Вопрос 25. Какой смысл вкладывает в.Зелизер в понятие институциональных денег?

Предназначение такого вида денег может определяться бюрократическими процедурами и официальными предписаниями, отличными от социального «одомашнивания» семейных денег и персонализации подарочных денег.

Существует постоянный конфликт между наличными деньгами и натуральной помощью в американской системе социального обеспечения, который свидетельствует о явном нежелании

государственных учреждений и частных благотворительных фондов давать деньги нуждающимся без ограничений на их использование. Эти учреждения всячески стремятся разграничивать благотворительные пожертвования и зарплату, тщательно контролируя расходование денег.

Пример: На протяжении почти всего XIX в. и вначале XX в. это делалось посредством прямого регулирования ведения домашнего хозяйства: бедным предоставлялись одежда, топливо, еда и редко – наличные деньги. Или же эти организации выпускали специальные «продуктовые листы», в которых получателям такой помощи предписывалось не только, какие товары покупать, но где это делать.

Несмотря на все разговоры по этому поводу, предполагаемая свобода денежных выплат

оставалась иллюзорной. Денежные пособия по-прежнему считались совершенно иным видом

денег, чем зарплата.

На самом деле контроль над этими выплатами, возможно, даже усилился, ибо благотворительные организации здесь объединились с экономистами – специалистами по домохозяйствам в поисках лучших стратегий, обеспечивающих то, что они называли «разумным» использованием пособий. Социальные работники взялись за реформу семейных бюджетов с таким же рвением, с каким прежде они пытались повысить уровень нравственности в семье. Вооружившись бюджетными и бухгалтерскими книгами, социальные работники посещали дома бедняков, указывая им, что и где покупать, а порою даже сопровождая и инструктируя домохозяек в их походах по магазинам.

Чтобы еще более укрепить официальные представления о правильном расходовании денег, благотворительные организации пропагандировали множество институтов экономного ведения хозяйства – все они были нацелены на то, чтобы направить траты зависимых категорий населения в «нужное» русло.

Между официальными и частными обозначениями денег существовало своего рода соперничество, ибо люди находили способы обойти бюрократические ограничения использования денег и зачастую тратили их так, что приводили наблюдателей из среднего класса просто в бешенство – например, платя за страховку на похороны деньгами, предназначенными для покупки еды.

Вопрос 26. Как пример со становлением системы страхования жизни иллюстрирует тезис о социальной укорененности финансового поведения индивидов?

Организации по страхованию жизни возникли в США в последние годы 18в. Страхование жизни казалось отличным решением проблемы растущей нищеты вдов и сирот. В это время население имело достаточный располагаемый доход, а экономическое положение первых компаний страхования было прочным. Но, несмотря на все это, американцы не желали покупать страховые полисы. Вскоре ситуация изменилась – отрасль стала процветать. Аналитики связывают это с экономическим ростом Америки, а также с ее растущей урбанизацией. Но в первую очередь развитие индустрии страхования отражает борьбу между ортодоксальными и модернистскими религиозными воззрениями, которая происходила в 19в.

Изменение взглядов на риск и спекуляцию также повлияло на развитие страхования жизни. Кроме того, возникновение страхования жизни очевидным образом связано с функциональными изменениями в институте семьи, произошедшими в результате урбанизации. Наконец, значительное влияние на развитие страхования жизни оказали изменения в установках по отношению к смерти.

Развитию страхования мешали:

• Светские деньги: противодействие оцениванию людей в денежном выражении, договоры наследования считались отвратительными и безнравственными, запрещались любые договоры по поводу жизни людей, в том числе – страхование жизни, опеку над имуществом и договоры наследования. Критики протестовали против того, чтобы страхование превращало священную человеческую жизнь в «предмет торговли».

• Магические деньги: «поразительный парадокс почти повсеместного обращения к магическому и иррациональному» при столкновении со смертью даже среди самых твёрдых сторонников науки и научного метода. Из-за своей коммерческой связи со смертью страхование жизни оказалось уязвимым перед критикой, основанной на апелляциях к сверхъестественному.

• Священные деньги: страхование жизни выводилось на рынок как альтруистический, жертвенный дар, а не как выгодная инвестиция. С одной стороны, страхование жизни считалось кощунственным, поскольку ставило знак равенства между жизнью и деньгами; с другой – оно стало легитимным инструментом символического использования денег в случае смерти.

Также существуют три разных аспекта ритуализации страхования жизни: превращение его в мирской ритуал, в дополнительное условие «благопристойной смерти» и в форму бессмертия. Расходы на похороны рассматриваются как мирской ритуал, подобным ритуалом стало и страхование жизни. А. Уэлш заявляет, что страхование жизни – это способ договориться со смертью не только на финансовом, но и на эмоциональном и религиозном уровнях. Урбанизация внесла свои коррективы, поставив семьи в исключительную зависимость от заработка отца. Всё чаще и чаще под благопристойной смертью подразумевалось мудрое и щедрое обеспечение иждивенцев. После смерти о мужчине судили по его финансовой дальновидности не меньше, чем по душевным качествам. Поскольку страхование жизни было действенным способом гарантировать материальную обеспеченность иждивенцев, постепенно оно стало считаться одной из обязанностей хорошего и ответственного отца. Раньше в завещаниях главную роль играло спасение души умирающего, а теперь перестали заботиться о личном спасении; они превратились в мирской инструмент распределения собственности между потомками.

С появлением страхования жизни человек и деньги – священное и светское – попали в один котёл: ценность человека стала измеряться деньгами. С ростом индивидуализма возникло особое почтение к безграничной ценности человеческой личности, которое вытеснило господствовавший до этого утилитаризм с его неограниченным оцениванием человека. В начале 19 столетия американская общественность не была готова превратить смерть в предмет торговли. Страхование жизни было отвергнуто как кощунственное предприятие. Благодаря тому, что к концу 19в. экономическое определение смерти всё же стало более приемлемым, страхование жизни смогло позволить себе более прямой и деловой подход к смерти, хотя ритуализм и не исчез совершенно из страховой риторики.