kozhina_m_n_red_stilisticheskii

герменевтикой. При этом анализ смыслового развертывания текста на основе его комплексного лингвостилистического изучения значим не только сам по себе, но и для выявления идиостиля автора и приобщения к его взгляду на мир. Знание идиостиля автора открывает новые смысловые глубины его творений. В лингвостилистическом анализе текста К. с. х. т. преимущественное внимание уделяет его лексическому уровню как наиболее значимому в выражении смысла (см.: Болотнова Н.С., 1992).

Второй, когнитивный, уровень языковой личности автора в процессе текстовой деятельности проявляется в идейно-тематическом и индивидуально-стилистическом своеобразии его произведений, в том, о чем он пишет, к чему призывает; как, с помощью каких средств он это делает. Изучение произведений с этой точки зрения позволяет судить о новых аспектах идиостиля автора. Поскольку речь идет в конечном счете о постижении его концептуальной картины мира, выраженной в особой форме (художественной), то особенную значимость приобретает ассоциативное развертывание текста. Именно ассоциативность речемыслительной деятельности автора и адресата делает возможным их сотворчество в разных сферах общения, особенно в художественной. Изучение текстовых ассоциативных связей, стимулированных прежде всего лексическими средствами, становится особенно актуальным для коммуникативной стилистики текста. Это еще одно важное направление, формирующееся на стыке с психолингвистикой. В его задачи входит выявление видов текстовых ассоциативных связей; определение их лингвистического статуса; соотношение текстовых ассоциативно-смысловых полей с данными Словаря ассоциативных норм (М. 1977) и Русского ассоциативного словаря (М. 1994—1996); разработка понятий «ассоциативное поле текста» и «ассоциативная структура текста» и т.д. При этом важна опора не только на сам текст, его структуру и семантику, но и на показания языкового сознания реципиентов — потенциальных адресатов.

Третий, мотивационный, уровень языковой личности автора в процессе текстовой деятельности отражает ее цели и мотивы в их конкрет

ном речевом воплощении. В связи с этим К. с. х. т. начинает изучать не только коммуникативные стратегии и тактики текстового развертывания, но и исследовать их типовые особенности на уровне общего моделирования, а также средств и приемов их реального воплощения. С этим связана разработка теории регулятивности — третьего направления коммуникативной стилистики текста, развивающегося на стыке с прагматикой. Регулятивностъ (см.) вслед за Е.В. Сидоровым (1987) трактуется как системное качество текста, связанное с его информативностью, структурностью, интегративностью. При коммуникативно-деятельност- ном подходе к тексту становится актуальным изучение средств регулятивности и способов регулятивности, т.е. приемов организации текстовых микроструктур, стимулирующих речемыслительную деятельность адресата. Поскольку «за каждым высказыванием стоит волевая задача» (Л. С. Выготский), которая соотносится с одним из этапов текстового развертывания и общей целевой программой текста, в основу выделения регулятивных структур (регулятивов) целесообразно положить осознание адресатом мотива (микроцели) в рамках общей коммуникативной стратегии текста. Средства и способы регулятивное™ являются важным показателем идиостиля автора и основным ключом к постижению глубинного смысла текста и его коммуникативного эффекта. Таким образом, в целом К. с. х. т. нацелена на изучение структуры, семантики и прагматики худож. текста в их комплексной соотнесенности, на постижение его смысла и коммуникативного эффекта. При этом в соответствии с антропоцентрическим системно-деятельностным подходом к тексту в качестве организующего ключевого понятия рассматривается идиостиль, который получает новое, коммуникативное содержание. Данное понятие фокусирует в себе многоаспектные проявления языковой личности автора в структуре, семантике и прагматике текста. Изучение идиостиля в коммуникативно-деятельностном аспекте расширяет представление читателя не только о глубинном смысле текста, но и о личности автора. При этом ключевой остается проблема эффективности речевого общения. На ее решение и ориентированы основные направления К. с. х. т., связанные с разработкой теории регулятивное™, теории текстовых ассоциаций и смыслового развертывания текста.

Лит.: Винокур Г.О. Избранные работы по русскому языку. — М., 1959; Одинцов В.В. Стилистика текста. — М., 1980; Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. — М., 1987; Сидоров Е.В. Проблемы речевой системности. — М. 1987; Болотнова Н.С.

Художественный текст в коммуникативном аспекте и комплексный анализ единиц лексического уровня. — Томск, 1992; Ее же: Краткая история стилистики

художественной речи в России (к истокам коммуникативной стилистики текста). — Томск, 1996; Ее же: Коммуникативная стилистика текста и ее особенности // Матер, междунар. съезда русистов в Красноярске (1—4 октября 1997). — Красноярск, 1997. Т. 1; Ее же: О статусе коммуникативной стилистики текста и перспективах ее развития. — Изв. Алтайск. ун-та. — 1998. — № 3(8); Ее же: О трех направлениях коммуникативной стилистики художественного текста и изучении текстового слова // Ком- 6 Стилистический энциклопедический словарь русского языка

муникативно-прагматические аспекты слова в художественном тексте. Томск, 2000; Пищальникова В.А. Проблема смысла художественного текста: Психолингвистический аспект. — Новосибирск, 1992; Винокур Т.Г Говорящий и слушающий: Варианты речевого поведения. М., 1993; Кожина М.Н. Стилистика русского языка. — М., 1993; Очерки истории научного стиля русского литературного языка XVIII—XX вв. Т. I: Развитие научного стиля в аспекте функционирования языковых единиц различных уровней. Ч. 1; Т. II: Стилистика научного текста (общие параметры). 4. 1 / Под ред. проф. М.Н. Кожиной. — Пермь, 1994— 1996; Коммуникативные аспекты слова в текстах разной жанровостилевой ориентации: Межвуз. сб. науч. тр. — Томск, 1995; Бельчиков Ю.А. Стиль // Русский язык: Энциклопедия. — М., 1997; Бол отнова Н.С., Бабенко И.И., Васильева А.А. и др. Коммуникативная стилистика художественного текста: лексическая структура и идиостиль / Под ред. проф. Н.С. Болотновой. — Томск, 2001.

Н. С. Болотнова КОММУНИКАТИВНЫЕ КАЧЕСТВА РЕЧИ - признаки хорошей, культурной речи, которые

обеспечивают эффективность общения и гармоничное взаимодействие его участников. Основы учения о качествах хорошей речи были заложены в античную эпоху. В появившихся в XVIII—XIX вв. руководствах по риторике для оценки эффективной речи используются такие понятия, как ясность, точность, логичность и др. В наше время теоретическое обоснование выдвижения коммуникативных качеств речи как критериев для оценки культурной речи наиболее последовательно представлено в книге Б.Н. Головина. В рамках системного подхода ученый выделяет 10 качеств: правильность, чистоту, точность, логичность, выразительность, богатство, уместность, а также образность (близкую к выразительности), доступность и действенность; подробно рассматриваются семь первых из названных качеств, определены экстралингвистические и лингвистические условия их формирования. Коммуникативные качества определяются в соотношении с неречевыми структурами (языком, мышлением, сознанием, действительностью, адресантом-адресатом, условиями общения). Коммуникативные качества правильности (нормативности), чистоты (отсутствия диалектизмов, жаргонизмов и т.п. что также относится к ведению нормативного аспекта) и богатства (использования в речи разнообразия языковых средств) получают определения на базе соотношения знаковой структуры речи с тем, что дает говорящему или пишущему литературный язык. Соотношение «речь—сознание» помогает понять, что стоит за словами выразительность (способность речи осуществлять воздействие не только на ум, но и на эмоциональную область сознания, а также поддерживать внимание и интерес адресата), образность (способность речи формировать конкретно-чувственные представления о действительности), действенность и уместность (способность высказывания отвечать целям и задачам общения). Соотношение «речь—

действительность», наряду с соотношением «язык—мышление», позволяет осмыслить коммуникативные качества точности (см.) и логичности (см.). На базе соотношения «речь—человек, ее адресат» получает разъяснение такое качество, как доступность (облегчение опознавания получателем выраженной информации) и уместность, а также действенность. Качество уместности речи определяется соотношением «речь—условия общения» (место, время, жанр и задачи коммуникативного процесса).

Перечисленные отношения структуры речи к неречевым структурам участвуют в осуществлении коммуникативного процесса. Ослабление и нарушение коммуникативных отношений речи к неречевым структурам ухудшает ее качество.

Все перечисленные коммуникативные качества А.Н. Васильева рассматривает как общие культурно-речевые критерии, которые в значительной степени специфичны по стилям, жанрам, ситуациям, а также разнообразятся во взаимодействии между собой. При этом рассматривается, как все они приобретают новые и новые значимости и воплощения не только в основных стилях, но и в более узких речевых подсистемах. Число выделяемых исследователями коммуникативных качеств может варьировать. Так,

Б.С. Мучник применительно к письменной коммуникации рассматривает пять речевых качеств: ясность (недвусмысленность), точность (соответствие актуализированного автором значения высказывания передаваемому смыслу), краткость (умение передать мысль наименьшим количеством слов), полнота (противоположное избыточности речи развернутое выражение мысли), логичность (соответствие законам и правилам логики).

Дальнейшую разработку коммуникативные качества речи получили в последнее десятилетие в связи с актуализацией лингвометодических, лингвокультурологических, лингвориторических исследований (Л.А. Введенская, Л.Г. Павлова, 1995, Н.Н. Ивакина, 1997 и мн. др.). Коммуникативные качества рассматриваются не только как критерии анализа речевых произведений, но и как направления совершенствования речевого мастерства (Л.Р. Дускаева, О.В. Протопопова, 2000).

Лит.: Васильева А.Н. Основы культуры речи. — М., 1990; Введенская Л.А., Павлова Л.Г. Культура и искусство речи. — Ростов н/Д., 1995; Головин Б.Н. Основы культуры речи. — М.,1988; Ивакина Н.Н. Профессиональная речь юриста. — М., 1997; Мучник Б.С. Культура письменной речи: Формирование стилистического мышления. — М. 1996; Бельчиков Ю.А. Стилистика и культура речи. — М., 2000; Дускаева Л.Р., Протопопова О.В. На пути к речевому мастерству. — Пермь, 2000; Данцев А.А., Нефедова Н.В. Русский язык и культура речи. — Ростов на/Д., 2001.

Л.Р. Дускаева, О.В. Протопопова КОММУНИКАТИВНЫЙ БЛОК (К-блок) - текстовая функционально-смысловая единица,

представляющая собой результат языковой материализации одного или нескольких коммуникативно-познавательных

действий (смыслов), функционирующая в качертве структурного элемента содержания и характеризующаяся коммуникативной направленностью на выражение актуальной для автора и читателя информации.

К.б. как текстовая единица выявлен в результате коммуникативнопрагматического анализа науч. текста. К. б. являются типичными структурными компонентами науч. произведения, т.к. они эксплицируют один из главных аспектов смыслового содержания науч. текста — информационный. В связи с тем что в науч. тексте находит отражение не только сложившаяся авторская концепция, но в определенной мере и процесс ее формирования, проходящий этапы проблемной ситуации, проблемы, идеи, гипотезы и теории (Баженова ЕЛ., 1996, с. 161), К. б. информируют читателя о коммуникативно-познавательных операциях автора науч. текста. Многие когнитивные действия исследователя осуществляются интуитивно, еще до создания текста и, следовательно, не актуальны для самого автора, но экспликация их в тексте науч. произведения диктуется потребностями эффективной коммуникации.

К.б. объединяет два вида науч. информации: общенаучную, представляющую собой систему когнитивных категорий, принятых науч. сообществом на соответствующем этапе развития науки, и узкоспециальную, отражающую специфику содержания отдельных областей знания. Общенаучная информация выражается в тексте при помощи особых клишированных речевых конструкций — метатекстовых маркеров, повторяющихся в разных контекстах при выражении однотипного смыслового содержания. Несмотря на то что текст науч. произведения не членится без остатка на К. б., они характеризуются регулярной частотой встречаемости в определенных частях контекста и занимают фиксированное положение в системе структурных компонентов целого произведения. К. б. свойственна вариантность текстового оформления, т.к. они строятся не по жестким моделям. Величина данной единицы в тексте колеблется от одного до нескольких предложений.

Строение К. б. демонстрируется уровневой схемой: применительно к глубинному уровню смысловой структуры науч. текста К. б. понимаются как совокупности материализованных в тексте коммуникативно-познавательных действий; на поверхностном уровне смысловой структуры К. б. — это последовательность объединенных определенным способом фрагментов смысла; на уровне содержания текста К. б. формируются взаимодействием общенаучной и узкоспециальной информации; на уровне текста К. б. представляют собой речевые единицы, построенные по моделям, в которых, наряду с маркерами метатекста, допускающими варьирование, используются средства всех уровней языковой системы.

На уровне текста у К. б. отсутствуют четко очерченные границы: сигналом окончания одной текстовой единицы и начала другой служит завершение экспликации одной группы коммуникативно-познавательных действий и начало текстового оформления других таких операций, поэтому строение К. б. можно определить как

строение по типу «нечеткого множества» («Гиггу §е1:з» — термин предложен учеными-кибернетиками Ь. 2айеЬ, А. Каийпапп и др.).

Вследствие того что экспликация определенных когнитивных действий автора, которые выступают основой К. б., вызывается потребностями коммуникации, т.е. созданием условий для эффективного восприятия науч. информации читателем, данная текстовая единица реализует прагматические функции. Поскольку в науч. тексте языковые средства не только информируют читателя, но и воздействуют на него (Матвеева Г.Г., 1984, с. 9)', прагматические составляющие К. б. являются производными от его содержательных компонентов.

Названными свойствами К. б. определяются такие его функции, как: экспликация наиболее важных для автора и читателя операций когнитивного процесса, формирование структуры смыслового содержания, участие в развертывании целого текста.

Для науч. текста характерны следующие К. б.: «введение темы», «постановка цели и задач исследования», «краткая история вопроса», «формулировка проблемы», «описание стадий эксперимента», «выдвижение гипотезы», «характеристика объекта изучения», «выводы», «прогнозирование», «выражение признательности/благодарности» и некоторые другие. Очевидно, вышеназванные К. б. не исчерпывают многообразия текстовых единиц этого типа, т.к. ряд коммуникативно-познавательных действий, которые выступают основой этих речевых единиц, является принципиально открытым.

Определение и описание К. б. как текстовой единицы явилось результатом учета целого комплекса факторов: наличия в целом тексте программы информирования читателя посредством экспликации коммуни- кативно-познавательных операций автора, возможности реализации когнитивными действиями одновременно нескольких функций (их полифункциональности) в процессе формирования содержательной структуры речевого произведения, соответствия авторских речемыслительных операций определенному выражению их в тексте. Вероятно, названные факторы имеют характер закономерности, поэтому представляется, что понятие функциональносмысловой единицы К. б. может быть применено как для анализа науч. текстов, так и для анализа произведений других функц. стилей.

Показательно, что проблема изучения макроструктуры целого текста в аспекте выявления и описания ее компонентов (текстовых единиц) характеризуется определенными этапами развития, связанными с применением разнородных методик анализа речевого целого. Так, при абзацно-графическом подходе (В.Г. Бутко, В.А. Кухаренко, Г.Ю. Ума, Н.П. Эфендиева) текст рассматривается как иерархическая система абзацев — единиц, выделяемых в процессе композиционно-стилистического членения текста. В качестве основных свойств абзаца называются его графическая оформленность, смысловая и интонационная завершенность, наличие синтаксических и логико-семантических связей между предложениями абзаца, а текстовые функции абзаца выводятся из положения, занимаемого этим элементом в композиции речевого произведения.

В работах синтаксического направления основное внимание уделяется установлению синтаксических отношений текстовой единицы.

Синтаксические отношения объединяют содержательные фрагменты разной протяженности, поэтому в качестве структурно-синтаксических кчу.1 !сжентов целого текста называют сложное синтаксическое целое (ССЦ), линейносинтаксические цепи, прозаическую строфу, суперсинтаксическое единство, суперсегмент, микротекст и многие другие (Н.Д. Зарубина, С.Г. Ильенко, Л.М'. Лосева, О.И. Москалъская, Г.Я. Солганик). Названные текстовые единицы характеризуются наличием группы синтаксически и семантически взаимосвязанных предложений; единством выражаемой микротемы, меньшей, чем совокупность тем всего текста, но большей, чем микротема одного предложения; гибкой структурой, т.е. возможностью построения синтаксической единицы не по заданным моделям; способностью функционировать в качестве компонента синтаксической структуры текста и некоторыми другими свойствами. Вопросы воспроизводимости и функционирования синтаксических единиц текста рассматриваются исследователями как актуальные. Несмотря на отсутствие единого мнения по проблеме функц. роли синтаксических единиц в границах речевого целого, функционирование сложных синтаксических единиц связывают, как правило, с реализацией в тексте определенных типов речи.

В семантических исследованиях в центре внимания лингвистов находится семантика

текста, представляющая собой систему когнитивно и коммуникативно актуальных смыслов. Семантика текста — это не только внутреннее свойство текста, но и субстанция, отражающая и интерпретирующая окружающую действительность. В связи с тем, что семантика текста рассматривается как актуализация значений языковых знаков в речевой ситуации, смысл речевого произведения понимается как целостность, возникающая на основе содержания текста и не сводимая к сумме значений составляющих его единиц. В соответствии с трактовкой содержания текста и сегментированием отраженной в нем речевой ситуации на определенные элементы в качестве структурно-семантических компонентов содержания называются денотаты (А.И. Новиков, Г. Чистякова), фреймы (ЕА. Шингарева), эпистемические ситуации (М.П. Котюрова, Н.М. Брылякова), коммуникаты (А.Г. Баранов, Л.М. Жданова, И. П. Торсуева), особо понимаемые синтаксические целые (М.Я. Дымарский). Изучение текстовых единиц в аспекте семантики предлагает качественно новый уровень познания речевого целого — уровень коммуникативно и когнитивно актуального смысла, генетически связанного с экстралингвистическим контекстом.

Основная задача функционально-смысловых исследований (Ю.А. Волоснова, Н.В. Данилевская, Н.В. Кириченко, М.Н. Кожина, Я.М. Колкер, Н.М. Краевская, Н.М. Лариохина, А.М. Мороховский, В.А. Портянников, М.В. Сосарё) состоит в поиске такой единицы текста, которая содержала бы в себе некоторую часть макроструктуры всего речевого произведения. Главным критерием сегментации текста на структурные единицы выступает параметр соответствия между определенным фрагментом типового содержания и реализуемыми этим фрагментом функциями в структуре целого текста. Смысловые компоненты не равнознач

ны по объему отражаемого ими содержания и по способу представления их в тексте.

Вопределении таких текстовых единиц важно то, что они участвуют в содержательном развитии целого текста, границы их делимитации определяются авторским замыслом (целеустановкой), а их речевое оформление является следствием вербализации коммуникативных действий автора. В качестве минимальных единиц текста называются микротексты (понимаемые особо), коммуникативные и смысловые блоки.

Врамках функционально-смыслового направления связь между текстовыми компонентами определяется как чисто смысловая. Смысловое сцепление текстовых единиц обусловлено особой структурой: с одной стороны, наличием жестких моделей построения, с другой — возможностью объединения с другими содержательными элементами. Такая структура текстовой единицы способствует порождению единого смысла всего произведения.

Несмотря на то что перечисленными выше аспектами изучения текстовых единиц далеко не исчерпывается многообразие существующих исследований, они дают представление о современном состоянии проблемы коммуникативно-смыслового членения текста.

Лит.: Зарубина Н.Д. К вопросу о лингвистических единицах текста // Синтаксис текста. — М., 1979;Новиков А.,Чистякова Г Содержание текста и его основные единицы // Фонетика и психология речи. — Иваново, 1981;Солганик Г.Я. Синтаксическая стилистика (Сложное синтаксическое целое). — М., 1991; Баранов А.Г. Функционально-прагматическая концепция текста. — Ростов н/Д., 1993; Кожина М.Н. Смысловая структура текста в аспекте стилистики научного текста // Очерки истории научного стиля русского литературного языка XVIII—XX вв. Т. 2.4.1. Стилистика научного текста (общие параметры). Гл. 3. — Пермь, 1996; Баженова Е.А. Специфика смысловой структуры научного текста и его композиции // Очерки истории научного стиля русского литературного языка XVIII—XX вв. Т. 2. Ч. 1. Стилистика научного текста (общие параметры). Гл. 7. — Пермь, 1996; Колкер Я.М. Анализ текста путем выделения коммуникативных блоков (с опорой на коммуникативные блоки) как один из приемов проверки его большей или меньшей доступности для восприятия // Смысловое восприятие речевого сообщения. — М., 1976; Матвеева Г.Г. Актуализация прагматического аспекта научного текста. — Ростов н/Д., 1984; Кухаренко В.А. Информативность вводящего абзаца научного филологического текста // Функциональные стили: лингвометодические аспекты. — М., 1985; Лариохина Н.М. Об использовании типового научного текста в обучении русскому языку специалистов-нефилологов. — Рус. яз. за рубежом. — 1985. — № 3, Портянников В.А. Структура текста как результат реализации коммуникативной и прагматической направленности процесса текстообразования // Вопросы нормы и нормативности в реализации языковых средств. — Горький, 1988; Мороховский А.Н. К проблеме текста и его категорий // Текст и его категориальные признаки. — Киев,

1989; Дымарский М.Я. О лингвистическом статусе сложного синтаксического целого // Текстовый аспект в изучении синтаксических единиц. — Л., 1990; Котюрова М.П., Брылякова Н.М. В поиске единицы смысла научного текста //

Лингвистика: взаимодействие концепций и парадигм. Вып. 1. 4. 2. — Харьков, 1991. Е.М. Крижановская

КОМПОЗИЦИЯ (ТЕКСТА) — это схема организации и структурной упорядоченности целого текста (произведения), отражающая строение, соотношение и взаимное расположение его частей, членение на смысловые элементы, степень и характер выраженности этих элементов, порядок их следования и взаимосвязь между ними.

Понятие К. традиционно используется для характеристики худож. произведения как целого со стороны его содержательной формы. В литературоведении К. определяется как «построение худож. произведения, определенная система средств раскрытия, организации образов, их связей и отношений, характеризующих жизненный процесс, показанный в произведении» (А.И. Ревякин). К. обусловливается не только закономерностями изображаемой действительности, но и мировоззрением, худож. методом и конкретными идейно-эстетическими, в частности жанровыми, задачами, поставленными автором. Обычно к элементам К. худож. произведения относят экспозицию, завязку, развитие действия, кульминацию и развязку.

К. нехудож. текстов обычно понимается как последовательность трех основных частей речевого сообщения: вступления, главной части и заключения. Вступление предполагает введение в тему и содержание текста, представление материала, постановку проблемы, конкретизацию аспекта ее рассмотрения и др. Нередко (особенно в публиц. и науч.- популярных жанрах) введение преследует психологические цели, т.е. отражает стремление автора завладеть вниманием читателя (слушателя), вызвать его интерес, установить психологический контакт с аудиторией. С этой целью могут использоваться яркие образы, интересные, интригующие сообщения о каких-либо фактах, парадоксальные суждения, проблемные вопросы, обращения к аудитории и др.

Главная (основная) часть содержит развитие концепции, намеченное вступлением. Здесь непосредственно и разносторонне раскрывается тема, решаются поставленные проблемы, сообщаются основные сведения. В этой части особенно важно соотношение общих и частных вопросов, абстрактных понятий и конкретных примеров, фактических и статистических сведений и т.п. Здесь же наиболее полно реализуется тот или иной функц.-смысловой тип речи (см.) — повествование (см.), рассуждение (см.), описание (см.) и др. В главной части автор излагает основной материал, в отношении которого выносится суждение или оценка; анализирует (отвергает или принимает) чужие суждения или оценки, предлагает свое понимание темы. Коммуникативное намерение субъекта речи реализуется посредством констатации (см.), доказательства (см.), опровержения и других способов аргументации, включающих тезис — основное положение, которое доказывается в процессе речи, аргументы — положения, которые приводятся в обоснование тезиса и истинность которых является доказанной независимо от тезиса (в качестве аргументов также используются проверенные науч. положения, достоверные факты, аксиомы), демонстрацию — форму соотнесенности аргументов и тезиса. Важнейшая роль в основной части принадлежит тезису, его подтверждению или опровержению.

Взаключении обычно подводится итог, со всей определенностью формулируются выводы, суммируется сказанное, намечаются новые задачи и проблемы, требующие разрешения, содержатся призывы к аудитории и т.п.

Однако подобное членение является в большей степени не композиционным, а содержательно-тематическим, поскольку одно и то же трехчастное деление свойственно текстам, К. которых различна. Иногда названные три части действительно совпадают с композиционным членением, но и в этом случае они связаны с содержательным, а не структурным аспектом текста.

Влингвостилистике понятие К. отражает 1) взаимосвязь статического и динамического аспектов текста (первый связан с построением, архитектоникой текста, второй — с логическим развертыванием содержания, движением хода мысли); 2) процесс расчленения континуума (см.) текста на сегменты, информативные блоки и объединения информации внутри каждого блока; 3) внутреннюю (смысловую) сторону организации текста (см. смысловая структура) и его внешнюю сторону (членение на части, разделы, главы, параграфы, абзацы и и.п.).

Исходя из этого в композиционно-смысловой организации текста различаются логикокомпозиционный и собственно-композиционный планы. Логико-композиционный план, в

этой точки зрения выделяются динамическое повествование, статическое описание или характеристика, диалог персонажей, монолог, внутренний монолог, авторская ремарка, лирическое отступление и т.п. Каждый из этих элементов характеризуется особым содержанием, определенной функцией в образной системе произведения, а также специфической речевой реализацией.

Простейшие единицы композиции объединяются в более сложные и крупные композиционные формы — портрет (который может слагаться из отдельных элементов повествования, описания, характеристики и т.п.), пейзаж, разговор и др. Дальнейшее укрупнение композиционных элементов приводит к выделению сцены, в рамках которой осуществляется взаимодействие ряда более частных компонентов. Сцены объединяются в самые крупные единицы композиции — главы, части, тома, акты произведения.

Специфический характер имеет композиция в лирическом произведении, где более ограничен круг способов худож. изображения, а членение текста неразрывно связано со структурой стиха.

Науч. текст, содержащий изложение нового знания, в целом характеризуется композиционной однотипностью, хотя и допускающей вариативность. Помимо членения на введение, основную часть и заключение К. науч. произведения свойственно отражение закономерностей процесса познавательной деятельности и формирования знания (ЕЛ. Баженова, Л.М. Лапп). Так, композиционно-смысловая структура монографий и статей обычно фиксирует динамику этапов (фаз) развития науч. знания, его движение от старого к новому по законам «отрицания отрицания», преемственности, развития мысли по спирали. Изложение строится от экспликации в тексте проблемной ситуации, далее — проблемы, идеи, гипотезы — к доказательству (аргументации) и выводу (закону). Кроме того, науч. текст может фиксировать и интуитивные решения проблемы. Словесное воплощение названных этапов, выражаемое специализированными языковыми и текстовыми средствами (см. коммуникативный блок), сопровождается различными модальными значениями и актуализацией определенных текстовых категорий (см. функциональная семанти- ко-стилистическая категория). Если, например, описание проблемной ситуации связано с выражением удивления и сомнения, идеи — эмоцией радости, гипотезы — модальным значением возможности, то вывод (закон) формулируется в тональности уверенности, определенности и даже категоричности.

Специфичным способом развертывания науч. текста, также определяющим своеобразие его К., являются развернутые вариативные повторы, или РВП (см.), когда вначале кратко сформулированный тезис (обычно центральный в концепции автора) затем многократно повторяется, семантически углубляясь и развиваясь (Н.В. Данилевская). РВП в науч. тексте оказываются своеобразным композиционным стержнем, обеспечивающим структурную упорядоченность и смысловую прогрессию произведения.

Композиция оф.-дел. текстов унифицирована и подчинена комплексу государственных стандартов, устанавливающих общие требования к содержанию и форме документов, используемых на всех уровнях управления. Форма документа определяется его назначением, типом, а также конкретным содержанием. К элементам содержания документа относятся распоряжения, обращения, мотивировки, выводы, цифровые перечни, схемы и т.д., к элементам оформления — реквизиты (наименования, адреса, даты, регистрационные номера и т.д.). Служебный документ, как правило, составляется в строгом соответствии с типовым формуляром, принятым для документов данной разновидности. Так, приказ содержит перечисление предписываемых действий с указанием исполнителя каждого действия, мероприятий, которые могут быть необходимы для его исполнения, и сроков исполнения. Текст приказа состоит из двух частей: констатирующей и распорядительной. В констатирующей части излагаются цели и задачи предписываемых действий и причины издания приказа. Распорядительная часть содержит изложение конкретных предписываемых действий и указание исполнителей.

Композиционная стройность документа определяется не только последовательностью изложения содержания и расположением материала. Во многом она зависит от характера и объема сведений, включаемых в документ. В любом случае текст документа должен быть компактным, по возможности кратким и не должен содержать тематически разнородных, логически не связанных между собой сведений.

Внешним выражением композиционной структуры дел. текста является рубрикация — графически выраженное членение текста на составные части. Простейшей рубрикой выступает абзац, который является внутренне замкнутой смысловой единицей и

служит показателем перехода от одной темы (мысли) к другой. Абзацное членение текста нередко сочетается с нумерацией, заголовками и подзаголовками. Стандартизация композиционной структуры дел. текстов, обусловленная спецификой коммуникации в оф.-дел. сфере, значительно упрощает работу с документацией. Напротив, нарушение требований, предъявляемых к документу типовым формуляром, существенно осложняет работу и затрудняет использование документа. Композиционное членение р а з г. диалога основывается на выделении в нем тематических фрагментов {Т.В. Матвеева), минимальных диалогических единств {А.Н. Баранов, Е.Г. Крейдлин), интенциональнотематических фрагментов {И.Н. Борисова)

— локальных содержательных единиц, характеризующихся тематической и смысловой целостностью, тема-рематической организацией, коммуникативным и структурным единством. Объединение данных компонентов в целое обеспечивается ассоциативными, логическими, эмоциональными связями, заданным сценарием коммуникативного события или коммуникативной стратегией участников речевого взаимодействия {И.Н. Борисова).

Композиционная организация нехудож. текстов различных речевых разновидностей и жанров требует дальнейшего изучения.

Лит.: Виноградов В.В. О языке художественной литературы. — М., 1959; Кожинов В. Сюжет, фабула, композиция // Теория литературы. Т. 2. — М., 1964; Лотман Ю.М. Структура художественного текста. — М., 1970; Успенский Б.А. Поэтика композиции: Структура художественного текста и типология композиционной формы. — М., 1979; Одинцов В.В. Стилистика текста. — М., 1980; Рахманин Л.В. Стилистика деловой речи и редактирование служебных документов. — М., 1982; Текст и его компоненты как объект комплексного анализа. — Л., 1986; Бабайлова А.Э. Текст как продукт, средство и объект коммуникации при обучении неродному языку. — Саратов, 1987; Кухаренко В.А. Интерпретация текста. — М., 1988; Лапп Л.М. Интерпретация научного текста в аспекте фактора «субъект речи». — Иркутск, 1993; Хазагеров Т.Г., Ширина Л.С. Общая риторика. — Ростов н/Д., 1994; Данилевская Н.В. Вариативные повторы как средство развертывания научного текста // Очерки истории науч. стиля рус. лит. языка. Т. II. Ч. 1. Стилистика научного текста (общие параметры). — Пермь, 1996; Баженова Е.А. Научный текст в аспекте политекстуальности. — Пермь, 2001; Борисова И.Н. Русский разговорный диалог: структура и динамика. — Екатеринбург, 2001.

Е.А. Баженова КОНСТАТАЦИЯ — функционально-смысловой тип речи (см.), который реализует типовое

коммуникативное задание удостоверения того или иного факта действительности вплоть до установления этого факта в статусе закона. К. формирует, как правило, вторичную, т.е. уже переработанную первичную информацию и имеет широкое распространение в текстах оф.-дел. стиля. Само название К. говорит о характере составляющих ее элементов — это сообщение в форме предложений, содержащих констатации, утверждения. Напр.: «Российская Федерация и Республика Казахстан, именуемые в дальнейшем Высокими Договаривающимися Сторонами, опираясь на исторически сложившиеся прочные связи двух государств, традиции доброго общения... подтверждая свою приверженность нормам международного права...

договорились о нижеследующем...» (из договора); «При приемке товара по счету от 5 мая 1990 г. за № 810 удостоверена недостача... товара, что и удостоверено прилагаемым актом от 6мая 1990 г. за № 945... а также актом вскрытия контейнера упаковочных мест» (из претензии); «Настоящее Свидетельство выдано в соответствии с положениями части первой Налогового кодекса Российской Федерации... и подтверждает постановку физического лица на учет 20.03.1997 в ГНИ...» (из свидетельства).

В К. синтезированы два вида логической связи: пространственное соположение и временная последовательность. Констатирующий характер высказывания, отсутствие в нем динамики, ярко выраженная законченность мысли ослабляет временную последовательность в пользу соположенности в передаче фактов. То, что события подаются в результативном аспекте, как факты, позволяет квалифицировать тип дел. речи с внешними признаками повествования как К. В К. ощущается не столько последовательно-временной характер связи, сколько последо

вательно-перечислительный. При перечислительной связи логическая спаянность текста часто не находит языкового выражения в виде союзов, союзных слов или местоименных наречий, в результате чего повышается коммуникативная нагрузка каждого предложения, границы предложений четко очерчены. Напр.: «Слушали: доклад

аспиранта о содержании диссертационной работы... После выступления было задано 12 вопросов. На все вопросы аспирантом были даны убедительные ответы. Выступили...» (из протокола).

Для К. типично функционирование глагольных форм прош. времени в значении т. н. прошедшего подчеркнутой констатации; напр.: «Мы, нижеподписавшиеся, осмотрели, обмерили... сличили чертежи и принял и одноквартирный щитовой дом» (из акта). Глаголы сов. вида употребляются в текстах конкретного содержания (акт, заключение, протокол собрания и т.п.). Глаголы же несов. вида как более отвлеченные по значению преобладают в жанрах дел. речи более общего характера (Конституция, кодекс, устав и др.); напр.: «Права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием» (из Конституции).

Не только традиционные представляющие типы речи (повествование и описание) преобразуются, реализуя коммуникативные задачи дел. текстов, в специфические для данного стиля типы (констатацию и предписание — см.), но и рассуждение обычно приобретает здесь констатирующий характер. Так, в некоторых жанрах (уставах, инструкциях, договорах и др.) активны условные конструкции, однако большое их количество не свидетельствует о широком использовании в оф.-дел. речи рассуждения. Структура рассуждения служит тому, чтобы зафиксировать условия, из которых вытекает необходимость определенных действий, напр.: «Если предложение о пересмотре глав 1, 2 и 9 Конституции Российской Федерации будет поддержано тремя пятыми голосов от общего числа членов Совета Федерации и депутатов Государственной Думы, то в соответствии с федеральным конституционным законом созывается Конституционное Собрание» (из Конституции); «Если состояние возвращаемого имущества после окончания договора хуже предусмотренного договором, арендатор возмещает арендодателю причиненный ущерб, исходя из оценки имущества на момент заключения договора» (из договора). Рассуждения такого рода (близкие по функции к К.) известны со времен «Русской правды» — свода законов XI в., т.е. являются приметой дел. текста начиная с древнерус. периода в истории языка.

В древнейших дел. документах использовался констатирующий тип речи и в «чистом» виде — в исторически исходном значении слова «констатация», с соответствующими этому типу речи стилевыми особенностями. Напр. в тексте договора русских с греками (X в.) специально (с помощью перформатива «утверждаю») подчеркивается констатируемое договором утверждение дружественного отношения договариваю

щихся сторон («Азъ Святославъ, князь Русъкый... утверждаю на свещании сем роту свою, и хоню имети мир... с цесаремъ Грьнькымъ; Мы отъ рода Руськаео съли и гостие... посълани отъ Игоря... обновити ветъхыи миръ... и утвърдити любъвь межю Грькы и Русию>>).

Лит.\ Брандес М.П. Стилистика немецкого языка. — М., 1983; Кожина М.Н., Кыркунова Л.Г. О связи функционально-смысловых типов речи со спецификой функц. стилей // Слово в различных сферах речи. — Волгоград, 1988; Кожина М.Н. Стилистика рус. языка. — 3-е изд. — М., 1993; Кыркунова Л.Г. Смысловая структура оф.-дел. текстов соотносительно с жанром (на материале актов) // Разновидности текста в функционально-стилевом аспекте. — Пермь, 1994.

Т.Б. Трошева КОНСТРУКТИВНЫЙ ПРИЕМ — вид семантических отношений между основными смысловыми

элементами логического единства, выступающий как средство стилистической выразительности и соответствующий определенной структурно-смысловой целостности дискурса. Конструктивные приемы, так же как риторические фигуры (представляющие собой стилистически значимые единицы функционально направленной речи — гиперболу, мейозис, метафору, оксюморон, сравнение и проч.), относятся к средствам выразительной речи, с той лишь разницей, что (в отличие от них) отражают структурные схемы, лежащие в основе стилистических приемов. Поэтому К. п. не следует отождествлять с риторическими фигурами. К. п. — это не языковые, а стилистические средства выразительности, они обеспечивают структурную целостность и в масштабах целого произведения, и в масштабах отдельных речевых единиц, составляющих целый текст, — логических единств.

К.п. вычленяется в рамках логического единства (ЛЕ) — структурной единицы речи (мышления), представляющей собой тесное объединение нескольких суждений; в ЛЕ мысль совершает относительно полное развитие по сравнению с отдельным суждением. В.В. Одинцов выделяет следующие ЛЕ: 1) определение; 2) умозаключение; 3)