9. Мазохизм и садизм

Совершенную противоположность мазохизма составляет садизм. В то время как первый жаждет страданий и подчинённости, второй хочет причинять страдания и оказывать насилие.

Параллель полная. Все акты и положения, выполняемые садистом в активной роли, являются в пассивной роли предметом вожделения для мазохистов. При обоих извращениях эти акты доходят от чисто символических процессов до тяжёлых истязаний. Даже самоубийство – апогей садизма – находит себе пассивную противоположность, хотя бы в виде мечты. Оба извращения могут при благоприятных условиях существовать наряду с нормальной половой жизнью. В обоих случаях акты, которыми проявляется извращение, могут служить либо подготовкой к коитусу, либо заменой его.

Аналогия касается, однако, не одного лишь внешнего проявления. Она распространяется и на внутреннюю сущность обоих извращений. Оба являются врождённой психопатией с психической половой гиперестезией, хотя обычно она осложняется и другими ненормальностями. Для каждого из этих извращений можно доказать по два конститутивных элемента, корень которых кроется в психических фактах вне физиологических рамок.

Для мазохиста эти элементы кроются в том, что, во-первых, в каковом аффекте каждое, исходящее от другой половины воздействие сопровождается наслаждением, а это при наличии половой гиперестезии может повлечь за собою то, что каждое болезненное ощущение компенсируется с избытком. Во-вторых, "половая подчинённость" исходящая от элементов, не извращённых сами по себе, может при патологических условиях превратиться в извращённую страсть к подчинению другому полу, что представляет собой патологическую дегенерацию свойственной именно женщине черты, нормального для женщины инстинкта подчинённости.

Соответственно этому и для объяснения садизма имеются, во всяком случае, два элемента, происхождение которых можно проследить до области физиологического. В половом аффекте может возникнуть страсть по возможности сильнее воздействовать на предмет вожделения, что у лиц с половой гиперестезией может стать стремлением причинять боли. Активная роль мужчины, его задача покорить женщину, может при патологических условиях стать желанием безграничной подчинённости.

Так мазохизм и садизм представляются в виде полнейших противоположностей. Этому соответствует также то, что лица, одержимые таким извращением, считают своим идеалом противоположное извращение у другого пола.

Противоположение мазохизма и садизма может, однако, послужить и к тому, чтобы совершенно устранить мнение, будто первый возник первоначально из рефлекторного действия пассивной флагелляции и всё остальное есть продукт присоединяющейся сюда ассоциации идей, как полагает Binetпри объяснении случая Руссо, и как полагает сам Руссо. Именно при активном истязании, что является для садистов предметом полового наслаждения, не приносит никакого раздражения собственных чувствительных нервов; так что здесь и сомнения быть не может в чисто психическом характере происхождения этого извращения. Садизм и мазохизм, однако, до того родственны, до того соответствуют друг другу во всех деталях, что заключение об аналогии одного распространяется и на другой, и уже этого одного достаточно для доказательства чисто психического характера мазохизма.

После выше приведенного сравнения всех элементов и явлений мазохизма и садизма и ознакомления со всеми описанными случаями страсть причинять боль и страсть испытывать боль кажутся лишь двумя различными сторонами одного и того же душевного процесса, первым и существенным коего является сознание активной, соответственно пассивной подчинённости, причём связь жестокости со сладострастием имеет лишь вторичное психологическое значение. Жестокие поступки служат для выражения этой подчинённости, во-первых, потому, что они являются сильнейшим средством для выражения этого отношения, а во-вторых, потому, что они, вообще представляют сильнейшее воздействие, какое один человек может наряду или вне коитуса оказать на другого.

Садизм и мазохизм суть результаты ассоциации в том смысле, в каком все сложные явления душевной жизни служат ассоциациями. Психическая жизнь состоит только из ассоциаций и диссоциаций простейших элементов сознания.

Однако, главный вывод тот, что садизм и мазохизм не являются результатом случайных ассоциаций, случайных моментов, а являются результатом ассоциаций, которые подготовлены факторами, существующими даже при нормальных условиях, и которые в действительности возникают легко при определённых условиях – при половой гиперестезии. Ненормально повышенное половое влечение растёт не только в вышину, но и в ширину. Переходя за пределы соседней области, оно смешивает своё с её содержанием и даёт таким образом патологическую ассоциацию, которая является сущностью этих обоих извращений.

Конечно, это не всегда так, и существуют случаи гиперестезии без извращения. Случаи чистой сексуальной гиперестезии наблюдаются, однако, реже случаев извращения.

Интересны, но трудно объяснимы случаи, в которых садизм и мазохизм одновременно возникают у одного и того же субъекта. Во всяком случае, одно из обоих извращений значительно преобладает над другим.

Насчёт этого решительного преобладания одного извращения и его позднего возникновения в таких случаях можно принять, что только одно преобладающее извращение врождённое, а второе благоприобретено с течением времени. Мысли о подчинённости и истязании, в активном или пассивном смысле, сопровождающиеся ощущением сладострастия, тесно сплелись у такого субъекта. Случайно фантазия разыгрывается в области тех же представлений, но с извращённой ролью. Дело может дойти даже до осуществления этого извращения. Но по большей части подобные фантазии и действия тотчас прекращаются, как несоответствующие первоначальному представлению.

Мазохизм и садизм являются также комбинированными с извращением полового чувства и именно со всеми формами и степенями этого извращения. Страдающий извращением полового чувства может быть садистом и мазохистом.

Где развилось на почве неврастенической индивидуальности половое извращение, там всё возрастающая при этом половая гиперестезия может вызвать явления мазохизма и садизма, то каждый отдельно, то оба вместе. Мазохизм и садизм являются, таким образом, основными формами психосексуального извращения, которые могут обнаруживаться в самых различных местах, во всей области заблуждений полового влечения.

Случай садизма и мазохизма у гомосексуалиста.

Случай 49. Господин А., электротехник, 27 лет, родители находились в кровном родстве, много кровных родственников родителей были больны тяжёлыми неврозами и психозами. Отец был фригидной натурой. А. с детства отличался нежным слабым телосложением. Первые половые ощущения появились на шестом году, при виде снимка мужской статуи. Вскоре после этого он стал чувствовать сильное влечение к отдельным товарищам по школе. Когда кто-нибудь из товарищей или учитель били его или дотрагивались до задницы, то у него появлялось сладострастное возбуждение. Он умел устроить так, чтобы доставлять себе это удовольствие часто. Ещё большее сладострастное ощущение он получал, если товарищ садился ему на колени. Когда ему было 18 лет, у него некоторое время опухла левая грудная железа. Он заметил, что из неё вытекает молокообразная жидкость. В девяти лет у него время от времени появлялось желание одеваться в женское платье и любовь к вышиванию по канве. С 11 лет это совершенно исчезло. На 13 году он начал заниматься психическим онанизмом. При этом в его воображении проносились мужские лица. Вскоре появились поллюции. Они сопровождались снами, во время которых ему представлялось, что мужчины секут его по ягодицам. В бодрственном состоянии такие представления также имели сладострастный оттенок. Со временем появилось стремление к активной флагелляции. С 17 лет он сделался неврастеником. Он начал замечать, что его половая жизнь ненормальная, и старался усиленными занятиями подавить свои ненормальные чувственные побуждения. На известный период времени ему удалось достигнуть этого, от онанизма он тоже воздерживался. С 20 лет он начал принуждать себя к половому общению с женщинами. Они были для него совершенно безразличны, но вид обнажённых женских ягодиц делал его потентным. Чувство сладострастия он испытывал, но в духовном отношении половой акт оставлял его совершенно неудовлетворённым. Некоторое удовлетворение доставляло ему сечь женщину по ягодицам. Обнажённая женщина вызывала у него желание бить её, однако он никогда не мог решиться последовать этому побуждению. Пассивная флагелляция рукой женщины не представляла для него ничего привлекательного, ибо он чувствовал, что это не может дать ему удовлетворения. Напротив, мысль о мужской флагелляции – активной и пассивной – вызывала у него сильнейшее возбуждение. То же и при виде мужских ягодиц, даже своих собственных в зеркале. Если он читал в газетах о телесных наказаниях или объявления о том, что ищут молодых слуг или компаньонов для путешествий, то это его сильно возбуждало. В то время и потом он чувствовал слабость к красивым, крепким, не слишком юным мужчинам. Его фантазия во сне и наяву вертелась исключительно около бичевания мужчинами по ягодицам. Иногда он упивался представлениями активного бичевания. Но до сих пор он не делал ни того, ни другого. За последние 10 лет он стал сильно страдать от неврастенических расстройств, вероятно, на почве воздержания, так как он всё реже и реже мастурбирует. Когда у него долго нет эякуляции, то его ненормальные половые ощущения резко усиливаются. Это заставляет его часто посещать публичный дом. А. явился ко мне и заявил, что не может долее выносить своего полового извращения. Он сам себя презирает, и не может так дальше существовать. Он просит только одного, чтобы его освободили от его отвратительных побуждений. На брак он никогда не решался, так как не может подавить в себе страх, что у него будут такие же несчастные дети, как он сам! А. нормально развит, имеет густую бороду и, за исключением умеренной цереброспинальной неврастении, не представляет никаких патологических явлений. Он легко приходит в состояние оцепенения, и также легко поддаётся внушению. Ему были сделаны внушения против превратного полового влечения и против садистических и мазохистических склонностей. Он скоро освободился от своих болезненных припадков и уехал домой вполне довольный результатами. Но улучшение продолжалось не долго. Спустя несколько недель он пошёл в баню и там, отчасти под влиянием вида многих голых мужчин, его превратные половые ощущения пробудились снова в сильнейшей степени. Через некоторое время ему представился случай поцеловать мужчину, а затем он встретил в столице "petitjésus"¹и он впервые совершил половое сношение с мужчиной. При этом было только достаточно прикосновение к телу, чтобы вызвать у него эякуляцию. Это несчастное происшествие повергло А. в безутешное горе, и он снова приехал ко мне. Единственным прочным результатом прежнего лечения нужно считать отсутствие садистических и мазохистических склонностей. При помощи нескольких новых сеансов удалось добиться (вероятно, временно) того, что пациент сделался нейтральным в половом отношении.