12. Изображение битвы при Ватерлоо в романе Стендаля "Пармский монастырь": основные приемы повествования.

Основная тема произведения – изображение великой любви, истинной страсти. Но на первом месте в «Пармском монастыре» оказывается не изображение страстей, а погруженность личности в современную жизнь. Что отличает этот роман?

1. Он создан с помощью импровизаций. Стендаль был писателем спонтанным, легко импровизировал: «Почту за правило никогда не исправлять моих ошибок – в них сказывается моя личность». Весь роман продиктован за 53 дня. Диктуя одну главу, он не знал, что будет происходить в следующей.

2. Для романа о современности Стендаль использовал итальянские хроники позднего Возрождения – скандальные похождения Алессандро Фарнезе (будущего папы Павла III), а также рассказы о Борджиа, «Новеллы» Банделло, эпизоды из «Исповеди» Руссо, книги революционера Пелико – количество источников не поддается исчислению.

3. Средневековый скабрезный сюжет о любви тетки к племяннику превратился в роман о современности.

Главная мысль, которую старался выразить Стендаль: характер человека непосредственно связан с окружающей действительностью, с историческими событиями и социальным окружением. Использована определенная концепция человека – крайне импульсивного, страстного, авантюриста, что особенно проявляется в поведении главного героя – Фабрицио дель Донго – на поле битвы при Ватерлоо.

Стендаль относился к битве при Ватерлоо противоречиво, как и к Наполеону, который прошел путь от революции к диктаторству. С одной стороны, это падение тирана, с другой – это и падение республики. В судьбе героев его поражение сыграло определенную роль: Джина меняет свои политические воззрения, а Фабрицио за то, что он был в армии Наполеона, сажают в тюрьму. Стендаль показывает, как властно вторгается в судьбу героя государство: революция – свобода, с другой стороны – пармское государство, контрреволюция.

Изображение битвы при Ватерлоо – все черты реализма, так как Стендаль стремится показать войну такой, какая она есть – чудовищным бедствием, все поле сражения можно охватить этой сценой. Не случайно Толстой для изображения сцен сражений опирался именно на битву при Ватерлоо в «Пармском монастыре».

Основные установки Стендаля:

А). Единство многообразия. В битве при Ватерлоо участвует множество персонажей, повествование развивается скачками, нет логики: «Вдруг густая толпа, двигавшаяся по большой дороге, сначала ускорила шаг, потом ринулась влево, через узкую придорожную канаву, и опрометью помчалась по полю. "Казаки! Казаки"! - кричали со всех сторон». Это «вдруг» встречается постоянно, поскольку происходящее каждую секунду меняется, и внимание героя (постоянно используется взгляд глазами героя) переключается на следующую сцену. Стендаль отвергает понятие единства и целостности, введенное Аристотелем в «Поэтике», так как целостность не подходит для жизни. Возможна лишь некоторая завершенность.

Б). Телеология - ставит перед собой задачу ответить на вопрос «зачем, с какой целью?» без анализа причинно-следственной связи явлений. То есть в течение текста возможна импровизация, но финал известен. Установка Стендаля разрушала прежнюю целостность произведения.

Важно в изображении битвы при Ватерлоо и в романе:

- огромная роль случая (Например, Фабрицио попал в 6-й легкий полк просто потому, что его привела маркитантка, в ходе сражения он увидел Наполеона и маршала Нея, но не мог их разглядеть – одного из-за алкогольного опьянения, другого – из-за порохового дыма, на поле сражения он встретил бывшего возлюбленного своей матери и т.п.)

- время изображается скачкообразно;

- опора на точные исторические факты, но и искажение их, если это необходимо для повествования. Например: «Около пяти часов утра он услышал канонаду: завязалось сражение при Ватерлоо. Исторически Сражение при Ватерлоо происходило 18 июня 1815 года. В романе артиллерийская подготовка боя начинается в 5 ч. утра, в действительности она началась - в 11 ч. 30 м. утра. Наполеон выжидал, когда земля просохнет после ливня.

Приемы повествования:

1. Повествование ведется от третьего лица, но мир показан глазами наивного, неопытного человека, который отмечает то, что уже не замечают другие. Это излюбленный прием в литературе XIX века, позволяет более «лично» изображать действительность. Например – о британской армии: «Сначала Фабрицио не понимал, но, наконец, заметил, что действительно почти на всех мертвецах красные мундиры. И вдруг он вздрогнул от ужаса, заметив, что многие из этих несчастных "красных мундиров" еще живы; они кричали - очевидно, звали на помощь, но никто не останавливался, чтобы помочь им. Наш герой, жалостливый по натуре, изо всех сил старался, чтобы его лошадь не наступила копытом на кого-нибудь из этих людей в красных мундирах». Благодаря впечатлениям Фабрицио удается передать общий тон сражения (страдания, кровь, смерть).

2. Тема поражения Великой армии угадывается в подтексте. Фабрицио некоторое время путешествует в свите маршала Нея.

3. Стендаль осознает, что война – это не благородство и подъем души, а ужасное дело. И это ему удается передать с помощью деталей, грубой правды войны: «Фабрицио застыл от ужаса. Больше всего его поразили босые грязные ноги трупа, с которых уже стащили башмаки, да и все с него сняли, оставив только рваные штаны, перепачканные кровью».

4. Точность употребляемых слов: «Фабрицио, не заставив просить себя дважды, сорвал ветку тополя, ободрал с нее листья и принялся изо всех силы нахлестывать свою клячу. Она понеслась вскачь, но через минуту опять затрусила рысцой. Маркитантка пустила свою лошадь галопом».

5. Точные номера полков: четвертый, шестой пехотный.

6. Лейтмотивы: - взрывы пушек («Грохот пушек усилился и как будто приблизился. Выстрелы гремели без всякого промежутка, звуки их сливались в непрерывную басовую ноту, и на фоне этого непрестанного протяжного гула, напоминавшего отдаленный шум водопада, очень явственно выделялась ружейная перестрелка»); - трупы (глазами Фабрицио). Другие лейтмотивы: обман, насилие (свои же у Фабрицио отняли лошадь), абсурд (из кавалериста за пять минут сделался пехотинцем), деньги (ценность любого предмета на войне растет). Утрата иллюзий Фабрицио.

7. Динамичность, переменчивость повествования.

Цитатки для подкрепления мыслей, на выбор:

Вот что тебе надо сделать: как подъедешь к цепи, слезай, подбери с земли ружье, патронташ, заляг рядом с солдатами и все делай в точности, как они. Да, господи боже ты мой! Ты, поди, и патрона-то скусить не умеешь!

В эту минуту грохот канонады усилился, выстрелы зачастили один за другим. "Будто четки перебирают", - думал Фабрицио.

Не успел Фабрицио проехать по ней и пятисот шагов, лошадь его вдруг остановилась, как вкопанная: поперек тропинки лежал труп, испугавший и лошадь и всадника.

Фабрицио застыл от ужаса. Больше всего его поразили босые грязные ноги трупа, с которых уже стащили башмаки, да и все с него сняли, оставив только рваные штаны, перепачканные кровью.

Грохот пушек усилился и как будто приблизился. Выстрелы гремели без всякого промежутка, звуки их сливались в непрерывную басовую ноту, и на фоне этого непрестанного протяжного гула, напоминавшего отдаленный шум водопада, очень явственно выделялась ружейная перестрелка.

Повернув обратно, чтобы занять свое место в хвосте эскорта, стоявшего в нескольких шагах позади генералов, он заметил, как один из них, самый толстый, повернулся к своему соседу, тоже генералу, и с властным видом что-то говорит, как будто распекает его и даже чертыхается.

Фабрицио не мог подавить любопытства и, невзирая на совет своей приятельницы-тюремщицы помалкивать, заговорил с соседом, искусно составив короткую, очень правильную, очень гладкую французскую фразу:

- Кто этот генерал, который журит своего соседа?

- Вот тебе на! Маршал.

- Какой маршал?

- Маршал Ней, дурень! Где же это ты служил до сих пор?

Ужаснее всего было видеть, как билась на вспаханной земле лошадь, вся, запутавшись ногами в собственных своих кишках: она все пыталась подняться и поскакать вслед за другими лошадьми. Кровь ручьем текла по грязи.

Он увидел длинные ряды красных человечков, и его очень удивило, что они такие маленькие: растянутые их цепи, составлявшие, верно, полки или дивизии, показались ему не выше кустов живой изгороди.

И тотчас же навстречу ему раздался залп пяти-шести ружей, так близко, что вспышками огня чуть не обожгло ему лицо.