ГЛАВА 11

ПРОФЕССИОНАЛЬНАЯ КУЛЬТУРА

НАУКА

Приобщение башкир к профессиональной научной деятельности началось в XVIII в. вместе с процессами урбанизации, развитием горнозаводского дела, появлением первых светских учебных заведений.

До этого времени накоплением и систематизацией рациональных знаний об окружающей природе и человеке, их практическим использованием занимались отдельные религиозные деятели, а также целители, предсказатели (баксы, күрəҙəсе), певцы-импровизаторы (абыз, сəсəн / сэсэн) и т.д. (История Башкортостана…, 1996. С. 161–166; Бикбулатов, 2002. С. 95–100; Янгузин Р.З., Хисамитдинова, 2007. С. 305, 307, 309, 327; и др.). Они выступали хранителями и популяризаторами огромного пласта знаний, которые народ накапливал в течение столетий. Некоторые представления башкир об окружающем мире (например, в области астрономии, метеорологии, хронологии, метрологии, архитектуры и др.), а также медицине, были общими для всех тюркских народов (Янгузин Р.З., Хисамитдинова, 2007. С. 303–304, 308). После экспедиций 1768–1774 гг. П.С. Палласа, И.И. Лепехина, И.Г. Георги и др. народные знания башкир, зафиксированные в многочисленных памятниках фольклора, были введены в научный оборот (Паллас, 1786. Ч. 1; Лепехин, 1795; Георги, 1799. Ч. 1–2; Каримов, 2008. С. 78–81; и др.).

Из башкирской среды вышли некоторые инициаторы соединения образования, науки и производства. Так, на всю Россию прославился горнопромышленник Исмаил Тасимов, который в 1771 г. обратился в Берг-коллегию с просьбой об учреждении Горного училища. Оно было открыто в 1773 г. в Петербурге (с 2012 г. – Национальный минерально-сырьевой университет «Горный»), на здании которого установлена мемориальная доска в честь «рудознатца» из далекой Башкирии (Ищериков, 1927; Муталов, 1996; Асфандияров, 2006. С. 233–236). Еще раньше, в середине 1750-х годов, башкирский старшина Надыр Уразметов с сыном Юсупом Надыровым начали продвигать дело по промышленной разработке урало-поволжских нефтяных месторождений, известных местному населению с давних пор (Тимергазин, 1956; Кострин, 1961, 1971; Асфандияров, 2006. С. 230–232).

До конца XIX в. творческие способности подавляющего большинства башкирских ученых раскрывались преимущественно в области религиозной мысли. Наиболее талантливые из них создали собственные оригинальные

522

произведения, учебники и учебные пособия: Тажетдин Ялсыгулов (1768– 1838), Абульманих Каргалы (1782–1833), Шамсетдин Заки (1822–1865), Гали Сокрой (1826–1889), Мифтахетдин Акмулла (1831–1895), шейхи Зайнулла Расулев (1833–1917) и Габдрахман Саиди (1836–1914) и др. (Харисов, 1973; Башкорт əзəбиəте…, 1990. Т. 1–2; Шарипова, 1993; Галяутдинов, 1998; Кунафин, 2006. С. 46–94, 117–148; Каримов, 2008. С. 139–141; и др.). Существование в Урало-Поволжском крае разветвленной сети медресе, при которых имелись богатые рукописные и печатные книгохранилища, поддержка постоянных культурных связей с Востоком (торговля, паломничество, а также обучение башкирских юношей в медресе Бухары, Самарканда, Каира) подпитывали включенность башкирской творческой элиты в орбиту арабо-мусульманской культуры.

Вплоть до Октябрьской революции 1917 г. мусульманские учебные заведения Урало-Поволжья оставались для башкир единственной возможностью получения образования (Фархшатов, 1996. С. 77–95). Так называемые джадидистские, или новометодные медресе края (Усмания и Галия в Уфе, Хусаиния в Оренбурге, Расулия в г. Троицке, Мухаммадия и Касимия в Казани и т.д.) давали своим воспитанникам широкое образование. Их выпускники стали приобщаться к европейской методике научных исследований. В области исторической науки такой подход, например, продемонстрировали Мурад Рамзи (1854/55–1934) и Заки Валиди (1890–1970), в фольклористике – Мухаметша Бурангулов (1888–1966).

Первые представители светской творческой интеллигенции появились лишь в начале XIX в. В это время была создана особая правительственная стипендиальная программа, в соответствии с которой башкирская молодежь принималась в Казанскую классическую гимназию и университет, а также в открытое в 1825 г. Оренбургское Неплюевское военное училище (с 1844 г. – кадетский корпус). Позже ряды европейски образованной башкирской элиты стали пополнять казеннокоштные выпускники других государственных русскоязычных специальных учебных заведений (Уфимско-Оренбургская башкиро-татарская и Казанская татарская учительские школы и др.) (Фархшатов, 1996. С. 30, 132–133, 135). Появились и башкиры с учеными степенями. Так, Салихжан Кукляшев (1811–1863) и Альмухаммад Куватов стали кандидатами наук по словесности, Сайфулла Тукумбетов – по философии, а выпускник Петербургской медико-хирургической академии Ахметьян Абдиев – доктором медицины (Валеев, 2001б. С. 115; Асфандияров, 2005. С. 156, 160; Кунафин, 2006. С. 10).

Выпускники государственной средней и высшей школы из башкир были одними из первых в изучении истории, языка и этнографии своего народа, сначала в качестве помощников русских ученых, а затем и самостоятельно. На рубеже XIX–XX вв. Мухаммад Юлуев, старшина 1-й Бурзянской волости, и его сын Батыргарей помогали музыковеду С.Г. Рыбакову в собирании песенного творчества башкир, Мстислав Куватов – педагогу-методисту В.В. Катаринскому в составлении первых русско-башкирского и башкирскорусского словарей, а Галимджан Таган – венгерскому ученому Д. Месарошу в изучении этнографии башкир и т.д. Наиболее известными стали труд Мир-Салиха Бекчурина (1819–1903), посвященный арабской, персидской и тюркской филологии (Бекчурин, 1859); сочинения Абубакира Диваева (1855–

523

1933), Мухаммад-Салима Уметбаева (1841–1907), Мстислава Кулаева (1873– 1959) (Уметбаев, 1897, 1901; Кулаев, 1912; Вильданов А.Х., Кунафин, 1981. С. 43–54, 133–145) и др. по истории и этнографии башкирского и других тюркских народов. Творчество первых башкирских ученых получило признание в российской науке. Так, М.-С. Бекчурин, М.-С. Уметбаев, С. Батыршин и др. стали членами Оренбургского отдела РГО (существовал с 1868 г.), А.-З. Валиди – Общества археологии, истории и этнографии при Казанском университете и Уральского общества любителей естествознания (основано

в1872 г.). Они были представлены и в Оренбургской ученой архивной комиссии, учрежденной в 1887 г. (учитель Мунир Хадиев и др.), в различных губернских статистических комитетах.

Вместе с тем эти примеры единичны. В целом имперская культурная политика не способствовала развитию научного потенциала «инородцев». Мешало также господство у подавляющего большинства башкирского населения религиозно-мифологического типа мышления вследствие принадлежности его к аграрно-сельскому миру. В связи с этим вплоть до Октябрьской революции основными поставщиками «ученых сил» среди башкир оставались мусульманские учебные заведения Урало-Поволжья (к концу ХIХ в. их только

вУфимской и Оренбургской губерниях насчитывалось около 1200), которые позже подверглись существенной реформе (Фархшатов, 1996. С. 77–95).

Одним из каналов приобщения к европейской научной мысли в 1900– 1910-е годы стало обучение башкирско-татарской молодежи в западных высших учебных заведениях, а также переводы книг иностранных ученых на тюрки – общелитературный язык тюркских народов Поволжья. С появлением после революции 1905–1907 гг. национальной периодической печати в крае стали анонсироваться и рецензироваться научные книги на русском, восточных и западноевропейских языках, что повысило научную информированность башкирского общества. Даже старая мусульманская интеллигенция не осталась вне влияния новых научных веяний. Об этом красноречиво свидетельствует творчество ученого-энциклопедиста Ризы Фахретдинова (1859–1936) в области мусульманской теологии, археографии, истории и т.д.

После Октябрьской революции 1917 г. башкиры стали активно втягиваться в городскую жизнь и индустриальный труд. В столице Башкирской республики уже в годы первой пятилетки открылось нескольких институтов: педагогический (1929 г.), сельскохозяйственный (1930) и медицинский (1932) (Саяхов, 1972, 1973), при которых вскоре началась и подготовка научных кадров через аспирантуру.

Советская национальная политика 1920-х – начала 1930-х годов по «коренизации» местных государственных, культурно-просветительских и научных учреждений выразилась в активной поддержке выработки и развития башкирского литературного языка, создании новых научных учреждений – Уфимского физического института (1919 г.), Академцентра при Башнаркомпросе (1922 г.), Общества по изучению быта, культуры и истории Башкирии, Башкирского отделения Истории партии (1924 г.), Научно-фармацевтиче- ского кружка и др. С 1923 г. в Уфе стал издаваться научно-педагогический журнал «Белем» («Знание»), с 1925 г. – «Баш⌐корт аймағы» («Башкирский край»). Формированию республиканской вузовской науки способствовало

524

участие в комплексных экспедициях на Южный Урал АН СССР на рубеже 1920–1930-х годов Московской сельскохозяйственной академии им. К.А. Тимирязева, Института агропочвоведения ВАСХНИЛ и других центральных научных учреждений.

В довоенный период формирование башкирской творческой интеллигенции было в основном завершено. Кроме значительного отряда педагогов, журналистов, писателей появился и пока небольшой состав научных работников. К 1940 г. в Башкирии насчитывалось всего 880 научных и научнопедагогических работников, в том числе 28 докторов и 124 кандидата наук (Каримов, 2008. С. 235). К сожалению, источники не позволяют выделить среди них количество лиц башкирской национальности. В 1957 г. среди 1183 преподавателей и научных сотрудников вузов и научных учреждений республики башкир было всего 219 чел. (18,5 %) (Каримов, 2008. С. 359– 360, 440–445).

Башкирские ученые начали активно осваивать естественные науки, особенно после открытия в 1932 г. в Башкирии крупных запасов нефти и создания нефтяной промышленности. Среди них появились первые кандидаты и доктора физико-математических (Ш.Г. Хакимов и др.), химических (И.Х. Ишмухаметов и др.), геолого-минералогических (К.Р. Тимергазин и др.), биологических (Б.М. Сахаутдинов, С.А. Кунакбаев и др.) и др. Появились первые женщины-ученые (Г.З. Губайдуллина, М.З. Мавлютова и др.).

Создается система научно-исследовательских учреждений. Так, в 1930 г. в Уфе был открыт Башкирский научно-исследовательский институт в составе шести отделов: социально-культурного, лесотехнического, промышленного, естественно-исторического, медицинского и сельского хозяйства. Спустя два года на базе этих отделов были образованы самостоятельные научно-исследовательские институты промышленности, социалистической реконструкции сельского хозяйства, педологии и марксистской педагогики, здравоохранения и гигиены, национальной культуры – предшественника современного Института истории, языка и литературы Уфимского научного центра РАН. В 1932 г. в Уфе было учреждено Почвенно-ботаническое бюро, а в 1935 г. – Центральная научно-исследовательская лаборатория треста «Башнефть» (Каримов, 2008. С. 226–229).

Большую помощь в становлении башкирской творческой интеллигенции оказали столичные вузы, научные учреждения и отдельные ученые. У истоков башкирской историографии стояли такие маститые исследователи как А.П. Чулошников, Н.В. Устюгов, Н.Ф. Демидова и др., которые начали издание «Материалов по истории Башкирской АССР». Языковед Н.К. Дмитриев заложил основы башкирской академической филологии, а С.И. Руденко – этнографии башкир, академики И.М. Губкин, А.А. Трофимук и Н.Д. Зеленин – местных геологических и нефтехимических наук. Самое непосредственное участие русские ученые приняли и в создании научной терминологии на башкирском языке по химии, ботанике, математике и т.д., правда, частично искажая термины с общетюркской, арабской и персидской основами (Баранов, Шакиров, 1932; Термины…, 1934; Термины…, 1941).

Форсированное создание и развитие «социалистической науки» в республике, как и во всей стране, сопровождалось крупными издержками. Башкирский язык пережил двойную смену алфавита, что привело к потере сотен

525

Академия наук Республики Башкортостан

© Фото Ф.З. Гильмиярова, 2014 г.

экземпляров бесценных рукописных и старопечатных научных и художественных книг, утрате связи с культурой классического Востока. Идеологизация науки, насаждение в сфере гуманитарных наук марксистской научной методологии, критика научных кадров, «не усвоивших диалектический материализм» в годы «большого террора», травля некоторых перспективных научных направлений, таких как генетика, евгеника и др., причисленных к категории буржуазных наук, привели к «утечке умов». Башкирию покинули

526

видные специалисты по истории и культуре тюркских народов А.-З. Валиди, А. Инан, Г. Таган, М.-Г. Курбангалиев и др., эмигрировавшие в Турцию, Венгрию и Японию. После появления печально известных тезисов Башкирского обкома ВКП(б) «Характеристика башкирского (национального) движения» от 1 июня 1926 г., решений III пленума Башкирского обкома от 4–6 октября 1937 г. и постановления ЦК ВКП(б) «О состоянии и мерах улучшения аги- тационно-пропагандистской работы в Башкирской партийной организации» от 27 января 1945 г. начались жесткие гонения на башкирских историков, филологов и фольклористов (Резолюции…, 1959. С. 276–286; КПСС…, Т. 6.

С.133–134; Каримов, 2008. С. 242–245, 372–374). Государственная монополия в сфере научной деятельности и издательского дела привела к исчезновению ряда общественных научных учреждений, таких как «Общество по изучению Башкирии» (упразднено в 1932 г.), «РГО» и его местных отделов и др.

Башкирская многоотраслевая академическая наука снова начала развиваться лишь в годы хрущевской оттепели. Именно тогда Уфа превратилась в признанный научный центр Советского Союза. В 1951 г. здесь с целью «развития фундаментальных исследований» был создан Башкирский филиал АН СССР (совр. Уфимский научный центр РАН) в составе горно-геологиче- ского, агробиологического (директор З.А. Ихсанов, его зам. В.К. Гирфанов) институтов, института истории, языка и литературы (директор М.Я. Янгиров, его зам. А.Н. Усманов), отделов химии и технологии, экономических исследований (директор Х.Я. Тахаев, его зам. Г.В. Нигмаджанов) (Халфин, Юсупов Р.Г., 2006. С. 6, 23), а спустя шесть лет на базе местного педагогического института – Башкирский государственный университет. В 1970 г. по всей стране насчитывалось уже 1420 чел. научных работников башкирской национальности (для сравнения: татарских ученых было 11 670 чел., чувашских – 1786, мордовских – 1069 чел. и т.д.) (Народное образование…, 1971.

С.196, 240, 270; Народы Поволжья…, 1985. С. 11). В 1980 г. только в Башкирском филиале АН СССР

работало 163 научных со- трудника-башкира, что составляло 29,3% его научного потенциала (Отчет…, 1981.

С.124–125; Халфин, Юсу-

527

Р.В. Кунакова, Д.Л. Рахманкулов, М.С. Юнусов и др.), физике, математике и механике (И.К. Бакиров, Р.З. Валиев, М.А. Ильгамов В.Ш. Шигапов, Р.С. Юлмухаметов и др.), геологии (М.А. Камалетдинов, Б.М. Юсупов и др.), экономике (М.С. Губайдуллин, У.Г. Гусманов, М.И. Такумбетов и др.), почвоведению (М.Н. Бурангулова и др.), биологии и генетике (В.А. Вахитов, А.С. Кунакбаев, И.К. Хабиров, Ф.Х. Хазиев, Э.К. Хуснутдинова и др.), медицине (Р.Ш. Магазов и др.), микрохирургии глаза (М.Т. Азнабаев, Э.Р. Мулдашев и др.) и т.д. Они создали свои научные школы и были прочно интегрированы в российское и мировое научные пространства.

В 1950-х – начале 1980-х годов крупные успехи были достигнуты и в области гуманитарных наук. Башкирские филологи (К.З. Ахмеров, Т.Г. Баишев, А.Г. Биишев, Э.Ф. Ишбердин, З.К. Ишмухаметов, Дж.Г. Киекбаев, Н.Х. Максютова, Н.Ф. Миржанова, З.Г. Ураксин, Р.Х. Халикова, Ф.Г. Хисамитдинова, А.А. Юлдашев, У.М. Яруллина и др.) составили различные словари, академическую грамматику башкирского языка, написали историю башкирского литературного языка. Историки (Р.М. Раимов, А.Н. Усманов, Х.Ф. Усманов, Б.Х. Юлдашбаев и др.), археологи (Б.Б. Агеев, Н.А. Мажитов и др.) создали первые капитальные монографии и участвовали при написании первых обобщающих трудов по истории края («Очерки по истории Башкирской АССР», «Советская Башкирия: исторические очерки», «История Уфы: краткий очерк» и др.). Начались серьезные исследования в области духовной и материальной культуры башкирского народа с древнейших времен до современности. В них участвовали фольклористы (С.А. Галин, Н.Т. Зарипов, А.Н. Киреев, Ф.А. Надршина, М.М. Сагитов, и др.), литературоведы (Г.З. Рамазанов, А.И. Харисов, Г.Б. Хусаинов и др.), историки архитектуры (Б. Г. Калимуллин и др.), антропологи (Р.М. Юсупов и др.). Событием особой важности в научном мире и общественной сфере стал выход в свет издания «Башкирского народного творчества» на башкирском (1972–1982) и русском языках (1987–2010). Это произошло благодаря регулярно организуемым с конца 1950-х годов фольклорным экспедициям в места компактного проживания башкир, в том числе в Куйбышевскую, Курганскую, Оренбургскую, Саратовскую, Свердловскую, Пермскую и Челябинскую области. В начале 1970-х годов по инициативе Г.Б. Хусаинова в республике и соседних регионах стали проводиться археографические экспедиции, материалы которых послужили основой для создания Фонда рукописных и старопечатных книг при Институте истории, языка и литературы БФАН СССР.

Крупные успехи были достигнуты в области этнографического изучения башкирского народа. Здесь в первую очередь следует отметить труды членакорреспондента РАН Р.Г. Кузеева (1929–2005). Его фундаментальные монографии «Происхождение башкирского народа: этнический состав, история расселения» (1974), «Историческая этнография башкирского народа» (1978), «Народы Среднего Поволжья и Южного Урала: этногенетический взгляд на историю» (1992) и др. были не только новаторскими и плодотворными в изучении древних и современных пластов этногенеза, родоплеменной организации, демографии башкир, но и внесли крупный вклад в развитие общей теории этноса, а также в исследования сложнейших процессов взаимодействия и взаимовлияния тюркских (башкиры, мишари, татары, чуваши и др.), финно-угорских (марийцы, мордва, удмурты и др.) и славянских (русские,

528

Институт этнологических исследований им. Р.Г. Кузеева Уфимского научного центра РАН

© Фото Ф.З. Гильмиярова, 2014 г.

украинцы и др.) народов в Волго-Уральской историко-этнографической области (термин Р.Г. Кузеева), представлявшей собой огромную контактную зону между степью и лесом. Изданный Р.Г. Кузеевым в 1960 г. в Уфе сборник «Башкирские шежере» открыл для современной науки ценнейший первоисточник – башкирские родословные записи.

Р.Г. Кузеев был организатором многочисленных комплексных этнографических экспедиций по историческому Башкортостану, воспитал целую плеяду башкирских этнографов и создал свою научную школу (Кучумов, 2006; Якупов, 2012. С. 246). Его талантливые ученики, единомышленники и последователи (Н.В. Бикбулатов, М.Г. Мулагулов, М.В. Мурзабулатов, Л.И. Нагаева, Р.З. Янгузин и др.) успешно продолжили исследования по истории этнографических групп, традиционного хозяйства, декоративно-при- кладного искусства, этнодемографии. Открытие в 1980 г. в Уфе академического Музея археологии и этнографии (ныне действует в рамках Института этнологических исследований им. Р.Г. Кузеева УНЦ РАН) стало результатом целенаправленной работы многочисленного интернационального коллектива ученых под руководством Р.Г. Кузеева.

Вместе с тем к середине 1980-х годов в научно-образовательной сфере Башкирской АССР обозначился целый ряд проблем. По данным переписи населения 1977 г., Башкирия по количеству лиц с высшим образованием среди союзных и автономных республик СССР занимала последнее место. Доля же башкир с высшим образованием была даже ниже среднереспубликанской – 32 против 44 чел. на 1000 жителей в возрасте 10 лет и старше. Расходы на науку от национального дохода Башкирии были в пять раз ниже, чем в среднем по стране, а по количеству докторов и кандидатов наук на 10 тыс.

529

Фестиваль науки

Академия наук Республики Башкортостан и Фонд поддержки и развития науки Республики Башкортостан © Фото Ф.З. Гильмиярова, 2013 г.

населения республика вдвое уступала среднесоюзным показателям. В составе АН СССР наблюдалось почти полное отсутствие академиков и членовкорреспондентов башкирской национальности (Хадфин, Юсупов Р.Г., 2006.

С.143, 145–146).

Сначала 1990-х годов были приняты новые законы о науке и мерах по ее поддержке в центре и на местах, а также различные программы по развитию национальных культур по инициативе Башкирских народных съездов, Всемирных курултаев (конгрессов) башкир, Башкирского народного центра «Урал», Всебашкирского центра национальной культуры «Ак тирма» и т.д. Новое понимание принципа федеративного государственного устройства России, расширение прав ее субъектов, привели к появлению в Республике Башкортостан национальной академии наук как «самоуправляемой государс- твенно-общественной организации» для координации фундаментальных исследований и эффективного использования их результатов на практике (Об учреждении…, 1991). При этом Башкирская академия наук изначально позиционировала себя как отделение Российской академии наук и установила с ней теснейшие связи. В настоящее время в составе АН РБ девять отделений: гуманитарных, социальных, физико-математических, биологических, сельскохозяйственных, технических, медицинских наук, химии, нефти и газа, а также отделение наук о Земле и экологии.

Новым явлением на рубеже ХХ–ХХI вв. в Башкортостане стали создание научных ассоциаций и союзов (Союз научных и инженерных организаций Республики Башкортостан, Башкирский союз химиков им. Д.И. Менделеева, Общественная организация – Башкирское отделение Международной

530

Тюркской академии и др.), плюрализация научной мысли, разработка новых крупных научных программ по возрождению и развитию духовной культуры башкирского народа, основные контуры которых были обозначены на Башкирских народных съездах и Всемирных курултаях башкир. В ходе осуществления этих программ усилиями ведущих ученых республики (А.Г. Биишев, Н.Х. Максютова, С.Ф. Миржанова, З.Г. Ураксин, Ф.Г. Хисамитдинова, Н.Ф. Суфьянова, З.Г. Уразбаева и др.) были опубликованы новые Толковый, Диалектологический и др. словари башкирского языка, появились обобщающие труды по национальной истории (И.Г. Акманов, Р.Н. Сулейманова, М.Б. Ямалов и др.), была возобновлена работа по академическому изучению башкирских шежере (Р.М. Булгаков, М.Х. Надергулов и др.), составлению справочных пособий и библиографических указателей по истории и культуре башкир (М.Х. Багуманова, И.Г. Галяутдинов, А.Г. Салихов).

В 1990-е годы по инициативе и под руководством Р.Г. Кузеева был разработан большой исследовательский проект «Народы Башкортостана», который получил поддержку Правительства Республики Башкортостан и принят в качестве Государственной программы на 2003–2012 гг. В нем содержались актуальные для развития всей многонациональной России теоретические положения. В основу исследовательской концепции уфимских этнологов и практической деятельности республиканских органов легла идея о гражданском обществе и российской нации (Ле Торривеллек, 2012. С. 93). Эти установки получили свое отражение и в коллективном труде «Народы Башкортостана: историко-этнографические очерки» (2002), который был оценен в прессе как «первая этноэнциклопедия» башкирского края.

Башкирские ученые

© Фото Ф.З. Гильмиярова, 2011 г.

531