3. Привитая, но не болезненная педерастия

Это – одна из самых ужасных страниц в истории человеческого распутства. Мотивы, заставляющие нормального от природы человека, в смысле полового чувства, обратиться к педерастии, различны. Временно это служит средством полового удовлетворения за неимением ничего лучшего при вынужденном воздержании. Так, это случается при далёких плаваниях, в тюрьмах и т.д. Среди таких людей встречаются, конечно, отдельные лица с низкой нравственностью и сильной чувственностью или даже настоящие гомосексуалисты, соблазняющие других. Сладострастие, стремление к подражанию, алчность делают своё.

Для силы полового влечения характерно то, что таких причин достаточно, чтобы преодолеть страх перед противоестественным актом.

Другую категорию педерастов представляют старые развратники, которые пресытились нормальными половыми сношениями и в этом ищут средство пощекотать свою похоть. Этим они временно поднимают свою угасшую физическую и психическую потенцию. Новое положение делает их, так сказать, относительно потентными и способными к наслаждениям, которых не доставляет уже коитус с женщиной. Со временем угасает и способность к педерастическому акту. Тогда данный субъект может перейти к пассивной педерастии, как к средству, делающему временно возможной активную. Он может также перейти к флагелляции, созерцанию развратных сцен (случай Maschka).

В конце концов, такие испорченные нравственные субъекты могут прибегнуть к всевозможному разврату с детьми, куннилингус, фелляции и пр. Такие педерасты наиболее опасны для общества, так как они избирают своими жертвами мальчиков и губят их физически и духовно.

Ужасны в этом отношении наблюдения Тарновского в Петербурге. Ареной развития педерастии служат институты. Старые развратники и гомосексуальные субъекты играют роль соблазнителей. Соблазнённому трудно сначала выполнять отвратительный акт. Он призывает на помощь всю силу своей фантазии, воображая себе в это время женщину. Но мало помалу он привыкает к этому ужасу. Наконец, как и загубленный онанизмом, он становится относительно импотентным в отношении женщин и начинает даже находить удовольствие в извращённом акте. Подчас такой субъект становится даже продажным кинедом.

Такие лица встречаются не только во всех больших городах, как об этом свидетельствуют Тардье, Гофман, Лиман и Тейлор. Из сообщений своих пациентов я знаю, что для гомосексуальной любви существует настоящая проституция и публичные дома. Замечательно, с каким искусством эти мужские метрессы кокетничают при помощи украшений, косметики, покроя одежды и т.д., чтобы привлечь педерастов. Впрочем, в случаях врождённого, а иногда благоприобретённого (болезненного) полового извращения, это подражание женским особенностям совершается зачастую бессознательно.

Интересны для психологов и, особенно для полицейских, следующие сведения насчёт социальной жизни педерастов.

Coffignon("LacorruptionàParis") делит активных педерастов на любителей, содержателей и сутенёров.

Любители – это в большинстве случаев люди с врождённым половым извращением, занимающие высокое положение и богатые, вынужденные удовлетворять свою гомосексуальную страсть втайне, чтобы не быть узнанными. Они для этого отправляются в публичные дома, "дома для обслуживания клиентов" или частные дома проституток, находящихся в дружбе с проституирующими мужчинами. Таким образом они избегают шантажа. Единичные любители достаточно смелы, чтобы удовлетворить свою страсть в публичных местах. Они рискуют при этом арестом, менее шантажом, особенно в больших городах. Опасность усиливает их наслаждение.

Содержатели – старые развратники, которые не могут не иметь метрессу (конечно мужского пола) хотя бы им угрожала опасность попасть в руки шантажиста.

Сутенёры – суть осуждённые педерасты, которые имеют своего "jésus"¹, высылают его на разведки и в надлежащий момент появляются, чтобы поймать жертву. Он нередко живут шайками вместе, отдельные члены, смотря по своим активным или пассивным желаниям, играют роль мужа или жены. Здесь совершаются форменные свадьбы, обручения, банкеты, проводы новобрачных. Эти сутенёры привлекают себе своих "jésus".

Пассивные педерасты суть "petitjésus"¹, "jésus" или "тётки".

Ниже приведен случай недоказанного обвинения в педерастии. Petitjésus– испорченные дети, попавшие случайно в руки активного педераста, который совращает их и учит их отвратительнейшей профессии, будь то содержатели или мужские уличные гетеры с сутенёром или без него.

В учение к тем, которые посвящают детей в искусство женских нарядов и манер, принимаются лишь самые красивые и хитрые petitjésus. Мало помалу они стараются освободиться от своих учителей, чтобы стать "femmeentretenue"², и нередко прибегают к доносам на сутенёров.

Забота сутенёров и petitjésusсводится к тому, чтобы последний с помощью туалетного искусства возможно дольше казался юным. Крайний срок – 25 год жизни. После этого он становитсяjésusиfemmeentretenue, причём по большей части его содержат несколько человек одновременно.Jésusраспадаются на категории: "fillesgalantes"³, т.е. таких, которые снова попадают во власть сутенёра, затем "pierreuses"⁴(наподобие проституток), и, наконец, "domestiques"⁵.

Последние нанимаются к активным педерастам, чтобы удовлетворять их или поставлять им petitjésus. Подгруппу этихdomestiquesпредставляют те, которые поступают в качестве горничных кpetitjésus. Главная цель составляет тут в собирании компрометирующего материала для шантажа и вымогательства.

Отвратительнейшую категорию среди пассивных педерастов представляют собой "тётки", т.е. сутенёр какой-нибудь проститутки. Половое чувство у них нормально, но они занимаются педерастией (пассивной) только для наживы или шантажа.

Богатые любители имеют свои клубы, где пассивные появляются в женской одежде и где происходят отвратительнейшие оргии. Лакеи, музыканты и т.д. – все на таких праздниках исключительно педерасты. Fillesgalantesосмеливаются появляться в женских туалетах на улице только во время карнавала, но они умеют придавать женскому покрою одежды нечто такое, что указывает посвящённым на их позорную профессию. Они привлекают жестами, взглядами и т.д. и покоряют в отелях, банях или публичных домах.

То, что говорится здесь о шантажистах, известно всем. Бывают случаи, когда у педерастов вымогают всё состояние.

То, что эти чудовищные явления больших городов в виде petitjésusне есть продукт одного лишь совращения, а скорее зависит от дегенеративного предрасположения, это следует из наблюденийLaurent'а ("Lesbiséxues"), который описывает явления эффеминации и инфантилизма. Таковы мальчики, у которых с юности решительно не развиваются ни скелет, ни половые органы, а на лобке и лице не имеется никакой растительности. Часто бывает, что здесь развиваются вторичные физические и психические женские особенности. Если доходит до вскрытия таких "petitsgarroches", то находят малый пузырь, рудименты простатической железы, отсутствиеmm.ischio-etbulbo-cavernos; пенис инфантильный, очень узкий таз. Очевидно, дело идёт здесь о тяжело предрасположенных субъектах, у которых в период зрелости совершился рудиментарный половой обмен.

Laurentприводит интересное мнение, что из среды этих недоразвитых и феминизированных лиц вербуются профессиональные пассивные педерасты (petitjésus). Итак, следовательно, дегенеративные антропологические факторы дают этим выродкам человеческого рода толчок к тому, чтобы пойти на такую отвратительную карьеру.

Для характеристики жизни педерастов приведём следующую статью из одной берлинской газеты, описывающей бал ненавистников женщин. "Почти все общественные элементы в Берлине имеют свои клубы: толстяки, лысые, холостяки, вдовы, - почему же ненавистникам женщин составить исключение? Это психологически замечательная и социально не очень поучительная категория людей устроила на днях бал. "Большой венский маскарадный бал", - так гласила афиша. Билеты продавались под строжайшим контролем: господа хотели быть в интимном кругу. Свою встречу они назначили в известном большом танцклассе. Мы посетили зал в полночь. Под музыку прекрасного оркестра шли танцы. Табачный дым стоял столбом, окутывая как бы непроницаемой стеной горевшие люстры. Трудно было разглядеть что-нибудь. Только во время антракта нам удалось сделать более подробный обзор. Большинство в масках. Чёрные фраки и бальные костюмы встречаются очень редко. Но что я вижу? Дама в красном тарлатане держит в углу рта сигару, и дымит не хуже любого драгуна! Я вижу у неё также русую бородку, слегка покрытую косметикой. Вот она беседует с сильно декольтированным "ангелом" в трико, который, закинув на спину оголённую руку, также курит. У обоих мужские голоса, беседа также очень мужская. Итак, это – двое мужчин в женских одеждах. В другом конце какой-то клоун нежно беседует с балериной, обняв своей рукой её безупречную талию. У неё светлые волосы, строгий профиль, роскошные формы. Сверкающие серьги, колье с медальоном на шее, полные, округлённые плечи ни на минуту не позволяют усомниться в её неподдельности. Как вдруг она освобождается от обнявшей её талию руки и, зевая во весь рот, говорит самым густым басом: "Эмиль, ты мне сегодня надоел!" Непосвящённый поражён, не верит своим глазам. Балерина – тоже мужчина! С недоверием мы следуем дальше. Мы подозреваем, что и здесь имеется такое же превращение, ибо мы видим мужчину, который решительно не может быть мужчиной, несмотря на тщательно приглаженные усики. Завитые волосы, напудренное и накрашенное лицо, сильно подведенные глаза, золотые серьги, живые цветы на груди, браслеты, прекрасный веер в руке, обтянутой в белую перчатку – ведь всё это отнюдь не атрибуты мужчины. И как он кокетничает веером, как вертится, жеманится. И всё же эта кукла – мужчина. Это приказчик большого магазина платьев, а стоящая перед ним балерина – его "коллега". В конце стола собрался кружок. Несколько пожилых мужчин окружили группу сильно декольтированных дам, сидящих за бокалом вина. По их громкому смеху видно, что шутки не очень-то скромные здесь. Кто эти три дамы? "Дамы!" – с улыбкой повторяет мой осведомлённый спутник. Один – парикмахер, другая, известная под именем "мисс Элла" – дамский портной, а третья - знаменитая "Лотта". Нет, невозможно, чтобы это был мужчина! Эта талия, бюст, классические руки, вся наружность до того женственны! Я узнал, что "Лотта" – бывший бухгалтер. теперь он находит удовольствие в том, чтобы обманывать мужчин насчёт своего пола. теперь он до того вошёл в свою роль, что даже на улице появляется почти исключительно в женской одежде. Присматриваясь затем к окружающим, я увидел здесь и знакомых. В лице "трубадура" я узнал своего сапожника, которого я считал чем угодно, но только не ненавистником женщин! Что касается "действительных" женщин на балу, то об этом не станем разглашать. Во всяком случае, они держались в стороне и избегали женоненавистников, которые в свою очередь совершенно игнорировали прекрасный пол".

Эти факты заслуживают полнейшего внимания полицейской власти, которой закон должен предоставить борьбу с мужской проституцией так же, как это делается в отношении женской проституции.

Во всяком случае мужская проституция гораздо опаснее для общества, нежели женская, и является величайшим позорным пятном в истории человечества.

Из сообщения одного высшего полицейского чина в Берлине я знаю, что берлинская полиция отлично знает мужской демимонд столицы и принимает все меры для борьбы с вымогательством среди педерастов, доводящем нередко до самоубийства. Упомянутые факты определяют желание, чтобы будущий законодатель, по крайней мере, в утилитарных целях отказался от преследования педерастии.

Замечательно в этом отношении, что французский кодекс оставляет это без наказания, пока не имеет места "outragepublicàlapudeur"¹. Точно также итальянские и, насколько я знаю, голландские, бельгийские и испанские законы обходят молчанием этот противоестественный разврат.

Насколько привычных педерастов можно рассматривать, как людей здоровых физически и морально, это ещё неизвестно. Генитальными неврозами страдают большинство из них. Во всяком случае здесь имеются незаметные переходы к благоприобретённому болезненному половому извращению. Что вменяемость здесь значительно ниже, чем у проституирующей женщины, против этого и спорить нельзя.

Различные категории гомосексуальных субъектов характеризуются в отношении способа своего полового удовлетворения тем, что врождённый мужелюбец лишь в исключительных случаях становится педерастом и то лишь после того, как он проделал и исчерпал всевозможные развратные акты среди лиц мужского пола.

Пассивная педерастия служит для него идеально и практически одним из видов полового акта. Активную педерастию он практикует лишь из любезности. Важнейшим является врождённое и неизменное извращение полового чувства. Совершенно иначе обстоит дело при благоприобретённой педерастии. Такой педераст применяет нормальные половые сношения или, по крайней мере, чувствовал нормально и только лишь случайно или одновременно имел сношения с одноименным полом.

Половое извращение у него ни врождённое, ни неизменное. Он начинает с педерастии, а кончает обычно другими половыми актами, возможными при слабости центра эрекции и эякуляции. Его половое желание на высоте сексуальной способности является не пассивная, а активная педерастия. На пассивную роль он соглашается из любезности и из корыстолюбия.

Отвратительным явлением, о котором мы считаем, ещё нужно упомянуть здесь, служит педикация женщин, иногда даже замужних женщин! Развратники выполняют это иногда вследствие особой похоти с проститутками или даже с собственными жёнами. Тардье приводит примеры, где мужчины наряду с коитусом применяют педикацию своих жён. Иногда до этого доводит страх перед новой беременностью.

Случай 168. 30 мая 1888 года доктор химии С. обвинён был в анонимном письме на имя его тестя в том, что он находится в безнравственной связи с 19-летним сыном мясника Г. Доктор С., получив письмо, встревожился и тотчас отправился к своему начальнику, который обещал ему секретно разузнать в полиции, в чём дело. 31 мая полиция явилась в дом доктора С. и арестовала находившегося здесь больного Г., страдавшего гонореей и орхитом. Просьба доктора оставить Г. на свободе не была удовлетворена. Доктор С. на допросе сообщил, что в первый раз познакомился с Г. на улице года три тому назад, но потом потерял его из вида. Снова встретились в 1887 году. Г. доставлял ему мясо, и каждый день приходил за заказом. Таким образом, они с течением времени близко познакомились. Когда С. заболел и пролежал в постели почти до половины мая 1888 года, Г. выказывал столько участья, столько заботливости, что С. и жена его сильно привязались к нему. Доктор С. показывал ему свои коллекции, давал объяснения, и они проводили так целые вечера, по преимуществу в присутствии жены доктора С. В конце 1888 года Г. заболел гонореей. Так как доктор С. считал его своим другом и знал немного медицину, то он сам стал лечить его. Когда же Г. нашёл невозможным оставаться в доме родителей, чета С. взяла его к себе для дальнейшего ухода. С. отрицает всякие подозрения, указывает на свою прошлую незапятнанную жизнь, на воспитание, наконец, на отвратительную, отталкивающую болезнь Г. и на своё собственное болезненное состояние (почечные камни и колики). Но вопреки всем этим показаниям суд руководствовался следующими данными, добытыми судебным следователем. Отношения С. и Г. обращали на себя всеобщее внимание. Г. проводил почти все вечера в семье С., а затем стал там совсем своим. Оба они совершали совместные прогулки. Однажды С. обратился к Г. со славами, что он красивый парень, что он очень любит его. Тогда же зашла речь о половых излишествах и, между прочим, о педерастии. С. говорит, что коснулся этой темы для того только, чтобы уберечь от этого Г. Что касается домашних отношений, то доказано, что С. часто сиживал на диване рядом с Г. и при этом обнимал и целовал его, даже в присутствии жены, прислуги. Когда Г. заболел гонореей, С. показывал ему, как делать спринцевания и при этом брал в руки его пенис. Г. сообщает, что на свои вопросы, почему С. так любит его, так отвечал: "Я сам не знаю". Когда Г. несколько дней не появлялся, С. тосковал до слёз. Помимо того С. сообщил ему, что брак его несчастный, и со слезами умолял не покидать его, служить ему возмещением жены. Из всего этого выведено заключение, что отношения у подсудимых носили половой характер. Что всё это делалось открыто, на глазах у всех, ничуть не служит доказательством невинности отношений, а скорее указывает на крайнюю страсть С. Во время следствия Г. был несколько раз исследован. Он среднего роста, лицо бледное, телосложение крепкое. Пенис и яички очень сильно развиты. Одновременно найдено, что анус болезненно изменён (отсутствие складок, вялость запирательной мышцы). Эти изменения делают вероятным пассивную педерастию. На этих фактах основывался суд, который пришёл к заключению, что "ненормальное состояние ануса Г. вызвано продолжительным введением в него пениса С. и то, что соблазнителем был, очевидно, Г., затем возраст обоих и безупречное прошлое Г., суд присудил доктора С. к восьмимесячному, а Г. к четырёхмесячному заключению. Обвинённые решили обжаловать такое постановление суда и для доказательства своей невиновности обратились к выдающимся специалистам, прося исследовать их. Специалисты единогласно признали, что изменения ануса Г. решительно не могут служить доказательством пассивной педерастии. Так как осуждённым важно было осветить и психологическую сторону случая, не затронутую в процессе, то они обратились ко мне для соответствующего исследования. Данные личного исследования с 11 по 13 декабря 1888 года в Граце.Доктор С., 37 лет, два года женат, бывший управляющий городской лабораторией в Н., происходит от отца, который стал очень нервным вследствие усиленной деятельности, получил на 57 году апоплексический удар и умер на 67 году от второго удара. Мать жива, отличалась раньше прекрасным здоровьем, но за последние годы стала нервной. Её мать умерла пожилой женщиной от опухоли мозжечка. У доктора С. два брата. Оба вполне здоровы. Он же сам, по его словам, нервного темперамента, крепкого телосложения. После острого суставного ревматизма на 14 году он несколько месяцев страдал сильной нервностью. Впоследствии он часто страдал ревматическими болями, а также сердцебиением и одышкой. Эти припадки постепенно исчезли под влиянием морских ванн. Семь лет тому назад он заболел гонореей. Триппер стал хроническим и вызвал продолжительные припадки со стороны мочевого пузыря. В 1887 году у доктора С. был первый припадок почечных колик. Такие припадки повторялись зимою 1887-1888 года несколько раз, пока 16 мая 1888 года не выделился большой почечный камень. С тех пор состояние его было очень удовлетворительное. Пока он страдал камнями, у него во время коитуса при выделении семени появлялась сильная боль в мочеиспускательном канале. Такая же боль ощущалась при мочеиспускании. Насчёт течения своей жизни С. сообщает, что до 14 лет он посещал гимназию, затем вследствие заболевания стал учиться на дому. Затем он пробыл четыре года в аптекарском складе, прошёл шесть семестров медицинского факультета, в 1870 году был санитаром на войне. Оставив медицину, он впоследствии получил диплом доктора философии, затем стал ассистентом минералогического института, отдался изучению химии и пять лет тому назад получил службу начальника городской лаборатории. Все эти сведения С. сообщил вполне чистосердечно. Вообще он производил при этом впечатление человека любящего и говорящего правду. Насчёт половой жизни он откровенно заявил, что уже с 11 лет понимал разницу полов, до 14 лет немного онанировал, на 18 году имел первый коитус. Его похоть была не особенно велика, половой акт до последнего времени нормален, потенция полная. Со времени женитьбы, имевшей место два года тому назад, он имел коитус исключительно с женой, на которой женился по любви и которую теперь также любит. Коитировал несколько раз в неделю. Жена доктора С. вполне подтвердила всё сообщённое им. На все перекрёстные вопросы относительно полового извращения С. всегда отвечал энергичным отрицанием малейших намёков на это. Даже тогда, когда с целью выведать истину его убедили в том, что признание полового извращения послужит к его оправданию, даже и тогда он одинаково отрицал это. Получалось впечатление, что гомосексуальная любовь ему неизвестна. По его словам, в эротических сновидениях играли роль исключительно женщины. На балах он охотно танцевал с женщинами. Свою же склонность к Г. он объяснял лишь тем, что он очень нервный, впечатлительный человек и легко отдаётся чувству дружбы. Во время своей болезни он сдружился с Г. настолько, что в его присутствии чувствовал себя совершенно спокойным и довольным. Ранее ему уже два раза пришлось прерывать такую тесную дружбу, и когда он по нескольку дней не виделся со своим другом, он тосковал до слёз. Такую же привязанность он питал и к женщинам. Так, он недавно оплакивал издохшего пуделя, как члена семьи. Он часто целовал собаку. (При этом воспоминании у С. появились слёзы на глазах.) Эти показания подтверждены и братом С., утверждавшим, между прочим, что в дружбе его брата с двумя товарищами не было намёка на что-нибудь половое. Доктор С. уверяет, что ничего чувственного в его отношениях к Г. не было и что его склонность к Г., граничащая с ревностью, объясняется просто его сентиментальным характером. Он и теперь считает его столь же близким для себя, как и родного сына. Замечательно в словах С. следующее. Когда Г. рассказывал ему о своих похождениях с женщинами, то его огорчало лишь одно: как бы Г. не повредил себе и не расстроил своего здоровья излишествами. Знай он девушку, с которой Г. был бы счастлив, он сам настоял бы на браке. Только при судебном разборе он понял, как неразумно он поступал, обнаруживая перед всеми своё отношение к Г. и делаясь предметом всевозможных толков. Жена сообщает, что решительно ничего предосудительного не замечала в отношениях мужа с Г., а между тем женское чутьё и инстинкт подсказали бы ей, если бы действительно что-нибудь было. В переезде Г. к ним на квартиру она принимала деятельное участие. Почти никогда С. не оставался с Г. наедине. Она убеждена в невиновности мужа и любит его по-прежнему. Доктор С. прибавляет ещё, что раньше он часто целовал Г. и беседовал с ним о половых вопросах. Так как Г. очень увлекался женщинами, то он из дружбы предостерегал его от половых излишеств, особенно когда он замечал, что после какой-нибудь оргии Г. сильно худел. Замечание, что Г. красивый парень, сделано было без всякого умысла. Считая чрезвычайно важным исследование Г., автор попросил предоставить ему эту возможность. Исследование сделано 12 декабря. Г., несколько нежного сложения, 20 лет от роду, соответственно развитый, невропатичный, и, по-видимому, чувственный юноша. Половые части нормальны и хорошо развиты. Насчёт явлений у ануса автор решил исследование не делать, не чувствуя себя компетентным в этом. При более близком знакомстве Г. производит впечатление добродушного, откровенного, несколько легкомысленного человека, но отнюдь не нравственно испорченного. Ничего не изобличало в нём извращённого полового чувства. По его словам, он, как и С., в сознании своей полной невиновности, говорили всё без всякой утайки, и это только ещё больше раздуло их судебный процесс. Сначала дружба С. и особенно поцелуи казались ему странными, но потом он убедился, что здесь действительно имеется одна лишь дружба, и перестал удивляться всему. Он относился к С. как к брату и весьма дорожил его дружбой. Выражение "прекрасный юноша" было сказано по следующему поводу. У Г. была какая-то связь. В разговоре зашла речь о будущности, и С. в виде утешения сказал Г., что он красивый парень и сделает хорошую партию. Однажды С. стал ему жаловаться на то, что жена его любит пить, и при этом заплакал. Г. был очень огорчён и выразил полное сочувствие горю своего друга. При этом С. начал целовать его за дружбу, и просил почаще навещать его. С. никогда сам не заводил речи о половых вопросах. Когда Г. спросил его о педерастии, то С., слышавший о ней много в Англии, объяснил ему всё. Г. говорит, что он от природы чувственный человек. Не 12 году товарищи посвятили его в тайны половой жизни. Он никогда не онанировал, первый коитус имел на 18 году, с тех пор часто посещал публичные дома. К собственному полу никогда не чувствовал половой склонности. Поцелуи С. не вызывали у него никогда полового возбуждения. Он всегда коитировал с удовольствием и нормально. В сновидениях, сопровождавших поллюции, он видел исключительно женщин. Обвинения в педерастии он отрицал самым решительным образом. Он также отрицал и анальную аутомастурбацию. Заметим ещё, чтоJ.C. был крайне поражён обвинению брата в гомосексуальной любви. Также поражались и все знакомые доктора С., хотя, с другой стороны, удивлялись, что мог С. найти в Г., с которым так близко сошёлся. Все наблюдения, производившиеся над доктором С. и Г. при разной обстановке, в обществе брата и жены С., привели автора к заключению, что здесь и намёка нет на запрещённую связь. В общем С. произвёл на меня впечатление нервного, сангвинического, несколько переутомлённого человека, но при этом добродушного, чистосердечного, искреннего. С. физически крепок, хорошо сложён. Череп симметричный, слегка брахицефалический. половые части сильно развиты, пенис утолщён, крайняя плоть гипертрофична. 7 марта 1890 года дело вновь было рассмотрено. Доказана прежняя вполне нравственная жизнь С. Сестра милосердия, ухаживавшая за Г. во время его болезни, не заметила ничего предосудительного, и её показания склоняются в пользу С. Прежние изменения ануса у Г. совершенно исчезли. Один из экспертов полагает, что эти изменения возникли просто вследствие манипуляции пальцами. Диагностическое значение их отрицается. Суд признал обвинение недоказанным и вынес оправдательный вердикт.