1) Как и.Гофман определяет социальное взаимодействие?

В узком смысле социальное взаимодействие можно определить как нечто неповторимое, происходящее в социальных ситуациях, т. е. в средах, в которых два или более индивида находятся в физическом реактивном присутствии друг друга. (По допущению, телефон и по­чта представляют собой редуцированную версию первичного реаль­ного взаимодействия.) Этот исходный пункт теоретизирования от взаимодействия телом-к-телу парадоксальным образом допускает возможную изначальную необязательность одного из центральных типов социологических различений, а именно — стандартного про­тивопоставления деревенской и городской жизни, домашней и пуб­личной обстановки, интимных долговременных отношений и от­ношений быстротечно-безличных и т. п. В конце концов, правила дорожного движения для пешеходов можно изучать как на пере­полненных кухнях, так и на переполненных улицах, правила вме­шательства в разговор — как за домашним завтраком, так и в залах суда, ласковые обращения — как в супермаркетах, так и в спальне. Если здесь и сохраняются различия традиционного типа, то, что они собой представляют, остается еще открытым вопросом.

Многие годы я пропагандировал эту область «взаимодействия лицом-к-лицу» как аналитически плодотворную и чрезвычайно важную — как область, которую можно бы назвать, за неимением более удачного термина, «порядком взаимодействия», и предпоч­тительный метод изучения которой — микроанализ. Мои коллеги отнюдь не были потрясены достоинствами такого открытия.

2) Что понимается под социальной ситуацией?

Это же несомненный факт человеческого бытия, что для боль­шинства из нас наша каждодневная жизнь протекает в присутствии других: иными словами, кем бы ни были эти другие, наши действия, скорее всего, будут, в определенном узком смысле, помещены в со­циальную ситуацию. И помещены так, что действия, осуществляе­мые в полном уединении, можно легко охарактеризовать этим спе­циальным условием. Разумеется, всегда можно ожидать, что факт социальной обусловленности ситуацией будет иметь некоторые последствия, хотя иногда явно незначительные. Эти последствия традиционно рассматривались именно как «последствия» чего-то, т. е. как показатели, характерные выражения или симптомы соци­альных структур, таких, как общественные отношения, неформаль­ные группы, возрастные ранги, гендерные группы, этнические мень­шинства, общественные классы и т. п., при отсутствии серьезного интереса к этим последствиям как к самостоятельным данным. Весь фокус, конечно, в разной концептуализации этих последствий, больших или малых, так чтобы общее в них можно было извлечь и проанализировать и чтобы формы социальной жизни, от которых они производны, можно было социологически воссоздать и катало­гизировать, тем самым выявляя то, что свойственно жизненному миру взаимодействия. Этим путем можно двигаться от просто на­ходящегося в ситуации к ситуационному, т. е. от того, что как бы случайно оказалось в данных социальных ситуациях (и могло бы без больших изменений быть помещено вне их), к тому, что могло бы произойти только в ансамблях лицом-к-лицу.

Что можно сказать о процессах и структурах, свойственных это­му порядку взаимодействия? Я постараюсь дать некоторое пред­ставление о них.

Все отличительное во взаимодействии лицом-к-лицу будет, ве­роятно, относительно ограниченным в пространстве и наверняка — во времени. Кроме того, в отличие от социальных ролей в традици­онном смысле здесь почти нет потенциальной или скрытой фазы. Откладывание начатого процесса взаимодействия оказывает на него относительно огромное влияние, и паузу нельзя слишком затяги­вать без глубокого изменения того, что происходит во взаимодей­ствии. Ибо всегда в данном порядке взаимодействия сосредоточен­ность и вовлеченность участников (хотя бы в форме мобилизации их внимания) является критической переменной, а эти когнитив­ные состояния нельзя поддерживать достаточно долго или много­кратно испытывать на прочность насильственными перерывами и отклонениями в сторону. В процесс взаимодействия по природе вещей вовлекаются неизбежные психобиологические элементы: эмоции, настроения, познавательные и телесные ориентации, мус­кульные усилия. Легкость и тяжеловесность, самозабвенная непри­нужденность и осторожная осмотрительность становятся при этом центральными характеристиками взаимодействия. Заметим еще, что порядок взаимодействия застает людей в той фазе их существо­вания, которая в значительной мере перекрывается и совпадает с социальной жизнью других биологических видов. Ведь не считать­ся с аналогиями между способами личного приветствия у живот­ных и человека так же глупо, как и искать причины больших войн в генетической предрасположенности к ним.