новая папка / Моммзен Т. История Рима В 4 томах. / Моммзен Т. История Рима. В 4 томах. Том второй. Кн. 3 продолжение, Кн. 4

ш в а VII

Запад от заключения мира с Ганнибалом до конца

Третьего периода

Война с Ганнибалом помешала римлянам распространить свое владычество вплоть до Альп, или, как уже тогда выражались, вплоть до пределов Италии, и замедлила устройство и колонизацию кельтс­ ких стран. Само собой было понятно, что римляне будут теперь про­ должать начатое дело с того самого места, на котором они останови­ лись, и кельты хорошо это сознавали. Уже в течение того года, в котором был заключен мир с Карфагеном (553), борьба возобнови­ лась на территории бойев, которым опасность угрожала прежде всех других; первая победа, одержанная ими над наскоро собранным рим­ ским ополчением, и увещания одного карфагенского офицера по име­ ни Гамилькар, оставшегося в Северной Италии после экспедиции Магона, побудили в следующем (554) году квсеобщему восстанию не только бойев и инсубров, но и лигуров; даже кеноманская молодежь меньше внимала на этот раз голосу своих осмотрительных вождей, чем просьбам о помощи, с которыми к ней обращались ее соплемен­ ники. Из двух «оплотов против галльских нашествий», Плаценции и Кремоны, первая была разрушена, так что из ее населения спаслись не более 2 тыс, чел., а вторая была обложена неприятелем. Римляне

спешно двинули туда легионы ка выручку того, что еще можно было спасти. Под Кремоной дело дошло до большого сражения. Но искус­ ство и опытность финикийского вождя не могли восполнить недо­ статков его армии; галлы не устояли против натиска легионов, и в числе множества убитых, покрывавших поле сражения, был и карфа­ генский офицер. Однако кельты не отказались от борьбы; та же рим­ ская армия, которая одержала победу над Кремоной, была в следую­ щем (555) году почти совершенно уничтожена инсубрами, главным образом вследствие беспечности своего начальника, и римляне были в состоянии снова укрепить Плацеицию не ранее 556 г. Но внутри союза из объединившихся для этой отчаянной борьбы округов не было единомыслия; между бойями и инсубрами возникли раздоры, а кеномаыы не только покинули союзников, но еще купили у римлян поми­ лование, позорно изменив своим соотечественникам; во время одно­ го сражения, происходившего между инсубрами и римлянами на бе­ регах Минчио, они напали на своих прежних боевых товарищей с тыла и помогли римлянам совершенно их истребить (557). После падения Кома упавшие духом и всеми покинутые нисубры также согласились на заключение мирного договора отдельно от других (558). Условия, которые были предписаны римлянами кеноманам и инсубрам, были конечно более суровы, чем те, на которых обыкновенно заключались мирные договоры с членами италийского союза; римляне постара­ лись упрочить законным путем стену, отделявшую италиков от кель­ тов, и постановили, что ни один из граждан, принадлежавших к этим двум кельтским племенам, никогда не сможет приобрести прав рим­ ского гражданства. Впрочем, эти кельтские округа, находившиеся по ту сторону По, сохранили свое существование и свой национальный строй, так что из них образовались не городские общины, а племен­ ные округа, и они как будто бы не были обложены никакой данью. Они должны были служить оплотом для римских поселений, нахо­ дившихся к югу от По, и не пускать в Италию северян и в особеннос­ ти альпийские разбойничьи племена, постоянно предпринимавшие опустошительные набеги на те страны. Впрочем, и в этих краях лати­ низация делала быстрые успехи; кельтская национальность, очевид­ но, не была в состоянии оказывать такое же сопротивление, какое оказывала национальность цивилизованных сабеллов и этрусков. Пользовавшийся громкою известностью и умерший в 586 г. сочини­ тель латинских комедий Стаций Цецилий был отпущенный на волю инсубр, а Полибий, объезжавший те страны в конце VI века, уверяет, быть может не без некоторого преувеличения, что лишь немногочис­ ленные деревни сохранили там свой кельтский отпечаток. Напротив того, венеты, по-видимому, дольше сохраняли свою национальность.

Главные усилия римлян в тех странах были направлены понят­ ным образом к тому, чтобы положить конец нашествиям трансаль­

пийских кельтов и превратить естественную северную преграду, отде­ лявшую полуостров от континента, в государственную границу. Страх перед римским именем проник даже в ближайшие кельтские округа, расположенные по ту сторону Альп; об этом свидетельствует не только полная пассивность, с которой там взирали на истребление или пора­ бощение живших по сю сторону Альп соплеменников, но также нео­ фициальное неодобрение, которое в ответ на жалобы римских послов было выражено трансальпийскими округами отдельным толпам кель­ тов, попытавшимся поселиться миролюбивым образом на этой сто­ роне Альп (под этими трансальпийскими округами следует разуметь главным образом гельветов, живших между Женевским озером и Майном, и карнов или таврисков, живших в Каринтии и Штирин); о том же свидетельствует смирение, с которым эти толпы переселен­ цев просили римский сенат об отводе им земель, а потом беспрекос­ ловно подчинились строгому приказанию возвратиться за Альпы (в 568 и следующих годах и также в 575) и не воспротивились разруше­ нию города, который уже начали строить подле Аквилеи. Сенат с мудрою строгостью не допускал никаких исключений из общего пра­ вила, что Альпийские ворота должны быть заперты для кельтов, и подвергал тяжелым наказаниям тех римских подданных, которые из Италии подавали повод для таких попыток к переселению. Одна из попыток этого рода, предпринятая в малознакомом римлянам, са­ мом отдаленном уголке Адриатического моря, была причиной осно­ вания крепости в самом крайнем северо-восточном углу Италии, са­ мой северной италийской колонии — Аквилеи (571—673). Впрочем, поводом к основанию этой крепости был, кажется, еще более план Филиппа Македонского вторгнуться в Италию с востока, подобно тому как Ганнибал вступил в нее с запада. Эта крепость была назначена не только для того, чтобы навсегда загородить дорогу для иноземцев, но и для тот, чтобы сохранить очень удобно расположенную там для судоходства бухту и сдерживать морские разбои, еще не совсем пре­ кратившиеся в тех водах. Основание Аквилеи вызвало войну с истрийцами (576, 577), скоро закончившуюся взятием нескольких кре­ постей и падением царя Эпулона и замечательную только тем пани­ ческим ужасом, в который повергла сначала римский флот, а затем и всю Италию весть о том, будто кучка варваров завладела врасплох римским лагерем.

Иначе действовало римское правительство в странах по сю сторо­ ну По, которые римский сенат решил присоединить к Италии. Бойи, которых это должно было коснуться в первую очередь, сопротивля­ лись с отчаянной энергией. Они даже перешли через По и попыта­ лись снова вызвать инсубров к восстанию (560); один из консулов был ими осажден в своем лагере и с трудом избежал поражения; Плаценция также с трудом оборонялась от непрерывных нападений

ожесточенных туземцев. Под Мутиной наконец произошла решитель­ ная битва; она была продолжительна и кровопролитна, но римляне одержали победу (561), и с тех пор борьба уже была похожа не на войну, а на травлю невольников. На территории бойев римский ла­ герь скоро сделался единственным убежищем, в котором стала укры­ ваться лучшая часть населения; победители могли без большого пре­ увеличения сообщить в Рим, что из нации бойев не осталось никого кроме детей и стариков. Таким образом, бойи были вынуждены при­ мириться с тем положением, которое было им предназначено судь­ бой. Римляне потребовали уступки половины территории (563); бойи не были в состоянии этому воспротивиться, и даже на том сузившем­ ся пространстве, которое осталось в их власти, они скоро исчезли, слившись со своими победителями*. Когда римляне таким образом очистили страну от неприятеля, они привели в надлежащий порядок крепости Плаценцию и Кремону, в которых римские колонисты были перебиты или разогнаны в течение последних лет борьбы, и отправи­ ли туда новых поселенцев; на бывшей территории сенонов и вблизи нее были основаны Потенция (подле Реканати, недалеко от Анконы, (570) и Пизавр (Пезаро, 570); далее на вновь приобретенной террито­ рии бойев были основаны крепости Бонония (565), Мутина (571), Парма (571); коснованию второй из этих колоний было приступлено еще до войны с Ганнибалом, которая принудила римлян приостановить окон­ чательное ее устройство Основание крепостей по обыкновению со­

*По словр'м Страбона, эти италийские бойи были оттеснены римляна­ ми за Альпы и основали в современной Венгрии подле Штейна на Ангере и подле Эденбурга колонию, которая была уничтожена во вре­ мена Августа перешедшими через Дунай гетами, оставив за этой мест­ ностью название «бойской пустыни». Этот рассказ совершенно не со­ гласуется с вполне достоверными рассказами римских летописей, по которомуримляне удовольствовались уступкой половины территории; чтобы объяснить исчезновение италийских бойев, нет никакой надоб­ ности прибегать к гипотезе насильственного изгнания: ведь и осталь­ ные кельтские племена почти так же быстро и бесследно исчезли из числа италийских наций, хотя им приходилось менее страдать от войн

иот колонизации. С другой стороны, иные указания дают нам право думать, что поселившиеся у Нейзидлерскош озера бойи происходили от коренного племени, которое когда-то жило в Баварии и Богемии, пока не было оттеснено германскими племенами на юг. Но вообще очень сомнительно, чтобы бойи, жившие подле Бордо, на берегах По

ив Богемии, действительно были отпрысками одного и того же пле­ мени, а не случайно носили сходные названия. Предположение Стра­ бона не имело никакого другого основания кроме сходства имен, на которое древние писатели нередко необдуманно ссылались, когда им

приходилось говор! тъ о происхождении кимвров, венетов и многих других племен.

они, по-видимому, ограничивались желанием иметь кроме регуляр­ ного морского сообщения с трансальпийской Галлией и Испанией так­ же и регулярное сухопутное сообщение и потому старались очистить по крайней мере вплоть до Альп ту большую дорогу, которая шла берегом моря из Луны через Массалию в Эмпории; а по ту сторону Альп массадиоты должны были заботиться о безопасности римских кораблей, проходивших вдоль берегов, и путешественников, направ­ лявшихся сухим путем вдоль морского берега. Внутренняя часть стра­ ны с ее непроходимыми долинами, сгрудившимися скалами, с ее бед­ ным, но изворотливым и хитрым населением служили для римлян военной школой, в которой они приучали как солдат, так и офицеров переносить все трудности военного ремесла. Подобные так называе­ мые войны велись не только с лигурами, но также и с корсиканцами и в особенности с жителями внутренней Сардинии, которые мстили за предпринимавшиеся против них хищнические набеги такими же набегами на прибрежные страны. Памятьоб экспедиции Тиберия Гракха против сардов (577) сохранилась не столько потому, что он даровал этой провинции «мир», сколько потому, что он — как сам уверял — перебил или забрал в плен до 80 тыс. островитян и привез оттуда в Рим такое множество рабов, что сложилась поговорка: «Дешев, как сард».

В Африке римская политика в основном сводилась только к од­ ному столь же недальновидному, сколь и невеликодушному намере­ нию препятствовать восстановлению могущества Карфагена и пото­ му постоянно держать этот несчастный город под гнетом и под стра­ хом нового объявления войны. Что римляне, по-видимому, желали не устранять, а создавать поводы для раздоров, видно из тех условий мирного договора, которые хотя и оставляли карфагенянам всю их прежнюю территорию, но обеспечивали за соседом —Массинисеой — все владения, когда-либо принадлежавшие ему или его предшествен­ нику внутри карфагенских границ. То же доказывает возложенное на карфагенян по мирному договору обязательство не вести войн с рим­ скими союзниками; так что, по буквальному тексту этого условия, карфагеняне не имели даже права прогонять своего нумидийского соседа из своих собственных бесспорных владений. При таких дого­ ворах и при неопределенности границ, разделявших африканские вла­ дения, положение Карфагена могло быть только до крайности тяже­ лым: ему приходилось иметь дело с могущественным и ничем не стеснявшимся соседом и с верховным властителем, который был в одно и то же время и третейским судьей и заинтересованной сторо­ ной; однако действительность оказалась еще хуже самых мрачных ожиданий. Уже в 561 г. на Карфаген было сделано нападение под самым ничтожным предлогом, и самая богатая часть его владений — область Эмпории подле Малого Сирта — была частью опустошена

нумидийцами, а частью даже ими присвоена. Захваты этого рода по­ стоянно возобновлялись; плоскогорье перешло во власть нумидийцев, и карфагеняне лишь с трудом удерживались в самых значитель­ ных городах. Они жаловались в 582 г., что только в течение двух последних лет у них снова было отнято, в нарушение мирного дого­ вора, семьдесят селений. Посольства отправлялись в Рим одно за дру­ гим; карфагеняне умоляли римский сенат или дозволить им защи­ щаться с оружием в руках, или назначить третейский суд, уполномо­ ченный на приведение своего приговора в исполнение, или же заново определить границы, для того чтобы они раз навсегда знали, какдолж­ ны быть велики их потери; в противном случае, говорили они, было бы лучше принять их в число римских подданных, чем отдавать их мало-помалу в руки ливийцев. Но римское правительство еще в 554 г. обещало своему клиенту расширение его владений — естественно, за счет Карфагена; поэтому оно не имело оснований быть недовольным тем, что этот клиент сам забирал предоставленную ему долю добы­ чи; правда, оно иногда старалось сдерживать чрезмерно зарвавшихся ливийцев, которые теперь щедро отплачивали своим прежним при­ теснителям прошлые страдания, но в сущности именно для того, что­ бы досаждать карфагенянам, римляне и дали им такого соседа, как Массинисса. Все просьбы и жалобы приводили только к тому, что в Африке появлялись римские комиссии, которые после тщательных расследований не приходили ни к какому решению, или же во время переговоров в Риме уполномоченные Массиниссы ссылались на не­ достаток инструкций, и решение откладывалось до другого времени. Лишь терпение финикийцев было в состоянии не только смиренно выносить такое положение, но даже оказывать властителям с неуто­ мимой настойчивостью всякие прошенные и непрошенные услуги и любезности и домогаться благосклонности римлян доставками хле­ ба. Однако эта покорность побежденных не была следствием одной только терпеливости и смирения. В Карфагене еще существовала партия патриотов, а во главе ее стоял человек, который наводил на римлян страх всюду, куда бы его ни кинула судьба. Эта партия не отказалась от намерения возобновить борьбу с Римом и надеялась воспользоваться столкновением, которое казалось неизбежным меж­ ду Римом и восточными державами; а так как грандиозный план Гамилькара и его сыновей не удался, в сущности, по вине карфагенской олигархии, то было решено начать приготовления к новой войне с внутреннего обновления самого отечества. Под благотворным гнетом несчастья и, конечно, также благодаря ясному и высокому уму Ган­ нибала, умевшего властвовать над людьми, были введены полити­ ческие и финансовые реформы. Олигархия, переполнившая Меру сво­ их преступных безрассудств возбуждением уголовного преследова­ ния против великого полководца за то, что он будто бы с намерением