Русская идея4

<...> Русский народ — народ христианский, и, следовательно, чтобы познать истинную русскую идею, нельзя ставить себе вопроса, что сделает Россия чрез себя и для себя, но что она должна сделать во имя христианского начала, признаваемого ею и во благо всего христианского мира, частью которого она предполагается. Она должна, чтобы действительно выполнить свою миссию, всем сердцем и душой войти в общую жизнь христианского мира и положить все свои национальные силы на осуществление, в согласии с другими народами, того совершенного и вселенского единства человеческого рода, непреложное основание которого дано нам в Церкви Христовой. Но дух национального эгоизма не так-то легко отдает себя на жертву. У нас он нашел средство утвердиться, не отрекаясь открыто от религиозного характера, присущего русской национальности. Не только признается, что русский народ — народ христианский, но напыщенно заявляется, он — христианский народ по преимуществу и что Церковь есть истинная основа нашей национальной жизни: но все это лишь для того, чтобы утверждать, что Церковъ имеется исключительно у нас и что мы имеем монополию веры и христианской жизни. Таким образом Церковь, которая в действительности есть нерушимая скала вселенского единства и солидарности, становится для России палладиумом узкого национального партикуляризма, а зачастую даже пассивным орудием эгоистической и ненавистической политики.<...>

<...> Чтобы удержать и проявить христианский характер России, нам нужно окончательно отречься от ложного божества нашего века и принести в жертву истинному Богу наш национальный эгоизм. Провидение поставило нас в особые условия, которые должны сделать эту жертву более совершенной и более действенной. Существует элементарный моральный закон, одинаково обязательный как для индивидов, так и для наций, и выраженный в словах Евангелия, повелевающих нам, прежде чем принести жертву к алтарю, примириться с братом, имеющим что-либо против нас. У русского народа есть брат, имеющий тяжелые обвинения против него, и нам нужно помириться с этим народом — братом и врагом — для начала принесения в жертву нашего национального эгоизма на алтарь Вселенской Церкви.<...>

Примечания

¹ Соловьев В С. Национальный вопрос в России. М., 1884.

² Опубликовано в «Известиях Петербургского Славянского общества».

1884, февраль.

³ Опубликовано в «Известиях Петербургского Славянского общества».

1884, июнь. „

⁴ Соловьев Владимир. Русская идея. М., 1911.

Николай Федорович федоров

1828 – 1903

ФЕДОРОВ Николай Федорович — религиозный мыслитель-утопист, представитель русского космизма. Окончил гимназию в Тамбове, учился на юридическом факультете Ришельевского лицея в Одессе, работал учителем истории и географии в школах различных городов России (1854 – 1868), в 1868 – 1893 гг. — библиотекарь Румянцевского музея в Москве; выйдя в отставку, вплоть до смерти, продолжал работать в библиотеке при архиве Министерства иностранных дел (Москва). Федоров считал грехом всякую собственность, даже на идеи и книги, а потому при жизни почти ничего не публиковал. Он оказал огромное влияние на многих художников, писателей, ученых и мыслителей. Жизнь и работы Федорова — выдающееся явление в истории русских духовных исканий.

Рассматривая взгляды Федорова на культуру, следует учитывать специфику культурологического дискурса русской религиозно-метафизической традиции конца XIX – начала XX в., к которой, хотя и с некоторыми оговорками, также можно причислить В. С. Соловьева, П. А. Флоренского, С. Н. Булгакова, Л. П. Карсавина, С. Л. Франка, Д. С. Мережковского и др.

В творчестве Федорова причудливым образом сплелись самые разные интенции: «просвещенческий» оптимистический пафос и вера в мощь науки и в безграничные творческие возможности человека; мотивы натурализма и позднего позитивизма; христианская эсхатология; утопическая мечта по идеальному социальному миропорядку; стремление овладеть космической иерархией; крестьянская тоска по «утраченному раю» — соборной общине и пр. Идеи Федорова — это квинтэссенция культурной атмосферы, царившей в русском обществе рубежа веков, столь богатом всевозможными проектами трансформации жизни (реализованный на практике русский социализм — лишь один из очень многих примеров подобного радикализма, не менее впечатляющими были демарши деятелей художественной сферы). Он стоит у истоков «планетарного мышления», отразившего факт того, что человечество, осознав ограниченность Земли, вышло за ее пределы и способно осваивать космические просторы. Многие идеи Федорова были развиты учеными и мыслителями самых разных ориентации — Т. де Шарденом, В. И. Вернадским, А. Л. Чижевским, К. Э. Циолковским.

Исходной посылкой размышлений Федорова выступает известное со времен Просвещения противопоставление природного и человеческого, естественного и культурного. Мыслитель утверждал, что природа слепа, несовершенна и безнравственна, она несет в себе угрозу жизни, а потому для человека является врагом, хотя и временным. Федоров свои мысли называет «активным проектом долженствующего быть, проектом всеобщего дела». Суть проекта состоит в том, что человек не должен ставить себя в рабскую зависимость от естественного порядка, но должен активно его изменять. Природа сама ищет в человеке своего хозяина, а не только исследователя; даже космос нуждается в разуме, иначе он поглотится хаосом. Одна из главных установок концепции Федорова — радикальная трансформация природы и космоса, основанная на позитивном знании эмпирических законов.

История человечества, по мнению мыслителя, — трагический путь разложения, дезинтеграции жизни, истребления людьми друг друга. Своего апогея она достигает в современном социальном порядке, где торжествует зло, люди полностью разобщены, и все — даже наука и искусство — служит лишь торговле, войне или барышу.

Немаловажное значение в «общем деле» Федоров придавал искусству, считая его «лабораторией», в которой уже издревле реализовывались стремления человека продлить жизнь, поправ смерть. Символами будущей преображенной и полностью поддающейся регуляции материи для мыслителя выступают Храм и Музей. Храм — как модель идеальной разумной вселенной, Музей, т. е. хранилище совокупной памяти человечества, — как образ вечности, преодолевающей любые разногласия.

Сочинения

1. Федоров Н. Ф. Философия общего дела. Статьи, мысли и письма Н. Ф. Федорова. М., 1906. Т. 1 – 3.

2. Федоров Н. Ф. Сочинения. М., 1982.

3. Федоров Н. Ф. Из «Философии общего дела». Новосибирск, 1993.

4. Федоров Н. Ф. Сочинения. М., 1994.

5. Федоров Н. Ф. «Фауст» Гете и народная легенда о Фаусте // Контекст. 1975. М., 1977.

6. Федоров Н. Ф. Собрание сочинений: В 4 т. М., 1995.

Литература

1. Русский космизм, антология философской мысли. М., 1993.

2. Зеньковский В. В. История русской философии. Л., 1991. Том 2. Часть 1.

3. Емельянов Б. В., Хомяков М. Б. Николай Федоров и его «Философия общего дела». Псков, 1994.