4.2. Работы д. Аптера, д. Эзраэля, а. Инкелеса, р. Бауэра, к. Фридриха и др.

Политолог Давид Аптер предлагает новый термин "мобилизационная система", который охватывает разнообразные политические системы⁹⁶. Аптер смотрит на тоталитаризм только как на наиболее экстремистскую форму мобилизационной системы⁹⁷.

Ряд авторов высказались против отнесения советской системы к тоталитарной. Например, Д. Эзраэль, подчеркивал, что польза от создания подобных "моделей" общества вообще "весьма сомнительна"⁹⁸ О. Наркевич обозначает политический режим в СССР как "автократический"⁹⁹.

В начале 60-х годов политологи А. Инкелес и Р. Бауэр писали об эрозии понятия "тоталитаризм" применительно к советской системе¹⁰⁰. В 1966 г. политолог А. Улам повторил этот тезис¹⁰¹. В декабре 1967 г. Д. Кэттл отмечал: "Советская Россия ушла еще дальше от тоталитарной модели"¹⁰². Английский советолог Х. Сетон-Уотсон подчеркивал, что говорить о "советском тоталитаризме" догматично¹⁰³. В 60-е годы получает распространение понятие "смешанной политической системы", типичной для СССР. Авторы данного понятия утверждают, что сейчас говорить об "абсолютном тоталитаризме" или "абсолютном контроле" в СССР было бы неправильно, поскольку в советской политической системе, наряду с авторитарными, имеется множество элементов "демократического характера", они вызваны к жизни развитием научно-технической революции и противоречат по своей природе сущности политической системы социализма¹⁰⁴.

Значительное влияние на ревизию взглядов на советскую политическую систему оказала хрущевская "оттепель", в ходе которой начался процесс критики культа личности Сталина и немного был приподнят "железный занавес". В целом же, реформирование политической системы было незначительным. Это наиболее ярко проявилось во внешней политике СССР.

Против теорий, отвергающих или преуменьшающих тоталитарный характер советского режима, выступил в новом издании своей книги (1965 г.) один из основоположников теории тоталитаризма К.Фридрих: "Нет никаких оснований считать, что прежняя тоталитарная система вследствие своего внутреннего развития исчезла, хотя она, без сомнения, претерпела существенные изменения"¹⁰⁵.

В качестве доказательства этой точки зрения К. Фридрих использует наличие в советской политической системе террора - этого важнейшего элемента тоталитаризма. В качестве примера он приводит данные о гонениях на инакомыслящих и даже "меры против стиляг и тунеядцев"¹⁰⁶.

Вскоре дискуссия приобрела своеобразный характер. Ряд исследователей стали утверждать, что и США скатываются к тоталитаризму. Социолог Р. Миллс в книге "Властвующая элита" пишет: "США прошли уже значительное расстояние по пути к политически "инертному обществу", а этот путь ведет к тоталитарному государству"¹⁰⁷.

Известный философ Г. Маркузе писал схожее: беспрецедентный социальный контроль на базе современной технологии средств позволил гигантским корпорациям установить в Америке такую монополию на труд, досуг и частную жизнь миллионов американцев, что эволюция американского общества в сторону тоталитарного государства - это не тенденция, а факт. "Тоталитаризм - это не только вселяющая страх политическая координация, но также экономическая и техническая координация, которая осуществляется предпринимателями путем манипуляции потребителями..."¹⁰⁸.

Такое смешение дефиниций "тоталитаризма", различные интерпретации этого понятия и его чрезмерная политизация позволили американскому политологу Ф. Флерону сделать вывод о научной несостоятельности доктрины в целом¹⁰⁹. С этим эмоциональным заявлением трудно согласиться, хотя надо признать сильно политизированный характер доктрины тоталитаризма.

Мнение Флерона не нашло значительного отклика среди исследователей. Например, ученик К. Брахера, американский профессор из Беркли В. Зауэр в статье "Национал-социализм: тоталитаризм или фашизм?"¹¹⁰ писал, что доктрина тоталитаризма не давала возможности исследовать в нужной мере историю национал-социалистического режима, но полностью отказаться от этой теории нельзя, так как "современные диктатуры имеют черты тоталитаризма"¹¹¹.

В качестве недостатка теории Зауэр также отмечает нивелирование различий между фашизмом и большевизмом¹¹². Отвечая на поставленный в заглавии вопрос, автор считает, что "нацизм должен быть определен из нашего понимания природы фашизма как элемента германской истории"¹¹³.

Соглашаясь с этой точкой зрения, следует подчеркнуть, что в основе анализа фашистского или большевистского режимов должен лежать не структурализм, а историзм.

Критика тоталитаризма существенным образом не поколебала основы тоталитаризма, но оказала воздействие на его адептов.

К. Фридрих и З. Бжезинский в переизданной в 1965 г. "Тоталитарной диктатуре и автократии"¹¹⁴ показывают тоталитаризм как явление, меняющееся во времени. Хрущевскую "оттепель" они рассматривают как "определенные изменения тоталитарного режима в СССР"¹¹⁵.

Под влиянием критики К. Фридрих и З. Бжезинский расширили рамки понятия "тоталитаризм", включая режим Ф. Кастро на Кубе, Югославию при И. Тито. Авторы, показывая эволюцию тоталитарных режимов, выделяют "раннюю" и "зрелую" стадии тоталитаризма¹¹⁶.

Зарубежная политология 70-х годов характеризуется неудовлетворенностью общими схемами, не соответствовавшими действительности. В эти годы получили распространение междисциплинарный подход, количественные методы, "психоистория"¹¹⁷.