Istoria_Drevnei_Grecii

эти последние на демы. В отличие от рода, объединявшего ранее своих членов независимо от их места жительства, дем являлся теперь единицей чисто территориальной. Все граждане вносились в списки по месту рождения и обозначались не по своему роду, а по новому дему. Связь между членами отдельных родов, таким образом, порывалась. Но если связь между членами родов терялась, то граждане, стоявшие вне родов, впервые получали в демах доступ к самоуправлению, поскольку каждый из демов представлял собой не только территориальную, но и самоуправляющуюся единицу. Дем избирал своего демарха, владел общинными землями, имел свои местные доходы и казну и издавал свои постановления. На демах же лежала обязанность вести списки своих граждан.

По свидетельству Геродота, общее число демов достигало 100 (по 10 на филу); в дальнейшем число это постепенно выросло до 174. Мелкие селения соединялись в один дем; в Афинах, напротив, было несколько демов. Названия демов частью совпадали с названиями родов, частью были даны новые.

Хотя новое деление и основывалось исключительно на территориальном принципе, все же введенные Клисфеном филы и триттии не составляли сплошных территорий. Это было сделано намеренно во избежание территориальной близости населения Диакрии, служившей опорой тирании, и реакционной

Килик «Всадник»

Педиэи. Триттии, на которые делились отдельные филы, расположены были не рядом, но по одной в каждой из трех областей Аттики — в городе с окрестностями, в приморской области и в Месогее, занимавшей остальную территорию Аттики. Прежние филы, фратрии и роды формально не были уничтожены, но потеряли всякое политическое значение. Это должно было обеспечить в каждой филе перевес за городскими элементами (за бывшей паралией). С этой же целью, по-видимому, была введена аналогичная пропорциональность при выборе членов совета: число членов совета от дема должно было соответствовать числу входивших в него граждан. При этом, очевидно, учитывались как большая населенность, так и рост городских демов за счет сельских.

Килик «Всадник». Роспись внутренней стороны. Ок. 520 г. до н. э.

Рост политического значения городского населения

Второй задачей реформы Клисфена, как уже говорилось, было поднять значение городского населения. Со времени Солона соотношение сил между сельским населением и населением городским изменилось в пользу последнего. Городское население быстро росло, притом в значительной части за счет пришлых чужеземных элементов — метеков, вольноотпущенников, не говоря уже о бесправном населении — рабах. Расширяя состав афинского демоса, Клисфен дал права гражданства многим из метеков и, может быть, даже отдельным рабам. Увеличив таким образом городское население численно, Клисфен в то же время благодаря своему распределению триттий поднял его удельный вес в политической жизни.

Характерным для экономики Аттики является и тот факт, что был произведен перевод земельного ценза в денежный. Товарно-денежное хозяйство, таким образом, все более вытесняло натуральные формы отношений.

Политические учреждения при Клисфене

Значительные изменения произведены были и в структуре основных учреждений, и в первую очередь в афинском буле. Совет четырехсот был упразднен. Вместо него был введен новый совет пятисот,

вкоторый избиралось по 50 представителей от каждой новой филы. Выборы в совет производились по филам и демам, пропорционально числу полноправных граждан. Навкрарии, которые заменили теперь демы, не были уничтожены, но утратили свое значение, оставаясь исключительно податными объединениями. Значительно увеличен был состав должностных лиц. В целях упорядочения финансов была создана коллегия из 10 аподектов (по числу фил); с 501 по 500 г. избираются уже (также по числу фил) 10 стратегов, образовавших военную коллегию при архонте-полемархе.

Враспределении функций между всеми этими новыми и старыми органами были внесены изменения в направлении их демократизации. За ареопагом было сохранено значение судебной инстанции по уголовным делам, но ведение дел по обвинениям

вгосударственной измене было передано народному собранию. Последнее стало созываться чаще и с этого времени начало играть видную роль в Афинах. Функции совета пятисот были также значительно расширены: он превратился в высший административный орган, оттеснивший на задний план колле-

гию архонтов. Выборы в этот совет производились путем жребия, причем ни один из граждан не мог состоять членом его более двух раз в жизни. Год делился на десять периодов по 35—36 дней, получивших название пританий, и каждые 50 представителей фил выполняли работу в совете в одну из пританий. Сильно выросла и роль гелиэи.

Значение всех демократических учреждений, таким образом, поднялось, и это должно было служить гарантией как против реакции со стороны родовой знати, так и против тирании. Чтобы устранить опасность установления новой тирании, Клисфен ввел специальную меру — остракизм — изгнание по народному голосованию внушавших подозрение лиц 1. Каждую шестую пританию (приходившуюся на начало нашего года) перед народным собранием ставился вопрос, дóлжно ли в данном году прибегнуть к остракизму. В случае утвердительного ответа в восьмую пританию производилось голосование, решавшее вопрос о тех, кто подлежал изгнанию; для действительности голосования необходима была подача не менее 6000 голосов. Тот, чье имя стояло на большем числе черепков, подлежал изгнанию на 10 лет и должен был не позднее 10 дней покинуть пределы Аттики, не теряя, однако, своих имущественных прав.

Таким образом, политическое преобразование Аттики, начатое Солоном, завершалось законодательством Клисфена. Органы родовой организации были почти полностью уничтожены в общественной жизни, аристократический способ правления ликвидирован, и у власти оказался класс

рабовладельцев.

Все население Аттики было разделено по принципу территориальности, с нарушением старых родовых связей; были созданы новые учреждения, неизвестные родовому устройству общества.

Афинское войско и флот используются в дальнейшем уже не только для защиты от внешних врагов, но и как защита от рабов. Даже такой апологет рабовладения, как Платон, вынужден признать, что, если бы не существовало государства, рабовладельцы находились бы в постоянном, сильном и великом страхе за свою жизнь, детей и жену («Государство», Х 578 Е).

Переворот в Афинах встревожил соседние области, где господствовала еще землевладельческая олигархия. Помимо того у беотийцев со времени потери Платей были свои особые причины вражды к Афинам. Против Афин образовалась грозная коалиция: Спарта во главе Пелопоннесского союза, беотийцы, Халкида, несколько позже также Эгина. Клисфен обратился в Сарды, с которыми у Алкмеонидов были давние связи, к сатрапу Артаферну с предложением союза и с просьбой о помощи. Артаферн потребовал «земли и воды», что означало подчинение Афин Персии. Послы на свой риск дали на это согласие, но в Афинах требование персов было отвергнуто, и послы были осуждены.

В начале 506 г. до н. э. Аттика подверглась нападению одновременно с трех сторон. С юга вторглось пелопоннесское ополчение, занявшее Элевсин, с запада — беотийцы, с севера — халкидяне. Афиняне выступили против пелопоннесцев; до битвы дело, однако, не дошло. Дружественные Афинам коринфяне покинули пелопоннесское ополчение. За ними последовал враждовавший с Клеоменом второй спартанский царь Демарат, и в конце концов разошлось все ополчение. Освободившись от угрозы со стороны пелопоннесцев, афиняне немедленно направились против шедших на соединение с халкидянами беотийцев и, разбив их, в тот же день переправились через про-

лив Еврип. После победы над халкидянами афиняне овладели их городом Халкидой. На землях, отнятых у землевладельческой знати Халкиды, поселено было 4000 афинских клерухов.

На этом война, однако, не закончилась. Фиванцы продолжали борьбу; к ним примкнули эгинцы, сильные торговые конкуренты Афин. Фиванцы были вторично разбиты, но в то же время эгинцы разорили афинскую гавань Фалер и ряд поселений на побережье. Афиняне начали готовиться к войне с Эгиной, но в это время возникла новая угроза со стороны Пелопоннеса. Клеомен вызвал из Сигея Гиппия, чтобы снова восстановить его в Афинах. Пелопоннесские союзники Спарты, прежде всего коринфяне, были, однако, против дальнейшего вмешательства, и Гиппий должен был вернуться в Сигей.

В конечном счете Афины не только восторжествовали над враждебной коалицией, но расширили и укрепили свои клерухии на Саламине, Лемносе и Имбросе. Между тем Гиппий не терял надежды на возвращение и обратился за содействием в Сарды. Афинское посольство, отправленное к Артаферну с целью противодействовать проискам Гиппия, получило в ответ требование вернуть его в Афины. Это требование и отказ Афин его удовлетворить положили начало враждебным отношениям их с Персией.

ки. Однако уже в гомеровской Греции ценились тонкие ткани, изготовлявшиеся финикийскими (сидонскими) мастерицами. Распространение роскоши в обиходе ионийской знати, перенимавшей нравы Лидии, порождало спрос на богатые пурпурные и иные цветные ткани, что в свою очередь способствовало появлению специально работающих на рынок ткацких мастерских.

Население малоазийского греческого побережья, так же как и Фригии и Лидии, занималось разведением овец. Особенно славились мягкостью шерсти милетские овцы. В описываемое время большое развитие получило валяльное ремесло. Окраска тканей производилась различными способами. На Крите для окраски употреблялся сок местного растения. Пурпуровые морские моллюски, встречающиеся в изобилии у берегов Малой Азии, широко использовались для окраски текстильных изделий. Милетские цветные ткани для одежды и ковры получили сбыт по всему Средиземноморью вплоть до западных его окраин. Развившееся на Самосе ткачество удачно конкурировало с милетским производством цветных тканей. Для этого самосский тиран Поликрат пригласил милетских и аттических мастеров и привез славившихся своей шерстью овец. Текстильные мастерские Аттики в основном обслуживали лишь местный рынок. Из других центров текстильного производст-

Сидящая прядильщица держит в левой руке прялку, в правой — нить. Перед ней станок для прядения.

V в. до н. э.

Добыча руды. Рисунок конца VI в. до н. э. на коринфской вотивной табличке

ва позднее выделились Мегары. Однако там изготовляли главным образом простые и грубые ткани и одежды, находившие сбыт лишь среди менее состоятельных слоев населения греческих городов.

Производство льняных тканей в рассматриваемый период не получило в Греции заметного распространения. Их предпочитали вывозить из Египта. Исключение составляет остров Амора, славившийся своими тонкими льняными тканями.

Особого развития достигло во многих городах, прежде всего в Афинах и Коринфе, производство керамики. Оно должно было удовлетворять самый разнообразный спрос. Имеются в виду как производство тары для хранения и перевозки вина и оливкового масла, так и изготовление всевозможной хозяйственной утвари, туалетных сосудов, терракотовых статуэток, черепицы, художественных расписных ваз, на которых иногда изображались сцены, характеризующие условия работы в керамических мастерских. Любопытная сцена изображена на чернофигурном скифосе (чаше). Хозяин мастерской сидит, держа в одной руке килик (бокал) и замахнувшись другой на раба, убегающего с тремя скифосами. Другой раб осматривает скифос, который он только что покрыл лаком; около него стоит горшок с лаком и кистью. Он не обращает внимания на, очевидно, обычную для него сцену: мужчина, может быть также раб, бьет плетью раба, подвешенного за ногу и руку к потолку. Эта бытовая сценка как нельзя лучше воспроизводит условия работы рабов в керамической мастерской.

Следует, правда, отметить, что развитие керамического производства шло не столько по пути при-

менения технически новых приемов или создания новых форм сосудов, сколько по пути количественного увеличения выпускаемой многими мастерскими продукции и повышения художественных качеств росписи. Широкое развитие получили и другие ремесла.

Сразвитием городов как торговых, ремесленных

иполитических центров возникали новые требования к строительному делу, в особенности в связи с возникновением потребности в сооружении общественных зданий. Циклопические стены уже не удовлетворяют новым требованиям. Если при строительстве частных жилищ их форма изменяется сравнительно мало, а употребляемый материал — дерево и сырец — остается прежним, то при сооружении храмов и общественных построек создаются не только новые архитектурные типы, но

иновая техника.

Первоначально при строительстве храмов и общественных построек основным строительным материалом служило дерево. В VII в. до н. э. храмы начинают строить из сырца, но колонны остаются деревянными. Первые каменные храмы сооружались из известняка. Только к концу VI в. до н. э., и то не

в качестве основного материала, а для отделки деталей, начинают применять мрамор.

Характерная для микенской эпохи полигональная кладка сохраняется и теперь при постройке городских стен или подпорных стен для поддержки террас. Для постройки храмов камень обтесывается правильными прямоугольниками (квадровая кладка). В VI в. до н. э. применяется более правильная кладка, при которой пазы между отдельными прямоугольниками

не приходятся один под другим, благодаря чему достигается большая прочность и устойчивость постройки. Стены храмов обыкновенно покрываются штукатуркой и затем окрашиваются. Колонны составляются из нескольких барабанов, но нередко делаются и монолитными.

Процесс строительства расчленяется на ряд отдельных операций: камень добывается в каменоломнях, затем подвергается предварительной обработке, после чего перевозится к месту постройки и окончательно отделывается. Появляются новые орудия для обработки более твердых пород камня: скарпель, рашпиль для скульптурных работ, различные виды зу-

бил, наконец, беззубая пила для распиловки более твердых пород. Для перевозки колонн, блоков и пр. архитектор Херсифрон, строитель храма Артемиды в Эфесе, изобрел специальные приспособления в виде деревянной рамы на двух колесах.

Меньше всего заметен технический прогресс в области земледелия. Земледелие в VII— VI вв. до н. э. продолжало считаться у греков почетным занятием, обеспечивающим надежный доход, и люди, связанные с землей, особенно же те, которые обладали крупной зе-

мельной собственностью, во многих местах сохраняли за собой ведущее положение в политической жизни. Однако техника земледелия оставалась сравнительно еще очень примитивной. Повсеместно господствовала двухпольная система хозяйства: поле через год оставалось под паром и в течение этого времени почву удобряли, трижды вспахивали, а осенью опять засевали. Плуг был очень простого устройства и не имел металлического сошника. Пахали на волах,

реже на мулах. Взрыхленные глыбы земли разбивали мотыгой, жали при помощи кривого серпа, зерно молотили на току, применяя как тягловую силу рогатый скот. Сеяли преимущественно ячмень, также полбу. На более тучных нивах, особенно в колониях, сеяли пшеницу. Зерно, правда в крупных хозяйствах, размалывалось уже не только в ручных мельницах, а в специально построенных больших мельницах, жернова которых приводились в действие ослами, мулами или рабами, работавшими под кнутом надсмотрщиков.

Что касается специальных культур, то, например, культура маслины, очень мало развитая в гомеровской Греции, в VIII—VI вв. до н. э. приобретает все большее распространение, в частности в Аттике, где оливковое масло было важным предметом экспорта. Культивирование маслины в Афинах поощрялось законодательными мероприятиями. Тем не менее название высшего по имущественному цензу класса «пентакосиомедимны» (медимн — мера сыпучих тел) показывает, что и в Аттике хлебопашество занимало гораздо более важное место, чем оливководство.

Развитие скотоводства в описываемое нами время отставало от земледелия. Употребление мясной пищи населением большинства греческих городов сократилось; мясо ели главным образом на праздничных обедах, сопровождавшихся жертвоприношениями. Убойный скот у греков поэтому и назывался «жертвенными животными». Мясо заменялось рыбой. Особенно славилось своими угрями Копаидское озеро в Беотии. Наряду с мясом и рыбой греки, в осо-

Аттическая сапожная мастерская, в которой изготавливалась мягкая обувь определенных размеров, ок. 460 г. до н. э. (воспроизводится по изображению на вазе из Орвьето). Мастер снимает мерку с ноги девушки, на заднем плане — колодки, кожа и инструменты. Рисунок VI в. до н. э.

Бычья упряжка с сохой и сеятель (чернофигурная чаша Никосфена, ок. 550 г. до н. э.)

бенности афиняне, употребляли в пищу большое количество овощей, зелени, возделывавшихся за городской чертой. О правильно налаженном огородничестве и садоводстве, впрочем, сведения в источниках отсутствуют.

Параллельно с развитием техники производства растет и дальнейшая дифференциация труда. Сельскохозяйственный труд обособляется от труда городских ремесленников, внутри ремесла выделяются новые специальности. Так, в области обработки металла разделяются специальности кузнеца и литейщика,

вобласти керамического производства труд горшечников обособляется от труда тех мастеров-ху- дожников, которые расписывают посуду, и т. д. Одновременно наблюдается своего рода специализация

вобласти выпуска тех или иных видов ремесленной продукции и между городами. В Милете, например, сосредоточивается производство тканей, в Коринфе — панцирей и керамики, в Халкиде выделывается оружие и т. д. Ремесленники в таких городах работают с расчетом на широкий сбыт своей продукции.

Оразвитии товарного производства и торговли уже в VII—VI вв. до н. э. свидетельствуют такие факты, как повсеместное появление монеты и общих весовых систем. В рассматриваемое время в материковой Греции получили распространение две системы мер и весов: евбейская и эгинская. По евбейской системе единицей веса являлся вес кубического фута

воды, соответствовавший 26,2 кг; объем 11/2 таких кубов составлял единицу меры жидких тел — метрет (39,3 л), объем двух кубов — единицу меры сыпучих тел — медимн (52,4 л). В основе весовой системы лежал талант. Эта же мера служила основой и денежной системы. Евбейский талант весил 26 кг, эгин-

ский — 37 кг. Более мелкие весовые единицы составляли доли таланта, причем соотношение этих долей в обеих системах было одинаковым. Так, и евбейский, и эгинский талант равнялись 60 минам, мина состояла из 100 драхм или 50 статеров, драхма равнялась 6 оболам. После перехода Афин в результате денежной реформы Солона с эгинской на евбейскую систему обнаруживается тенденция к повышению веса аттической драхмы, вес которой к середине VI в. до н. э. достигает 4,36 г. Из других систем следует отметить монетную систему, установившу-

юся в Коринфе: коринфский статер делился не на две, как евбейско-аттический, а на три драхмы (по 2,78— 2,91 г). Коринфская система была распространена во всех экономически связанных с Коринфом областях — в Италии, Сицилии, на Халкидике (Керкира из соперничества с Коринфом ввела собственную монетную систему). Эгинская система сохранила значение в Пелопоннесе, Средней Греции, а также на многих островах (в том числе на Родосе) до половины V в. до н. э.

С появлением монеты и с развитием обмена на деньги денежное обращение все шире проникает в хозяйственную жизнь. В этом отношении весьма показательно, что обычай класть в могилу вместе с умершими драгоценности и золото выходит из употребления. Однако масса серебра и золота в виде пожертвований продолжала поступать в хра-

Маслодельный пресс.VI в. до н. э.

мовые сокровищницы и таким образом изымалась из обращения.

В VII—VI вв. до н. э. греческие города малоазийского побережья были самыми богатыми торговыми городами Греции. В этом отношении первое среди них место безусловно принадлежало Милету. Из других городов с половины VII в. до н. э. выдвигается Эгина, жители которой вследствие неплодородия почвы их острова должны были почти всецело обратиться к занятию торговлей. В руках эгинских купцов сосредоточилась широкая посредническая торговля. Вслед за Эгиной, благодаря своему благоприятному местоположению на скрещении путей из Пелопоннеса в Среднюю Грецию и морских путей с Востока на Запад, выдвигается Коринф. К началу VII в. до н. э. Коринф завязывает торговые связи с Западом, с внутренними областями Иллирии. Уже в по-

ловине VII в. до н. э. коринфские торговцы столкнулись с конкуренцией жителей своей собственной колонии Керкиры, и в 664 г. между флотами обоих государств произошла первая в истории Греции морская битва. К VI в. до н. э. на Западе приобретают значение крупных торговых центров и центров ремесленного производства такие первоначально чисто земледельческие колонии, как Сиракузы, Тарент, Сибарис. В течение VI в. до н. э. постепенно вырастает значение Афин. Однако до конца VI и даже до начала V в. до н. э. Коринф еще не страдал от конкуренции Афин и поддерживал с ними дружественные отношения. В связи с расширением торговли и торговых сношений быстро развивается морское дело и мореплавание. В результате ряда технических нововведений значительно удлиняется навигационный период. Если в VIII в. до н. э. античные моряки плавали немногим более 2 месяцев в году, то в VI в. до н. э. навигационный период увеличивается до 7—8 месяцев. В это время на берегу стали устраиваться специальные портовые сооружения. Устройство если не первого, то во всяком случае наиболее значительного мола приписывалось самосцам. Коринфяне перекопали Левкадский перешеек для прохода судов (точнее, очистили от песчаных наносов пролив, отделявший остров Левкаду от материка). Коринфский тиран Периандр замыслил также соединить каналом воды Саронического и Коринфского заливов; дело, однако, ограничилось сооружением деревянного настила для перетаскивания судов.

По сравнению с морскими путями сообщения сухопутные дороги имели второстепенное, и притом ограниченное, значение. Исключение составляли

только прекрасные дороги Малой Азии, соединявшие приморские греческие города с Сардами и с более отдаленными восточными рынками. В европейской Греции, пересеченной в различных направлениях горными хребтами и их отрогами, отдельные области часто соединялись между собой узкими горными тропами, по которым транспортировка товаров была возможна лишь с помощью вьючного скота.

Оценивая общую картину экономики Греции, следует помнить, что развитие ее областей как в рассматриваемое, так и в более позднее время протекало различно. Наряду с городами, в которых начали рано развиваться ремесло и торговля, значительное чис-

ло греческих областей продолжали сохранять преимущественно земледельческий характер. В таком положении продолжала находиться большая часть Пелопоннеса, Средней Греции и почти вся Северная Греция. Они еще очень мало испытывали на себе влияние денежного обращения, и натуральное хозяйство здесь лишь весьма медленно вытеснялось более развитыми формами экономической жизни.

Вхарактеристике развития производительных сил

исвязанных с ними производственных отношений этого периода греческой истории существенно подчеркнуть еще одно обстоятельство. Появившиеся в это время новые орудия труда во многих случаях существуют потом без заметных изменений до самого конца античной эпохи. Это можно сказать, например, о наборе инструментов кузнеца или гораздо более обширном ассортименте столярных инструментов, известном нам по изображениям в вазовой живописи. Ни эллинистический, ни римский периоды не внесли в этот ассортимент инструментов ничего принципиально нового. В единственном известном нам изображении кузницы на хранящейся в Лувре так называемой мегарской чаше эллинистического времени не встречается ни одного инструмента, который не был бы известен архаической эпохе.

Почти то же наблюдается и в развитии такой исключительно важной для древних греков отрасли, как техника морского дела. В VII—VI вв. до н. э. плоскодонные небольшие корабли предшествующей эпохи, представлявшие собой в сущности большие лодки, были заменены более быстроходными и большими по своим размерам судами, строившимися из