7. Поддерживать существующую цивилизацию или работать на будущую?

Когда производство представляло собой и выстраивалось как машина в рамках капиталистической системы, понятна была основная цель – получение максимальной прибыли⁴⁶³. Куда сложнее определить назначение производства в том случае, если это особый социальный организм или даже симбиоз двух организмов («производство и управление на людях» и «люди на производстве и управлении»). Друкер в своей книге обсуждает, «в чьих интересах должна осуществляться деятельность компаний». Он последовательно рассматривает следующие точки зрения: в интересах самого бизнеса (США), в интересах создания и поддержания социальной гармонии (ФРГ, Япония, страны Скандинавии), в интересах индивидуальных вкладчиков.

«До сих пор нет ни одной страны, которая исходила бы из представлений о том, что бизнес должен работать главным образом – и даже исключительно – на индивидуальных вкладчиков. В США с 1920 года доминировала, хотя и неявно, теория, которая утверждала, что предпринимательская деятельность должна осуществляться исходя из баланса интересов – потребителей, работников, вкладчиков и т.д., что на деле означало, что бизнес работает «сам на себя». В Великобритании наблюдалось примерно такое же положение. В Японии, Германии и странах Скандинавии деятельность крупных предприятий рассматривалась - и рассматривается сегодня – как направленная, в первую очередь, на создание и поддержание социальной гармонии. На деле это означает, что предприятия должны работать в интересах работников физического труда»⁴⁶⁴

С самоопределением в этой области Друкер связывает вопрос об эффективности современного производства, который, с его точки зрения, далек от разрешения⁴⁶⁵.

Зато для Салмона решение этого вопроса ясно. В отличие от Друкера, который все же ориентирован на сложившуюся цивилизацию, Роберт Салмон подвергает ее критике и считает, что надо работать на будущее. Как теоретик он дает прекрасный анализ мегатенденций современной цивилизации, утверждая, что процессы глобализации и другие социальные изменения постепенно трансформируют установки потребителей. Они все меньше хотят участвовать в гонке потребления, переключаясь на нематериальные ценности, такие как гарантии работы, социальное благополучие, гармония жизни, осмысленное существование.

«Для многих обитателей крупных городов, чье экономическое положение оставляет желать лучшего, такие жизненно важные потребности, как трудоустройство, жилье и образование детей, явно преобладают над желанием сделать более или менее серьезные приобретения…По сути, переизбыток товаров и услуг, характерный для последних лет, обещает умерить желание потребителей потреблять…достаточно людей стали сомневаться в разумности потребительской лихорадки, охватившей наше общество…В этом контексте кажется сомнительным, что стратегию бизнеса будут, как и раньше, определять технические характеристики продукта, энергичная сбытовая политика и финансовые результаты…Люди покупают не столько материальные блага, сколько символы гармонии, равновесия, безопасности, благополучия, социальной интегрированности…после этапа, когда люди преклонялись перед «обладанием», наступил период, когда хотят не просто «обладать», а «быть», переживать определенное состояние…Нематериальная составляющая продукта имеет преимущества даже в том отношении, что с лихвой компенсирует дефекты качества, от которых страдают товары, произведенные с использованием явно дешевых технологий. Так, некоторые фармацевтические фирмы добились впечатляющих успехов по продвижению своего препарата, поскольку они опирались в рекламной компании на такие моменты, как отказ от испытания препарата на животных, использование натуральных ингредиентов, возможность повторного использования упаковки. Подобная продукция весьма популярна по той причине, что она отвечает глубоким этическим мотивам покупателя, уверенного, что, приобретая эти товары, он совершает благое дело и вносит свой посильный вклад в решение гуманитарных и экологических проблем» ⁴⁶⁶

Салмон доказывают, что в конкурентной борьбе в перспективе выиграют те компании и корпорации, которые, преодолевая стереотипы и ценности техногенной цивилизации, создают альтернативное будущее (например, учитывают не только экономику, но и требования экология, этические идеалы, трансформацию сознания, исходят из новых реалей и типов социальности). Поэтому уже не удивляет формулировка им миссии современной компании.

«В действительности, - пишет Салмон, - компания остается единственной ячейкой общества, которая обладает реальной возможностью производить структурные изменения, что дает ей шанс соответствовать происходящим социальным и технологическим изменениям. В этом отношении компании доверяется та функция, которая отводилась семье, деревенской общине, церковному приходу и даже государству…Насколько странной не показалась бы эта идея сегодня, в ближайшем будущем будет совершенно понятно, что конкурентноспособность компании все больше будет зависит от нематериальных факторов, и особенно от способности формировать такую систему отсчета, которая помогала бы людям эффективно существовать в условиях, характеризующихся низкой толерантностью»⁴⁶⁷.

«Перед менеджером-гуманистом будущего стоит сложная задача найти надлежащий баланс между тремя моментами, которые считаются в конце ХХ столетия наиболее существенными: капиталистическими ценностями свободного предпринимательства (рынок, конкуренция, коммерческая тайна, финансовый успех); технократическими ценностями (технические достижения и математическая логика «научно» запрограммированных организаций); наконец, ценностями демократии, морали и этики»⁴⁶⁸.

В остальном же Салмон вполне вписывается в рамки классического, эволюционного и теоретического дискурсов менеджмента. Он обобщает удачный опыт управления компаниями, формулируя «семь принципов стабильности и процветания» (непрерывный инновационный процесс, оценка компании с точки зрения материальных и нематериальных факторов, детальная проработка видения, наделение индивида важной для системы функцией, интегрирование удовлетворенности отдельных сотрудников в целях усиления творческого поля компании, умение балансировать между «делать» и «быть», между эффективностью и конечным результатом), обсуждает роль и характер информации, необходимой для менеджмента, и прочее.

Рассматривает Салмон и то, что обычно называется «человеческим фактором». Но, по сути, речь в этом случае идет о третьем дискурсе, интенсивно развивающийся в теории менеджмента, его можно назвать «социально-психологическим»; здесь используются психологические представления о личности, а также знания социальных наук о социальных общностях и популяциях. Теоретики менеджмента дружно пытаются реализовать подход, который довольно точно сформулировал Р.Салман: «Внимание к человеческому фактору и уважение личности представляются для менеджмента тем ориентиром, который имеет большое будущее»⁴⁶⁹. В рамках социально-психологического дискурса обсуждаются вопросы консолидации коллектива, лидерства, сопротивления инновациям и другие.

«Следует отказаться, - пишет Салмон, - от классической иерархической модели в пользу той системы, которая позволяет каждому сотруднику лично отвечать за свой труд и играть активную роль в развитии всей компании. Однако инициативность, ответственность и творческий, инновационный подход к организации труда приживутся только тогда, когда высшее руководящее звено согласится передать автономным подразделениям часть полномочий…Цель любой компании должна состоять в том, чтобы практически реализовать морально-этическую позицию, связанную с поддержанием личного развития всех своих сотрудников, что будет предпосылкой не только раскрытия творческого потенциала отдельного человека, но и обязательным условием благополучия всей компании»⁴⁷⁰.

«На деле надо следить за тем, чтобы личные цели людей занимали в организационном, а лучше в целевом пространстве то место, которое бы позволило создать гармонию личных целей и целей более высокого уровня. Однородность целей – ключ к максимальному использованию человеческих ресурсов…»⁴⁷¹.

«Культура менеджмента ставит во главу угла рациональность и контроль. Неважно на что направлены усилия менеджера – целевые показатели, ресурсы, организационную структуру или персонал, - он всегда занимается решением проблем…Иная концепция существует для описания лидера, которому приписываются почти мистические черты…Чтобы убедить людей в правильности своего решения, менеджеры вынуждены постоянно координировать и примерять противоположные точки зрения…Лидеры действуют в прямо противоположном направлении. Если менеджеры стараются ограничить число возможных вариантов, то лидеры, наоборот, изобретают новые нестандартные подходы к решению давнишних проблем и дают выход новым идеям. Если лидер хочет добиться успеха, он должен уметь облекать свои мысли в зажигательные речи, способные вызвать в людях энтузиазм, и только после этого может делать выбор и решать, как именно эти идеалы будут воплощаться в жизнь»⁴⁷².

«Люди восхищаются тем менеджерами, которые делятся с ними своей властью, дают подчиненным возможность ощутить себя влиятельными и правомочными членами организации и пробуждают в них такое мощное творческое начало и такое глубокое чувство личной ответственности, что поведение сотрудников преображается навсегда»⁴⁷³

«…ответственность за решение проблем должна перейти ко всему персоналу, потому что достойный ответ на вызовы внешней среды способны дать не приближенные руководителя, а коллективный интеллект сотрудников организации на всех уровнях управления. Работники компании должны помогать друг другу, переступать границы компетенции и субординации и учиться находить решения»⁴⁷⁴.

Причем речь идет не только о персонале компании, но и потребителях и других участниках процесса (партнерах, поставщиках, заинтересованных граждан и пр.).

С точки зрения философии управления, здесь затрагиваются несколько важных тем: каковы, действительно, мегатенденции современности (прав ли Салмон, ориентируя менеджмент на другой тип цивилизации и иные потребности?), что такое власть и как она связана с управлением, как объяснить роль личности и коллектива в работе организации. В свою очередь, чтобы правильно ответить на эти вопросы, нужно понять, в чем особенности социального научного познания.