И.Б. Васильева Проблемы гендерных исследований в лингвистике

Целью данной статьи является обзор лингвистических исследований, проведенных по проблеме гендера в зарубежном и отечественном языкознании и наметить возможные перспективы будущих разработок в этой области.

За последние 25 лет в зарубежной и последние 10 лет в отечественной лингвистике ведутся интенсивные исследования, основанные на социально и культурно маркированной специфике пола (gender). Одной из работ, подсказавшей это новое направление исследований, была книга Р. Лакофф “Язык и место женщины” (1975). С тех пор в лингвистической литературе и лексикографии появился фиксированный регистр “мужская речь” (“man’s speech”) и “женская речь” (“woman’s speech”). Однако это не означает, что интерес к данной проблеме отсутствовал до того времени. Существует мнение, что лингвистическая традиция, учитывающая фактор пола, уходит корнями в античный мир, когда началось осмысление категорий природного/биологического пола (sexus) и грамматического рода (gender). Правомерно также утверждать, что полоролевая традиция общественного сознания берет свое начало в древнекитайской философии с ее основными понятиями – инь и янь (Халеева, 1999).

В данной статье термин гендер (gender), следовательно, будет использован не в смысле грамматического рода (т.е. организация частей речи в контрастивные группы “мужской”, “женский” и “средний”), а будет относиться к социальным категориям, основанным на факторе пола, но включающим поведение, роли, представления, детерминированные не биологически, а рассматриваемые в обществе как присущие мужчинам и женщинам. Понятие “гендер” отличается от понятия “пол” тем, что пол относится к биологическим характеристикам мужчин и женщин, а гендер охватывает те характеристики, которые приобретаются в процессе социализации (socialization). В отличие от категории sexus, гендерный статус и гендерно обусловленные модели поведения не задаются природой, а “конструируются обществом” (doing gender). Гендерные отношения являются важным аспектом социальной организации, они накладывают отпечаток на речевое поведение личности и процессы ее речевой социализации (Кирилина, 1999).

Категория gender была введена в понятийный аппарат науки в конце 60-х – начале 70-х годов и использовалась сначала в истории, историографии, социологии и психологии, а затем была воспринята в лингвистике, оказавшись плодотворной для прагматики и антропоориентированного описания в целом (Кирилина, 1999).

Общепризнанным является тот факт, что мужчины и женщины используют языковые средства по-разному. Современные западные лингвисты стремятся определить природу языковых различий, связанных с явлением гендера, их возникновение и последствия.

К настоящему моменту предложено много различных теорий, объясняющих различия мужского/женского дискурса. Остановимся на некоторых из них.

Одним из первых О. Есперсен в 20-х годах предположил, что различные роли, традиционно отведенные в обществе мужчинам и женщинам, обуславливают различия на уровне используемой ими лексики. Хотя отдельные моменты этой теории могут показаться сексистскими, в целом был сделан правильный акцент на социальных ролях, воспринятый в современных социолингвистических теориях.

Некоторые исследователи считают, что, например, скорость и успешность изучения языка, а также различия в психологической ориентации и темпераменте объясняются врожденными биологическими различиями. Психологические различия объясняют гендерные различия в общении. Женщин больше волнует установление дружеских отношений, взаимное участие людей в общении. Мужчин больше волнует их автономия, они стремятся к независимости и отдают предпочтение иерархическим отношениям. Приняв эту точку зрения, можно предположить, как психологические различия могут объяснить использование языковых средств по-разному мужчинами и женщинами. Стремление к автономии требует применения лингвистических стратегий и средств, которые устанавливают контроль, в то время как установление дружеских отношений, очевидно, потребует применения лингвистических средств, которые помогли бы вовлечь собеседника в разговор и подчеркнуть взаимозависимую сущность разговора (Holmes, 1995). Однако эмпирические исследования показывают, что другие различия обусловлены социально.

Другие исследователи выдвигают на первый план воспитание и социализацию как фактор, объясняющий различия мужского/женского дискурса. Во многих обществах дети мужского и женского пола следуют разным схемам (моделям) в общении, что, как подразумевается, и ведет к различиям в использовании и понимании ими языка. В современных западных обществах мальчики и девочки в самый важный период своего детства, когда они начинают говорить и учатся устанавливать отношения со своими сверстниками и другими людьми, растут среди сверстников своего пола. Отношения между мальчиками основаны больше на соревновании и установлении контроля, в то время как отношения между девочками основаны больше на сотрудничестве. Гендерные различия в использовании языка, следовательно, могут быть объяснены тем, что дети мужского и женского пола в результате социализации оказываются как бы в различных культурах (they are socialized into different cultures). Каждая группа учится способам поведения, включая и вербальное, у сверстников того же пола (Holmes, 1995; Hudson, 1996).

П. Традгилл (1995) и В. Лабов (1972), изучавшие акценты и престижные и непрестижные языковые варианты, предлагают сходные объяснения гендерным и социальным различиям в языке. Они утверждают, что те группы в обществе, которые считают, что могут достичь более высокого социального статуса, будут использовать более престижные варианты языка как средство достижения этой цели. Они считают, что женщины говорят “лучше”, чем мужчины, стремясь, таким образом, повысить свой социальный статус, так как в других отношениях им это сделать труднее, по сравнению с мужчинами. Социальный статус женщин традиционно определяется социальным статусом ее отца или мужа. Кроме того считается, что, поскольку женщины являются прежде всего воспитателями детей в обществе, их речь и должна быть правильнее, ближе к престижному стандарту.

Тот факт, что мужчины чаще используют в своей речи непрестижные формы и языковые варианты, характерные для рабочего класса, объясняется Традгиллом тем, что в обществе действуют два различных вида престижа – явный (overt) и скрытый (covert). Возможно, что скрытый престиж ассоциируется в обществе с жесткостью и мужественностью, характерной для мужчин этого класса. Поэтому мужчины, стремящиеся приобрести эти желательные характеристики, имитируют речь рабочего класса и сами считают свою речь такой (Trudgill, 1995).

Однако предположения и методология, лежащие в основе подобных исследований, подвергались критике, так как Традгилл и Лабов использовали общепринятую практику определения социального статуса женщин по социальному статусу мужчины, от которого она предположительно зависит. Это считается аномальным теперь, когда растет уровень мужской безработицы и количество неполных семей, где женщинам самим приходится содержать семью материально. Высказано мнение (Сoates and Cameron, 1988), что подобные исследования скрывают тот немаловажный факт, что даже внутри социального класса группы мужчин и женщин негомогенны. Всегда возникают подгруппы в результате различных образовательных, социальных и экономических возможностей. Как считают Дж. Коутс и Д. Камерон (1988), они и оказывают важное влияние на произношение, а не широкие стереотипные представления мужчин и женщин.

Четвертое объяснение соотносит гендерные различия в лингвистическом поведении с различным распределением власти в обществе. Власть, которой обладают мужчины в обществе, позволяет им определять и контролировать многие ситуации; мужские нормы преобладают в общении между людьми. Высказывается предположение, что именно те, кто имеет меньше власти, и должны быть более вежливыми. Поэтому в сообществах, где женщины являются бесправными членами подчиненных подгрупп, они, вероятно, и будут лингвистически более вежливыми, чем мужчины, занимающие руководящие позиции. Отличительной чертой подчиненных групп людей является стремление показать свою принадлежность группе; подчиненные группы стремятся сохранить ценности и взаимоотношения, которые отличают их от доминирующей группы. Поэтому это еще одно возможное объяснение, почему женщины и мужчины различаются по частоте использования тех или иных лингвистических средств (Holmes, 1995).

Таким образом, видно, что еще не выработано однозначного взгляда на проблему гендерных различий в языке и еще предстоит определить, будут ли эти теории альтернативными или они будут дополнять друг друга чтобы помочь понять и объяснить различия мужского/женского дискурса.

Несмотря на то что гендерные исследования в западном языкознании ведутся очень интенсивно, это направление находится в стадии становления в отечественной лингвистике.

На данном этапе в отечественной лингвистике рассматривается широкий спектр вопросов, связанных с лингвофилософскими основами гендерных исследований, их местом в междисциплинарной научной парадигме, исследующей модели понимания дискурса. Исследуются идентификационные признаки мужского и женского стилей письма, рекламные тексты с точки зрения нейтрализации в них гендерного фактора, рассматриваются модели представления женщин в текстах социальной рекламы, изучаются вопросы лексикографической кодификации ограничений, налагаемых на употребление языковых единиц, ограниченных употреблением по параметру пола, и этнокультурная специфика представлений о мужественности и женственности; тематизируются особенности вербального поведения мужчин и женщин, их коммуникативные стратегии и тактики (Халеева, 1999).

Стоит отметить, что и отечественные, и зарубежные лингвисты подчеркивают междисциплинарный характер гендера. Это позволяет определить гендер в качестве своего рода междисциплинарной интриги, в основе которой сплетается множество наук о человеке, о его не только биологической, но и социально и культурно обусловленной специфике (Халеева, 1999).

Проводившиеся до сих пор исследования носили общий описательный, социолингвистический или психологический характер. Учитывая то, что подход к проблеме различий мужского/женского дискурса может быть многогранен, нам представляется перспективным и интересным рассмотреть лексические единицы, ограниченные в употреблении по параметру пола, в рамках широкого прагматического контекста, который предполагает выход в ситуацию общения и мотивирует выбор тех или иных языковых средств. Контекст является многомерной структурированной иерархией, построенной на пересечении двух плоскостей – социальной и когнитивно-психологической (которые уже были упомянуты в вышеприведенных объяснениях). Одним из параметров широкого прагматического контекста (включающего биологические характеристики коммуникантов, их ролевые отношения, психологические и когнитивные состояния) является параметр пола, который накладывает ограничения на употребление тех или иных языковых единиц или выбор тех или иных языковых средств (Заботкина, 1991).

В рамках этого подхода нам представляется важным провести анализ лексики, ограниченной мужской/женской ситуацией общения, выявить соотношение полисемантических/моносемантических единиц, соотношение единиц широкой и узкой семантики в каждой подгруппе, проанализировать способы образования новых единиц, ограниченных по параметру пола. Интересным для исследования представляется также когнитивный уровень этих единиц и выявление концептуальных метафор, лежащих в основе образования новых лексических единиц мужского/женского дискурса.

Итак, включенный недавно в лингвистическое описание понятие гендер подчеркивает социальные аспекты пола и связанные с ним культурные традиции, стереотипы, которые самым непосредственным образом влияют на самоидентификацию личности и, следовательно, достойны пристального внимания прагматики, когнитивной лингвистики и теории коммуникации (Кирилина, 1999).

Библиографический список

1. Заботкина В.И. Семантика и прагматика нового слова: на материале английского языка: Автореф. дисс. д-ра филол. наук. М., 1991.

2.Кирилина А.В. Гендер: лингвистические аспекты. Издательство “Институт социологии РАН”. М. Изд-во Ин-та социологии РАН, 1999.

3. Халеева И.И. Гендер как интрига познания // Гендерный фактор в языке и коммуникации: Сб. науч. тр./ МГЛУ. М., 1999.

4. Coates J., Cameron D. (eds.) Women in their speech communities. Longman. London, 1988.

5.Holmes J. Women, men and politeness. Longman. New York, 1995.

6. Hudson R.A. Sociolinguistics. Cambridge University Press, 1996.

7. Labov W. The study of language in its social context. // Giglioli P.P. (ed.) Language and social context. Penguin Harmondsworth, 1972.

8. Lakoff R. Language and Woman’s Place. Harper and Row. New York, 1975.

9. Trudgill P. Sociolinguistics: an introduction to language and society. Penguin, 1995.