Г Научная деятельность

'•-•-. _: Макс Вебер не создал законченного целостного труда по социо логии. При его жизни вышли статьи по методологии социально го познания и работы по социологии религии. Рукописи Вебера по экономической социологии были изданы Марианной Вебер и Иоахимом Винкельманном в 1921 г. под названием «Хозяйство и общество» в качестве главного труда. Почти все работы Вебера по экономической социологии, социологии власти, социологии религии и учение о методе, как показал, например, Бройер при менительно к социологии власти, остались незавершенными про ектами.

Лейтмотивом научного творчества Вебера были размышления о природе, истории, влияниях и дальнейшей судьбе капитализма. Его ранние труды посвящены в основном историко-правовой те матике. В работах «К истории торговых обществ в средние века» (1889), «Римская аграрная история и ее значение для государс твенного и частного права (1.891) [в русском переводе «Аграрная история древнего мира» (1923)], в докладе «Национальное госу дарство и экономическая политика» (1895) и в ряде других работ исследуется в духе требований исторической школы внутренняя связь экономического развития с правовыми, политическими, религиозными, психологическими, этнографическими и другими аспектами жизни общества. Эти работы, а также комментарии к результатам опроса сельскохозяйственных рабочих, содержащие • резкую критику немецкого юнкерства, ряд других статей и докла-•; дов принесли Веберу известность и репутацию националистически; настроенного эксперта по аграрным вопросам, деятельно выступа- 5 ющего за индустриальный путь развития Германии. ;•

Наметки социологии содержатся уже в первых работах_: Вебера. Собственно социология начинается со статей по мето-: дологии науки, появившихся после 1903 г.: «"Объективность" со-; циально-научного и социально-политического познания» (1904)^3 «Критические исследования в области логики наук о культуре» i (1906), серии статей под общим названием «Рошер и Книс и ло- \ гические проблемы исторической политэкономии» (1903—1905), з исследования культурно-исторической роли протестантизма в ра- ; 'боте «Протестантская этика и дух капитализма» (1904). Некоторые f важные работы, такие, как «Смысл «свободы от оценки» в соци-| ологической и экономической науке», статьи по социологии ми-> ровых религий, политические речи и публицистика были опуб- * ликованы в 1916—1919 гг.; над «Хозяйственной этикой мировых| религий» Вебер работал до конца своей жизни. Наиболее зна-1 чимые последние работы Вебера — «Политика как призвание и| профессия» (1919) и «Наука как призвание и профессия» (1920). | Посмертно были изданы сборники статей по социологии рели-Д гии, социологии власти, экономической социологии, сборники! политических трудов, работ по методологии и логике культурно-;!

исторического и социологического исследования, по социологии музыки и др. (1921-1926).

, Об источниках своих идей сам Вебер нигде не говорит. Их невозможно установить и по ссылкам в трудах, поскольку Вебер практически ни на кого не ссылается, что по сей день дает повод для спекулятивных дискуссий о том, под чьим духовным влияни ем формировалась его социология. Вместе с тем основные линии философских и научных влияний на формирование социологии Вебера прослеживаются достаточно четко, хотя для написания социологических трудов, разработка которых началась в споре с исторической школой политэкономии, они имеют опосредованное значение.

В образовательно-биографическом плане Вебер вращался в немецкой академической духовной среде конца XIX в., для кото рой характерно влияние неокантианства (Виндельбанд, Риккерт) и герменевтики (Дильтей) в философии, господство «историчес кой школы» в политэкономии и «школы Ранке» (Л. фон Ранке, Б.Г. Нибур) в исторической науке.

Вебер усвоил индивидуализирующий подход и антинату ралистический настрой неокантианства и «философии жизни». Методологическое влияние основателя понимающей психологии и герменевтики Вильгельма Дильтея на Вебера было столь велико, что понимающую социологию Вебера можно рассматривать как специально-научное развитие соответствующих подходов. При этом следует подчеркнуть, что психологизм и иррационализм, свойственные «философии жизни», Вебер не принял. Он понимал уязвимость центральной идеи представителей баденской школы неокантианства (В. Виндельбанд, Г. Риккерт), противопоставля ющей генерализирующий метод естествознания индивидуализи рующему методу истории, весьма скептично относился к дуализ му дадысторических ценностей и действительности у Риккерта, справедливо считая, что понятие «ценность» не имеет смысла вне контекста человеческих нужд и интересов.

В отличие от Маркса немецкая классическая философия не стала для Вебера объектом критики и отправной точкой ис следований: хотя Кант для него и являлся ключевым духовным ориентиром, взаимодействие с идеалистической философией в целом опосредовано у Вебера неокантианством. Особого внима ния заслуживает вопрос о влиянии на Вебера Ницше и Маркса. Нигилистская критика Просвещения и морали Ницше производи ла на Вебера впечатление и служила своеобразным ориентиром в пространстве между научной объективностью и привязкой к цен ностям. С Марксом Вебер полемизировал в течение всей своей научной деятельности, стремясь, порой тщетно, освободиться от влияния его теоретических представлений. Это стремление дик товалось не только различием научных подходов (Вебер считал, что материалист Маркс односторонне преувеличивает значение экономических факторов в истории в ущерб духовно-культурным),; но и политическими, и социально-биографическими мотивами, о чем свидетельствует его самопонимание как буржуазного мысли теля. Вебер содействовал становлению не самой лучшей традиции академической социологии Запада — не вступать в глубокий и от крытый спор с Марксом.

В ранних работах Вебера, в которых закладывались методоло гические основы его будущей социологии, явно чувствуется вли яние «исторической школы» политэкономии, которое за преде лами Германии было незначительным. В отличие от более старых теоретических подходов в политэкономии (от Смита до Рикардо) и критической политэкономии (Маркс) и от появившейся при Вебере неоклассической политэкономии («учение о субъективной полезности», «теория предельной полезности», подход к потреби телю как к рационально рассуждающему о полезности субъекту у Вальраса, Менгера, Парето) историческая школа и Вебер скепти чески относились к абстрактному теоретическому анализу, предпо читая конкретное эмпирическое исследование. Методологические установки Вебера не исключали, однако, критического отношения к «школе», о чем свидетельствует, в частности, критика биологи ческих аналогий и стилизированного подхода к личности в трудах Рошера и Книса. В рамках экономической науки такая истори ческая и социологическая установка после утверждения неок лассической политэкономии в качестве главного академического тече.ния имела второстепенное значение в разнородных подходах типа "институциональной политэкономии американского толка (Веблен, затем, в 20-е гг., Кларк и Коммонс, после Второй миро вой войны — Капп).

Представляется целесообразным проводить различие между прямым влиянием на становление ключевых идей и понятий со циологии Вебера и влиянием преимущественно биографического характера, имеющим больше отношение к становлению личности, мировосприятия в целом. Такое влияние оказала на Вебера прежде всего нигилистская философия Ницше с ее сквозным мотивом кри зиса европейской культуры и подспудным требованием научного

толкования этого явления. Вслед за Ницше диагноз кризиса евро пейского мышления поставил в своей феноменологии Э. Гуссерль. Аналогичные оценки состояния научной мысли в психологии за фиксировал 3. Фрейд, о том же писал политический мыслитель и философ истории О. Шпенглер в известной книге «Закат Европы», социолог Карл Маннгейм и др. Пессимистичный взгляд на судь бы европейской цивилизации свойствен также Веберу: он видел в бюрократизации государства и экономики роковую неизбежность и полагал, что при социализме, как будущей социальной форме, окостенелые черты бюрократизированного буржуазного общества выступят еще более рельефно.

В трудах Вебера наука об обществе обретает вид академичес кой дисциплины социологии, сконструированной из взаимосвя занных определений понятий и опирающихся на них исследований социальной жизни в сферах экономики, государства и права, рели гии, а также других, отчасти лишь намеченных им сферах (напри мер, музыки). В старой социологии Вебер нашел много материала для своих теоретических построений. Он отвергает организмичес-кие аналогии Шеффле, эволюционизм Спенсера и социал-дарви низм, представленный в социологии, например, Гумпловичем, хо тя и отзывается положительно о фундаментальном труде Тенниса «Община и общество» (1887) и использует в измененном виде его термины, но не более того.

Вклад Вебера в социологию можно сравнивать с вкладом дру гих социологов — современников Вебера, что и сделал Парсонс, указавший на определенное сходство взглядов Вебера, Дюркгейма и Парето, зафиксированное им в понятии волюнтаристской теории Действия. Но сам Вебер создавал свою социологию практически в изоляции от работ зарубежных коллег и независимо от трудов своих соотечественников, таких как Зиммель, Шелер, Маннгейм. Отчасти это свидетельствует о самосознании Вебера как ученого, отчасти — об уровне международной институционализации соци ологии и нормах научной жизни Германии того времени.

При интерпретации социологии Вебера очень важен учет особенностей его языка и терминологии. Помимо фундамен тального понятия социального действия Вебер практически не использует распространенные ныне социологические термины типа социальной роли, интеракции, модернизации и т.д., хотя большинство этих понятий восходит к его социологии. Перевод Вебера затруднен, поскольку его тексты содержат ныне неупот ребляемые обороты и понятия, отмечены своеобразием немецкого языка, содержат немало сложных конструкций. Центральное понятие — «понимание» трудно точно передать в переводе. Устоявшиеся позднее в англоязычной литературе обозначения «interpretation» и «interpretive sociology» содержат мало культурно-исторических коннотаций немецкого понятия «Verstehen» в его веберовском употреблении и связи с представлением Риккерта о культурной привязке ценностей. Аналогичные сложности свя заны с переводом употребляемых в современном немецком на учном языке и герменевтической традиции понятий «идеальный тип» и «чистый тип», а также таких основополагающих понятий, как «господство», «власть» и др.

Социология Вебера

Теория познания и методология

В ряде трудов по понимающей социологии⁴⁴¹ в начале своих социологических исследований Вебер изложил некоторые методо логические и гносеологические принципы социологии, что было вполне уместно по отношению к находящейся в становлении на уки. Он занимался методологической рефлексией в русле фило софских идей Дильтея и Риккерта в той мере, в какой это было необходимо для разработки социологических категорий. При этом речь шла не о фундаментальном философском обосновании соци ологического знания и не о методах конкретных социологических исследований, но скорее о предварительной разработке основ со циологического стиля мышления, необходимом методологическом обеспечении социологии как самостоятельной науки, имеющей ' свой особый взгляд на мир и методы его познания. В этом смыс ле Вебер назвал конструирование идеальных типов — основной метод своей срциологии — «временным пристанищем до той по ры, пока не научатся ориентироваться в безбрежном море эмпи рических фактов»⁴⁴² и ставил вопрос о том, станет ли социология когда-нибудь «зрелой наукой», которая сможет преодолеть стадию предварительной работы с преходящими идеальными типами или же ей, как всем историческим дисциплинам, суждена «вечная мо лодость»⁴⁴³. Академическая социология, в том числе, ссылающаяся на Вебера, позднее шла различными путями в поисках ответа на этот вопрос⁴⁴⁴.

, н. Основные принципы своей социологической теории познания Вебер изложил в 1904 г. в программной статье «"Объективность" социально-научного и социально-политического познания» в журнале «Архив социальной науки и социальной политики». Ключевым является представление о социологии как «эмпири ческой науке о культуре или культурной жизни», ибо, по Веберу, социальная жизнь и окружающая нас социальная действительность суть культура. При этом культуру он толкует в духе неокантианской философии Риккерта и связывает не столько с материальными суб стратами и технологиями, сколько со смыслами, значениями, иде ями и ценностями, которые следует раскрыть в ходе научного ана лиза: «Социальная наука, которой мы собираемся заниматься, — это наука о действительности. Мы стремимся понять окружающую нас действительность жизни, в которую мы включены, в ее своеобразии: с одной стороны, взаимосвязь и культурную значимость отдельных ее явлений в их нынешнем облике, с другой — причины того, что они исторически сложились именно так, а не иначе»⁴⁴⁵-.

Социология — не единственная наука, занимающаяся анали зом и толкованием социальной действительности как совокупности явлений культуры. Веберовским представлениям соответствовали этнология и культур-антропология, появившиеся в то же время и синтезированные в виде структурно-функциональной культур-ант-ропологии и социологической теории в трудах Парсонса. Понятие культуры, строгим определением которого Вебер не занимался (он заимствовал его у неокантианцев), слишком широко и размыто⁴⁴⁶.

Гносеология Вебера вращается вокруг экспликации методо логической операционализации понятия «действие» и програм мно фиксируется в максиме: «Всякое размышление о последних элементах осмысленных человеческих действий связано прежде всего с категориями «цели» и «средства»»⁴⁴⁷. Нельзя не заметить, что понятия «цель» и «средство» взяты из философского и культурного багажа Западной Европы, где они нашли свое наиболее полное социальное воплощение. Вебер работает с теми же понятиями, в которых описывает себя западное общество, но, генерализируя их, придает им характер европоцентричной научной идеологии. •

Социальная действительность предстает у Вебера в виде культурно обусловленной взаимосвязи действий большого числа индивидов, не обязательно находящихся в непосредственном ин дивидуальном контакте. Действия каждого из них можно понять, т.е. объяснить с помощью понятий «цель»—«средство» и метода «идеальных типов». Различение между пониманием и объяснением проводится в том смысле, что поведение можно объяснить, а дейс твие, сверх того, можно понять. «Объяснению» придается, таким образом, значение, обычное для естествознания, не имеющего, как правило, дела со смысловым и субъективным. «Понимание» рассматривается в духе идей философии жизни и неокантианства как специфический метод познания в социальных науках. Но в отличие от своих учителей-философов Вебер не разграничивает природу и общество как онтологически чуждые друг другу сфе ры и отказывается от метода непосредственного вживания, инту иции, поскольку этот метод не дает общезначимых результатов. Он стремится соединить общенаучное объяснение через закон с объяснением через мотив в особом, социологическом, типе объ- ⁴⁴⁸ яснения-понимания. ,,:

Методологический индивидуализм. Вебер выдвигает методо логическое требование использовать в социологии лишь такие объяснения, которые позволяют рассматривать общество и раз личные социальные образования в качестве производных от форм социальных действий индивидов: «Если в социологии речь идет о «государстве» или «нации», об «акционерном обществе» или о «семье», о «воинском подразделении» и других «образованиях» та кого рода, то имеется в виду только определенный тип поведения отдельных людей, конкретный или конструированный в качестве возможного»⁴⁴⁹. «Для понимающей социологии, интерпретирующей поведение людей, эти образования — просто процессы и связи спе цифического поведения отдельных людей, так как только они яв ляют собой понятных для нас носителей осмысленных действий»'. Упрощая, можно сказать, что «методологический индивидуализм» противостоит подходам, в рамках которых части объясняются из целого, действия индивидов — из социальных контекстов. Но рас смотрение позиции Вебера только в таком ключе будет догмата -зацией. Он отдает себе отчет в том, что «социология также часто вынуждена пользоваться подобными коллективными понятиями (нередко совершенно одинаково обозначая их), для того чтобы вообще обрести понятную терминологию»^-, что при толковании поведения необходимо принимать во внимание тот «основопола гающий факт», что «эти коллективные образования имеют огром ное, подчас решающее каузальное значение для поведения людей»⁴⁵⁰ и т.д.

Принципиально важно зафиксировать то, что теоретико-ме тодологической предпосылкой, исходной реальностью и элемен тарной клеточкой социологии Вебера является представление о целерационально действующем индивиде и производном характере всех форм коллективности типа «народ», «общество», «государс тво» и т.д. Так, он пишет, например: «Современное государство в значительной степени функционирует как комплекс специфичес ких совместных действий людей потому, что определенные люди ориентируют свои действия на представление, что оно существует или должно существовать; потому, следовательно, что юридичес кие ориентированные установления сохраняют свою значимость»^. Такого рода утверждения призваны помимо прочего подчеркнуть те, что о коллективном субъекте в социологии можно говорить только в метафорическом смысле.

Концепция идеальных типов. Идеальные типы — это особые понятийные инструменты социологического анализа, в которых проявляется приверженность Вебера неокантианскому пониманию культуры. Идеальный тип «создается посредством одностороннего усиления одной или нескольких точек зрения и соединения множес тва диффузно и дискретно существующих единичных явлений..., которые соответствуют этим точкам зрения и складываются в це лостный мысленный образ. В реальной действительности такой

мысленный образ в его понятийной чистоте нигде эмпирически не;; обнаруживается; это — утопия. Задача исторического исследования; состоит в том, чтобы в каждом отдельном случае установить, на-; сколько действительность близка или далека от такого идеального образа»⁴⁵¹. Примерами идеальных типов у Вебера являются понятия «средневековое городское хозяйство», «капитализм», «бюрократи ческое господство» и т.д. Пользуясь современной социологической терминологией, можно сказать, что речь здесь идет о теоретичес ких конструкциях, которые отличаются от обычных, например в политэкономии, моделей тем, что они менее произвольны, менее: абстрактны, в большей степени связаны с исторической действи тельностью. Вместе с тем эти конструкции нельзя смешивать с / самой действительностью, так же как нельзя «подводить» под них; явления действительности как экземпляр — под схему. В отличие '••-от помологических (формулирующих общие закономерности) и; дедуктивных форм научного объяснения по образцу естественных I наук идеальные типы относятся к идеографическим (индивидуали зирующим) методам познания, которые не могут быть поняты без I рассмотрения действительности в культурологическом ключе.

Цель образования идеально-типических конструкций «состо-_; ит в том, чтобы ясно довести до сознания не родовые признаки, а, напротив, своеобразие явлений культуры»⁴⁵², показать то, что в гер меневтической традиции принято называть «историческим индиви дом». При этом идеальные типы оказываются средством решения этой задачи. Историк нацелен на выявление преимущественно ^; уникальных связей, социолог — на выявление связей повторяю щихся. С этим связано различие в степени общности конструиру емых для решения их исследовательских задач идеальных типов: «генетических идеальных типов» исторической науки и «чистых типов» социологии.

Наукоучение. Вебер утверждает, что социально-научное поз нание социального действия должно быть «свободно от оценок» в отличие от самого социального действия, которое свободным от _: оценок быть не может. При этом он уходит от обсуждения осо бенностей социально-научного познания в культорологический анализ и сообщает, что в вопросе о «свободе от оценок» речь идет о тривиальном по сути требовании, согласно которому исследователь должен жестко разводить между собой констатацию факта и свое отношение к этому факту. «Речь идет исключительно о том, по сути в высшей степени тривиальном требовании, что исследователь и интерпретатор при установлении эмпирических фактов (включая выявленное им оценочное поведение исследуемого эмпирического человека) и его практическая оценка... непременно должны раз водиться, так как здесь речь идет о гетерогенных проблемах»⁴⁵³. Но сложности появляются вновь при обсуждении вопроса об объек тивности социологического познания. «Не существует абсолютно «объективного» научного анализа культурной жизни или... «соци альных явлений» независимо от специальных и «односторонних» точек зрения, согласно которым они — явно или неявно, вольно иди невольно — избираются, анализируются и расчленяются при изложении. Все дело в специфике любого социально-научного исследования». Эта специфика заключается, по Веберу, в том, что мир человека организован смысловым образом и познание куль турных явлений может осуществляться лишь «на основе значения, которое имеет для нас всегда индивидуально конституированная действительность жизни...»⁴⁵⁴. Одним из следствий этого является то, что «эмпирическая наука не может никого учить, что он дол жен, но лишь что он может и — при случае — что он хочет»⁴⁵⁵.

Подводя итог, можно сказать, что в теории и методологии науки Вебер выдвигает требования, которые не нашли оконча тельной разработки в его методологических исследованиях⁴⁵⁶. При реализации этих требований Вебер сталкивается с затруднениями, обнажившими противоречивость методологических основ его со циологии.