Клейберг Ю.А. Девиантология. Хрестомития. Кн. 2. Т. 1

151

ляется не столько юридической, сколько социальной: должны быть введены должности специалистов – социальных работников, оказывающих содействие судье в исследовании личности несовершеннолетнего в ходе досудебной подготовки материалов, изучающих причины и условия совершения преступления, возможность исправления несовершеннолетнего с помощью воспитательного воздействия; необходимо использование обществом элементов восстанавливающего правосудия. Автор полагает, что отсутствие должного участия общественности в рамках социального контроля в отличие от зарубежных стран делает социальный контроль крайне неэффективным. Общество сегодня должно осознать свою роль в необходимости неформального социального контроля. Толерантность, а иногда и одобряемость делинквентных форм поведения подростков приводят к формированию контркультуры, которая является не девиацией, а «нормой».

По данным экспертного опроса, проведенного в ходе исследования, основными формами социального контроля, способствующими снижению делинквентного поведения, должны стать: применение принудительных мер воспитательного воздействия – 15 % опрошенных экспертов; применение уголовного наказания – 40 %; применение специальных программ ресоциализации лиц, совершающих девиантные поступки, – 35 %; необходимость применения воспитательных мер была отмечена 55 % экспертов, методы убеждения отметили лишь 15 % экспертов. Многие эксперты указали, что данные меры необходимо применять комплексно.

Во втором параграфе «Институционализация профилактики

делинквентного поведения подростков: региональный аспект»

рассматриваются вопросы профилактики в рамках основных социальных институтов. С целью предупреждения делинквентного поведения подростков должны быть в первую очередь устранены детерминанты, способствующие его возникновению, приняты общесоциальные меры к тому, чтобы жизнь граждан, а особенно будущих, была действительно достойной.

Диссертант полагает, что положительным моментом профилактики делинквентных отклонений должно стать внедрение института инспекторов по делам несовершеннолетних органов внутренних дел в образовательные учреждения. Необходимым является также внедрение программы правового воспитания человека, так как дети и подро-

152

стки России существенно отстают от своих зарубежных сверстников в рамках знания правовых норм.

Учитывая особую роль СМИ как фактора, влияющего на управление процессом профилактики, необходимо, чтобы средства массовой информации не противостояли молодежным объединениям, а стремились переориентировать их деятельность на социально полезную.

Рассматривая роль субъектов профилактической деятельности, предупреждающих девиантные проявления подростков, диссертант указывает на недостаток комплексности осуществляемых ими мер. Кроме того, в современный период назрела необходимость повышения квалификации управленцев системы КДН, ОППН в области практического использования таких технологий, как восстановительное правосудие, проведение семейных конференций и т.п.

Диссертантом при анализе состояния профилактики делинквентности в Пензенской области указываются как негативные, так и позитивные тенденции данного вида деятельности. Среди положительных направлений профилактики делинквентности в Пензенской области можно отметить:

-создание отрядов ОМОД (оперативный молодежный отряд дружинников). Для борьбы с преступностью несовершеннолетних и иными правонарушениями молодежь образовательных учреждений высшего и среднего профессионального образования городов и районов области выступила с инициативой объединиться для принятия активного участия в охране правопорядка. Достаточно положительным является опыт закрепления бойцов оперативных отрядов за несовершеннолетними, состоящими на учете в КДН районных администраций. Сами бойцы достаточно молоды и могут лично стать образцом поведения для асоциальных подростков, авторитетом, проявить личное участие в судьбе подростка, оказать ему посильную помощь;

-введение в образовательных учреждениях должности социального педагога. Социальный педагог работает с подростками не только в школе, но и в неформальной обстановке. Только здесь, во внеучебной обстановке, он может выявить несовершеннолетних с девиантным поведением и других, испытывающих сложности в адаптации, изучить их личностные особенности и определить возможные пути помощи им. Социальный педагог должен осуществлять профилактическую работу с родителями, организовывать время школьников, курировать работу различных секций и клубов, краеведческих отрядов. Он

153

координирует работу педагогического коллектива с трудными детьми, семьями, с окружающей социальной микросредой и общественностью микрорайона; периодически информирует педагогический коллектив школы о психологическом климате в классах, о каждом трудном ученике и о возможных путях оказания ему помощи;

-создание по инициативе общественной организации «Союз молодежи Пензенской области» и при поддержке правительства Пензенской области молодежного информационно-аналитического ресурсного центра, целью которого являются подготовка информации по всем вопросам, интересующим молодых людей, и создание единого информационного поля для пензенской молодежи, консультативная помощь молодым людям в сфере реализации молодежной политики, экономики, культуры, спорта и т.д. Созданы областная молодежная газета «Новости молодых» и молодежный интернет-портал, где можно узнать и разместить последние темы молодежной субкультуры, получить любую информацию о молодежной политике в Пензенской области;

-строительство физкультурно-оздоровительных комплексов (ФОК) по всей Пензенской области. ФОК позволили бесплатно заниматься различными видами спорта, оторвать несовершеннолетних от различного рода антиобщественного поведения. В ФОК регулярно проводятся различного рода соревнования, в том числе «Мама, папа, я – спортивная семья»; они призваны заполнить свободное время взрослых и детей;

-создание единого централизованного учета детей и подростков, находящихся в «группе риска» – программы ДЕСОП (дети в социально опасном положении), представляющей собой автоматизированную систему учета детей и семей, находящихся в социально опасном положении. Данная база ежемесячно обновляется при участии ведомств и учреждений системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних, и обновленная информация передается в органы опеки и попечительства, образования, внутренних дел, комиссии по делам несовершеннолетних и защите их прав.

В третьем параграфе «Социальные механизмы предупреждения подростковой преступности» рассматриваются вопросы функционирования механизма в современных условиях. По мнению диссертанта,

можно определить механизм предупреждения подростковой преступ-

ности как модель взаимодействия элементов системы предупреждения

155

также определение возможностей и ограничений существующих теорий девиантного поведения в объяснении и анализе этих последствий.

Задачи, стоявшие перед диссертантом: 1) выявить основания девиантологического подхода к анализу трансформаций институтов социализации и социального контроля в современных условиях; 2) рассмотреть основные подходы к пониманию процессов глобализации как одного из фактора распространения массовой потребительской культуры; 3) проанализировать влияние идей постмодернизма на массовую культуру, в аспекте влияния последней на процесы и механизмы социализации и социального контроля; 4) рассмотреть теоретические основания анализа девиантогенных эффектов влияния массовой потребительской культуры на процессы социализации и социального контроля; 5) проанализировать содержание, характер и последствия влияния массовой культуры на процессы и механизмы социализации и социального контроля; 6) разработать теоретическую и эмпирическую модель «человека потребляющего» как социально-антропологического результата дисфункций процессов социализации и социального контроля; 7) проанализировать перспективы и ограничения применимости методологического аппарата современных теорий девиантности к анализу последствий влияния массовой потребительской культуры на процессы социализации и социального контроля; 8) определить возможные контуры ценно- стно-ориентированной методологии девиантологического анализа дисфункций процессов социализации и социального контроля в условиях распространения массовой потребительской культуры.

Автореферат (в сокр.)

Вглаве 1 «Глобализация и постмодернизм как факторы про-

цессов социализации и социального контроля в современном обществе (девиантологические аспекты)» рассматривается влияние процессов глобализации культуры и распространения идей постмодернизма как макрофакторов, создающих предпосылки дисфункциональности процессов социализации и социального контроля в современных условиях.

Впервом параграфе «Основания девиантологического подхода к

пониманию характера и содержания трансформаций социальных процессов современности» доказывается актуальность применения методологии девиантологического анализа к пониманию характера и содержания трансформаций социальных процессов современности.

156

Существуют различные подходы к пониманию итогов социальной истории ХХ века и связанных с ними тенденций современности, которые, обобщая, можно свести к двум, достаточно отчетливо проявлявшим себя в гуманитарном знании, – «оптимистический» и «пессимистический». Истоки их можно видеть в позитивизме, с одной стороны, и культурном пессимизме рубежа XIX–ХХ вв. – с другой. Конкуренция двух этих интерпретаций наиболее отчетливо проявилась в ХХ веке. Причем достаточно явно обозначилась их научная локализация. Если «оптимисты», как правило, были экономистами или социологами, то «пессимисты» чаще представляли культурологию или философию.

Среди комплекса вызовов и проблем, которые несет с собой становление глобального информационного общества, особое значение с девиантологической точки зрения имеет проблема кросс-культурной аномизации: процесс смешения, диффузии культур в глобальном информационном пространстве, что сопровождается разрушением традиционных ценностных нормативных систем, вырываемых из своего культурного контекста и включаемых в процесс информационной циркуляции.

Результатом этого является размывание представлений о дозво-

ленном и недозволенном в индивидуальном и массовом сознании. Исчезает общий нормативный эталон, что неизбежно деформирует процессы социализации и социального контроля в современном обществе. Человек лишается критериев для различения позитивного и негативного, нормы и отклонения. Господствующей становится точка зрения, согласно которой каждый решает для себя сам, что нормально, а что – нет. Человек, воспитанный в ключе подобной идеологии «свободы», стремится к максимизации комфорта и отказывается от ценностных суждений, что приводит к качественному и количественному росту девиаций в современных обществах. В данных условиях актуализируются вопросы о границах допустимого и недопустимого в поведении человека. С теоретической же точки зрения ключевым становится вопрос о возможных путях и критериях локализации этих границ, возможностях нахождения неких нормативных констант, теряя которые институты и механизмы социализации и социального контроля утрачивают свою функциональность.

Второй параграф «Глобализация как фактор распространения

массовой потребительской культуры: тенденции и характер

157

влияния» посвящен анализу воздействия глобальных СМК (средств массовой коммуникации) на содержание, масштабы распространения массовой потребительской культуры и характер ее влияния на процессы социализации и социального контроля.

Большинство исследователей (как отечественных, так и зарубежных) склонны рассматривать культурно-коммуникационные аспекты глобализации в качестве важнейшего ее измерения в силу масштабов их влияния на сознание и поведение широких слоев населения различных стран мира. Распространение глобальных СМК определяет не только характер, но во многом и содержание формирующейся глобальной культуры. Анализируя данные отечественных и зарубежных исследований, можно заключить, что глобальное распространение аудиовизуальных средств передачи информации приводит к упрощению транслируемых культурных образцов, идей и продуктов, среди которых доминирующими оказываются новостные и развлекательные (Э. Аронсон, Э. Р. Праткинс, 2002). Акцент на упрощенно-развлека- тельных способах трансляции культурной информации заставляет опасаться снижения уровня интеллектуальной и духовной культуры в массовом масштабе.

Согласно данным международных исследований, проведенных под руководством П. Бергера и С. Хантингтона, выделяется четыре типа (сферы) глобальной культуры: глобальная культура интеллектуалов; глобальная деловая (давосская) культура; глобальная массовая культура и глобальные религиозные движения (П. Бергер, Хантингтон С., 2004).

Существенным фактором формирующейся глобальной массовой культуры является потребление, что приводит к распространению в глобальном масштабе пассивно-рекреационных жизненных практик (как на Западе, так и в России), вытесняющих производительнопродуктивные. Вместе с тем глобальная культура неоднородна. В ней можно выделить элитарные и массовые измерения. Однако элитарность в рамках глобальной культуры означает не столько сложность и рафинированность культурных образцов, сколько ограниченную социальную доступность. При этом универсальными ценностями как массовой, так и элитарной версий глобальной культуры оказываются гедонистические: комфорт, материальное благополучие, потребление, игра.

158

Третий параграф «Постмодернизм в интеллектуальной куль-

туре современности и его влияние на массовую культуру (девиан-

тологический аспект)» посвящен рассмотрению влияния идей постмодернизма, транслируемых в массовую культуру в упрощенном и вульгаризированном варианте с девиантологической точки зрения.

Прослеживая развитие идей постмодернизма как доминирующего философско-мировоззренческого дискурса современности, можно видеть, что он явился своеобразным итогом интеллектуальных дискуссий и катаклизмов ХХ века. Постмодернизм соединил в себе комплекс критических идей – от критических проектов К. Маркса, З. Фрейда и Ф. Ницше, до фрейдо-марксизма Франкфуртской школы и французского структурализма и постструктурализма. Ключевые идеи постмодернизма – это признание невозможности всех попыток построить цельную картину мира, признание относительности любой истины, цели, смысла, иерархии в истории человека и культуры, отказ от догмы в пользу интерпретации (И. П. Ильин, 1998). Постмодернизм позволил резко расширить границы гуманитарных исследований, включив в них ряд новых для науки феноменов, существенно повысив гибкость объяснительных моделей и подходов в гуманитарных науках. Однако влияние постмодернизма на массовую культуру в значительной мере оказывается негативным в силу ограниченности интеллектуального ресурса последней. Интеллектуально сложные и рафинированные построения постмодернизма активно транслируются в массовую культуру в упрощенном и примитивизированном варианте нигилистического гедонизма, эмансипирующего удовольствие от категорий запрета, ограничения и долга. Основными средствами подобной трансляции становится современное массовое искусство, активно эксплуатирующее темы нарушения нормативных ограничений, эстетизации насилия и половой распущенности, опирающееся на провокационные формы стилистики и засилье негативной героики. В первую очередь это относится к массовой литературе и кинематогра-

фу, принимающим характер «массового эстетического бедствия»

(И. Ильин), которые ставят своей целью не воспитание нравственности и эстетического чувства читателя и зрителя, а развлечение, что заставляет их потакать обывательскому вкусу, отменять нравственноэстетические стандарты, заигрывая с «бессознательным» реципиента.

В целом влияние вульгаризированного постмодернизма на массовую культуру приводит к распространению идеологии «гедонистиче-

159

ского сомнения», отрицающего ценности, традиции и универсальные смыслы. Доминирующей культурной моделью становится «принцип удовольствия», освобождающий от запретов и предписаний нормативной реальности. Эти культурные интенции постмодернизма получают мощную поддержку в лице индустрии развлечений и медицинских услуг, распространяемых средствами массовой коммуникации, которые в современных условиях становятся существенным фактором процессов социализации и социального контроля.

Вглаве 2 «Дисфункции процессов и механизмов социализации

исоциального контроля в условиях распространения массовой потребительской культуры: анализ концепций и фактов» анали-

зируются теоретические и эмпирические данные о характере, содержании и последствиях влияния массовой потребительской культуры на процессы и механизмы социализации и социального контроля.

Впервом параграфе «Теоретические основания анализа девиан-

тогенных эффектов распространения массовой потребительской культуры» рассматриваются изменения представлений о характере и последствиях влияния массовой культуры на процессы социализации личности по мере ее распространения и трансформаций с конца XIX по конец ХХ века.

Первые попытки анализа феномена массовой культуры и последствий ее распространения можно видеть в трудах А. Шопенгауэра и Ф. Ницше, для которых характерен пафос аристократизма, презрение к утилитарно-упрощенным культурным продуктам. Оба философа отчетливо указывают на отрицательные антропологические эффекты массовизации культуры. Отчетливый культурологический пессимизм просматривается и в оценках последствий распространения массовой культуры О. Шпенглером. На негативные социально-психологичес- кие эффекты массовизации общественной жизни указывал Г. Лебон, видевший в распространении массовой культуры симптомы наступления «века толп». Несколько менее пессимистичными выглядят оценки его современника Г. Тарда.

Большой вклад в изучение последствий распространения массовой культуры внесли представители русского религиозно-философского ренессанса – Н. А. Бердяев, Д. С. Мережковский, С. Л. Франк. Мыслители этой плеяды связывают распространение массовой культуры с утратой духовного стержня, сосредоточением ценностной нормативной и идеальной сфер культуры вокруг сиюминутных интересов ма-

160

териального характера, что неизбежно приводит к утрате нормативных функций институтов воспитания личности. Интересны идеи Д. С. Мережковского относительно внутреннего духовного единства культурно-антропологических качеств представителей двух полярных измерений массовой культуры – необразованных низов (представленных фигурой «босяка) и просвещенного авангарда, элиты (представленной фигурой «интеллигента») (Д. Мережковский, 2004).

Идеи Н. К. Михайловского, будучи во многом созвучны оценками Г. Лебона и Г. Тарда, предвосхищают также мысли З. Фрейда относительно идентификационных механизмов массового сознания, заставляющих толпу следовать за лидером (кумиром) (Н. К. Михайловский,

1998).

Практически все исследователи, обращавшиеся к анализу массовой культуры в XIX–начале ХХ вв., подчеркивают деструктивный, отрицательный характер последствий ее влияния на институты и механизмы воспитания личности: упрощение и снижение уровня культурных образцов, а вместе с ними и мышления, ценностного мира и психологии «человека массы». Своеобразной вершиной этой линии стала работа Х. Ортеги-и-Гассета «Восстание масс». Глубокий и подробный анализ антропологии «человека массы» в условиях восторжествовавшей массовой культуры приводит Гассета к резко негативным оценкам этого феномена. По его мнению, «речь идет о серьезном кризисе европейских народов и культур, самом серьезном из возможных» (Х. Ортега-и-Гассет, 2001). Описание Гассетом культурноантропологических эффектов массового общества лучше всего выражается понятием «антропологическая и культурная катастрофа».

По мысли П. Сорокина, кризис массовой культуры связан с ее чувственным характером, определяющим фиксацию на эмпирически доступных, а потому упрощенных и утилитарных культурных образцах.

Критическая линия в отношении массовой культуры получила развитие в работах теоретиков Франкфуртской школы (Т. Адорно, М. Хоркхаймера, Э. Фромма, Г. Маркузе). Массовая культура буржуазного общества трактуется как один из инструментов эксплуатации, призванный облегчить «встраивание» человека в «репрессивный» мир производительной рациональности «мягкими» методами, приводящий к упрощению личности.

Вдальнейшем представления о массовой культуре и последствиях

еераспространения развивались в двух направлениях. Первое было