1. Аргументация Президиума вас рф

Во-первых, основная проблема, вставшая перед Президиумом, заключалась в том, чтобы квалифицировать переход права требования к одному из цессионариев. Смысл, вероятно, заключался в том, чтобы выйти из правового вакуума в части регулирования последствий так называемой двойной уступки путем применения норм о купле-продаже по аналогии. Такая аналогия по своей сути дала бы возможность признать наличие у продавца (цедента) фактической и юридической возможности передать спорный объект продажи любому из конкурирующих покупателей по своему усмотрению.

К спорным отношениям сторон суд применил по аналогии закона ст. 398 ГК РФ, вероятно, обратив внимание на то, что ситуация двойной цессии аналогична ситуации с двойной куплей-продажей индивидуально-определенной вещи. Согласно данной статье покупатель вправе требовать отобрания индивидуально-определенной вещи у должника, обязавшегося данную вещь передать кредитору. Это право имеется у кредитора во всяком обязательстве по передаче индивидуальной вещи в собственность. Однако в случае, если к моменту предъявления требования кредитором данная вещь уже была передана третьему лицу, имеющему на нее право собственности, продавец вправе лишь требовать возмещения причиненных неисполнением обязательства убытков. Если же вещь не была передана, приоритет кредиторов решается ст. 398 ГК РФ в зависимости от срока возникновения обязательства.

Соответственно, по мысли Суда, приоритет между цессионариями в отношении одного и того же права требования должен решаться в зависимости от того, был ли уведомлен должник о состоявшейся уступке. Такой логический "переход" в аргументации был обоснован Президиумом со ссылкой на п. 3 ст. 382 ГК РФ в его старой редакции, согласно которому цессионарий несет риск отсутствия письменного уведомления должника, тогда как последний имеет в данном случае возможность исполнить обязательство первоначальному кредитору. Следовательно, делает вывод Суд, возврат права требования цеденту становится невозможным, как только должник узнал (по смыслу данной аргументации, узнал из уведомления) о состоявшейся цессии.

Далее Президиум подчеркнул, что цедент совершил действия, направленные на исполнение именно договора с обществом "Алмакс-Инвест", а именно направил в суд заявление о процессуальном правопреемстве, а должнику - уведомление о состоявшейся уступке прав именно в пользу "Алмакс-Инвеста".

Из вышеописанных двух аргументов, по мнению Президиума, вытекает, что "воля сторон на передачу права была выражена именно в оспариваемой сделке, подписанием которой стороны определили момент перехода права, а также в действиях сторон, свидетельствующих об исполнении договора N 1725/11 [с обществом "Алмакс-Инвест"], в виде получения ответчиком подлинных документов, дающих ему право требования к должнику".

Как видно, Президиум во многом опирался на аргументацию кассационной инстанции, дополнив тезис о значении передачи подлинников документов цессионарию ссылкой на значение уведомления должника <1>. При этом аналогия права, использованная Судом, позволила, помимо прочего, сконцентрировать внимание на старой проблеме толкования ст. 382 ГК РФ, ссылку на которую использовали суды первой и апелляционной инстанций, признавая спорную сделку ничтожной, как противоречащую закону (ст. 168 ГК РФ). Действительно, до вступления в силу информационного письма Президиума ВАС РФ от 30 октября 2007 г. N 120 "Обзор практики применения арбитражными судами положений главы 24 Гражданского кодекса Российской Федерации" (далее - Обзор N 120) практика признания судами сделок цессии недействительными на том основании, что передаваемое по сделке право либо возникло из сделки, впоследствии признанной недействительной, либо вообще не существовало, так как было погашено должником, была весьма распространена. Пункт 1 Обзора N 120, в свою очередь, ориентировал суды на то, что недействительность (читай - несуществование) требования, переданного на основании соглашения об уступке, не влечет недействительности соглашения об уступке. Соответственно ВАС РФ в комментируемом Постановлении отметил, что предлагаемое им решение проблемы двойной уступки согласуется с позицией, отраженной в п. 1 Обзора N 120, вероятно, имея в виду то обстоятельство, что цессионарий, к которому право требования вовсе и не переходило, поскольку уже было передано другому лицу, вполне может претендовать на возмещение цедентом убытков, вызванных непередачей оговоренного предмета соглашения о цессии, на основании ст. 390 ГК РФ.

--------------------------------

<1> Справедливости ради стоит обратить внимание на то, что кассация также указала на иные "действия об исполнении договора", которые свидетельствуют о воле на передачу права конкретному цессионарию (см. Постановление ФАС Московского округа от 28 сентября 2012 г. по делу N А40-133899/11-68-1158 (СПС "КонсультантПлюс")). Под такими действиями цедента может пониматься и уведомление им должника, если совершение такого действия было возложено на него договором цессии.