Феномен митингового сознания

С точки зрения психологии, митинги, по своей сути, являются психотропными сеансами с достаточно высокой степенью трансформации личности. Не погружаясь в психологические глубины, воспользуемся двумя несложными моделями, позволяющими отчасти объяснить некоторые из рассмотренных выше феноменов митингового сознания.

Схема 22

Первую из этих моделей можно образно назвать «принципом ромашки», поскольку на изображающем ее выше рисунке области личных интересов членов митинговой массы обозначены в виде лепестков, имеющих различную пространственную ориентацию, а пересечение этих областей в центре образует поле общих интересов той же массы – как бы сердцевину ромашки.

Эти совпадающие интересы индивидуумов, суммируясь, образуют большой массив духовной энергии и однонаправленной воли, тогда как разнонаправленные лепестки несовпадающих интересов либо вообще никак не проявляются, либо гасят друг друга, что хорошо заметно в речах ораторов, выступающих «не по делу», и потому не аккумулирующих жизненные чаяния отдельных лиц.

Выявленное же общее ценностное ядро, завладев вниманием публики, нарастает усилиями целенаправленно работающих ораторов, как снежный ком и, в конце концов, выливается в запланированное организаторами митинга действие – от изменения мировоззрения заметной части митингующих, принятия каких-либо резолюций или обращений, решения голосовать за определенного кандидата до похода на органы власти – мирного или воинственного.

Схема 23

Вторая модель, изображенная на схеме 23, также носит образный характер, и называется «принципом ежа». Представим себе предмет обсуждения, скажем, политическую или экономическую ситуацию в стране, в виде точки А, находящейся в центре прямоугольной системы координат. Это – то, что есть. Оно не устраивает граждан, - один хочет, в соответствии со своими представлениями о личном (или общественном – в данном случае это не важно) благе перевести ситуацию из «дурной» точки А в «хорошую» точку А₁, другой – в А₂, третий – в А₃ и т.п. Желание каждого индивидуума предстает в виде вектора, причем начинаются все эти векторы в единой точке А, ибо действительность на всех одна, а устремляются в разные стороны («сколько голов – столько и умов»), имея притом различную длину, пропорциональную духовной энергии или общественному влиянию данной личности.

Возникает нечто вроде лучистой звезды, махрового цветка или ощетинившегося ежа, и чем больше «иголок» у этого ежа, тем ближе их равнодействующая подходит к нулю. Противоположные устремления нейтрализуют друг друга. На любого мудреца найдется свой простак, на любого патриота – свой космополит, на любого левого – свой правый, на любого сильного – десяток слабых, на любого знатока – сотня дилетантов. В результате произойдет практически полная взаимная аннигиляция, и толпа (а равно и общество в целом) окажется коллективным субъектом, хотя и весьма неравнодушным к своим проблемам и даже, возможно, весьма деятельным, но в целом безвольным. А при достаточной длине «иголок» еще и склонным к политическому распаду, как это произошло с СССР в 1991 году.

Само самим, разумеется, что «еж» на практике почти всегда в той или иной мере асимметричен, его равнодействующая отлична от нуля, и она колеблется, как стрелка компаса в магнитную бурю. Но стоит лишь создать устойчивое магнитное поле – и стрелка моментально установится вдоль него. Точно так же и умелый оратор, опираясь на общие ценности массы (по схеме ромашки), зачесывает все «иголки ежа» на одну сторону, призывая: «идите за мной!».

Дальше процесс нередко движется по нарастающей, и вот уже толпа не ищет у оратора совета, а требует: «веди нас!». И горе вожаку, не сумевшему сыграть свою роль до конца и ставшему заложником возбужденной им толпы. Это не обязательно толпа на уличном митинге – это может быть и целый народ у радио и телевизора. И сам процесс может длиться годы, а итог действия вовремя не ориентированной в направлении, благоприятном для общества, духовной энергии, как правило, непредсказуем и суров.

Обе модели – ромашки и ежа – представляют действие разнородных и разнонаправленных идейных сил, но если ромашка выделяет центростремительный момент действия этих сил – общее ценностное ядро, то еж подчеркивает их центробежный момент. Единство центробежных и центростремительных факторов в анализе настроений толпы с учетом речевой цели митингового оратора определяет его поведение на народной трибуне.

Психология масс, ее законы и ключи к ней всегда занимали тех, кто ставил своей целью завоевание и удержание власти. Знание того, что неведомо самому народу, считалось азбукой профессионального политика любой социальной системы и любого режима.

«Учись управлять массой. Не давай ей увлечь себя. Это можно достигнуть самодисциплиной и хладнокровием. Владей всегда собой, будь тверд и спокоен, тогда ты будешь держать слушателей в своих руках», - говорилось в памятке агитатора, опубликованной в Бюллетене бюро печати Политуправления РВСР. 27.04.1920.