book-2016-china_history-v9

физики, геометрии Лобачевского, методологических подходов современных естественных и общественных наук. Отсутствие у К. Маркса и Ф. Энгельса специального произведения, в котором доказывалась бы внутренняя логика трех законов диалектики, свидетельствовало, по мнению некоторых специалистов, о превосходстве теории систем как универсальной научной методологии и доказывало «историческую ограниченность» марксизма.

Особое внимание обращалось на отсутствие в марксистской политэкономии личности, являвшейся главным объектом исследования либеральных концепций, что не позволяло дать строгое определение собственности, учесть индивидуальное отношение к труду («чувство хозяина») и другие факторы, важные для формирующейся рыночной экономики.

Среди недостатков марксизма отдельно выделялось влияние утопического социализма, от которого он унаследовал неизменность социального идеала, утратив свойственные Новому времени динамизм и открытость. Поэтому, когда жизнь требовала внести изменения в принципы социальной справедливости и задействовать потенциал личности, марксизм оставался на прежних позициях и проигрывал. Причина этого, по мнению обществоведов, заключалась в преувеличении роли классовой борьбы, которая представляла лишь одну из движущих сил развития, в то время как для обществ с неразвитыми классами необходим более глубокий и всесторонний анализ общественных отношений. Эти рассуждения вызвали повышенный интерес к анализу человека, предпринятому Г. Плехановым и западным марксизмом, интегрировавшим в свою систему новейшие на тот момент направления западной общественной мысли.

Включение в марксистский контекст индивида реанимировало интерес к гуманистическим традициям конфуцианской этики, но уже не как к историческому наследию, а как к актуальному знанию, оказавшему в дальнейшем непосредственное влияние на формируемый социальный идеал.

Отношение к практике и ее роли в общественно-политической жизни, послужившие исходной точкой дискуссии, также были пересмотрены. Признание важнейшим исходным пунктом практики привело к зарождению в КНР новой философской школы, получившей название «практический материализм». На взгляд китайских исследователей, основное противоречие марксистской философии между материализмом и идеализмом, «уже преодоленное марксистским взглядом на практику», было заменено в ней противоречием между теорией

ипрактикой. Новый характер взаимоотношений между теорией и практикой

ивозросшая роль в них практики отразили усиление субъектного характера истории, свойственного западным, постмарксистским школам.

Проведенный обширный критический анализ марксистской политэкономии и философии давал основание утверждать, что классический марксизм вступил в период упадка. Придать ему новый позитивный импульс можно было, только ответив на вопросы: как развивать марксизм и каковы пределы его развития, т.е. заново выделить его характерные черты и сущность. Наиболее острые дискуссии разгорелись о характере развития. Высказывалось мнение, что смена объекта исследования означает устаревание теории (например, открытие атома показало ограниченность механики Ньютона), а практика по-

строения социализма, отличающаяся от представлений Маркса и Энгельса, – ограниченность марксизма, который необходимо развивать от этапа свержения старых производственных отношений и освобождения производительных сил к этапу развития производительных сил и совершенствования производственных отношений.

Для понимания механизма развития было использовано деление на основные (методологические) и отдельные положения, представлявшие собой продукт соединения марксистского метода с конкретными условиями, которые устаревают вслед за изменением объекта исследования. Расчлененность на составные части позволила «отстаивание и развитие» отнести только к основным положениям марксизма, легализовав, таким образом, теоретические новации после 1978 г. Одновременно разделение марксизма на основные и неосновные положения выделило место для китайской традиции в качестве важного прикладного знания. Следующим этапом мог стать и вскоре действительно стал поиск таких основных положений в китайской истории и традициях общественной мысли.

В целом ряде публикаций подчеркивалось, что поскольку в различных исторических, культурных, общественно-политических, географических условиях проявляется многообразие развития, а «революция и социалистическое строительство в различных странах имеют различные образцы, то и в теории необходимо признать существование различных школ» и «теорий национальных социализмов». К ним были причислены ленинизм, «еврокоммунизм», идеи Мао Цзэдуна, а также «выдвинутый ЦК КПК творческий курс, включающий политику расширения связей с внешним миром, оживление внутри страны, положение “одно государство – два строя”, социалистическую плановую товарную экономику». Теоретический плюрализм, необходимый для обоснования самостоятельного пути Китая, неумолимо вел к признанию отдельных положений западных концепций. Так, завоевание пролетариатом политической власти – через постепенное преобразование капитализма или парламентским путем – не являлось, по мнению китайских теоретиков, основанием для обвинения в ревизионизме, а сосуществование и взаимное обогащение этих школ являются условием развития самого марксизма.

Такой откровенно ревизионистский подход встретил мощное сопротивление. Его оппоненты указывали, что нельзя сводить рациональное зерно марксизма только к диалектике, поскольку оно представляет собой единство материализма и диалектики, и предлагали разделить основные положения на метод, называемый центральным основным положением, и общие основные положения – замена капитализма социализмом, общественная собственность на средства производства при социализме, классовая борьба как движущая сила развития классового общества и др. По их убеждению, социалистический характер экономики Китая, ведущее место в которой занимает государственная собственность, а несоциалистические уклады незначительны и являются ее дополнением, и соответствующая ему руководящая идеология определяют социалистический характер общественного строя.

Новое отношение к развитию марксизма позволило сформулировать новые критерии социалистического общества и отказаться от «несущественных до-

бавлений» к нему, препятствующих проведению реформ и расширению связей

свнешним миром. К последним были причислены монополия общенародной собственности на средства производства на начальных этапах социализма; специфические методы социалистического строительства, например политика военного коммунизма в СССР; придание конкретному опыту социалистического строительства универсального характера; а также ограничивающая сферу действия закона стоимости централизованная плановая экономика. Основной характерной чертой социализма предлагалось считать единство производительных сил и производственных отношений, не только общественную собственность на средства производства, но и в первую очередь общественный характер производительных сил, определяющий социалистические отношения распределения, методы и уровень обобществления. Вместе с тем сохранились и сторонники прежних критериев: всенародной собственности на средства производства, распределения предметов потребления в соответствии

сколичеством и качеством труда, государственного директивного плана и др.

Выделение уровня производительных сил в качестве главного критерия социализма требовало учитывать не только соответствие общественного строя представлениям классиков, но и объективным законам, допускавшим распределение не по труду, обогащение первоначально лишь части населения, несоциалистические уклады в экономике, которым соответствуют государство демократической диктатуры народа, социалистическая духовная культура, руководимая марксизмом, и др.

Несмотря на желание сохранить марксизм в качестве символа официальной государственной идеологии, дискуссия о марксизме все же привела к отказу от целого ряда положений, подвергнув сомнению его универсальность как идейно-теоретической основы развития.

Дискуссия о развитии марксизма в 1985–1987 гг., как и дискуссия о практике в конце 1970-х годов, оказала существенное влияние на формирование идеологических основ КПК. Ее пик пришелся на 1986–1987 гг. Выработав новые методологические подходы, она подготовила теоретическое пространство для выдвижения на XIII съезде КПК концепции «начального этапа социализма». На высшем партийном уровне было признано, что «без нового развития марксизма за 9 лет в философии, политэкономии, научном социализме мы не смогли бы сегодня добиться таких огромных успехов» – создать концепцию «начального этапа социализма».

6-й пленум ЦК КПК 1986 г.

В ходе реформ большие изменения происходили в сознании людей. Встал вопрос, сможет ли партия в этих условиях сформировать общественный идеал и атмосферу в обществе, которые соответствовали бы изменившейся обстановке. Накануне 6-го пленума журнал «Хунци», придерживаясь традиционных марксистских подходов, писал о необходимости привносить марксизм в массы, потому что «коммунистическое сознание в народных массах не возникает стихийно».

В этих условиях в Пекине 28 сентября 1986 г. состоялся 6-й пленум ЦК 12-го созыва, который принял «Постановление о руководящем курсе в строительстве социалистической духовной культуры». Решающую роль в его подготовке играл Ху Цяому. В Постановлении указывалось, что руководящим курсом в строительстве социалистической духовной культуры является содействие модернизации, стимулирование реформы и открытости, отстаивание «4-х основных принципов», а главной задачей – соответствие требованиям социалистической модернизации, «воспитание обладающих идеалами, нравственностью, культурой и дисциплиной социалистических граждан». «Социалистическая духовная культура, руководимая марксизмом», называлась важной отличительной чертой социалистического общества.

Вместе с тем в Постановлении отмечалось, что нынешнее положение дел

в«строительстве духовной культуры во многом не отвечает требованиям социалистической модернизации», появление «порочного стиля» связывалось с влиянием феодальных традиций, рабской идеологией, порожденной полуколониальными общественно-историческими условиями, а также «тлетворной идеологией капитализма, которая часто переплетается с феодальной идеологией». Постановление отмечало, что ликвидация «вредных поветрий» потребует больших усилий, будет вестись «на протяжении всего периода реформ, расширения внешних связей и проведения модернизации», и предлагало установить систематический внутрипартийный контроль над руководящими кадрами КПК и дополнить его системой народного контроля.

Основным конфликтом при принятии Постановления было определение причин роста негативных явлений в общественной жизни. Реформаторы возлагали вину за их появление на феодальные традиции, консерваторы – на «буржуазную либерализацию». О включении этого понятия в текст Постановления развернулась острая дискуссия. Ху Яобан считал, что можно обойтись без его использования. Однако Дэн Сяопин на пленуме высказался «за». В результате

втекст Постановления было вставлено положение о «буржуазной либерализации»: «Осуществление буржуазной либерализации отрицает социалистический строй и защищает капиталистический строй. Это в самой основе противоречит интересам народа и движению истории».

Кампания по борьбе с буржуазной либерализацией заставила ЦК в своем решении подтвердить тезис о том, что «хотя классовая борьба не является больше основным противоречием, классовая борьба сохраняется». В тексте подвергалась критике как позиция тех, кто придерживается догматической линии по отношению к марксизму, так и тех, кто его полностью отвергает, «считает его устаревшим».

Следуя принципам реалистического подхода, руководство КПК было вынуждено отказаться от положения, согласно которому коммунистическая идеология является ядром духовной культуры, так как она не могла обеспечить ее соответствие рыночным по характеру преобразованиям экономики. Эта констатация стала важным вкладом пленума в развитие теории начального этапа социализма, которая позволяла несколько понизить требования к идеологической зрелости общества и сознательности граждан. Признавая, что некоторые

люди будут за счет своего труда обогащаться раньше других, и это вызовет рост различий, пленум призвал развивать дух социалистического коллективизма, который объединял бы интересы государства, коллектива и отдельного человека.

Руководство партии соглашалось с тем, что на данном этапе цели КПК и многонационального народа имеют и общее, и отличия. «Общим идеалом многонационального народа на нынешнем этапе является построение социализма с китайской спецификой и превращение нашей страны в современное социалистическое государство с высокоразвитой культурой и демократией. Высшим идеалом нашей партии является создание коммунистического общества. А построение социализма с китайской спецификой является необходимым этапом в осуществлении высшего идеала». «Реформы являются самосовершенствованием и развитием социалистического строя. В последнее время ЦК КПК, обращая внимание на реформу политической системы, стремится перестраивать систему партийного и государственного руководства, расширять социалистическую демократию и укреплять социалистическую законность».

Пленум принял решение о созыве XIII съезда КПК в октябре 1987 г., особое внимание при выдвижении делегатов съезда он требовал уделить кадрам молодого и среднего возраста.

Отставка Ху Яобана

К началу осени 1986 г. положение в экономике и социальной сфере очень напоминало ситуацию годичной давности. Рост цен на мясо, птицу, яйца в 1986 г. составил 10,1%, на овощи – 10,5%, на продукцию водных промыслов – 11,7%. Сохранявшийся рост цен на основные продукты питания, некоторые другие предметы потребления и услуги непосредственно отражался на положении городского населения, особенно студентов. Но их недовольство было вызвано не только материальным положением.

Студенты вузов, особенно наиболее престижных, были недовольны медленными темпами преобразований и нарушением принципов социальной справедливости, острие их критики было направлено против использования служебного положения, участия партийных и государственных чиновников и членов их семей в коммерческой деятельности, а также ограничений своих гражданских прав, например обязательного государственного распределения после окончания учебы. Среди молодежи были широко распространены взгляды об устарелости марксизма и об отсталости традиционной китайской культуры. Молодые люди активно использовали высказывавшиеся в научных дискуссиях утверждения о том, что социализм не является закономерным этапом развития китайского общества, что в общественном строе современного Китая сохраняется множество феодальных пережитков, коммунистическая идеология и марксизм не могут быть руководящей идеологией проведения модернизации, подвергали критике идеи Мао Цзэдуна и остро ставили вопрос о правах человека в Китае. Часть молодых людей и представителей интеллигенции от-

крыто пропагандировала капиталистические ценности, призывала сознательно вестернизироваться и идти по капиталистическому пути.

Осенью 1986 г. в университетах Пекина, Шанхая и других городов состоялся целый ряд семинаров, собраний и митингов, посвященных политическому развитию и политической реформе, в которых принимали участие известные китайские ученые и интеллектуалы. 18 ноября 1986 г. в Университете Тунцзи

вШанхае проректор Китайского университета наук и технологий в г. Хэфэй (пров. Аньхой), известный астрофизик, недавно вернувшийся из США после нескольких месяцев пребывания в Принстонском университете, Фан Личжи заявил: после Второй мировой войны ни одна социалистическая страна не добилась успеха, а современное китайское государство – это современная форма феодализма. В конце ноября с ним встретился Вань Ли, предупредивший его о недопустимости подобных высказываний. Но 4 декабря 1986 г. в Китайском университете наук и технологий в Хэфэе на собрании студентов и преподавателей Фан Личжи вновь заявил: «Демократия не дается сверху, а добывается

вборьбе. Это собрание должно стать началом демократизации в нашем вузе». Поводом для этого призыва послужил процесс отбора кандидатов в депутаты местных СНП.

На следующий день в Хэфэе начались студенческие демонстрации под лозунгами «За демократию!», «Долой бюрократизм», «Разобьем бастионы феодализма». Участники требовали ускорить проведение реформ и начать процесс демократизации. Вскоре появились листовки с критикой КПК и призывами к установлению в Китае многопартийности. Информация об этих событиях быстро распространилась по университетским кампусам ближайших городов в центральных и восточных районах Китая. 9 декабря в годовщину патриотических выступлений студентов в 1935 г. массовые митинги и демонстрации под лозунгами политических реформ прошли в Шанхае, Ханьчжоу, Ухани, Нанкине, Хэфэе, Сиани, Куньмине и других городах.

Вэтой взрывоопасной атмосфере 16 декабря 1986 г. в Шанхае во время эстрадного концерта на стадионе полиция применила силу против учащихся одного из местных университетов. На следующий день в мэрию города поступило заявление с требованием наказать виновных в избиении студентов. 18 декабря первый секретарь Шанхайского горкома Цзян Цзэминь выступил перед студентами и, обвинив их в противоправных действиях во время концерта и в неповиновении властям, призвал к порядку. В ответ на его выступление вечером того же дня состоялась демонстрация, в которой приняли участие более 6 тыс. человек. Часть студентов прорвалась в здание городской администрации. Утром следующего дня численность протестующих увеличилась до 10 тыс. Они направились к зданию городской администрации с требованиями наказать виновных, оправдать действия студентов, а также предоставить им право выступить в СМИ с изложением своей версии событий. К этим требованиям были добавлены политические – изменить порядок выборов в местные органы власти (СНП), не применять силу против молодежи и не подвергать репрессиям участников демонстраций. Шанхайский горком принял эти требо-

вания лишь частично, согласившись наказать полицейских и не преследовать участников выступлений. Но такой ответ не удовлетворил демонстрантов.

20–22 декабря в Шанхае состоялись новые массовые выступления уже с участием рабочих, требовавших улучшить материальное положение и «вернуть рабочим их привилегии». Численность митингующих доходила до 60 тыс. человек. Выступления сопровождались стычками с силами правопорядка, грабежами и поджогами. Только в течение следующих 3 дней полиция смогла их подавить.

23–24 декабря демонстрации прошли в Пекине, в которых приняли участие несколько тысяч учащихся вузов. 25 декабря власти столицы были вынуждены в спешном порядке принять «Временные положения об уличных шествиях и демонстрациях в Пекине», ужесточавшие требования к участникам и организатором массовых выступлений.

На прошедшей 29 декабря межвузовской конференции в Пекинском университете студентами были выдвинуты 4 требования: отменить «Временные положения»; учредить независимую газету китайской интеллигенции; создать независимый демократический союз пекинских студентов; добиваться введения в стране многопартийного правления. На этом собрании было принято решение 1 января провести большой митинг на площади Тяньаньмэнь, собрать который, однако, не удалось – в течение нескольких минут группы выступавших были разогнаны.

В эти дни Ху Яобан неоднократно призывал проявлять терпимость в отношении студентов. До начала энергичных мер по восстановлению контроля над

Ху Яобан с народом

ситуацией в Шанхае пресса также занимала сдержанную позицию в освещении этих событий. Но 23 декабря тон материалов резко изменился, стабильность была провозглашена важнейшим условием успешных реформ, а главной задачей называлась «борьба с буржуазной либерализацией».

28 декабря Бо Ибо, Ху Цяому и Дэн Лицюнь выступили с заявлением о необходимости борьбы с буржуазной либерализацией, которая дестабилизирует ситуацию и препятствует проведению «четырех модернизаций». Через день в поддержку этих требований выступил Пэн Чжэнь.

30 декабря 1986 г. Дэн Сяопин вызвал к себе Ху Яобана, Вань Ли, Ху Цили, Ли Пэна и заместителя министра образования Хэ Дунчана. Заявив, что «студенческие волнения являются результатом недостаточного контроля над буржуазной либерализацией», он потребовал «принять решительные меры в отношении всех, кто пытается скандалить на площади Тяньаньмэнь». В эскалации событий он обвинил Ху Яобана. В ходе встречи Дэн Сяопин высказал свое отношение к демократизации: «Когда мы говорим о демократии, мы не можем механически копировать буржуазную демократию. Мы также не можем проводить в жизнь принцип разделения трех властей... Дело не пойдет, если не применять методы диктатуры; в случае необходимости мы также должны их применять. Конечно, применяя их, мы должны быть осмотрительны и арестовывать как можно меньше людей».

Выступление Дэн Сяопина, в котором говорилось о решимости власти применить силу и о предпочтительности избежать крови, затем было распространено среди кадровых работников. Документ КПК № 1 от 6 января за 1987 г. впервые за 5 лет был посвящен не сельскому хозяйству, а борьбе с буржуазной либерализацией.

В общей сложности выступления проходили более чем в 10 городах страны, в них приняли участие несколько десятков тысяч человек, в некоторых местах выступления получили поддержку населения. Однако и после разгона демонстраций волнения не прекратились. В конце декабря студенты стали издавать листовки, обращения и воззвания. Прекратили выступления только начавшаяся экзаменационная сессия и последовавшие каникулы, во время которых студенты уезжали на празднование китайского нового года.

4 января 1987 г. Дэн Сяопин пригласил к себе Чэнь Юня, Вань Ли, Ян Шанкуня, Бо Ибо, Ван Чжэня, Пэн Чжэня и Чжао Цзыяна. Во время беседы он подчеркнул: до недавнего времени в отношении студентов мы применяли меры воздействия, но если нарушается общественный порядок и Уголовный кодекс, необходимо принимать решительные меры и привлекать их к ответственности. Причиной беспорядков Дэн Сяопин назвал отсутствие твердой позиции у местных руководителей и отсутствие на протяжении нескольких лет решительной борьбы с «буржуазной либерализацией».

Участникам совещания он раздал письмо Ху Яобана, написанное 2 января, с просьбой об отставке. В нем генеральный секретарь ЦК выступал с самокритикой и признал, что не проявлял должной осторожности при проведении внутренней и внешней политики, не всегда твердо придерживался «четырех основных принципов», был недостаточно последователен в борьбе с буржуаз-

ной либерализацией. Дэн Сяопин предложил принять отставку Ху Яобана, но, чтобы минимизировать негативные последствия этого шага, сохранить за ним пост члена ПК ПБ, не созывать пленум, а провести заседание Центральной комиссии советников, посвященное его критике, а затем объявить о его отставке на расширенном заседании ПБ. Руководство текущими делами партии

иПК ПБ было возложено на Чжао Цзыяна, Бо Ибо, Ян Шанкуня, Вань Ли и, по предложению Чжао Цзыяна, Ху Цили.

7 января эта «группа пяти» провела встречу, чтобы подготовить заседание ЦКС. В ходе обсуждения Пэн Чжэнь и Бо Ибо настаивали на обвинении Ху Яобана в создании «фракции комсомольцев» и «клики кадровых работников», но от этого пункта было принято решение отказаться, чтобы не дестабилизировать ситуацию внутри партии.

10 января 1987 г. началось расширенное заседание Центральной комиссии советников, на котором было рассмотрено персональное дело Ху Яобана. В нем приняли участие члены ПК ПБ, ПБ, члены ЦКС, секретари ЦК, заместители председателя ПК ВСНП, заместители председателя ВК НПКСК, руководители отделов Военного совета ЦК и ЦК КПК. В заседании не участвовали Дэн Сяопин, Чэнь Юнь и Ли Сяньнянь, находившиеся в Шанхае. Председательствовал Бо Ибо. С основным 5-часовым докладом выступил Дэн Лицюнь. Ху Яобан был подвергнут жесткой критике за попустительство и поощрение буржуазной либерализации, недостаточную твердость в отстаивании «четырех основных принципов», игнорировании указаний Дэн Сяопина и невнимании к мнению ветеранов партии, терпимости к таким людям, как Лю Биньянь и Ван Жован. Заседание продолжалось 6 дней до 15 января включительно. В последний день Ху Яобан выступил с самокритикой, признал, что допускал ошибки, в частности недооценивал опасность буржуазной либерализации, сосредоточившись на борьбе с левыми, недостаточное внимание уделял борьбе с правыми, а в конце выступления расчувствовался и заплакал.

16 января на расширенном заседании ПБ персональная ответственность за студенческие волнения была возложена на Ху Яобана. Ему были предъявлены обвинения в чрезмерном привлечении на работу в ЦК молодых кадров в ущерб качеству работы, раскрытии в публичных выступлениях информации, составляющей партийную тайну, пренебрежении партийными рекомендациями, радикализме при проведении экономических реформ, мягкости в борьбе с буржуазной либерализацией. В коммюнике заседания подчеркивалось, что Ху Яобан «нарушил принципы коллективного руководства в партии, совершил ошибки, которые касались важных политических принципов». Было также принято решение начать кампанию борьбы с буржуазной либерализацией.

17 января 1987 г. ПБ выпустило Документ ЦК № 3, в котором перечислялись 6 ошибок Ху Яобана: на протяжении нескольких лет препятствовал борьбе партии с «духовным загрязнением» и «буржуазной либерализацией»

испособствовал, таким образом, вестернизации; не смог осуществить правильное руководство кампанией по очищению партии и игнорировал «четыре основных принципа», выступал только против «левого» и никогда против правого; стремился к завышенным темпам экономического роста; нарушал

законодательные процедуры при принятии решений; нарушал и не выполнял резолюции партии; высказывал свою точку зрения без санкции ЦК, в том числе по вопросам внешней политики. В Документе содержалась и самокритика Ху Яобана, полностью признавшего свои ошибки.

После отставки Ху Яобана высказывалось мнение о необходимости сместить и близких ему людей – Ван Мэна, главного редактора «Жэньминь жибао» Цянь Лижэня. Их удалось отстоять, но были сняты заведующий отделом пропаганды ЦК КПК выступавший за предоставление больших свобод творческой интеллигенции Чжу Хоуцзэ, министр общественной безопасности Жуань Чунъу. Однако все они были назначены на новые посты. Исполняющим обязанности генерального секретаря был назначен Чжао Цзыян. Решение заседания было утверждено 7 пленумом ЦК КПК в октябре 1987 г.

В своем интервью 18 января Чжао Цзыян признал, что Ху Яобан имел расхождения с другими членами ПБ и «не смог зарекомендовать себя достойным преемником товарища Дэн Сяопина». Однако уже в первых выступлениях на посту и.о. генсека он ясно дал понять, что кампания по борьбе с буржуазной либерализацией не превратится в общенациональную кампанию, ограничится рамками партии и не отразится на проведении экономических реформ, аграрной политике, политике в области литературы и искусства, повседневной жизни народа. «Мы... со всей определенностью не позволим использовать как предлог выступление против буржуазной либерализации для того, чтобы устраивать обструкцию воплощению в жизнь политики реформ, открытости для внешнего мира и оживления экономики», «не будут повторены ошибки “культурной революции”, из которой КПК извлекла уроки».

Студенческие выступления сыграли важную роль в развитии политического процесса в КНР. Социальное напряжение, возникшее в результате перекосов и несбалансированности реформ, было использовано во внутрипартийной борьбе. Острие критики консерваторов оказалось направлено в первую очередь против Ху Яобана, олицетворявшего практические изменения последних лет. После сентябрьского пленума ЦК 1986 г., на котором Ху Яобан был подвергнут критике, нападки на него продолжились. Ветераны обвиняли его в вольном обращении с марксизмом, пренебрежении коллективным руководством и т.д.

События оказали стимулирующее влияние на выработку концепции политического реформирования. По решению ПБ была сформирована руководящая группа по борьбе с «буржуазной либерализацией» во главе с Пэн Чжэнем и Ху Цяому. 28 января 1987 г. ЦК выпустил директиву (Документ ЦК № 4) «О некоторых вопросах проведения кампании борьбы против буржуазной либерализации» с требованием ко всем партийным организациям усилить борьбу за отстаивание «четырех основных принципов» и противодействие «буржуазной либерализации». Однако при составлении этого документа Чжао Цзыян внес в него ряд важных положений, призванных минимизировать возможные негативные последствия ее проведения. В первую очередь о том, что кампания будет затрагивать только основные принципы и направления политической линии, будет проводиться только внутри партии и не будет затрагивать поли-