Ideology-1

—«эмоциональное напряжение»;

—«чувство беспокойства»;

—«неуверенность».

Эмпирическими референтами чувства уверенности и оптимизма явля ются следующие индикаторы:

—«очень хорошее, приподнятое настроение»;

—«спокойное, уверенное».

3.Изучение основных внутренних и внешних аспектов культуры бе зопасности осуществлено через набор показателей, отображающих следующие уровни:

Внутренние аспекты:

— когнитивно установочный — выбор по оси «лучше оправдать пре ступника, чем осудить невиновного»; «лучше осудить невиновного, чем оправдать преступника», выбор альтернатив «отменить морато рий на смертную казнь», «шире пропагандировать идеи ненасилия и гуманизма», «ужесточить ответственность...» и др.;

— эмоционально оценочный уровень: индикаторы: «чувство опаснос ти, страха», напряжённости; поле личностных, социальных, эконо мических проблем и угроз, беспокоящих респондента;

— вербально поведенческий — показатель готовности действовать оп ределённым образом в случае опасности.

Индикаторы пассивной апатичной реакции: «ничего не буду делать». Индикаторы институционного решения проблем: «обращусь в суд, ми

лицию»... в общественные организации.

Индикаторы делинквентного поведения: «обращусь к криминальным авторитетам».

Индикаторы протестного поведения: «буду участвовать в митингах, де монстрациях, забастовках».

Индикаторы экстремальных действий: «возьмусь за оружие».

4.Основные контуры «образа врага» или главных субъектов угроз фиксировались в исследовании по оппозициям:

«богатые — бедные»; «народ — олигархи», «советская власть — нынешняя власть»; «молодые — старые»; «демократы — коммунисты»,

«атеисты — религиозные экстремисты»; «США, НАТО — национал патриоты»;

«чиновники, бюрократы — криминалитет» через показатель канализа ции вины за все трудности и проблемы, с которыми приходится сталки ваться обществу и государству.

5.Социодинамика рисков и опасностей фиксировалась через показа тели, отображающие вектор изменения масштабов проблем, опасностей и угроз, стоящих перед обществом и личностью. Индикаторами социодина

111

мики рисков стали следующие референты: «стало больше», «столько же, сколько и раньше»; «стало меньше».

6.Оценка эффективности противостояния рискам и угрозам со стороны: а) государства — определялась через показатели доверия к следующим структурам: Президент, правительство, Госдума, Совет Федерации,

суд, прокуратура, МВД, ФСБ, армия, государственные СМИ; б) институтов гражданского общества — через показатели доверия к не

зависимым СМИ, политическим партиям разной ориентации, пра возащитным и благотворительным организациям, общественным со юзам, Церкви и другим религиозным объединениям.

7.Классификация основных форм проявления культуры безопаснос ти основывалась на показателе, отображающем социальные экспектации относительно шагов по локализации стратегических рисков и угроз, а так же показателе, фиксирующем «образ врага».

Эмпирическими индикаторами тоталитарной культуры безопасности стали признаки референты:

Считают необходимым: «ужесточить ответственность за пренебре жение интересами государства»; «отменить мораторий на смертную казнь»; «укрепить дисциплину во всех сферах жизнедеятельности общества».

Не доверяют: «политическим партиям правой ориентации», «правоза щитным и благотворительным организациям»; «независимым СМИ».

Винят за трудности: «нынешнюю власть»; «олигархов», «демокра тов»; «США и НАТО»; «журналистов».

Эмпирическими референтами демократической культуры безопасности определены следующие признаки:

Считают нужным: «строго соблюдать права человека, принципы правового государства и гражданского общества».

Доверяют в наибольшей степени: «политическим партиям правой ориентации», «правозащитным организациям».

Винят за трудности: «чиновников бюрократов», «национал патрио тов».

Считают: «что интересы личности, ее права важнее интересов госу дарства и нации».

8.Классификация основных типов ментальности основывалась на ряде показателей, фиксирующих когнитивно установочные, эмоциональ но оценочные и вербально поведенческие характеристики мировоззрен ческих представлений личности. Эмпирическими референтами коллекти вистско социалистической ментальности стали следующие индикаторы:

Считают: что «справедливость и равноправие более важны в жизни общества, чем свобода и независимость»; «материальное важнее духовного».

Доверяют: армии, ФСБ.

Выступают: за соблюдение законности и порядка; за усиление регу лирующей роли государства в обществе; против захвата собственности в стране узким кругом людей; против засилья массовой культуры, культа

112

обогащения и силы; против навязывания России со стороны США своего пути развития и стандартов жизни.

Эмпирическими референтами православно христианской менталь ности были установлены следующие индикаторы:

Считают: что «материальное важнее духовного в жизни человека», что «человек по своей сути скорее добрый»; что «справедливость и равно правие важнее свободы и независимости».

Доверяют: благотворительным организациям, РПЦ.

Выступают: за пропаганду идей ненасилия и гуманизма; против от каза от духовных ценностей народа.

Обеспокоены: утратой идеалов и смысла жизни.

Эмпирическими референтами индивидуалистско капиталистичес кой ментальности стали следующие переменные:

Считают: что «человек по своей сути скорее злой»; что «интересы личности, её права важнее интересов государства»; что «материальное важ нее духовного».

Доверяют: правозащитным организациям, неправительственным об щественным союзам и объединениям, независимым СМИ, политическим партиям правой ориентации.

Выступают: за «строгое соблюдение прав человека, принципов пра вового государства и гражданского общества».

9. Характер социальной среды раскрывался в исследовании через на бор объективных показателей, фиксирующих место проживания респон дентов, пол, возраст, образование, род занятий и сферу занятости.

«Классовая принадлежность» базируется на показателе самооценки своего уровня и стандартов жизни.

Эмпирическими референтами самооценки стали:

«Низшего класса» — «относит себя к категории людей с крайне низки ми доходами, которые едва сводят концы с концами».

«Нижнего среднего класса» — «относят себя к категории лиц с дохода ми ниже среднего, которые не могут себе многое позволить».

«Среднего класса» — «относят себя к категории лиц со средними дохо дами, живущими не хуже других».

«Высшего среднего класса» — «относят себя к категории лиц с доходами выше среднего, живущими вполне благополучно».

Указанные выше показатели составили ядро операциональной модели исследования и представлены в методическом инструментарии социоло гического опроса.

Важным признаком, характеризующим социальное самочувствие рес пондентов, является общий фон доминирующих настроений. Ответы на вопрос анкеты: «Какое у Вас преобладает настроение в последнее время?» выявили достаточно широкий спектр проявлений общих эмоциональных состояний респондентов. Как показало исследование, «очень хорошее, приподнятое настроение» отметили у себя 5% опрошенных; «спокойное,

113

уверенное» — 10; «относительно нормальное» — 32; «чувство некоторого беспокойства, неуверенности» — 26; «эмоционального напряжения» — 12; «чувство опасности, безысходности, страха» — 10% от общего числа рес пондентов. Определённая часть респондентов (6%) затруднилась оценить общий фон своих настроений за последнее время.

Полученные данные свидетельствуют о том, что по доминирующему фону социальных настроений респонденты разделились примерно на две равные части. Около половины обследованных россиян (47%) в эмоцио нальном плане не испытывают серьёзных беспокойств и дискомфорта, от мечая у себя в целом вполне уверенное и нормальное настроение. В то же время другая половина опрошенных (48%) характеризуется разного рода социальными фрустрациями: чувствуют неуверенность, испытывают страх, беспокойство, напряжение. Как показал дальнейший анализ, суще ствует определённая зависимость фрустрационных настроений от соци альной среды, в которой находится респондент, а также от масштабов индивидуальных и социальных рисков и опасностей, которые беспокоят людей в их повседневной жизнедеятельности и социальной практике. В частности, среди респондентов, которые пессимистически оценивают общую динамику развития социальной ситуации, считая, что за последнее время проблем, опасностей и угроз, стоящих перед российским общест вом, стало значительно больше, доля лиц, характеризующаяся фрустраци онными настроениями, примерно в два раза выше, чем в группе оптимис тов, считающих, что рисков стало меньше (соответственно 54% и 26%). Та же тенденция проявляется и в отношении оценки индивидуальных рис ков. При наблюдении динамики роста личных проблем, связанных с ин дивидуальными рисками, заметно усиливаются масштабы проявлений в обследованных средах социальных фрустраций. Так, например, среди респондентов, которым за последнее время приходится сталкиваться с большим числом проблем обеспечения своей безопасности, 28% постоян но испытывают беспокойство и неуверенность, 13% — эмоциональное напряжение и стресс, 14% — чувство опасности, страха, безысходности. В противоположной группе, которая отмечает динамику снижения за пос леднее время угроз своей безопасности, значение данных показателей, от ражающих характер социальных фрустраций, составляет соответственно 15, 7 и 3%.

Проведённый анализ зависимости фрустрационных настроений от со циально демографических признаков, материального положения, рода за нятий, а также показателей, отображающих социальное положение рес пондентов, выявил следующие характерные особенности. В эмоциональ ном плане мужчины оказались более устойчивыми, чем женщины. Среди первых социальные фрустрации наблюдаются у 41%, в то время как среди вторых — уже у 54% от общей численности опрошенных в группе.

Наблюдаются определённые связи фрустрационных настроений с воз растом респондентов: чем он больше, тем сильнее проявляется беспокой

114

ство, неуверенность, чувство страха. Так, например, в возрастной группе 18—24 года, которая с точки зрения общего фона социальных настроений является наиболее благополучной, показатель социальных фрустраций со ставляет 34%, в то время как у самой неблагополучной в этом плане возра стной группы — 50—59 лет значение данного показателя находится на уровне 56%.

В других возрастных группах зафиксированы следующие значения по казателей фрустрационных настроений:

25—29 лет — 35%; 30—39 лет — 43%; 40—49 лет — 55%; 60 лет и старше — 51%.

Анализ зависимости социальных фрустраций от уровня образования показал, что данная переменная не влияет на степень распространённости негативных социальных настроений. В разных группах, выделенных по об разовательному уровню, сводные показатели социальных фрустраций на ходятся примерно на одном уровне (в пределах 45—49%). Однако опреде лённая зависимость негативного фона социальных настроений от данной переменной всё же имеется: чем ниже уровень образования респондента, тем более острую и крайнюю форму приобретают сами социальные фру страции. Например, если среди респондентов с низким и неполным сред ним образованием такую острую форму социальной фрустрации, как пре обладание чувства опасности, страха, безысходности, отмечают 19%, то среди людей с высшим образованием на это указывают уже только 8%.

Анализ индикаторов социальных фрустраций в зависимости от рода за нятий респондентов выявил следующее их суммарное значение в разных

Наиболее острые формы социальных фрустраций выявлены среди без работных (27%), пенсионеров (13%), предпринимателей (11%). Именно в этих группах такие эмоциональные состояния, как страх, безысходность, ощущение жизненного тупика, проявляются наиболее часто. Важное зна чение в формировании негативного фона социальных настроений имеет характер самоидентификации респондентом своего материального поло жения и социального статуса. Между этими переменными обнаружена са мая тесная обратная зависимость: чем ниже показатели оценки своего со

115

составляют 66%; с «низкими доходами» — 55; с «доходами ниже сред него» — 51; со «средними доходами» — 28; с «доходами выше средне го» — 19%.

Безопасность для идеологии надежды

Вцелом показатели общего фона социальных настроений достигли критических значений. По критериям статистической значимости масш табы социальных фобий и стрессов уже переходят из разряда массового во всеобщее социальное явление. Такой переход свидетельствует о том, что Россия становится обществом тотального риска. В этих условиях в наибо лее сложном положении оказались женщины, люди старших возрастных групп, безработные, пенсионеры, бюджетники, рабочие и служащие, име ющие крайне низкие и низкие доходы. Новые вызовы времени затронули в первую очередь эти, наименее защищенные слои населения. Показатели ключевых аспектов жизнедеятельности этих групп уже «зашкалили» за все критические параметры индивидуальных и социальных рисков. Высокий уровень социальных фрустраций подрывает фундаментальные основы об щественной жизни, приводит к серьёзной деформации процессов социа лизации и идентификации личности, к эрозии нормативно регулирующих социальных механизмов, что грозит социальной устойчивости и стабиль ности российского общества.

Входе исследования были выявлены основные индивидуальные и со циальные риски, которые беспокоят респондентов в наибольшей степени

изачастую являются главными объектами депривации, вызывающими субъективное чувство недовольства, по отношению к своему настоящему.

Как свидетельствует анализ распределений ответов респондентов на вопрос анкеты: «Какие проблемы беспокоят Вас лично в первую оче редь?», россиян волнует широкий спектр разных сторон своей жизнедея тельности, в том числе:

— страх за своё будущее, будущее своих детей — 55%;

— нужда, бедность, дороговизна жизни — 35%;

— угроза болезни — 32%;

— загрязнение окружающей среды, плохая экология — 24%;

— угроза жизни, здоровью, имуществу со стороны преступников — 22%;

— отсутствие жизненных перспектив — 19%;

— страх остаться без работы, отсутствие работы — 18%;

— плохие жилищные условия — 18%.

По данным опроса, только 8% респондентов не испытывают состояния депривации, считая, что в их жизни нет особых проблем и беспокойств. Данная категория людей, которые не испытывают особых беспокойств, наиболее широко представлена в возрастной группе 18—24 года (14%); сре

117

ди лиц, имеющих среднее общее образование (11%); среди руководителей и управляющих (17%); в категории людей со средними и выше средних до ходами (17%). Анализ выявил высокую зависимость степени депривации личности от уровня образования, возраста, материального положения и рода занятий. Наиболее высокий уровень обеспокоенности жизненными проблемами и отсутствием перспектив их разрешения наблюдается в воз растной группе 60 лет и старше, среди людей с невысоким уровнем образо вания, пенсионеров, имеющих крайне низкие и низкие доходы. Далее, по степени выраженности депривации, следуют представители возрастной группы 40—49 лет, со средним специальным образованием, бюджетники, рабочие и служащие, имеющие доходы ниже среднего. Оценки респонден тами характера основных социальных рисков и угроз, с которыми им при ходится сталкиваться как членам социума, фиксировались в исследовании с помощью вопроса: «Какие проблемы сегодняшней жизни являются, на Ваш взгляд, самыми опасными для нашего общества?»

Ответы на данный вопрос распределились следующим образом (пози ции проранжированы в зависимости от общего числа выборов):

—наркомания, алкоголизм — 58%;

—рост преступности и насилия — 45%;

—низкая продолжительность жизни и высокая смертность населе ния — 32%;

—цинизм, равнодушие, отказ от духовных ценностей народ — 31%;

—сильное расслоение общества на бедных и богатых — 28%;

—захват собственности в стране узким кругом людей — 24%;

—беспризорность и бездомность — 24%;

—пассивность населения, социальное иждивенчество и апатия — 13%;

—культ обогащения и силы — 13%;

—нарушение прав человека, зажим свободы слова — 10%;

—засилье массовой культуры — 4%;

—угроза фашизма, национализма, антисемитизма — 4%.

Как видно из приведённых выше данных, в число ключевых угроз, зат рагивающих основы выживания нашего общества, опрошенные ставят проблемы наркомании, преступности и высокой смертности россиян. Обеспокоенность данными проблемами носит массовый характер факти чески во всех обследованных социальных группах. Это свидетельствует о том, что они приняли уже общенациональный характер.

Среди значительной части опрошенных наблюдается высокая степень обеспокоенности возникновением новых социальных угроз, связанных с либеральной или квазилиберальной моделью общественного развития, ко торая реализовывалась последнее десятилетие. В числе новых угроз либе рального развития России опрошенных в первую очередь беспокоит по ляризация общества на бедных и богатых, отказ от духовных ценностей народа, несправедливость при разгосударствлении и приватизации обще народной собственности. Главным образом это опасности, связанные с ка

118

питалистическим путём развития российского общества. Беспокоят эти опасности представителей возрастных групп 50 лет и старше, лиц с высо ким уровнем образования; бюджетников, а также рабочих и специалистов, занятых на производстве; категорию людей с низкими и крайне низкими доходами.

По своей классовой сути и мировоззренческой ориентации многие представители данной группы (обеспокоенных рисками капитализации и либерализации страны) относятся, скорее всего, к социалистам и государ ственникам, славянофилам, считая коллективные и духовные начала уст ройства социальных отношений выше индивидуальных, материальных и либеральных ценностей. С другой стороны, определённая часть респон дентов, ориентированная в первую очередь на либеральные ценности, обеспокоена угрозами и опасностями реставрации тоталитарного режима со всеми вытекающими отсюда рисками — нарушением прав человека, за жимом свободы слова, социальной апатией и конформизмом. В наиболь шей степени эти опасения проявляются в следующих социальных средах:

ввозрастных группах 18—29 лет (17%); среди лиц, имеющих среднее общее или среднее специальное образование (12%); среди учащихся (15%) и предпринимателей (14%); людей, имеющих доходы выше среднего (24%).

Определённая часть опрошенных обеспокоена наступлением массовой культуры с её пропагандой культа обогащения и силы. Как показал анализ,

вбольшей степени встревожены появлением этой социальной угрозы люди с высшим образованием (16%). Возраст, социальное положение, уро вень материального достатка фактически не влияют на значение показате ля данного риска.

Идеологемы массового сознания

В целях определения данных характеристик культуры безопасности респондентам был задан вопрос: «В чём вам видятся основные причины тех проблем и опасностей, с которыми столкнулось наше общество и госу дарство?»

Ранжированный ряд ответов выявил распространённость следующих мировоззренческих представлений по данному вопросу:

—бюрократизация государства и разложение чиновничьего аппарата — 56%;

—недоверие населения и власти — 51%;

—потеря Россией статуса великой державы и лидирующего места в мире — 44%;

—экономическая и технологическая отсталость России — 35%;

—деградация образования, науки, культуры — 34%;

—долговая зависимость от мирового капитала — 32%;

—отсутствие ясной политики и чёткой стратегии развития государст ва — 30%;

119

—навязывание России со стороны США своего пути развития и стан дартов жизни — 28%;

—вырождение русской нации — 26%;

—отсутствие общенациональной идеи — 24%;

—снижение регулирующей роли государства и общества — 23%.

Эти представления можно свести в следующие три основных блока:

1.Кризис власти и управления (среднее значение показателей, сведён ных в единый индекс, составляет 35%).

2.Потеря российским обществом смысловых координат своего раз вития и уход на периферию мирового процесса (среднее значение индек са 31%).

3.Гегемонистская политика США и их стремление к мировому господ ству (среднее значение индекса по блоку показателей 30%).

Таким образом, при перевзвешивании значений показателей в общей модели объяснения причин основных угроз национальной безопасности в интегрированном виде «вес» каждого из этих факторов является достаточ но существенным и равно положенным. В рамках данной модели, которая представляет собой «ось главных опасностей», в зависимости от смещения центра тяжести в сторону той или иной угрозы, расположенной на этой оси, выделяются три типа основных мировоззренческих представлений.

Первый тип — выделяет в качестве основной угрозы России кризис власти и управления.

Второй тип — утрату обществом основных ориентиров и приоритетов развития.

Третий тип — угрозу со стороны США.

По существу, данная модель является ключом к пониманию идео логической компоненты культуры общественной безопасности, отве чающей за объяснение сущностных причин стратегических рисков.

Как показал дальнейший анализ, представители первого типа мировоз зренческих представлений («критики власти») имеют наибольшую диффу зию (рассеянность) в следующих социальных средах: в средних и старших возрастных группах; среди лиц со средним специальным образованием; среди безработных; пенсионеров; рабочих и специалистов, занятых на производстве; среди лиц с крайне низкими и низкими доходами.

Второго типа («виновато само общество») — среди представителей молодёжи и людей среднего возраста; лиц с высшим и неоконченным выс шим образованием; занятых в бюджетной сфере; предпринимателей и уча щихся; относящих себя к категории лиц со средними доходами.

Третьего типа («антиглобалисты») — среди представителей возраст ной группы 50—59 лет; лиц с начальным, неполным средним и средним общим образованием; рабочих и военнослужащих; среди людей с дохода ми ниже среднего уровня.

Таким образом, выявлена тенденция формирования в разных соци альных средах, по существу, трёх отличных друг от друга парадигм обще

120