемы».

Однако на открывшемся на фоне студенческих выступлений 28 сентября 1986 г. 6-м пленуме ЦК КПК Дэн Сяопин резко высказался о необходимости борьбы с «буржуазной либерализацией». Стало ясно, что смыслом политической реформы по Дэн Сяопину является сокращение численности и повышение эффективности аппарата государственного и партийного управления, повышение деловых и моральных качеств чиновников, а не демократизации политической системы.

Несмотря на подверженность негативному влиянию различных политических событий, проблематика политической реформы не могла уйти из фокуса внимания руководства. Без нового понимания функций и задач политической системы, ее связи с новой экономической реальностью невозможно было дать и новую трактовку социализма.

Подготовка к XIII съезду

Главными задачами в ходе подготовки к XIII съезду были написание проекта доклада и определение кандидатов в руководящие органы партии. Еще до отставки Ху Яобана была сформирована группа, начавшая готовить текст Отчетного доклада XIII съезду КПК, а также группа из 7 человек для определения

кадровых изменений и назначений во главе с Бо Ибо. Ее работу контролировал непосредственно Дэн Сяопин, который никому не хотел доверять вопрос об отставке многих заслуженных ветеранов. Бесспорным авторитетом у членов группы пользовался Чэнь Юнь, мнение которого по кадровым вопросам также всегда учитывалось.

Основная борьба в руководстве партии в тот период шла вокруг того, чем в действительности является социализм. Многие ветераны считали, что строительство социализма было прервано «культурной революцией», а нынешние реформы вместо восстановления истинного облика ведут его к гибели. На их взгляд, необходимо совершенствование плановой системы, а не введение товарного и рыночного хозяйства.

На встрече с руководителями ЦК КПК 6 февраля 1987 г. Дэн Сяопин заявил, что доклад XIII съезду должен на теоретическом уровне ответить на вопрос, что такое социализм, показать социалистический характер реформ, необходимость «четырех модернизаций», реформ и открытости, борьбы с «буржуазной либерализацией».

Отставка Ху Яобана затормозила работу по написанию доклада. Но вскоре после назначения генсеком Чжао Цзыян собрал членов рабочей группы и назначил ее руководителем Бао Туна. 21 марта 1987 г. ему был представлен первый вариант доклада, в котором основное внимание было уделено начальному этапу социализма, излагалась стратегия развития, направление и принципы политической реформы. Дэн Сяопин одобрил этот проект, прежде всего его главную идею – дать характеристику китайского общества, используя понятие «начального этапа социализма».

Мысль построить Отчетный доклад ЦК вокруг идеи о «начальном этапе социализма» принадлежала Чжао Цзыяну. Он исходил из того, что во многих местах технология обработки земли, основанная на интенсивном ручном труде, сохранилась без изменений с III в. до н.э., с периода Чжаньго (Борющихся царств), в промышленности значительная доля техники и оборудования была произведена несколько десятков лет назад, товарное производство не развито, 25% населения неграмотны, сильны феодальные пережитки, особенно в деревне. Все эти особенности, на его взгляд, были учтены в концепции НЭС, основное содержание которой сводилось к тому, что в Китае построен социализм, но он находится еще на начальном этапе и не может перескочить этап индустриализации и коммерциализации.

21 мая 1987 г. Чжао Цзыян направил Дэн Сяопину, Чэнь Юню, Ли Сяньняню и руководящей «группе пяти» письмо, в котором изложил основную идею Отчетного доклада. Он предлагал взять за основу концепцию «начального этапа социализма», чтобы через нее раскрыть основные задачи, которые стоят перед Китаем, в первую очередь центральную – быстрое развитие производительных сил.

Для того чтобы снять существующую у ветеранов обеспокоенность относительно направления реформ и судьбы социализма в Китае, им была предложена формула, показывающая преемственность с 3-м пленумом 11-го созыва. В концепции доклада центральный пункт – приоритетность экономического

развития, по предложению Чжао Цзыяна был дополнен двумя основными пунктами – придерживаться «четырех основных принципов» и проводить политику «реформ и открытости». Формулировка «один центр – две основы», объединившая все эти положения, была предложена группой по подготовке доклада во главе с Бао Туном и получила поддержку Дэн Сяопина.

Впервые эта формула была официально использована Чжао Цзыяном 30 января 1987 г. в речи по случаю китайского Нового года, но встретила возражения консерваторов, усмотревших в нем сдачу идеологических позиций. Руководитель отдела теоретических исследований отдела пропаганды ЦК Ли Чжичао выдвинул тезис, что «два основных пункта» не могут считаться столь же важными, как «четыре основных принципа», потому что реформы – это только методы и уступают по своему значению принципам. Его позицию поддержали Дэн Лицюнь и Ху Цяому. Но их возражения не повлияли на общую концепцию, ее основные положения были поддержаны на самом высоком уровне.

Само понятие «начального этапа социализма» появилось в выступлении Е Цзяньина на торжественном собрании, посвященном 30-летию образования КНР. В партийных документах оно впервые было использовано в Решении 6-го пленума 11-го созыва. Тогда эта формулировка должна была подчеркнуть, что в Китае уже построен социализм, а экономика и духовная культура могут и дальше развиваться по социалистическому пути. Это нужно было для того, чтобы опровергнуть утверждения части обществоведов, что Китай не является социалистической страной, а только встал на путь социализма, поэтому его ближайшая задача – идти по пути «новой демократии». Такое же значение было вложено и в упоминание о начальном этапе социализма в докладе Ху Яобана XII съезду. Несмотря на использование в ряде партийных документов, оно так и не стало центральной категорией идейно-теоретиче- ской платформы КПК. Только в Решении 6-го пленума 12-го созыва положение о начальном этапе социализма получило дальнейшее развитие, оно уже обосновывало реальный социально-экономический курс, который проводился в КНР, – развитие многоукладности при главенствующем положении общественной собственности, неравенство в доходах и уровне благосостояния. В тот период целый ряд китайских руководителей и обществоведов считали, что нахождение на начальном этапе и составляет специфику социализма в Китае.

В предложенном тексте Доклада XIII съезду положение о начальном этапе социализма приобрело новое содержание, оно подразумевало возможность существования на протяжении следующих нескольких десятилетий не только плановой, но и рыночной экономики, многообразие форм собственности и соответственно способов распределения. Начальный этап социализма из характеристики состояния китайского общества становился самостоятельным историческим этапом развития социализма. Важным достоинством концепции, разрабатываемой к съезду, стала ее способность объяснить трудности и обусловленные ими ошибки, которые были допущены в КНР в первые десятилетия социалистического строительства.