во сохраняли этническое самосознание, на которое, несомненно, также оказывала влияние их прежняя сословная принадлежность.

АНТРОПОЛОГИЧЕСКАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА

Первые наблюдения над физическим обликом башкир относятся еще к XVIII в. (Рычков П.И., 1762; Георги, 1799). В начале XX в. были опубликованы классические труды С.И. Руденко, последующие годы также характеризуются интенсивными и многоплановыми антропологическими исследованиями среди различных групп башкир. Именно башкирские популяции служили своего рода «плацдармом» для апробации новых методик и направлений (антропоэстетика, этногеномика), выявления их дифференцирующих способностей при решении вопросов происхождения и дальнейшей истории популяций. Ключевыми вопросами, волнующими ученых, являются: уточнение соотношения субстратного (местного) и суперстратного (пришлого) компонентов в этногенезе башкир, установление степени влияния и направления миграционных потоков в древности и роли межкультурных контактов в новое и новейшее время. Данные антропологии во многом помогают решить эти проблемы.

Уже ранние исследователи башкир пишут о неоднородности физического типа башкир (Рычков П.И., 1762; Георги, 1799). Долгое время выделялось два контрастных варианта: лесные и степные, или оседлые и кочующие и т.д. Корни башкирского народа искали то среди «финнов», то среди «монголов», в зависимости от того, башкиры какой локальной территории становились

20

объектом изучения (Антропология башкир, 2011. С. 70–88). В исследованиях ХХ в. при безоговорочном отнесении башкир к кругу метисных популяций, чаша весов неоднократно склонялась то в одну, то в другую сторону вслед за поступлением новых данных по самим башкирским группам или вследствие изменения перечня привлекаемых для сравнительного анализа народов.

Постепенно представления об антропологическом составе башкир усложнились. С.И. Руденко отмечал, что «не может быть и речи о едином типе, характерном для всех башкир» (Руденко, 1955. С. 330). Однако, впервые типологическая характеристика антропологических вариантов была дана только в 1960-е годы М.С. Акимовой (1974. С. 95).

Наиболее полно собранные материалы обобщены в коллективной монографии «Антропология башкир» (2011), которая стала своего рода справочным изданием. Пожалуй, ни один народ на территории России не изучен в антропологическом отношении столь полно, как башкиры. Наибольшее число выборок с предельным территориальным охватом и максимальным количеством обследованных индивидов анализируется по дерматоглифической программе (34 выборки, 4630 индивидов: 2828 мужчин и 1802 женщины). Далее следует одонтология – 13 групп, 2310 индивидов: 1263 мужчин и 1047 женщин. Данные по классической системе расовых соматологических признаков имеются для 11 групп – всего более 1250 человек, правда, только мужчин. По краниологии опубликованы данные по 11 сериям – всего изучены 688 черепов: 365 мужских и 323 женских. Популяционно-генетическая информация собрана в 31 населенном пункте. Исследованиями по этногеномике охвачены 7 башкирских групп – всего 690 человек. По морфологии тела опубликованы данные для одной группы из Белорецкого и Абзелиловского районов – 274 человека: 123 мужчины и 151 женщина. Одна группа студентов г. Уфы в возрасте 20–25 лет изучена по антропоэстетической методике: 50 юношей и 50 девушек. Показательно, что по большинству антропологических систем изучены башкиры, проживающие не только на территории Башкортостана, но и сопредельных областей – Оренбургской, Саратовской, Самарской, Пермской, Челябинской, Курганской.

Исследования показали, что башкиры являют собой типичную метисную популяцию, занимающую промежуточное положение между народами Восточной Европы и Сибири. Однако, в оценках степени антропологической гетерогенности башкир по различным системам признаков наблюдаются некоторые расхождения. М.С. Акимова, опираясь на соматологические данные, наметила четыре антропологических типа: субуральский, южносибирский, светлый европеоидный и понтийский, отметив, что наиболее отчетливо прослеживаются первые два (Акимова, 1974. С. 95).

По данным краниологии также выделяются четыре комплекса, различающиеся долей монголоидного компонента. Ретроспективный анализ серий черепов VII в. до н.э. – XX в. н.э. относит расогенетические корни современных башкир к древнему населению края эпохи раннего железа, к антропологическим пластам финно-угоров пьяноборской, затем бахмутинской культур лесной полосы и расовому типу древних индоевропейцев лесостепной и степной зон Башкортостана, носителями которого были савроматы и сарматы (Юсупов Р.М., 2002. С. 29–44).

Существенная разнородность башкир, которые несут следы взаимодействия как минимум двух расовых компонентов, определяется и в рам-

21

ках дерматоглифической программы (Лейбова, 2011а; 2013). Значительным своеобразием характеризуется и морфология зубной системы башкир. В их одонтологическом комплексе обнаруживается переплетение восточного и западного одонтологических стволов при доминировании восточного. Выявляются несколько комплексов (минимум три) – вариантов северного и южного грацильных типов с присутствием заметной доли признаков восточной ориентации, а также частично матуризованного комплекса со следами архаики (Лейбова, 2011б. С. 291). Вывод о сложности и многокомпонентности состава башкирских племен, в формировании которых приняли участие европеоидные и монголоидные элементы в различных соотношениях, подтверждают также историко-генетические исследования и исследования по этногеномике. Соотношения этих элементов в целом по популяции почти одинаковы, с несущественным преобладанием европеоидных (Спицына, Спицын, 2011. С. 329–332). В ряде случаев было установлено, что между расселяющимися на большом расстоянии друг от друга группами башкир нет существенных генетических отличий, в то время как проживающие близко популяции подчас оказываются генетически удаленными. Распределение частот гаплогрупп митохондриальной ДНК в субпопуляциях башкир обнаруживает настолько большой размах вариаций по этому важному показателю, что приближает одни группы башкир к азиатским, другие – к восточноевропейским популяциям (Хуснутдинова и др., 2011. С. 336–349).

Антропологические исследования башкир были в числе первых, где ставился вопрос о необходимости изучения не только мужской, но и женской части популяции (Юсупов Р.М., 1986). На краниологическом материале были убедительно продемонстрированы различия между мужской и женской выборками, как по степени однородности, так и по направлению межэтнических связей. Сравнительный анализ мужских краниологических серий показал взаимосвязь физического типа башкир и окружающих народов, расселенных к юго-востоку и востоку от Уральских гор: казахов, киргизов, хакасов, шорцев, обских угров и самодийцев. К западу от Урала башкиры сближаются лишь с чувашами.

В целом мужская выборка башкир обнаружила по краниологическому комплексу признаков близость с различными представителями уральской и южносибирской рас второго порядка. Женский краниологический материал в противоположность мужскому сближается по ряду таксономически важных признаков с данными по финно- и тюркоязычным народам Волго-Камья, входящими в круг вариантов уральской расы. Максимально близкими к башкирам по строению лицевого скелета и мозговой коробки оказались чуваши и финны. Эти наблюдения позволяют предположить, что на Южном Урале преобладала однолинейная, односторонняя форма метисации, для которой были характерны брачные связи в большинстве пришлых мужских групп южносибирско-алтае-саянского происхождения с местным женским населением края (Юсупов Р.М., 1989а. С. 156).

Анализ параметров абсолютной величины и формы, а также вариантов ростовых процессов черепной коробки выявил значительно меньшую вариабельность этих показателей у женщин, что указывает на принадлежность их к более однородному пласту субстратного населения. Как и по результатам предыдущего краниологического исследования мужские и женские серии занимают различное положение среди краниосерий географически близких

22

этносов: если мужчины наиболее близки к степным этносам (казахам, киргизам, бурятам), то женщины – к удмуртам, коми-зырянам и даже к русским (Пестряков, Юсупов Р.М., 2011. С. 159–190).

Женские выборки более однородны, чем мужские, и по данным дерматоглифики. Тем не менее, местная основа, выражающаяся в их сходстве с удмуртами, венграми, манси, проявляется не только у женщин, но и у мужчин. Из тюрко-язычных народов наиболее близкими по комплексу дерматоглифических признаков оказались ногайцы, астраханские, крымские, барабинские и тоболо-иртышские татары. У женщин же, наряду с местным финноугорским субстратом, отчетливо проявилось сходство со среднеазиатскими и некоторыми северо-кавказскими популяциями (Лейбова, 2011а. С. 271).

Одонтологические исследования сближают башкир с обскими уграми (хантами и манси), сибирскими татарами, ногайцами и туркменами, тогда как связь с непосредственными современными соседями, например казанскими татарами, казахами, удмуртами и т.д. выражается в значительно меньшей степени (Лейбова, 2011б. С. 317).

Такая противоречивость научных выводов объясняется множеством причин. Во-первых, краниологические, соматологические, дерматоглифические, одонтологические и др. комплексы имеют различную древность формирования и отражают, таким образом, разные этапы расогенеза. Так, дерматоглифика и одонтология вскрывают наиболее ранние пласты биологической истории, в то время как краниология и соматология менее консервативны и демонстрируют более поздние изменения и взаимодействия популяций. Необходимо также учитывать, что по разным системам признаков башкиры изучены не одинаково. Это важно, если принять во внимание значительную разнородность территориальных групп башкир. Кроме того, при проведении межэтнических сопоставлений привлекаются не одни и те же сравнительные группы, также в силу их неравномерной изученности.

КРАНИОЛОГИЯ

Происхождение расовых типов башкир невозможно представить без выхода на палеоантропологию древнего населения. В связи с этим в 1977– 1987 гг. антропологическими экспедициями под руководством P.M. Юсупова были проведены широкомасштабные работы по сбору краниологических материалов XVIII – начала XX в. на территории Башкортостана, Пермской и Челябинской областей. Полученные результаты характеризуют почти все этнографические группы башкир и представлены 14 краниологическими сериями, включающими более тысячи мужских и женских черепов (Юсупов Р.М., 1989а, б). На их основе выделяются четыре территориально приуроченных краниологических комплекса (Юсупов Р.М., 1989а. С. 120), которые отличаются степенью выраженности морфологических признаков, характерных для монголоидов и европеоидов. Границы комплексов в целом совпадают с этнографическим районированием территории расселения башкир.

Наиболее монголоидными в масштабе популяции оказались северовосточные башкиры из Ахунова и Старо-Кулуева, образовавшие первый комплекс. Основу второго краниологического комплекса, наиболее европеоидного среди башкир, составили серии черепов юго-восточных башкир

23

Локализация объектов с краниологическими материалами

1 – Мавлютово (материал М.С. Акимовой); 2 – Ташлы (1981 г.); 3 – Кусеево (1981 г.); 4 – Иштуганово (1977 г.); 5 – Абдрашитово (1978 г.); 6 – Старо-Халилово (1978 г.); 7 – Ахуново (1978 г.); 8 – Гадельшино (1978 г.); 9 – Наурузово (1978 г.); 10 – Абзаново (1983 г.); 11 – Муллакаево (1983 г.); 12 – Нижнее Аллагуватово (1984 г.); 13 – Старо-Четырманово (1984 г.); 14 – Старо-Кулуево (1984 г.); 15 – Яр-Аул (1984 г.); 16 – Султанаево (1987 г.)

© Автор Р.М. Юсупов

Иштуганово, Кусеево и Аллагуватово. Третий краниологический комплекс фиксируется у северо-западных башкир из Мавлютова и отчасти у юго-запад- ных – из Ташлов. Для них характерны меньшие размеры черепной коробки по сравнению со вторым, юго-восточным комплексом. Для северо-западного комплекса заметно также некоторое ослабление профилированности лицевого скелета и выступания носа к линии профиля. Складывается впечатление, что обе эти в целом европеоидные группы башкир различаются морфологическими особенностями субстратных компонентов, которые, видимо, имели различное происхождение. Несколько обособленное положение среди башкирских групп занимает серия мужских черепов из Муллакаева, которая сближается с северо-восточной группой из Старо-Халилова и Гадельшина. Для этой группы характерно ослабление профилированности переносья в сочетании со средней профилированностью лицевого скелета.

Женские серии черепов были значительно гомогеннее мужских. Необходимо выделить женскую серию юго-западных башкир из Аллагуватова, у которой оказались самый уплощенный лицевой скелет и наименее выступающие носовые кости.

24

Вотличие от соматологических, краниологические материалы показали относительную гомогенность популяции башкир, что может свидетельствовать о процессе антропологической консолидации народа, которая совпадает по направлению с этнической интеграцией, но, будучи явлением биологического порядка, отстает от нее в своих темпах.

Врегионе выявлено несколько направлений расогенетических связей. Одно из них – юго-восточное, включающее связи с тюрко-язычными хакасами, шорцами, казахами, киргизами и уграми Западной Сибири. Это характерно для северо-восточных и зауральских башкир. У северо-западных

инесколько слабее у юго-западных групп заметно сильное влияние краниологического типа финнов и тюрков Поволжья и Прикамья, наибольшая связь обнаруживается с чувашами. Серии женских черепов в общем близки в основном краниологическим материалам финнов и тюрков Волго-Камья и отчасти угров Западной Сибири, т.е. народов уральской расы.

Таким образом, в северо-западных и северных лесных районах Башкортостана процессы расогенеза протекали при активном участии уральской

исветлой европеоидной рас, а в Зауралье, юго-восточных, южных и горнолесных районах – южно-сибирской расы и европеоидов южного происхождения.

Поэтапный сравнительный анализ палеоантропологических материалов, датируемых с VII в. до н.э. по XIII–XIV вв. н.э., с современными сериями черепов позволяет считать, наиболее древними среди башкир представителей уральской и понтийской рас, биологические предки которых осели в регионе еще до начала н.э.

Комплекс признаков уральской расы фиксируется еще на черепах населения пьяноборской культуры, существовавшей в низовьях р. Белая и в среднем течении р. Кама с III в. до н.э. по II в. н.э. Языковеды считают их финно-уграми. Характерные для пьяноборцев признаки (небольшие размеры черепа, относительно низкое среднеширокое лицо, низкое переносье) довольно четко прослеживаются на черепах последующего времени у населения бахмутинской культуры V–VIII вв. н.э. (Бирский могильник) и современных башкир северных и северо-западных районов Башкортостана. Этот же комплекс признаков составил основу расового типа удмуртов, марийцев, чувашей, части татар (Акимова, 1968б. С. 92–103).

Не менее древним представляется время проникновения на территорию современного Башкортостана населения с признаками темнопигментированного или понтийского типа южного происхождения. Есть основания считать, что они были характерны для савромато-сарматских племен Южного Урала (VII в. до н.э. по IV в. н.э.). Палеоантропологические материалы, полученные из Альмухаметовских, Старо-Киишкинских, Ново-Мурапталовских курганов Башкортостана, а также из Филипповских курганов и Гумаровского могильника Оренбургской области, показали единство расового типа сарматов

исавроматов Южного Урала, генетические корни которого уходят в районы Приаралья, Притяньшанья в среду сако-усуньских племен.

Для сарматов был свойственен резко выраженный европеоидный комплекс признаков с небольшой монголоидной примесью алтайского происхождения. Специфические черты этого типа (довольно крупные размеры черепа, резко выступающие носовые кости, средне-высокое, умеренно широкое лицо) в той или иной степени проявляются у населения конца I тыс. н.э.,

25

представленного сериями черепов из Бекешевских курганов, а также у современных башкир южных, юго-восточных, горнолесных районов.

Комплекс признаков смешанной монголоидно-европеоидной южно-си- бирской расы в антропологическом составе башкир имеет довольно позднее происхождение. Он не фиксируется на Южном Урале до рубежа I и II тыс. н.э. и связать его можно с кочевниками IX–XII вв., оставившими на северовостоке Башкортостана Муракаевские, Старо-Халиловские, Мрясимовские курганы, и отчасти с кыпчаками XIII–XIV вв., входившими в состав Золотой Орды. Южно-сибирский тип с широким, высоким, несколько уплощенным лицом, менее выраженным нижним краем носовых костей (угол выступания), наличием эпикантуса, темной пигментацией, прямыми жесткими волосами чаще встречается среди зауральских, восточных и юго-восточных башкир.

Антропологические типы: 1 – субуральский тип

Курганская область Фото Т.К. Суриной, 2011 г. © ИИЯЛ УНЦ РАН

26

Антропологические типы: 2 – южносибирский тип

Курганская область Фото Т.К. Суриной, 2011 г. © ИИЯЛ УНЦ РАН

Антропологические типы: 3 – светлый европеоидный тип

Курганская область Фото Т.К. Суриной, 2011 г. © ИИЯЛ УНЦ РАН

На антропологической карте Средней Азии и Казахстана он наиболее широко распространен среди казахов, киргизов и части алтайцев, но в отличие от этих народов у башкир в основе южно-сибирского расового типа преобладает европеоидный компонент.

Диахронный анализ современных и древних черепов позволяет сказать, что описанные расовые типы в антропологическом составе башкир имеют не только четкую территориальную локализацию, но и свой исторический возраст, т.е. время их появления и оседания на Южном Урале. Это было связано с тем или иным конкретным этносом, который не ис-

27

Антропологические типы: 4 – понтийский тип

Курганская область Фото Т.К. Суриной, 2011 г. © ИИЯЛ УНЦ РАН

чезал, а становился субстратным компонентом последующих этнических процессов. В материальной культуре, языке современных башкир, топонимии края этнографы и языковеды фиксируют, кроме общетюркского, финно-угорские и индоиранские элементы. Ареалы распространения фин- но-угорских топонимов совпадают с ареалом уральской расы, а индоиранских – с понтийским типом. Это лишний раз указывает на многокомпонентность антропологического состава и сложность этнической истории башкир.

Серии черепов современных башкир обнаруживают наибольшее морфологическое сходство с черепами VII–IX вв. н.э. из Бекешевских курганов караякуповской культуры. Бекешевская серия европеоидна почти по всем параметрам и имеет незначительную монголоидную примесь. Если субстратный компонент, связанный с сармато-аланами, проявляется в ра-

28

Антропологические типы: 5 – смешанный урало-понтийский тип

Курганская область Фото Т.К. Суриной, 2011 г. © ИИЯЛ УНЦ РАН

совом типе башкир южных, юго-восточных и горнолесных районов, а фин- но-угорский – северо-западных, северо-восточных и северных районов, то антропологические особенности расового типа кочевников VII–IX вв. присутствуют практически во всех изученных группах современных башкир. Похоже, что кочевники довольно быстро установили контакты с местным населением. Об этом говорит сходство серии черепов из Бекешевских курганов как с материалами из Бирского могильника (население северных лесных районов VII–VIII вв.), так и с черепами кочевников IX–XI вв. с се- веро-востока Башкортостана. С сарматами у бекешевцев обнаруживается общность происхождения европеоидного компонента, уходящего своими корнями в сако-усуньский мир Приаралья и Семиречья. Серия черепов из Бекешево оказывается наиболее близкой к черепам саков и усуней тех же районов, что указывает на истоки и пришлый характер караякуповцев.

29

Антропологический тип населения лесной полосы Южного Урала на рубеже н.э.

Ананьинская и пьяноборская культуры

Мужчина из II Полянского могильника и женщина из могильника Чеганда Реконструкция Г.В. Лебединской © ИЭА РАН

Миграция их на Южный Урал, видимо, была массовой, т.к. после их появления, с IX–XI вв., антропологические различия локальных групп археологических культур сглаживаются, происходит нивелировка расовых типов почти по всей территории региона.

Полученная картина свидетельствует о том, что к концу I тыс. н.э. в регионе постепенно начинают смыкаться языковые, культурные, антропологические характеристики носителей этногенетического заряда, и с этого времени этнические и расогенетические процессы начинают развиваться в одном направлении – формировании будущего этноса. Таким образом, кочевников VII–IX вв. можно считать этническими предками башкир (Юсупов Р.М., 1986. С. 86–95).

Сравнение серий черепов современных башкир с материалами XIII– XIV вв. с территории Башкортостана и данными по кыпчакам XIII–XIV вв. бассейна р. Урал в Оренбургской области показало, что к началу монгольских завоеваний происходит стабилизация антропологической картины в регионе, которая без резких изменений прослеживается и в настоящее время.

Серия черепов кыпчаков, с одной стороны, оказалась неоднородной по антропологическому составу, а с другой – довольно резко отличается как от синхронных материалов с территории Башкортостана (могильники Ильчигу-

30

лово, Сынтыш-Тамак), так и от данных по современным башкирам. В то же время они очень близки к кыпчакам Центрального Казахстана и современным казахам.

Следы кыпчакско-башкирских взаимодействий проявляются в физическом облике башкир зауральских и юго-восточных районов Башкортостана. Однако даже здесь в антропологическом типе башкир сохранился домонгольский субстратный компонент европеоидного происхождения, восходящий к рубежу н.э. В политическом, культурном, языковом отношении кыпчаки несомненно сыграли важную роль в этнических процессах региона, но их присутствие не сопровождалось активным биологическим смешением и оседанием в среде местного населения. Поэтому можно сказать, что монголоидный компонент, связанный с кыпчаками XIII–XIV вв., не оказал ощутимого влияния на расогенез башкир (Юсупов Р.М., 1991. С. 19–26).

Расогенетические процессы на территории расселения башкир рубежа I–II тыс. н.э. протекали относительно самостоятельно на основе того антропологического типа, который к IX–X вв. н.э. уже сложился и не претерпел резких изменений в период монгольского нашествия. К моменту первых походов Чингисхана башкиры представляли собой мощный военно-полити- ческий союз племен, известный под этнонимом «башкорт».

31

ДЕРМАТОГЛИФИКА

Исследование 34 локальных групп башкир показало, что большинство признаков дерматоглифики характеризуются у них ненаправленной изменчивостью. Они часто достигают предельных значений на окраинах ареала расселения башкир и бессистемно варьируют на остальной территории. Исключение составляет дельтовый индекс, увеличивающийся в мужских группах в направлении с запада на восток. Суммарный показатель выраженности расовой основы – европеоидно-монголоидный комплекс (далее – ЕМК) – также распределяется в основном мозаично, заметно повышаясь лишь на северо-востоке.

В мужских группах зафиксированы исторически сложившиеся межгрупповые корреляции признаков дерматоглифики, свидетельствующие о наличии двух расовых компонентов в составе башкир. У женщин такие сочетания единичны, что может рассматриваться как доказательство однородности башкирок и отсутствия заметной инорасовой примеси в их составе. Наиболее контрастны по отношению друг к другу северо-западные и северовосточные башкиры.

На межплеменном уровне башкиры относительно однородны, но на внутриплеменном выявляется гетерогенность, превышающая разнородность башкир в целом. Это позволяет предположить, что родоплеменная структура

Локализация башкирских групп, исследованных по дерматоглифической программе

1 – Кашкино, 2 – Галиакберово, 3 – Ново-Субхангулово, 4 – Бикбулатово, 5 – Худайбердино, 6 – Серегулово, 7 – Баишево, 8 – Большеабишево, 9 – Юлдыбаево, 10 – 2-е Иткулово, 11 – Кусеево, 12 – Темясово, 13 – Аскарово, 14 – Ташбулатово, 15 – Баимово, 16 – Мухаметово, 17 – Абзаково, 18 – самарские башкиры, 19 – пермские башкиры, 20 – курганские башкиры, 21 – елан, 22 – табын архангельские, 23 – юрматыстерлибашевские, 24 – герей, 25 – танып, 26 – кыргыз, 27 – канлы, 28 – мин, 29 – юрматы, 30 – усерган, 31 – усерган, 32 – табын челябинские, 33 – айле, 34 – катай © Автор Н.А. Лейбова

32

не являлась сколько-нибудь значительным фактором в формировании территориальных дерматоглифических комплексов башкир.

Основные историко-географические подразделения башкир (северозападные, северо-восточные, юго-восточные и юго-западные) близки друг другу по величине и комплексу признаков. В то же время они, хоть и несущественно, но различаются по направлению связей с окружающими народами.

По комплексу дерматоглифических признаков башкиры могут быть охарактеризованы как группа, занимающая промежуточное положение между популяциями со значительной долей восточного компонента и европеоидными группами Восточной Европы, находясь ближе к последним. Об этом свидетельствуют величины и комбинации признаков, а также величины обобщенных дерматоглифических расстояний (далее – ОДР) между башкирами и другими народами Восточной Европы, Центральной Азии и Сибири. Мужчины и женщины демонстрируют практически одинаковую картину: от суммарной группы европеоидов мужчины удалены на расстояние 8,0, женщины – 7,6; от монголоидов – 13,5 и 13,3, соответственно.

Суммарная мужская выборка, состоящая из 2828 башкир, проживающих как на территории собственно Башкортостана, так и за его пределами (Пермская, Челябинская, Курганская, Самарская области) характеризуется средними величинами всех ключевых признаков дерматоглифики и ЕМК. Лишь процент добавочных межпальцевых трирадиусов (ДМТ) несколько ниже среднего.

Суммарная женская выборка из 1802 индивидов, охватывающая ареал расселения башкир не столь полно, как мужская, также демонстрирует промежуточное положение башкирок между европеоидами и монголоидами. Об этом свидетельствуют близкие к средним значения всех основных признаков, кроме ДМТ (его величина, как и у мужчин, понижена).

Судя по величинам ОДР, у мужчин (суммарно) наиболее отчетливо прослеживается близость к нескольким локальным расам: приуральской (8,0), волго-камской (8,2), расе Cреднеазиатского междуречья (8,7) и уральской (9,9). Не обнаруживается расовый вариант, сходство с которым для башкир было бы преобладающим, что объясняется, очевидно, значительной их смешанностью. Женщины демонстрируют более тесную связь с волго-камской локальной расой (6,7), далее – с приднепровским (8,0), приуральским (8,4), прибалтийским (9,0) расовыми вариантами.

Что касается таксономического положения башкир в обширном кругу народов Северной Евразии, то анализ матрицы ОДР показывает, что большинство расстояний относится к категории очень малых и малых. Наибольшее сходство наблюдается между башкирами-мужчинами и удмуртами (3,2), венграми (5,0), ногайцами (5,4), астраханскими (6,6), барабинскими (7,1) и тоболо-иртышскими татарами (7,5), манси (7,6), крымскими татарами (7,6). Большие и очень большие различия существуют только с якутами

икиргизами.

Уженщин-башкирок обращает на себя внимание близость их к балкаркам и гагаузкам, а подавляющее большинство поволжских, сибирских и среднеазиатских групп находятся от них на большем расстоянии. По величинам ОДР башкирки имеют наибольшее сходство с ногайками (4,4), манси

33

(4,8), татарками астраханскими (5,5), чувашками (5,6), узбечками (6,6), коми (7,4), гагаузками (7,6), мордвинками (7,6). Большие расстояния – только с якутками и кумычками.

Таким образом, у мужчин выявлено два вектора связей. Более рельефно проявляется местная основа, которая выразилась в максимальном сходстве с удмуртами, венграми и манси. Второй вектор, условно «пришлый», тюркский, обозначился через малые ОДР с ногайцами, в первую очередь, и с несколькими группами татар – астраханских, крымских, барабинских и тобо- ло-иртышских. У женщин, наряду с местной основой, отчетливо выражено среднеазиатско-северокавказское направление связей. Объединяет мужчин и женщин их близость к ногайцам и астраханским татарам.

ОДОНТОЛОГИЯ

В особенностях строения зубной системы башкир синтезировались черты восточного и западного одонтологических стволов. Из фенов восточной ориентации наиболее ярко проявил себя такой показатель, как лопатообразность верхних медиальных резцов. Башкиры обладают высокой частотой этого

Локализация башкирских групп, исследованных по одонтологической программе

1 – Кашкино, 2 – Илишево, 3 – Архангельское, 4 – Стерлибашево, 5 – Худайбердино, 6 – Бикбулатово, 7 – Серегулово, 8 – Баишево, 9 – Большеабишево. 10 – Юлдыбаево, 11 – 2-е Иткулово, 12 – Кусеево, 13 – Темясово © Автор Н.А. Лейбова

34

признака (56,6%), не находящей аналогий среди соседних народов УралоПоволжья и Средней Азии и приближающейся к показателям, отмеченным среди обских угров, ненцев, некоторых групп восточных тюрок (горные шорцы, южные алтайцы). Башкиры характеризуются высокой частотой краудинга (лингвального сдвига) верхнего латерального резца (20,8%) и межрезцовой диастемы (16,0%). Средняя частота коленчатой складки метаконида на первом нижнем моляре (19,3%) и формы 3 первой борозды эоконуса (47,6%) также свидетельствуют об участии носителей восточного одонтологического комплекса в формировании башкирского этноса. Вклад восточного компонента в общебашкирский одонтологический комплекс отражают шестибугорковые первые нижние моляры, характеризующиеся повышенной для популяций Восточной Европы частотой (8,6%), и пониженные частоты варианта 2 впадения второй борозды метаконида (21,3%).

Западный (европеоидный) пласт проявляется через грацилизацию первых и вторых нижних моляров (11,1% и 71,0%, соответственно), умеренные частоты бугорка Карабелли (35,2%) и пониженные – дистального гребня тригонида (5,1%).

Характерной особенностью башкирской популяции в целом является сочетание грацилизации нижних моляров с низким уровнем редукции вторых верхних моляров (r(3,3+)Hy – 30,5%).

Анализ матрицы средних таксономических расстояний (далее – СТР) между некоторыми народами Восточной Европы, Кавказа, Средней и Центральной Азии показывает значительное своеобразие одонтологического типа башкир, ближайшие аналогии которому усматриваются только среди обских угров – северных хантов (0,62) и северных манси (0,66) (Суворова, 2006. С. 105).

В категорию малых расстояний попадают СТР башкир с сибирскими татарами (0,93), ногайцами (1,30), туркменами (1,42); на границе малых и средних – с горными шорцами. Со всеми остальными группами различия более существенны. Обращает внимание таксономическая удаленность башкир по комплексу одонтологических признаков от ближайших соседей, как западных, с территории Урало-Поволжья, так и юго-восточных. Башкир разделяют средние по величине расстояния с чувашами (1,67), поволжскими татарами (1,79), казахами (2,01), марийцами (2,20); большое – с удмуртами (2,67). Максимальные различия башкиры демонстрируют с группами, которые в целом характеризуются как типичные представители восточного или западного одонтологических стволов. Так, величина СТР между башкирами

итувинцами составила 3,64, с одной стороны, между башкирами и мордвой – 3,03, с другой.

Территориальные группы башкир, являясь метисными по своей природе, отражают взаимодействие разных одонтологических вариантов и различаются по количеству и составу этих вариантов. Северо-западные, центральные

июго-западные башкиры, несмотря на свое своеобразие, демонстрируют тяготение к волжским и пермским финнам (главным образом к марийцам и коми-зырянам), в то время как юго-восточные башкиры оказываются наиболее близки к самодийцам (ненцам). На общеэтническом уровне башкиры демонстрируют наибольшее сходство с обскими уграми (хантами и манси), сибирскими татарами, ногайцами и туркменами, то есть в одонтологическом

35

Антропологические типы

Оренбургская губ., Челябинский у. Фото С.И. Руденко, 1912 г.

© РЭМ. № 3935-11-а-б

Антропологические типы

Оренбургская губ., Верхнеуральский у. Фото С.И. Руденко, 1912 г.

© РЭМ. № 3935-52-а-б

комплексе башкир отчетливо прослеживаются следы двух этнических массивов. Наряду с этим близость с непосредственными современными соседями выражается в значительно меньшей степени. Это может рассматриваться как свидетельство значительной древности одонтологического комплекса башкир, указанием на которую является и близость с самодийскими группами. Территориальные башкирские группы заметно гетерогенны по направлению связей с окружающими народами Северной Евразии, что отражает различ-

36

Антропологические типы

Уфимская губ., Бирский у. Фото С.И. Руденко, 1912 г. © РЭМ. № 3935-65-а-б

Антропологические типы

Фото С.И. Руденко, 1912 г. © РЭМ. № 3935-88-а-б

ные пути их формирования. В первую очередь поляризуются северные, северо-западные, центральные, юго-западные башкиры, с одной стороны, и юго-восточные – с другой. Первые обнаруживают сходство с довольно обширным кругом популяций, куда входят представители финно-угорских народов, тюрки Поволжья и Средней Азии (туркмены, узбеки, уйгуры), таджики. Самые малые усредненные СТР эти группы башкир демонстрируют с татарами и узбеками. Юго-восточные башкиры неоднородны в этом отно-

37