210 Особенно в Гренобле (18—20 марта 1821 г.).

^2,1 Этот министр, получив от царя после Аахенского конгресса отпуск, поехал на Корфу. Его пребывание на этом острове, с одной стороны, возбудило немало надежд у греков и, с другой стороны, побудило население Ионических островов к сопротивлению английскому управлению, носившему в то время крайне притеснительный характер. Немного позже вспыхнуло народное восстание в Сент-Море.

^2гг Источники: В1апсН1, 51опа с!осшт1еп1а1а о"е11а сПр1ота21а Еигореа т НаНа (1815—1861);—Ведпоп, Ои Сопдгез ае Тгорраи; — Сап1и, Ве)1а 1псНрепа^,еп2а Иа1апа, I. II; — Саз11егеа§Н, Соггезропаел-зе; — СоИеИа, Н1з1о1ге (1и гоуаире ае №р1ез а'ершз СЬаг1ез VI ^эяи'а РегсИпапа" IV (1734—1825), I. IV;—Соа1а йе Веаигедагй, Ьа Оеипеззе аи го! Спаг1ез-А1Ьег1;—СогпешаИ Ьешз, Н1з1о1ге ^оиуегпетеп(а1е а'е ГАпд1е1егге а'ершз 1770 ^изяи'а ]830—Веьеп1ет (уал), С'т1иап1е аппеез а'е ГЫ$1о!ге 1ес1ега!е ае ГАПета^пе—\Сеп1г (Р. а'е), ОересЬез тесНгез, 1. I; — Сегутиз, Н1з1о!ге аи XIX 51ес1е, 1. IX, X, XI, XII, XVI е! XVII; — Согйоп, Н|з1огу оГ 1пе Огеек геуо1и1юп;— НагйепЬег^, Мето1гез;— Нус!е йе ЫеиуШе, Мето1гез е1 Зоиуешгз, I. II;— НиЬЬагй (О.), Н1з[опе соп1ергогате а'е РЕзра^пе, 1. II;—ЫсНегеаи йе ЗаШ-йетз, Н15(о1ге (1с Гетр1ге оИотап; —Гевиг, Аппиапе гиз1опяие, аппеез 1818—1821;— МеИегтск (рппсе <1е), Мегжмгез, с5оситеп1.5 е1 есп1з сНуега, 1. III;— МагИдпас (ае), Езза! 1п51опяие зиг 1а геуо!ииоп сГЕзра^пе;—РгасИ (а'е), Ь'Еигоре аргез 1е соп^гез а"АШ-1а-СЬаре11е;— 5шп1-Магс-агагйсп, Ьез Оп^тез а'е 1а ^иезиоп а!'Ог1еп1 (Кеуие аез Оеих Мопаез, 1-ег та1 1864);—ЗоШго (А1ехапа'ге), Н1з1о1ге ае 1а геуо1и1юп дгщие;— Уаи1а-ЬеИе (Асп. ае), ШзЫге аез аеих Ке$1аигаиопз, I. V;—У1е1-Саз1е1 (Ьагоп а'е), Н1з(о1ге (1е 1а Кез1аигаиоп, 1. VII, VIII, IX, X, е(с.

²¹³ Можно себе составить некоторое представление о его высокоме­рии, перечитывая его переписку за 1821 г. (т. е. во время и после конгресса). «Я никогда не был более счастлив,— пишет он,— чем при настоящих обстоятельствах, потому что я достиг теперь разумного возраста и уверен, что не наделаю ошибок... Я сделался бесстрашным н боюсь ошибиться только насчет того, что справедливо и полезно... Мои Праги должны находить меня очень неудобным для себя... Впервые за тридцать лет начата открытая борьба со злом, которое до сих пор изображали слабому человечеству как первейшее из благ... Я принадле­жу к тому разряду людей, которые живут не столько для настоящего, сколько для будущего... я постоянно думаю о будущем: я глубоко убежден, что больше рискую ошибиться насчет настоящего, чем насчет будущего». «Может быть,— прибавляет он,— какой-нибудь порядочный человек отыщет мое имя и поведает в 2240 г. миру, что и в далеком прошлом жил человек, менее ограниченный, чем большинство его современников, вообразивших в своем тщеславном самообольщении, ч го они достигли апогея цивилизации...» К концу конгресса, радуясь < иоей победе, он писал: «Либералам придется повопить; я заранее радуюсь этому. Я обожаю ругательства тех людей, которым я намеренно наступаю на ноги. Говорили, например, что мы не посмеем напасть на неаполитанские «вольности» и что в противном случае мы будем разбиты. Жалкие люди! Революции приелись, и скоро мода на них пройдет, как и мода защищать добродетель английской королевы Каролины... Они станут беспочвенными, будут походить на заигрывание старых кокеток... Мы совершили работу, под которой подпишется, не краснея, всякий честный человек... Нами сделано хорошее и великое дело».

²¹⁴ «Произошло чрезвычайно благодетельное для нас событие. Оно дает нам возможность продолжать нашу жизнь... Но мы еще не вышли ни на один шаг за пределы этой возможности. Зло достигло колоссального развития. Общественное мнение совершенно развращено. Я сошлюсь хотя бы на настроение нашей собственной столицы. Уверяю вас, что в Вене, в Париже, в Берлине, Лондоне, во всей Германии и Италии, в России и в Америке наши победы изображаются как злодеяния, наши планы — как ошибки, а наши намерения — как преступное безумие. Очарование исчезло. Как много нам еще остается сделать!» (Письмо графу Стадиону 21 апреля 1821 г.)

⁵ Первое общество существовало в 1824 г. и имело три главных центра: Дармштадт, Эрфурт и Кур — в Швейцарии, где его поддержива­ли многочисленные немецкие эмигранты; Шнель, Фёлькер, братья Фоллен и др. Второе — было основано в Иене весной 1821 г. Шпревицем из Ростока, только что приехавшим из Кура. Оно просуществовало только один год.

^а!6 Майнцская комиссия, учрежденная в 1819 г., организовала настоящую инквизицию и произвела по всей Германии обширное расследование, результатом коего явились представленные .в мае 1822 г. 32 специальных доклада (за которыми последовали два других к концу того же года). В общем она не сумела открыть ни одного настоящего заговора и занималась только тем, что затевала тенденци­озные процессы.