новая папка / Моммзен Т. История Рима В 4 томах. / Моммзен Т. История Рима. В 4 томах. Том второй. Кн. 3 продолжение, Кн. 4

ние этих важных городов ускорит отплытие царя в Грецию. Чтобы захватить прежде всего Спарту, был придуман следующий способ: этолрец Алексамен должен был вступить туда с отрядом из 1 тыс. чел. под предлогом доставки подкреплений; затем он должен был устранить Набиса от управления и завладеть городом. Это удалось в том отношении, что Набис был убит на военном смотре; но когда этолийцЫ вслед затем рассеялись по городу с целью грабежа, лакеде­ моняне успели собрать свои военные силы и перебили всех этолийцев до последнего человека. После того город склонился на убеждения Филопемена и вступил в ахейский союз. После того как этолийцы не только потерпели в этом похвальном предприятии заслуженную не­ удачу, но даже достигли совершенно противоположного результата, соединив йочти весь Пелопоннес в руках враждебной партии, они имели немного более успеха и в Халкиде: римские приверженцы ус­ пели вовремл^озвать туда для борьбы с этолийцами и с халкидскими изгнанниками преданных Риму граждан Эретрии и Кариста с острова Эвбеи. Напротив того, этолийцам удалось завладеть Деметриадой благодаря тому, что магнеты, которым достался этот город, не без основания опасались, что он обещан римлянами Филиппу в вознаг­ раждение за помощь, оказанную против Антиоха; вдобавок к этому несколько эскадронов этолийской конницы успели проникнуть в го­ род под предлогом, Дто они составляют конвой вождя антиримской оппозиции Эврилоха, которому было предложено возвратиться из изгнания. Таким образом, магнеты частью добровольно, частью по­ неволе перешли на сторону этолийцев, которые не преминули похва­ статься этим успехом перед Селевкидами.

Антиох решился начать войну. Как ни старались замедлить раз­ рыв с Римом путем дипломатических паллиативных мер через по­ средство послрв, его уже Нельзя было избегнуть. Еще весной 561 г. Фламинин, который по-прежнему имел в сенате решительное влия­ ние на все, что касалось восточных дел, объявил царским послам Мениппу и Гегезианаксу римбкий ультиматум: или удалиться из Ев­ ропы и распоряжаться в Азии по своему произволу, или удержать за собой Фракию и признать римский протекторат над Смирной, Лампсаком и Александрией —Троадой. В Эфесе, который служил для царя главной крепостью и постоянной квартирой в Малой Азии, те же рим­ ские требования были весной 562 г. предметом переговоров между Антиохом и присланными от сената послами Публием Сульпицием и Публием Виллием, но обе стороны разошлись в полном убеждении, что мирное соглашение уже невозможно. С этого момента в Риме было решено начать войну. Римский/флот из 30 парусных судов и с 3 тыс. десантных Войск, находившийся под начальством Авла Атилия Серрана, появился летом 562 г. перед Гифионом, где его прибы­ тие ускорило заключение договора между ахейцами и спартанцами; на восточных берегах Сицилии и Италии были поставлены сильные

гарнизоны, чтобы предотвратить попытку высадки; к осени ожида­ лось в Греции прибытие римской сухопутной армии. По поручению сената Фламинин объехал с весны 562 г. Грецию, для того чтобы про­ тиводействовать интригам враждебной партии и по мере возможнос­ ти загладить несвоевременное удаление римских войск из Греции. У этолийцев дело уже дошло до того, что их совет решил формально объявить Риму войну; зато Фламинину удалось сохранить Халкиду для римлян, поставив там гарнизон из 500 ахейцев и 500 пергамцев. Затем он попытался склонить на свою сторону и Деметриаду, но магнеты колебались. Хотя Антиоху еще не сдались некоторые из мало­ азиатских городов, которыми он пытался завладеть, прежде чем на­ чать войну с римлянами, но он уже не мог долее откладывать высад­ ку; иначе римляне могли бы снова приобрести в Греции такое же преобладающее влияние, от какого отказались за два года перед тем, выведя оттуда свои гарнизоны. Антиох собрал все корабли и войска, какие тогда были у него под рукою, — а именно 40 палубных кораб­ лей и 10 тыс. пехотинцев с 500 всадниками и 6 слонами, — и двинул­ ся из фракийского Херсонеса в Грецию; он высадился там осенью 562 г. подле Птелеона в Пагазейском заливе и немедленно занял близ­ лежащую Деметриаду. Около тото же времени высадилась подле Аполлонии двадцатипятитысячная римская армия под начальством претора Марка Бэбия. Таким образом, война была начата с обеих сто­ рон.

Все зависело от того, в какой мере осуществится задуманная в широком масштабе коалиция против Рима, во главе которой должен был стать Антиох. Что касается намерения возбудить в Карфагене и Италии войну с римлянами, то при эфесском дворе, как и повсюду, широким замыслам Ганнибала было суждено сталкиваться с мелки­ ми интересами торгашей и низкого люда. Для исполнения этих за­ мыслов не было сделано ровно ничего; только некоторые из карфа­ генских патриотов скомпрометировали себя перед римлянами; кар­ фагенянам не оставалось никакого другого выбора как изъявить свою безусловную покорность Риму. Камарилья Антиоха не хотела иметь дела с Ганнибалом; величие этого человека было неудобно для тех, кто занимался придворными интригами; они прибегали к разным низким средствам, чтобы отделаться от него; так, например, они об­ винили в тайном соглашении с римскими послами того самого пол­ ководца, именем которого римляне пугали своих детей; а так как «ве­ ликий» Антиох подобно всем ничтожным монархам не в меру доро­ жил своей самостоятельностью и легко подчинялся посторонним вли­ яниям именно из опасения сделаться орудием чужой воли, то интри­ ганам удалось навести его на мудрую мысль: не допускать громкому имени Ганнибала помрачать его собственную славу; поэтому на выс­ шем совете было решено впредь пользоваться услугами финикийца только для второстепенных целей и обращаться к нему только за со­

ветами, конечно, с предвзятым намерением никогда не следовать этим советам. Ганнибал отомстил всему этому сброду тем, что не отказы­ вался ни от какого поручения и каждое из них исполнял блестящим образом. В Азии на стороне великого царя была Каппадокия: напро­ тив того, царь Вифинии Прузий принял по своему обыкновению сто­ рону самого сильного. Царь Эвмен остался верен старинной политике своего дома, которая только теперь должна была принести настоящие плоды. Он не только с упорством отвергал предложения Антиоха, но даже настойчиво поощрял римлян к войне, от которой ожидал увели­ чения своих владений. Родосцы и византийцы также примкнули к своим старым союзникам. И Египет принял сторону Рима; он пред­ ложил доставлять припасы и солдат, но его предложение не было принято римлянами. В Европе самым важным был вопрос о поло­ жении, которое займет Филипп Македонский. Он, быть может, по­ ступил бы согласно с требованиями разумной политики, если бы при­ соединился к Антиоху, не обращая внимания ни на то, что случилось, ни на то, что могло случиться; но Филипп обыкновенно руководство­ вался не политическими соображениями, а своими симпатиями и ан­ типатиями и ненавидел не столько своего победителя, который ока­ зал ему внимание и почет, сколько вероломного союзника, который покинул его во время борьбы с общим врагом, для того чтобы полу­ чить за это свою долю добычи и сделаться для него неприятным сосе­ дом во Фракии. Сверх того Антиох глубоко оскорбил этого раздражи­ тельного человека тем, что стал поддерживать нелепых претендентов на македонский престол и с парадной пышностью предал земле побе­ левшие кости македонян, павших при Киноскефалах. Филипп с не­ притворным усердием предоставил все свои боевые силы в распоря­ жение римлян. Не менее решительно, чем главная греческая держа­ ва, держалась союза с римлянами и вторая держава — ахейский союз; из мелких государств держались этого союза фессалийцы и афиняне; у этих последних Фламинин поставил в цитадели ахейский гарнизон, который образумил довольно многочисленную партию патриотов. Эпироты старались по мере возможности ладить с обеими сторона­ ми. Таким образом, кроме этолийцев и магнетов, к которым частью присоединились соседние перрэбы, сторону Антиоха держали только слабый царь афаманов Аминандер, ослепленный безрассудной надеж­ дой достигнуть македонского престола, беотийцы, у которых оппози­ ция против Рима все еще стояла во главе управления, и в Пелопонне­ се элийцы и мессанцы, привыкшие действовать заодно с этолийцами против ахейцев. Такое начало было неутешительно, и поднесенный великому царю этолийцами титул главнокомандующего с неограни­ ченной властью мог быть принят при таком жалком положении дел за насмешку. Обе стороны, как это обыкновенно случается, обещали более того, что было сделано: вместо бесчисленных азиатских пол­ чищ царь привел с собой армию, едва равнявшуюся половине тех рим­

пребывания на негодных зимних квартирах. И этолийцы, собиравши­ еся выставить в поле громадную рать, привели своему главнокоман­ дующему не более 4 тыс.чел. Римские войска уже начали военные действия в Фессалии, где их авангард, соединившись с македонской армией, вытеснил гарнизоны Антиоха из фессалийских городов и за­ нял территорию афаманов. Вслед за этим авангардом шел консул с главной армией; все военные силы римлян собрались в Лариссе. Вме­ сто того чтобы спешно возвратиться в Азию и очистить поле перед неприятелем, который был сильнее его во всех отношениях, Антиох решил укрепиться в занятых им Фермопилах и ожидать там прибы­ тия великой армии из Азии. Он сам стал в главном проходе, а этолийцам приказал занять ту горную тропинку, по которой когда-то удалось Ксерксу обойти спартанцев. Но только половина этолийских вспомогательных войск подчинилась приказанию главнокомандую­ щего; остальные 2 тыс. чел. укрылись в близлежащем городе Гераклее, откуда не принимали в битве никакого участия, кроме того, что попытались напасть на римский лагерь и ограбить его. Поставленные на горе этолийцы несли сторожевую службу тоже небрежно и неохот­ но; их пост, стоявший на Каллидроме, был захвачен врасплох Като­ ном, а азиатская фаланга, на которую консул напал тем временем с фронта, рассыпалась, лишь только спустившиеся с высот римляне напали на нее с фланга. Так как Антиох ни о чем не подумал заранее и не позаботился о возможности отступления, то его армия была ис­ треблена частью на поле сражения, частью во время бегства; только небольшая кучка людей успела укрыться в Деметриаде, а сам царь успел достигнуть Халкиды, имея при себе 500 чел. Он поспешно от­ плыл в Эфес, потеряв все свои европейские владения вплоть до Фра­ кии и даже лишившись возможности защищать крепости. Халкида сдалась римлянам, а Деметриада — Филиппу; в вознаграждение за то, что Филипп отказался по приказанию консула от доведенного уже почти до конца завоевания города Ламии во фтиотийской Ахаии, ему было разрешено завладеть не только всеми перешедшими на сторону Антиоха общинами в собственно Фессалии, но и пограничной этолийской территорией — долопийским и аперантским округами. Все гре­ ческие приверженцы Антиоха спешили заключить мир; эпироты уни­ женно просили простить их двойственный образ действий; беотийцы отдались на произвол победителей; элейцы и мессенцы подчинились ахейцам — первые из них после некоторого сопротивления. Таким образом исполнилось то, что Ганнибал предсказывал царю, что греки подчинятся всякому победителю и что на них никак нельзя полагаться. Даже этолийцы попытались примириться с сильно раздраженными римлянами, после того как их корпус, укрывшись в Гераклее, упорно оборонялся и наконец был принужден сдаться на капитуляцию; но строгие требования римского консула и полученные от Антиоха день­ ги вдохнули в них такое мужество, что они еще раз прервали мирные

некоторых других местах. Антиох решил воспрепятствовать переезду римлян в Азию; с этой целью он ревностно заботился об усилении своего флота: Поликсениду он поручил привести в порядок и увели­ чить флот, стоявший подле Эфеса, а Ганнибалу — сооружение ново­ го флота у берегов Люсии, Сирии и Финикии; кроме того, он стянул в Малую Азию ополчения из всех частей своего обширного царства. В самом начале следующего (564) года римский флот возобновил свои операции. Гай Ливий приказал родосскому флоту, на этот раз при­ бывшему своевременно и состоявшему из 36 парусных судов, стать вблизи от Эфеса, чтобы наблюдать за движениями неприятельского флота, а сам направился с большею частью римских кораблей и с пергамскими кораблями к Геллеспонту, чтобы, как было ему поруче­ но, завладеть крепостями и этим подготовить переправу сухопутной армии. Он уже занял Сестос и довел до полного истощения Абидос, когда известие о поражении родосского флота заставило его возвра­ титься назад. Родосский адмирал Павзистрат не принял всех нужных предосторожностей, положившись на притворное намерение своего соотечественника покинуть Антиоха, и был застигнут врасплох в са­ мосской гавани; он сам был убит, а все его корабли, за исключением пяти родосских и двух косских, были уничтожены; при известии об этом поражении Самос, Фокея и Кима перешли на сторону Селевка, который командовал там на суше вместо своего отца. Однако, когда римские корабли прибыли частью из Каны, частью из Геллеспонта, а через некоторое время к ним присоединились подле Самоса двадцать новых кораблей, присланных из Родоса, Поликсенид был снова при­ нужден запереться в эфесской гавани. Так как он не принял предло­ женного ему морского сражения, а, с другой стороны, незначитель­ ное число солдат, находившихся на римских судах, не позволяло пред­ принять нападение на суше, то и римскому флоту не оставалось ниче­ го другого, как занять позиции у Самоса. Одна часть этого флота была отправлена к берегам Ликии в Патару, частью для того чтобы предохранить родосцев от нападений, которые предпринимались про­ тив них из той местности, частью и главным образом для того чтобы не допускать в Эгейское море неприятельский флот, который должен был привести туда Ганнибал. Эта эскадра не добилась никаких ре­ зультатов; известие об этом до такой степени раздражило нового ад­ мирала Луция Эмилия Регилла, прибывшего из Италии с двадцатью военными кораблями и заменившего подле Самоса Гая Ливия, что он двинулся туда со всем своим флотом; уже дорогой его офицеры с трудом успели объяснить ему, что дело шло главным образом не о завоевании Патары, а о господстве на Эгейском море, и убедили его возвратиться в Самос. Между тем на малоазиатском материке Селевк предпринял осаду Пергама, а Антиох во главе главной армии опустошал пергамскую территорию и владения митиленцев на мате­ рике; он надеялся, что успеет покончить с ненавистными Атталида-

чальством любимого вождя. По римскому счету в июле, а по пра­ вильному в марте, Сципионы прибыли в армию, чтобы начать азиат­ скую кампанию, но их застигла неожиданная неприятность: прежде чем отправляться в Азию, им пришлось впутаться в нескончаемую борьбу с доведенными до отчаяния этолийцами. Сенат, не одобряв­ ший безграничной снисходительности Фламинина к эллинам, предо­ ставил этолийцам на выбор — или уплату такой военной контрибу­ ции, которая была им не по силам, или безусловное изъявление по­ корности; это побудило их снова взяться за оружие, и не было ника­ кой возможности предвидеть, когда окончится эта горная и осадная война. Сципион устранил это препятствие, заключив шестимесячное перемирие, и затем двинулся в Азию. Так как один неприятельский флот был задержан в Эгейском море только блокадой, а другой, под­ ходивший с юга, мог ежедневно там появиться, несмотря на то, что была отряжена особая эскадра с приказанием задержать его, то было признано более благоразумным идти сухим путем через Македонию и Фракию и затем переправиться через Геллеспонт; там не было ос­ нования ожидать серьезных препятствий, так как на царя Филиппа Македонского можно было вполне полагаться, царь Вифинии Прузий находился в союзе с римлянами, а римский флот мог без большого труда господствовать в проливе. Длинный и трудный путь вдоль бе­ регов Македонии и Фракии был пройден без больших потерь; Фи­ липп заботился и о'подвозе провианта и о дружественном приеме со стороны фракийских дикарей. Однако так много времени было потра­ чено на устройство дел с этолийцами и на поход, что римская армия достигла фракийского Херсонеса лишь незадолго до мионнезской битвы. Но и в Азии, точно так же как когда-то в Испании и в Африке, удивительное счастье Сципиона устраняло все препятствия на его пути. При известии о мионнезской битве Антиох до такой степени расте­ рялся, что из находившейся в Европе очень сильной и обильно снаб­ женной провиантом крепости Лизимахии вывел и свой гарнизон и преданных восстановителю из города жителей, позабыв при этом вывести свои гарнизоны также из Эноса и Маронен и уничтожить свои богатые склады; он не оказал ни малейшего сопротивления вы­ садке римлян на азиатском берегу, а, проклиная свою судьбу, оста­ вался все это время в Сардах. Едва ли можно сомневаться в том, что если бы он защищал Лизимахию, хотя бы только до истечения уже приближавшегося к концу лета, и придвинул свою многочисленную армию к берегам Геллеспонта, то Сципион был бы принужден ос­ таться на зимних квартирах на европейском берегу и был бы постав­ лен в положение, вовсе не обеспеченное ни в военном отношении, ни в политическом. В то время как высадившиеся на азиатском берегу римляне стояли несколько дне^в бездействии, пользуясь отдыхом и ожидая прибытия своего вождя, задержанного исполнением религи­ озных обязанностей, в их лагерь прибыли послы великого царя для

мирных переговоров. Антиох предлагал уплатить половину военных расходов и уступить свои европейские владения и в Малой Азии все греческие города, перешедшие на сторону римлян; но Сципион тре­ бовал уплаты всех военных издержек и уступки всей Малой Азии. Он объявил, что предложения царя могли бы быть приняты в то время, когда римская армия еще стояла перед Лизимахией или когда она еще не успела переправиться через Геллеспонт, но они недостаточны, когда конь уже почуял поводья и даже седока. Великий царь попы­ тался, по восточному обыкновению, купить у неприятельского глав­ нокомандующего мир за деньги, предложив ему половину своих еже­ годных доходов, но эта попытка, конечно, не имела успеха; за без­ возмездное возвращение своего попавшего в плен сына гордый рим­ ский гражданин отблагодарил царядружеским советом заключить мир на каких бы то ни было условиях. Однако на самом деле положение Антиоха было отнюдь не безнадежно: если бы у него достало энергии затянуть войну и, отступая внутрь Азии, увлечь вслед за собой непри­ ятеля, то счастливый исход войны не был бы для него невозможен. Но Антиох был раздражен, по всей вероятности, рассчитанным высо­ комерием своего противника и вообще по вялости своего характера не был способен к продолжительному и последовательному ведению военных действий, поэтому он поспешил как можно скорее подверг­ нуть натиску легионов свою громадную, но разношерстную и плохо дисциплинированную армию. Поздней осенью 564 г. римская армия сошлась с неприятельской в долине Герма, подле Магнезии при Сипиле, недалеко от Смирны. У Антиоха было около 80 тыс. чел. и в том числе 12 тыс. конницы; число римлян, имевших при себе 5 тыс. ахейцев, пергамцев и македонских добровольцев, далеко не доходило и до половины этой цифры; но они были так уверены в победе, что даже не дождались выздоровления задержавшегося по болезни в Элее вождя, вместо которого принял главное командование Гней Домиций. Только для того, чтобы развернуть свою громадную армию, Антиоху пришлось разделить ее на два строя: в первом стояла масса легковооруженных войск — пельтасты, стрелки из лука, пращники, конные стрелки мизян, дагов и элимейцев, арабы на своих дромаде­ рах и вооруженные косами боевые колесницы; во втором стояла на обоих флангах тяжелая кавалерия (катафракты — нечто вроде кира­ сир); подле нее стояла в промежутках галльская и каппадокийская пехота, а центр занимала вооруженная на манер македонян фаланга в числе 16 тыс. чел.; эта фаланга составляла ядро армии, но ей было мало места вследствие тесноты, и она была принуждена выстроиться в две колонны по 32 чел. вглубь. В промежутке между двумя строя­ ми стояли 54 слона, распределенные между отрядами фаланги и тя­ желой кавалерией. На своем левом фланге, прикрытом рекой, рим­ ляне поставили лишь небольшое число эскадронов; вся масса их ка­ валерии и все легковооруженные войска были поставлены на правом