11-12 / монография

Например, в образовательных программах по английскому языку при изучении ситуаций бытового общения, связанных с изучением форм вежливого обращения, используются просодические элементы интонационных средств:

A:You’ve split red wine on my dress!

B:I am SO sorry. I do apologize, Madam. I don’t know how it happened. Let me get a cloth.

Другой пример образовательной программы:

My first friend? Well… I suppose my first best friend was when I was about eight. It was a girl in our street. She lived up the road in a big white house… er… it was a much bigger house than ours. We went to the same school but we didn’t use to see much of each other at school ‘cos we were in different classes. She was a bit older than me. Oh… her name… she was… oh, Gillian Milne. Her dad had a really good job with the local brewery. I suppose we had a lot in common but we used to fight a lot, too. We both loved going to the cinema, ‘specially to see musicals. We’d learn all the words of the songs by heart, and we’d come home and we’d act it all out in the field at the end of the road. Yuk! I mean it sounds really nauseating now! But I have to say it seemed really good fun at the time… but then we were always having these huge rows about nothing. You see, I used to think she was spoilt rotten. Honestly, she just got everything she wanted…

Данный отрывок аудиорассказа-воспоминания о первой подруге относится, безусловно, к устной неподготовленной речи, так как очевидно использование стилистически окрашенной лексики (spoilt rotten, good fun, dad), вводных слов (well, honestly, you see, then), междометий (er, oh, yuk), редуцированных форм (‘cos, ‘specially, we’d). Кроме того, употребление эмфазы

(my first best friend), эмфатической структуры (My first friend?)

придает высказыванию эмоциональную окраску. Следует отметить особенности использования интонационных средств, таких как интенсивность речи, которая является неоднородной из-за различной степени усиления и ослабления дыхания при артикуляции звуков.

В настоящее время все большее распространение получают аудиокниги как вид коммуникативно-информационного воздействия. Данный вид интересен прежде всего многообразием ис-

200

пользования лингвистических и экстралингвистических средств языка, что оказывает максимальное влияние на реципиента. К лингвистическим средствам языка следует отнести употребление стилистически окрашенной лексики, частиц, вводных слов, междометий, а также инверсий, безличных предложений, вводных предложений, элизий, эмфатических структур. Следует отметить и употребление просодических элементов, таких как мелодика, ритм, интенсивность, темп, тембр, логическое ударение, особенно в аудиокнигах, рассчитанных на детей, так как использование всех этих элементов делает речь наиболее выразительной и интересной для детского восприятия. К экстралингвистическим средствам относится и использование музыкального сопровождения, различных звуков для создания определенной атмосферы повествования (например, шум моря, пение птиц, скрип двери и пр.). Ярким примером использования всех этих составляющих может служить детская аудиокнига стихов А.С. Усачева, выпущенная издательством «Самовар».

3.2.2.Визуальная коммуникация

Всовременном информационном обществе, как правило, участники коммуникативной ситуации успешно вербализуют действительность, поскольку слово не только является средством языкового общения, но и может формировать саму ситуацию. Вместе с тем важная особенность воздействия средств массовой информации – визуальная коммуникация, поскольку визуальные проявления не требуют объяснений и комментариев, так как влияют на индивидуума независимо от его сознания. Г.Г. Почепцов приводит преимущества визуального канала информации. Во-первых, визуальные сообщения не требуют перевода. Вовторых, зритель лучше всего запоминает именно визуальные сообщения. В-третьих, при визуальной коммуникации объем информации значительно больше. Кроме того, визуальные сообщения проще преодолевают барьер недоверия коммуникантов, по-

201

скольку рассматриваются как неотредактированные [Почепцов

2006: 518].

Визуальная коммуникация предполагает передачу конкретной информации в рамках ситуации общения, а также заключает в себе дополнительную контекстуальную нагрузку. Г.Г. Почепцов приводит пример из недалекого прошлого, когда на домах во многих российских городах крепились написанные аршинными буквами плакаты «Слава КПСС!», что иллюстрирует переход вербального текста в визуальный в целях воздействия на социум. Таким образом, вербальный текст несет в себе дополнительную нагрузку при переходе в визуальный; он переходит в разряд тек- ста-напоминания, а не текста-сообщения [Почепцов 2006: 236]. Вербальный текст носит более сложный характер, однако вербальные и визуальные проявления – это некие абстракции, которые принимают ту или иную форму для адекватного восприятия коммуникантами.

К сожалению, анализ визуальных реализаций и их контекстных форм встречается гораздо реже, чем анализ содержания вербальных текстов. Тем не менее структурный анализ именно визуальных форм необходимо проводить на основе исследования не только текста, но и образных составляющих высказывания, при этом важно использовать особые методы этой интерпретации. Визуальная реализация коммуникативного сообщения, как и любая другая, является продуктом культуры данного социума, поэтому исследование визуальной коммуникации и ее контекстных проявлений в глобальных системах коммуникаций возможно с учетом визуальных образов, символов, знаков, а также социальных представлений индивидуумов, в сознании которых коммуникативные намерения, визуальные образы, способы восприятия совпадают с контекстными проявлениями передаваемой визуальной информации. В том случае, если произойдет нарушение этих условий визуальной коммуникации, коммуниканты не смогут декодировать полученную информацию. Учитывая, что адекватная интерпретация визуальной коммуникации зависит от принятых в социуме коллективных представлений и мнений, на которые опирается индивидуум, следует признать тот факт, что универсального смыслового кода визуальной коммуникации не существует,

202

поскольку, несмотря на все возрастающие формы передачи информации, в разных социумах есть определенные различия в восприятии информационного поля.

Тем не менее исследование визуальной коммуникации и ее контекстных форм в общемировых системах коммуникации – один из наиболее эффективных методов поиска и изучения общепринятых культурно-социальных представлений социума, поскольку в современном мире в любой сфере социальной жизни общества происходит ориентация прежде всего на визуальные образы событий. Таким образом, визуальная коммуникация на вторичном уровне дискурса происходит с помощью особых коммуникативных методов (семиотических, идеологических, визуальных, лингвистических), поэтому адекватное восприятие визуальных образов, создаваемых политиками, кинематографом, рекламой и пр., оказывают влияние на формирование политических, этнических, социальных, гендерных факторов общественной жизни социума.

В современной науке существует несколько моделей визуальной коммуникации. Одна из самых известных – модель Маршалла Маклюэна (рис. 17).

Визуальная коммуникация:

Телевидение Кинематограф Пресса Реклама Комиксы Фотография

Рис.17

По М. Маклюэну, коммуникация заключается в утверждении того, что форма сообщения – уже сообщение, а создание визуальных образов можно считать необходимой формой представления знания. Сами по себе визуальные образы являются текстом, который может быть прочитан, хотя визуальные образы не настолько явны, как письменные реализации и требуют определенных методов прочтения. Между иконической и логической формами текстовой организации (несмотря на то, что они могут быть представлены одним каналом информации, например, на

203

экране монитора или на бумаге) существует определенное отличие. Таким образом, цель состоит в адекватном представлении языка образа и способов его воспроизводства в социальном и политическом взаимодействии.

М. Маклюэн разделяет средства массовой информации на горячие и холодные. Горячая форма максимально использует один из органов чувств, поэтому при горячей форме требуется меньшая включенность, чем при холодной: «Горячий канал требует меньшего участия, чем холодный, как лекция требует меньшей включенности, чем семинар, также и книга сравнительно с разговором» [McLuhan 1964: 37]. В этом аспекте, по мнению М. Маклюэна, холодные характеры свойственны мужчинам, а горячие – женщинам. Холодный канал требует большего включения, чем горячий. Подобное разделение в большей степени относится к телевидению и кинематографу. Холодными средствами М. Маклюэн считает также комиксы и фотографию, которые напоминают рукопись. К горячим средствам он относит печать и рекламу, поскольку авторские тексты проецируются точно так же, как и кино.

В настоящее время много внимания уделяется исследованию визуальной коммуникации посредством структурирования визуального потока в средствах массовой информации (телевидение, Интернет и пр.). В этой связи важность представляют семантика, прагматика, риторика визуального потока через семиологическое декодирование контекста визуальной информации в средствах массовой коммуникации. В своей знаменитой статье «Риторика образа» Р. Барт одним из первых проанализировал политические импликации визуальной образности, а также отметил значительный творческий потенциал визуальной коммуникации. Р. Барт исследовал рекламу итальянской фирмы «Пандзани» [Барт 1989], где были представлены продукты, находившиеся в продуктовой сумке. Р. Барт отметил целый ряд сообщений, заключенных в этой рекламе. Во-первых, само название фирмы наводит на мысль об Италии, поэтому это сообщение следует отнести к языковому. Во-вторых, сами продукты, изображенные в рекламе (помидоры, шампиньоны, перец и пр.), визуально сообщают о «походе на рынок» вместо употребления «фастфуда». В-третьих, цве-

204

товая гамма, выбранная создателями рекламы (желто-зелено- красная), проводит аналогию с итальянским национальным флагом. Следовательно, в данном визуальном образе присутствуют два сообщения – первое языковое, второе основано на общепринятом символе Италии – трехцветном флаге. Кроме того, Р. Барт отмечает и третий вид сообщения, а именно пространственное изображение предметов, что визуально напоминает определенный вид изобразительного искусства – натюрморт.

Другой знаменитый ученый Дж. Фриске предложил свою семиотическую теорию телевидения. Опираясь на теорию мифа Р. Барта, он исследовал миф об армии, который создается на телевидении [Fiske, Hartley 1978: 42]. Этот миф позитивно визуализирует восприятие зрителем армии: профессионалы, вооруженные новейшей техникой, свои парни, оберегающие мир и покой общества. Таким образом, проводится своеобразная параллель с фильмами о войне и вестернами, повышая патриотический настрой населения. Визуальное изображение строя солдат, демонстрация военной техники и вооружения имеет под собой определенный контекст визуальной коммуникации – у зрителя создается единое понимание и восприятие мифа об армии.

Ж. Бодрийяр в исследованиях, посвященных образности на экране, пишет: «…мир, запечатленный камерой, – уже не тот, каким он был прежде. Он меняется в тот самый момент, когда его фотографируют. Великая тайна – узнать, что такое мир, получивший право на свой образ. Это уже не естественный мир, а нечто другое – сверхъестественное, ирреальное. <…> Я думаю, что любое изображение – отчасти обманка. Игра видимостей и виденья… не обманка в чистом виде, но некая игра обманки и реальности» [цит. по: Кулик 2002: 86–88]. Следовательно, искажение визуального восприятия через определенные образы может привести к нарушению визуальной коммуникации и, как следствие, неадекватному пониманию информации через образ.

В современной стремительно меняющейся реальности происходит избыток визуальной риторики, эмоциональное насыщение визуальными образами и высказываниями, основанными на возрастающей потребности социума. Визуальная коммуникация предполагает минимальное декодирование информации

205

для более полного ее восприятия. Однако в современных средствах массовой информации такое декодирование вызывает определенные трудности, поскольку происходит перенасыщенность графическими средствами изображения при передаче информации индивидууму. Тем не менее профессионально сориентированная визуальная информация адекватно воспринимается социумом и не требует дополнительных усилий для ее дешифровки.

Исследование визуальной коммуникации как части социокультурной коммуникации – один из эффективных способов получения, обнаружения и распространения информации в социокультурной ситуации. Кроме того, визуальные образы дольше сохраняются в индивидуальной и социальной памяти и становятся своего рода инструментом воздействия на индивидуум. Контекстные условия визуальной коммуникации различны в разных социокультурных коммуникациях. Таким образом, визуальная коммуникация – это не только дополнительный канал получения информации, но и важная составляющая в изучении дискурса.

Визуальный уровень проявляется в основном в печатных текстах самой разнообразной направленности (рис. 18): литера- турно-художественные тексты, публицистические, газетножурнальные, лозунги, воззвания, обращения, листовки, плакаты, наружная реклама, цифровые наружные мониторы (на улицах городов).

К специфическим средствам визуального уровня следует отнести особые графические средства реализации: шрифтовые выделения, шрифтовые изменения, специфическую пунктуацию (наличие или отсутствие), подчеркивания, капитализацию слов, тире (в функции эмоциональной паузы), многоточие, кавычки, скобки, специфическую форму текста (особенности деления на абзацы, а также отсутствие этого деления, расширяющуюся или суживающуюся форму текста), цветовое разнообразие художественных форм и пр.

206

by Charter Club

Uncomparable 2-ply softness that warms yourmind, body & soul.

MACY’S

what’s nowwhat’snewwhat’snext

В данном примере используются самые разнообразные средства визуального воздействия на индивидуум. Во-первых, необычная форма текста, которая привлекает внимание адресата, поскольку подобная организация текста не свойственна, например, текстам литературно-художественной, публицистической направленности. Во-вторых, отсутствие прописных букв в начале предложений, что с позиции правил пунктуации расценивается как нарушение. В-третьих, графические средства реализации в анализируемом тексте представлены шрифтовыми выделениями (Charter Club, now, new, next), шрифтовыми изменениями (кур-

сив: the evolution of, вид шрифта «Calibri»: your mind), капитали-

зацией слов (MACY’S, CASHMERE), а также отсутствием пробе-

лов между словами (what’s nowwhat’snewwhat’snext).

Другой пример печатного рекламного текста:

Volkswagen Tiguan.

Тебе водить! Игра начинается.

Этот текст интересен использованием полисемии глагола «водить»: во-первых, «водить» как «действие, совершающееся не в одно время, не за один прием или не в одном направлении» [Ожегов 1984: 77], например: «Водить машину». Во-вторых, глагол «водить» означает: «в детских и некоторых спортивных играх: выполнять наиболее активные обязанности согласно с правилами игры» [Ожегов 1984: 77]. Таким образом, раскрытие содержания и стилистическое толкование рекламного текста следу-

208

ет рассматривать с позиции коннотативного значения языковой единицы и ее ассоциативного восприятия реципиентом.

Другой пример визуального уровня:

Through the other noise I heard a cough, then came the chuh- chuh-chuh-chuh – then there was a flash, as when a blast-furnace door is swung open, and a roar that started white and went red and on and on in a rushing wind. I tried to breathe but my breath would not come and I felt myself rush bodily out of myself and out and out and all the time bodily in the wind. I went out swiftly, all of myself, and I knew I was dead and that it all had been a mistake to think you just died. (E. Hemingway “Farewell to Arms”).

Представленный текст является отрывком из художественного произведения, поэтому влияние на читателя происходит при помощи средств художественного воздействия, которые мы относим к средствам реализации визуального уровня. Зачастую читатель не имеет представления ни о писателе, ни о его предыдущих произведениях, за исключением тех случаев, когда речь идет об идеальном читателе. В основном автор литературнохудожественного текста имеет дело с рядовым читателем. В свою очередь реальный адресат, бесспорно, «всегда индивидуален в том смысле, что его сознание, жизненный опыт, особенности восприятия определяются (ограничиваются) конкретной исторической эпохой или социальной ситуацией» [Степанов 1988: 114]. Этот реальный адресат, на наш взгляд, воспринимает наиболее полно те характерные черты окружающей действительности, которые ему близки и понятны, независимо от того, в какую эпоху он живет. «В качестве элемента формы композиция, как и язык, входит в общую систему литературного стиля, характеризующего то, или иное произведение. Но вместе с тем композиция и сама становится фактором речевого стиля» [Степанов 1988: 37]. Читателю открывается не только внешний мир произведения, но и в- нутренний мир героя, который описывается автором с присущим ему лаконизмом. То, что слог писателя – это индивидуальная своеобразная система построения речевых средств, не вызывает сомнений.

209