8.5. Социально-экономические проблемы пенсионеров в Российской Федерации в переходный период

Социально-экономические реформы, происходящие в нашем обществе, полностью изменили условия жизни всех слоев населения, не составляют в этом отношении исключение и пенсионеры. Прежде всего следует привлечь внимание к тому факту, что 1993 г. изменил тенденции в динамике численности пенсионеров в Российской Федерации. До 1993 г. в стране наблюдалось увеличение как абсолютного, так и относительного числа пенсионеров по старости. В настоящее время выявилась иная ситуация:

1. обнаружилось замедление роста относительного числа пенсионеров по старости, а в некоторых регионах России наблюдается и уменьшение абсолютного числа пенсионеров. Главная причина - самая страшная - за счет резкого возрастания смертности как среди самих пенсионеров, так и лиц предпенсионного возраста. К пенсионному возрасту подошло поколение предвоенных и военных лет, а оно не многочисленное; предполагается увеличение возраста выхода на пенсию;

2. около 50% пенсионеров получают минимальную пенсию и находятся за чертой бедности. Всего лишь 2-4% неработающих пенсионеров по старости получают максимальную пенсию, превышающую минимальный потребительский бюджет, рассчитанный на полное удовлетворение разумных потребностей человека, и бюджет прожиточного минимума, обеспечивающий элементарные условия жизни.

Ход экономических преобразований в стране показал полную неэффективность проводимой пенсионной реформы и ее полную нежизнеспособность в нынешних условиях. Нужно отметить, что анализ объективного материального положения пенсионеров крайне затруднен по ряду причин. В настоящее время этот анализ можно проводить лишь по размерам пенсий и пособий и по самооценке старыми людьми своего материального положения. На сегодняшний день пенсия является главным источником дохода для многих пожилых и старых граждан РФ. В целом по России 21,1% граждан назвали пенсию по старости в качестве основного источника существования, что сопоставимо с долей пожилых людей в составе населения страны. По уровню своего материального положении пенсионеры по старости относятся к категории “традиционно бедных”. Эта проблема беспокоит 48% лиц в возрасте от 50-54 лет и от 80 лет и старше; 63% - в возрасте 55-59 лет, причем женщин больше, чем мужчин, так как их пенсии меньше. 80-90% женщин пенсионного возраста хотят получать дополнительный заработок, среди мужчин таких желающих - 76-78%.

Экономический и политический кризис, продолжающийся в стране около 10 лет, создал новые обстоятельства, новые условия, которые существенно ухудшили как социальное и экономическое положение пожилых граждан, так и возможности государства и общества по развитию системы медицинского и социально-бытового их обслуживания и удовлетворения их насущных потребностей.

Увеличился разрыв между материальными возможностями и резко возросшими ценами, в том числе на предметы первой необходимости и жизненно важные продукты питания. Снова увеличился разрыв между расчетным прожиточным минимумом и стоимостью жизни для миллионов малоимущих пенсионеров, социально почти не защищенных. Эти лица за долгие годы своих материальных ограничений обнищали и оказались практически лишенными необходимых предметов обихода, одежды, обуви. Они ограничены в потреблении культурных благ, поддержании общественных и дружеских контактов.

Симаков А.Г. категорически утверждает, что социальной политики в полном смысле этого понятия в постсоветской России нет. По его мнению, это особенно отчетливо видно на примере пенсионеров по старости, в отношении которых проводится стратегия “обеспечения минимального уровня выживания”. Реформы не только девальвировали их пенсии и вклады: слом и ликвидация общественного строя, при котором они трудились и жили, девальвировали их жизнь. Стратегия уравнительности, которая целенаправленно осуществляется нынешней властью, пишет А.Г. Симаков, особенно затронула пенсионеров по старости. Практически сейчас основная их масса получает одинаковую пенсию вне зависимости от получаемой в трудоспособном возрасте заработной платы. Свыше 80% пенсионеров получают пенсию в размере минимального уровня пенсии. Предполагалось, что в 1994 г. пенсия должна возрасти на 250-280%, а практически всего лишь на 150%, т.е. в два раза меньше.

Конечно, нельзя говорить о пенсионерах по старости как единой социальной группе с едиными потребностями. Социальное и имущественное расслоение общества отразилось и на них. Однако даже высокие пенсии едва позволяют старым людям сводить концы с концами. Может быть, этими моментами в большей степени объясняется и возросшее число самоубийств среди лиц пожилого и старческого возраста. Так в 1993 г. коэффициент смертности от самоубийств - число умерших на 100 000 населения соответствующего возраста и пола - увеличился почти в два раза в сравнении с 1990 г. у мужчин в возрасте 50-59 лет (соответственно 118,4 и 69,7); в возрасте 60-69 лет в 1,3 раза (соответственно 87,7 и 63,3); в возрасте 70 лет и старше в 1,07 раза (соответственно 103,6 и 96,1). Хотя и в меньшей степени отмечается тенденция и в увеличении самоубийств среди женщин этого же возраста.

По мнению М. Э. Елютиной, экономический статус пожилых и старых людей в постсоветской России чрезвычайно низок, происходит процесс обнищания этой социальной группы населения. Уникальность ситуации старых людей в современной Российской Федерации, по ее данным, в том, что при достаточно высоком показателе уровня образованности и интеллектуального развития у пожилых и старых, последние оказались на положении социальных изгоев. В современной ситуации перехода страны к рыночным отношениям проблемы оптимизации трудовой деятельности пожилых работников переходят в ранг второстепенных. Более того, работники старших возрастных групп оказываются без работы, отсутствует продуманная система профессиональных маршрутов для лиц пенсионного возраста, сохранивших трудовую и социальную активность, практически отсутствует реабилитационная система. Мизерность ассигнований на социальную помощь, утверждает М.Э. Елютина, - лишь еще одно подтверждение признания проблем пожилых и старых людей в качестве второстепенной.

И все-таки говорить, что пенсионеры по старости стали нищими и социально незащищенными только в период перехода Российской Федерации к новым экономическим отношениям было бы не совсем объективно и не соответствовало бы истинному положению старых людей в СССР. О низкой материальной обеспеченности в СССР пенсионеров по старости А.Л. Решетюк писал еще в 1990 г. Он выявил, что в отношении этих лиц проводилась всегда дискриминационная политика: в 60-70-е годы сформировалась тенденция проводить сокращение штатов “за счет пенсионеров даже там, где условия содержания труда были вполне под силу пожилым работникам”. В 80-е годы принятое постановление об обеспечении эффективности занятости населения и последующие изменения трудового законодательства привели к массовым увольнениям пенсионеров, и хотя не было опубликованных данных, но имелись резкие протесты общественности. В течение 1988 г. численность занятых в производственных областях государственного сектора уменьшилась на 1 млн. пенсионеров. А.Л. Решетюк писал, что уровень занятости пенсионеров по старости сильно колеблется от социально-экономической политики по отношению к ним. Так, увеличение размеров пенсии по Закону 1956 г. привело к снижению доли занятых пенсионеров примерно с 50 до 30%, а к 1982 г. до 9%. В 1987 г. пенсионеры составили всего 7% среднегодовой численности работающих. 20% пенсионеров-горожан и 86% сельских пенсионеров получали пенсию менее 60 рублей в месяц. Для этой категории старых людей посильный труд являлся средством выживания в буквальном смысле этого слова. Конечно, они не были в состоянии обеспечить высокую производительность труда по стандартным меркам современного производства. Им был нужен труд как подспорье, как способ поддержания минимального уровня выживания.