Эффект эмоционального воздействия тв на зрителя при поисковом переключении программ

Мельн Е.А.,

НИИКСИ СПбГУ, Санкт-Петербург

Готовясь к проведению исследования в русле тематики «Экстремизм и СМИ», мы обратили внимание на то, что получил широкое распространение среди опрошенных жителей города такой способ просмотра телевизионных передач как – переключение с канал на канал во время рекламной паузы; – включенный телевизор как фон при других занятиях по дому; – поиск интересного на экране по факту, без предварительного прочтения программы передач.

Широкое распространение такого способа просмотра телевизионных передач натолкнул нас на мысль попытаться ответить на простой вопрос: «Как часто российский телезритель случайно сталкивается со сценами жестокости и насилия, путешествуя с канала на канал в поисках интересного для себя?».

Была разработана методика экспертного теленаблюдения, которая предполагала переключение с канала на канал через каждые 11 секунд (столько времени оказалось достаточно для отнесения сцены к тому или иному типу по инструкции для эксперта). Звук был отключен для того, чтобы наблюдатель мог сосредоточиться только на зрительном ряде. Для исследования были выбраны 14 каналов СМИ: ОРТ, 5 канал Петербург, Россия, ТНТ, СТС, Культура, ТВ 3, Рамблер, СТО, НТВ, Домашний, МУЗ ТВ, Спорт, МТВ. Наблюдение проводилось в рабочие дни (четверг, пятница, понедельник) с 20.00 до 22.00, во время, когда наибольшее число россиян вероятно доехало с работы домой и предположительно включило телевизор.

В исследовании все наблюдаемые сцены были разделены на 3 типа по вызываемым у эксперта эмоциям: 1) положительные (люди танцуют, поют, смеются, улыбаются и т.п.); 2) нейтральные (видовые – городские улицы, пейзаж, заставки, нейтральный диалог, сцены не вызывающие положительных или напротив отрицательных эмоций и т.п.); 3) негативные (сцены агрессии и насилия, откровенной эротики и порнографии, что трудно отличимо, криминальные события, военные сражения, экологические и природные катастрофы, пожары, аварии и т.п.). Также отмечалась по трехбалльной шкале степень эмоциональной выраженности наблюдаемых сцен.

В ходе исследования было зафиксировано 1642 единицы наблюдения. Распределение по типам выглядит следующим образом:

Позитивные сцены – 334 ед.набл. – 20,3%;

Нейтральные сцены-1103 ед.набл. – 67,2%;

Негативные сцены – 205 ед.набл. – 12,5%.

Распределение негативных сцен по данным наших наблюдений таково:

Сцены агрессии и насилия – 84 ед.набл. – 40,9%;

Откровенные эротические сцены – 16 ед.набл. – 7,8%;

Криминальные, военные, экологические катастрофы – 105 ед.набл.– 51,2%.

Таким образом, если телезритель «прощелкивает» 14 каналов со скоростью достаточной для того, чтобы сориентироваться «о чем идет речь» и принять решение смотреть этот канал или двигаться дальше, то он обязательно наталкивается на сцены негативного воздействия, хотя бы на одном канале и он не сможет избежать встречи с шокирующей сценой. По данным нашего наблюдения этот эффект при поисковом переключении программ избежать невозможно, хотя сам вес сцен насилия и жестокости и невысок (12,48%).

Этот эффект особенно травмирующим образом воздействует на зрителей, которые намеревались спокойно по семейному отдохнуть у телевизора, а, следовательно, не обладали сформированной психологической установкой на просмотр, скажем, фильмов ужасов или сцен с мест ДТП, т.е. не были психологически защищены от воздействия негатива.

По нашим данным половина негативных сцен (48%) приходится на 4 канала: Рамблер, 5 канал Петербург, ТВ-3, НТВ (13,2%, 11,8%, 11,8%. 11,3% соответственно). Примерно половина (45,3%) позитивных сцен распределено по другим 4 каналам: МУЗ-ТВ, СТС, МТВ, Россия (12,6%, 11,4%, 11,1%, 10,2% соответственно). Приведенные данные наблюдения требуют осмысления, т.к. ни один канал особенно не выделяется как в трансляции негатива, так и в передаче позитива; они как бы размыты по всему информационному полю ТВ, а, следовательно, и какие бы то ни было меры в рамках одного канала малоэффективны.

ЭКСТРЕМИСТСКИЕ ПРОЯВЛЕНИЯ В ИНТЕРНЕТЕ, ВИРТУАЛЬНЫЕ ФОРМЫ ЭКСТРЕМИЗМА

Нарович О.Б.,

ф-т социологии СПбГУ, Санкт-Петербург

Термин «экстремизм»(от лат.extremus–крайний), означает приверженность к крайним взглядам. Сегодняшний мир оказался перед лицом вызова со стороны его идеологии и практики, а киберпространство в частности стало крайне благоприятной сферой для пропаганды экстремистских идей: оно позволяет получить беспрецедентную степень свободы в выборе объектов экстремистских действий и культивирования объектов ненависти.

Коммуникативные свойства виртуальной среды позволяют фашистам, антисемитам, ультралевым и прочим экстремистам развивать непропорционально большую активность в информационном пространстве: они давно и со знанием дела используют интернет-технологии. Сетевая активность антисемитов приводит к тому, что любая массовая интерактивная дискуссия имеет шанс получить оттенок «национального вопроса» и выйти на обсуждение путей «спасения России» (2). Сегодня в Интернете действуют до 40 русскоязычных сайтов, содержащих материалы экстремистского и террористического характера, причем каждый четвертый такой сайт располагается на ресурсах отечественных провайдеров. Кроме того, экстремистские воззвания могут распространяться по электронной почте или с помощью интернет-пейджера типа ICQ (1).

Исследователи отмечают специфику структуры и речевых приемов экстремистских сайтов: они, как правило, имеют собственный взгляд на историю и «правильный» социальный порядок. Обычно исторические события оцениваются отличным от общепринятого способом, благодаря чему появляется возможность критики существующего социального порядка, а также обоснование необходимости его изменения. В качестве аргументов представляются чаще всего естественно-научные (например, исследования неких ученых-биологов, подтверждающие превосходство белой расы) и аргументы социальных наук (истории, психологии, социологии, экономики). Кроме того, авторы могут апеллировать к логике (например, обнаруживая нелогичные места в Библии) или «фактам» (в этом случае авторами проводится самостоятельное псевдонаучное исследование). Проблемы обычно формулируются в виде дилемм («либо они нас, либо мы их»), риторических вопросов, призывов, лозунгов, легко запоминаемых штампов (8).

Значимым явлением с точки зрения рассмотрения киберэкстремизма является деятельность хакеров: сначала 2006 г. в Рунете произошло около десяти взломов сайтов общественных организаций (антифашистских, демократических и еврейских объединений), в 2005 году атаке хакеров подверглись Интернет – ресурсы информационно-аналитического центра «Сова», «Союза коммунистической молодежи», «Глобального еврейского онлайн-центра» (6).

Эксперты прогнозируют, что «Интернет – экстремизм» в скором времени может стать официальным термином Уголовного кодекса. Только за последний год выявлена серия преступлений, совершенных при помощи сетевых ресурсов. Например, студент Алексей Сафин опубликовал в Сети около пятнадцати статей, возбуждающих национальную вражду. В частности, в своем онлайновом дневнике молодой человек размещал карикатуры на таджиков-наркоторговцев, цитировал антисемитские и шовинистические тексты (4).

Существующий Закон «О противодействии экстремистской деятельности», принятый в 2002 году, всего лишь запрещает использование сетей связи общего пользования для экстремистской деятельности. В расширенной же редакции, предложенной в этом году, запрещается, во-первых, использование Интернета для распространения и рекламы экстремистских материалов; во-вторых, размещение информации, указывающей на месторасположение используемых для экстремистской деятельности ресурсов (под этот запрет попадают гиперссылки); в-третьих, предоставление средств доступа к используемым для осуществления экстремистской деятельности ресурсам или средств поиска данных ресурсов (этот запрет касается Интернет – провайдеров и поисковых систем)(5).

Одной из форм виртуального экстремизма являются компьютерные игры. В пример можно привести «Carmageddon» (суть игры: Вы сидите за рулем гоночной машины, Ваша задача – задавить как можно больше людей, собак, коров и овец). С момента появления игры прошло уже много лет, и ее название стало именем нарицательным, обозначающим виртуальный экстремизм и садизм. «Кармагеддоном» стали именовать любую экстремально-жестокую игру. Сейчас трудно найти игру, в которой не было бы насилия, и все чаще в них дается возможность поиграть за так называемые «силы зла». Однако игровая отрасль развивается в соответствии с законами рынка: предложение здесь порождается спросом (7).

В сентябре 2006 годе в США появилась новая компьютерная игра: в ней любой желающий может поставить себя на место командующего фашистским подразделением, которое подавляет еврейское восстание в Варшавском гетто. За каждого виртуального узника, убитого при помощи минометов и танков, полагаются призовые очки. Правительственный форум США по борьбе с антисемитизмом уже выпустил заявление, в котором требует найти и наказать разработчиков и распространителей чудовищной игры. Аналогичные компьютерные «стрелялки» получили широкую популярность и в России.

В виртуальном мире популярны все виды экстремизма и антиобщественного поведения. В американской игре «Kaboom» шахид, нарисованный в духе карикатур, превращает прохожих в куски обуглившейся плоти. Чрезвычайно популярная американская игра «Grand Theft Auto» хоть и не изобилует подобными жестокостями, зато пропагандирует образ мысли явно асоциальный: её герой разъезжает по городу на краденых машинах и давит всех попадающихся на пути. Играми, где можно разрядить эмоции на представителях меньшинств, национальных, сексуальных или религиозных, забиты все игровые интернет-страницы (3).

Таким образом, Интернет, к которому очень часто оказываются неприменимыми существующие механизмы контроля за информационной средой, дал экстремистам разного толка весьма мощное средство для пропаганды своих взглядов и мобилизации единомышленников, а некоторые сайты экстремистской направленности по числу посетителей могут конкурировать с сайтами официальных общественных организации, опирающихся на мощный административный ресурс.

Литература:

1. Аронов А. Власти ищут экстремистов в Интернете // Финансовые известия, от 26.04.2006г. (http://www.finiz.ru/cfin/tmpl-art/id_art-1004125)

2. Иванов Д. История Интернета как история мифов // Независимая газета, N 18 от 02.02.2002 г.

3. Носырев И., Леонов А. Жестокие игры // Новые известия от 13.09.2006

4. Пашков Д., Павликова О., Саргин А. Веб-шовинизм // Газета, 2006, №152 от 25.08.2006 г.

Источники:

5. «Провайдеры и поисковики ответят за экстремизм» http://www.cnews.ru/news/top/index.shtml?2006/02/07/195686

6. «Рунет беззащитен перед хакингом фашистов» http://www.cnews.ru/news/top/index.shtml?2006/04/03/198962

7. Хворостов А. Битва с «кармагеддонами» http://www.newsweekly.ru/net/article.shtml?2006/01/23/806

8. Шпаковская Л.Л., Карпенко О.В. Экстремизм в Интернет. Как читать экстремистские сайты? http://ict.edu.ru/vconf/index.php?a=vconf&c=getForm&r=thesisDesc&id_sec=79&id_vconf=16&id_thesis=2825&d=light