1 L. White. The Science of Culture, p.181

78

ством обратных связей, отчетливо сформули­рованным уже Н. Н. Ланге ¹.

Уже первые исследования построения сложно-двигательных процессов у человека, среди которых нужно особенно назвать ра­боты Н. А. Бернштейна², показавшие роль рефлекторного кольца с обратными связями, дали возможность по-новому понять меха­низм широкого круга явлений.

За это время, которое отделяет нас от пер­вых работ, выполненных еще в тридцатые годы, теория управления и информации при­обрела общенаучное значение, охватывая процессы как в живых системах, так и не­живых.

Любопытно, что разработанные за эти го­ды понятия кибернетики позже были вос­приняты большинством психологов как со­вершенно новые. Произошло как бы их второе рождение в психологии — обстоятель­ство, создавшее у некоторых энтузиастов кибернетического подхода впечатление, что найдены наконец новые методологические основы всеобъемлющей психологической тео­рии. Очень скоро, однако, обнаружилось, что кибернетический подход в психологии также имеет свои границы, перейти которые можно только ценой подмены научной ки­бернетики некоей «кибернетической мифоло­гией»; подлинно же психологические реаль­ности, такие, как психический образ, созна­ние, мотивация и целеобразование, факти­чески оказались утраченными. В этом смысле произошло даже известное отступление от ранних работ, в которых развивался прин­цип активности и представление об уровнях регулирования, среди которых особо выде­лялся уровень предметных действий и выс­шие познавательные уровни.

1 Я. Я. Ланге. Психологические исследования. Одесса, 1893.

2 См. Я. А. Вернштейн. Физиология движения. В кн.: г. Я. Конради, а. Д. Слоним, в. С. Фарфелъ. Физиология труда. М., 1934; я. А. Бернштейн. О построении движений. М., 1947.

79

Понятия современной теоретической ки­бернетики образуют очень важную плоскость абстракции, позволяющую описывать осо­бенности структуры и движения широчай­шего класса процессов, которые с помощью прежнего понятийного аппарата не могли быть описаны. Вместе с тем исследования, идущие в этой новой плоскости абстракции, несмотря на их бесспорную продуктивность, сами по себе не способны датъ решение фун­даментальных методологических проблемой или иной специальной Области знаний. По­этому нет ничего парадоксального в том, что и в психологии введение понятий об управлении, информационных процессах и о само­регулирующихся системах еще не отменяет упомянутого постулата непосредственности.

Вывод состоит в том, что, по-видимому, никакое усложнение исходной схемы, выте­кающей из этого постулата, так сказать, «из­нутри» не в состоянии устранить те мето­дологические трудности, которые она создает в психологии. Чтобы снять их, нужно заме­нить двучленную схему анализа принци­пиально другой схемой, а этого нельзя сде­лать, не отказавшись от постулата непосред­ственности.

Главный тезис, обоснованию которого по­свящается дальнейшее изложение, заключа­ется в том, что реальный путь преодоления этого, по выражению Д. К. Узнадзе, «роко­вого» для психологии постулата открывается введением в психологию категории предмет­ной деятельности.

Выдвигая это положение, нужно сразу же уточнить его: речь идет именно о деятель­ности, а не о поведении и не о тех нервных физиологических процессах, которые реали­зуют деятельность. Дело в том, что вычле­няемые анализом «единицы» и язык, с помо­щью которых описываются поведенческие, церебральные или логические процессы, с од­ной стороны, и предметная деятельность — с другой, не совпадают между собой.

80

Итак, в психологии сложилась следующая альтернатива: либо сохранить в качестве основной двучленную схему: воздействие объекта —>- изменение текущих состояний субъекта (или, что принципиально то же са­мое, схему S-R), либо исходить из трех­членной схемы, включающей среднее звено («средний термин»)— деятельность субъекта и соответственно ее условия, цели и сред­ства,— звено, . которое опосредствует связи между ними. '

С точки зрения проблемы детерминации психики эта альтернатива может быть сфор­мулирована так: либо мы встаем на позицию, что сознание определяется окружающими ве­щами, явлениями, либо — на позицию, ут­верждающую, что сознание определяется об­щественным бытием людей, которое, по оп­ределению Маркса и Энгельса, есть не что иное, как реальный процесс их жизни ',

Но что такое человеческая жизнь? Это есть совокупность, точнее, система сменяющих друг друга деятельностей. В деятельности и происходит переход объекта в его субъек­тивную форму, в образ; вместе с тем в дея­тельности совершается также переход дея­тельности в ее объективные результаты, в ее продукты. Взятая с этой стороны, деятель­ность выступает как процесс, в котором осуществляются взаимопереходы между по­люсами «субъект — объект». «В производстве объективируется личность; в потреблении субъективируется вещь»,— замечает Маркс ².

2. О КАТЕГОРИИ ПРЕДМЕТНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ

Деятельность есть молярная, не аддитивная единица жизни телесного, материального субъекта. В более узком смысле, т. е. на