3298

–достаточно высокий уровень материальной обеспеченности и соответствующий активный тип потребительского поведения: молодежь, судя по ее ответам, превосходит почти в два раза более старших респондентов по удельному весу тех, кто владеет акциями и ценными бумагами (соответственно 21,5 и 12,8 %), среди молодых в четыре раза больше тех, кто владеет акциями, обеспечивающими им солидные дивиденды. Молодые респонденты в своем потребительском поведении чаще пользуются современнымипродуктами, услугамиитехнологиями[1, с. 52].

Также проведенное исследование выявило ряд факторов и явлений социальной жизни, оказывающих тормозящее воздействие на социальную активность студенческой молодежи и предопределившихихсоциальнуюпассивностьвуправлениивузом:

–транзитивность молодежного статуса, его временный характер, что обусловлено так называемой упорядоченной, органической маргинальностью, которая связана с процессом социализации, усвоения социального опыта и социальных ролей, обеспечивающих успешную интеграцию в существующую систему социальных отношений, или с выполнением непреложных обязанностей, необходимых для поддержания стабильности существующего государственного устройства (классическими типами маргиналов такого рода являются школьники, студенты, военнослужащие срочной службы). В условиях трансформационных изменений в реестр таких процессов социализации, усвоения социальных опыта и ролей, оказываются включены и те проявления, которые характерны не только для органической, но и для «классической» маргинальности [2, с. 172–174], при которой, в частности, происходит критериальная смена социальной структуры общества и которую отличает высокий уровень маргинальности, приобретающей относительно самостоятельный и зачастую устойчивый и самодовлеющий характер;

–подверженность в том числе и студенческой молодежи всепроникающему воздействию патерналистского синдрома [3, с. 82–83]. И хотя его воздействие на молодежь существенно

231

меньше, чем на другие группы социальной структуры российского общества, тем не менее основные его проявления присутствуют и в молодежной, в том числе и студенческой, среде;

–отношение к роли государства (более 2/3 респондентов оценивают ее как доминирующую и лишь каждый третий отдает предпочтение личной инициативе и активности) и ориентация на авторитарные формы политического устройства (либеральные и социально-рыночныемоделипредпочитаетоколо30 %, тогдакак рыночно-национальныйиретроавтаркичный– почти2/3);

–авторитарная социализация, условия воспитания в родительской семье: лишь один из четырех воспитывался в рав- ноправно-демократической среде, тогда как 3/4 – в атмосфере авторитаризма и патерналистского стиля отношений;

–невысокая нацеленность на активное социальное продвижение: менее 40 % молодых респондентов оптимистично оценивают свои шансы на рост социально-профессионального статуса, тогда как более 50 % не испытывают по этому поводу оптимизма и оценивают свои шансы как средние;

–низкая готовность к самостоятельному материальному обеспечению: почти 3/4 рассчитывают на помощь родных и близких и только четверть готова к самостоятельному поддержанию своего материального статуса;

–высокая нуждаемость в социальной помощи: в ней нуждается более 40 % молодых горожан, особенно продолжающих обучение;

–противоречивое отношение к рыночному укладу современного общества: при высоком (более 2/3 респондентов) вербальном приятии рынка почти 40 % не смогли к нему приспособиться;

–относительно высокий (по сравнению с более старшими возрастными группами) уровень распространенности эгалитаристских настроений и относительно низкий – признающих социальное многообразие (эгалитаристы – 40,4 %, социалдифференты – 47,6 %);

232

–ориентация в своих политических интенциях на те типы государственного устройства, которые предполагают высокую степень государственного участия, обеспечивающего пассив- но-потребительскую роль населения (таких доминирующее большинство – 81,4 %);

–высокая релятивность жизненных норм и ценностей и низкий уровень законопослушания: более 40 % не считают возможным достижения жизненного успеха, не нарушая законов и нравственных норм, противоположную точку зрения разделяет примерно такое же количество респондентов;

–пассивное отношение к самоуправлению, ожидание помощи от официальных управленческих структур (47,7 % опрошенных считают, что самоуправление станет возможным, если это будет санкционировано вышестоящими инстанция-

ми) [4, с. 421–422];

–доминирование в структуре ценностных ориентаций традиционных ценностей (семья, достаток, друзья, жизненный комфорт, стабильноеположение, уверенностьвзавтрашнемдне);

–сдвиг на периферию ценностей социального активизма (собственное прибыльное дело, карьера, развитие и реализация способностей, достижения в работе, возможность заниматься творчеством);

–преобладание в структуре досугового поведения молодежи компенсационно-развлекательного и потребительского к нему отношения (потребительские простые виды досуга, игнорирование занятий, требующих интеллектуальных усилий, предпочтение культурным занятиям поверхностного, сиюминутного общения, ограниченного отдыхом или развлечениями;

–лимитированный, сниженный как по интенсивности, так

ипо содержанию уровень социальной и политической активности: низкий интерес к политике (мнение 60 % респондентов), слабая информированность о политической жизни в стране и городе (более 55 % не имеют по этому поводу собст-

233

венного мнения), принципиально негативное отношение к участию в общественной жизни;

– слабая интегрированность молодежи в городской социум: невысокий уровень идентификации с городом (примерно половина не считает себя включенными в городскую жизнь), слабая информированность о городской жизни (хорошо осведомлен лишь каждый десятый).

Приведенные данные свидетельствуют о том, что, хотя вектор направленности молодежной субстраты отличается продвижением в сторону приятия реалий современного общественного развития, в силу указанных выше причин и особенно проникающего воздействия такого доминантного процесса, как синдром патернализма, в молодежной субкультуре весьма сильны проявления атавизмов традиционного общества, хотя

ив существенно меньшей степени, чем в других социальных стратах, что препятствует достижению того уровня, который необходим для качественного преобразования общества. Следует признать, что в силу изложенных обстоятельств развитие студенческого самоуправления носит ограниченный и презенталистский характер, вследствие чего социальная самореализация студентов, выходящая за рамки учебного процесса, в основном аккумулируется в тех или иных формах досуговой деятельности

иименно в этом качестве воспринимается ими как канал социальной активности. Готовность же к участию в управлении вузом, в частности в формах студенческого самоуправления, проявляется лишь на вербальном уровне, не переходя на деятельностный. Не в последнюю очередь это связано с теми обстоятельствами, которые обусловлены подверженностью молодежного сообщества, в том числе и студенчества, социокультурной инерции, стереотипам прошлого, воспроизводящим его (прошлого) стандарты и ценности, транслирующие ретропатерналистские традиции российского общества и проявляющиеся в соответствующихформах социального поведения.

234

Список литературы

1.Оберемко О. Кого мы называем «Люди–ХХI» // Соци-

альная реальность. – 2008. – № 3. – С. 42–52, 61–65.

2.Парк Р.Э. Культурный конфликт и маргинальный человек // Социальные и гуманитарные науки. – 1998. – № 2. –

С. 172–175.

3.Разинский Г.В. Патернализм: структурные характеристики // Современное общество: вопросы теории, методологии, методы социальных исследований: материалы XI Всерос. науч. конф., посвящ. 90-летию со дня рождения З.И. Файнбурга. – Пермь: Изд-во Перм. нац. исслед. политехн. ун-та, 2012. –

С. 82–85.

4.Разинский Г.В. Cоциальная активность городского социума как объект региональной социальной политики // Социокультурное развитие Большого Урала: тренды, проблемы, перспективы: материалы ХХ Урал. социол. чтений. – Екате-

ринбург, 2015. – С. 421–424.

Разинский Геннадий Вениаминович – ст. научный со-

трудник, завлабораторией социологии Пермского национального исследовательского политехнического университета, e-mail: benyoma@mail.ru.

235

А.В. Рыбьякова

ФАКТОРНЫЙ АНАЛИЗ ПОЛИТИЧЕСКОЙ АКТИВНОСТИ МОЛОДЕЖИ

(ПО РЕЗУЛЬТАТАМ ОПРОСА СТУДЕНТОВ ФАРМАЦЕВТИЧЕСКОЙ АКАДЕМИИ)

Рассмотрение факторов, влияющих на политическую активность молодежи, способствует пониманию восприятия власти глазами молодежи, ее вовлеченности в политическую жизнь общества, что является необходимым условием для формирования адекватной молодежной политики. Выделение типов политической активности студенческой молодежи позволяет определить уровень заинтересованности и участия молодогопоколениявполитическойжизниобщества.

Ключевые слова: доверие органам власти, политическая активность молодежи и ее типы, тип политически активных, тип политически индифферентных.

A.V. Rybiakova

THE FACTORIAL ANALYSIS

OF POLITICAL ACTIVITY OF YOUTH (RESULTS OF THE STUDENTS POLL OF PHARMACEUTICAL ACADEMY)

Consideration of the factors influencing political activity of youth promotes to understand of perception of the power by youth, participation of youth in political life of society. It is a necessary condition for formation of adequate youth policy. Definition of types of political activity of youth allows to determine the level of interest and participation of youth in political life of society.

Keywords: trust to authorities, political activity of youth and its types, type politically active, type of politically indifferent.

Необходимым условием для формирования адекватной молодежной политики, отвечающей требованиям современного поколения и способствующей росту заинтересованности и вовлеченности молодежи в политическую жизнь общества, явля-

236

ется понимание о том, как молодежь воспринимает власть, определение не столько уровня политической активности молодежи, сколько факторов, оказывающих влияние на эту активность. Как говорил З. Бауман, «чтобы побудить сообщество к согласованным действиям, сначала нужно убедить его в том, что у него есть общая судьба и общие интересы» [1, с. 182].

Современная Россия – общество переходного типа. Провозглашение идей демократии: развитое гражданское общество, предполагающее активное участие граждан в жизни общества, равенство возможностей – всё это находится на стадии становления. Население России, особенно его передовая часть – молодежь (студенчество в частности), не осознает себя в качестве одного из важнейших рычагов влияния на власть, проявляя пассивность в политической жизни общества и не торопясь брать на себя ответственность за судьбу страны. Привлечь молодежь к участию вполитике, сфокусироватьеесвежийвзгляднарешении проблем государства, сформировать желание открыто высказыватьсвоемнение– приоритетныезадачи молодежнойполитики.

Факторный анализ политической активности студенческой молодежи позволит внести ясность в понимание данной проблемы. Более подробно рассмотреть факторы, влияющие на политическую активность молодого поколения, нам помогут данные социологического исследования, проведенного в Пермской государственной фармацевтической академии1.

1 Исследование проведено автором в 2011 году. Выборку составили 612 студентов молодого возраста, которых можно разделить примерно на четыре равные возрастные когорты: до 20 лет, 20–22 года, 23–25 лет, старше 25 лет. Средний возраст опрошенных 23,7 года. По гендерному составу основная масса респондентов (согласно существующей специфике фармацевтических вузов) девушки (94,3 %). Уровень материального благосостояния большинства опрошенных выше среднего (61,9 %), каждого четвертого – ниже среднего; на долю респондентов с высоким и низким уровнями материального благополучия приходится по 6 % опрошенных. По национальной принадлежности

237

Итак, практически половину опрошенной молодежи (44,4 %) можно отнести к типу политически индифферентных, т.е. лицам, чей интерес к политике отсутствует или появляется только в случае экстренных обстоятельств; когда участие в выборах воспринимается ими либо как обязанность, которую нужно выполнять (потому чтотакделаетбольшинство), либо какбесполезнаятрата времени («мой голос ни на что не влияет»); отсутствует ориентация на участие в митингах, демонстрациях или других акциях протестапротивухудшенияусловийжизни.

Число политически активной молодежи составляет лишь 14,9 %. Сюда можно отнести респондентов, интересующихся политикой; рассматривающих участие в выборах в качестве возможности влияния на власть и судьбу страны; готовых к участию в митингах, демонстрациях или других акциях протеста против ухудшения условий жизни.

Остальные респонденты принадлежат к смешанному типу, когда одновременно присутствуют характеристики двух типов. Наполняемость смешанного типа еще раз свидетельствует о неопределенности позиции преобладающего числа молодежи в политической сфере, размытости ее социальнополитических взглядов.

Обращая внимание на типы политической активности молодежи, можно увидеть гендерную специфику, выражающуюсяв меньшей вовлеченности женщин в политическую жизнь общества. Возможно, это объясняется исторической спецификой госу-

преобладающее число респондентов (72,9 %) русские; 14,1 % опрошенных представители тюркских народов (татары, башкиры, чуваши, казахи); 8,5 % – представители финно-угорских народов (удмурты, коми-пермяки, марийцы, мордва). Иные народы малочисленны (в сумме составляют 2,0 % от всего массива) – это украинцы, белорусы, аварцы, грузины, буряты, евреи, чеченцы. Больше половины опрошенных (57,5 %) не являются коренными жителями Перми, что позволяет характеризовать выборку как более разностороннюю, без ссылки на определенную географическую специфику.

238

дарства, традиционным распределением ролей, включая и психологическиеособенностиженщин, какменеесклонныхкриску.

Кроме того, следует отметить и низкую занятость женщин в сфере политики: на общегосударственном уровне насчитывается лишь 6,3 % женщин (против 8,7 % мужчин), занятых в государственном управлении и обеспечении военной безопасности; социальном страховании2. Можно сказать, что политическая власть в России имеет «мужское лицо», когда каналы рекрутирования женщин во власть считаются открытыми, однако желание женщиндвигатьсявэтомнаправлениикрайнеслабо[2].

Интерес вызывает возрастной срез политически активного населения: по мере увеличения возраста число политически активных снижается и нарастает индифферентность политических взглядов. Данная тенденция является характерной как для мужчин, так и для женщин. При этом наиболее активны в политической сфере мужчины в более раннем возрасте (до 20 лет), когда, несмотря на большую выраженность политических взглядов, можно отметить некое идеальное восприятие политики, не всегда находящее свое отражение в поведенческой активности молодежи.

Рассматривая семейное положение как фактор политической активности, мы приходим к выводу, что оно может оказывать двойственное влияние. С одной стороны, неустроенность личной жизни молодежи может породить более высокую политическую активность по сравнению с холостой молодежью и

2 Хотяданныйпоказательвыроспосравнениюс2005 годом(с5,5 %), всё же для женщин более характерна занятость в таких сферах, как оптовая и розничная торговля (20,2 % женщин и 12,1 % мужчин); образование (15,4 % женщин и 3,4 % мужчин); а также здравоохранение и предоставление социальных услуг (соответственно 13,0 и 3,2 %). Для мужчин более характерной остается занятость в обрабатывающем производстве (17,7 % мужчин против 12,2 % женщин), транспорте и связи (соответственно 13,4 и 5,2 %), а также строительстве (12,2 % мужчин и лишь 2,2 % женщин).

239

состоящей в зарегистрированном браке. С другой стороны, политическую активность может породить и сама стабильность семейных отношений.

Обращая внимание на влияние национальной принадлежности, отметим приверженность большинства русского населения политически индифферентному типу, когда активность

вполитической жизни общества проявляет лишь каждый четвертый опрошенный. Среди представителей тюркских народов политически активным является лишь каждый десятый респондент, преобладающее большинство также выражают индифферентность взглядов. Представители финно-угорских народов являются более политически активными: каждый третий опрошенный интересуется политикой, рассматривает выборы

вкачестве действенного механизма влияния на власть и готов принять участие в митингах, демонстрациях, акциях протеста против ухудшения условий жизни.

Рассуждая о влиянии религиозного фактора, обратим внимание на более высокую политическую активность среди респондентов, относящих себя к числу верующих (не реже раза в год посещающих церковь, храм, мечеть и читающих религиозную литературу (Евангелие, Коран)). Так, каждый третий представитель данного религиозоподобного типа является политически активным.

Среди респондентов, не относящих себя к числу верующих, не посещающих церковь, храм, мечеть и никогда не читающих религиозной литературы (нерелигиозный тип), политическая активность наблюдается лишь у каждого десятого опрошенного. Для 87,0 % опрошенных данного типа характерна индифферентность политических взглядов.

Принимая во внимание экономическую составляющую, отметим, что представители политически индифферентного типа отличаются более высоким уровнем материального положения (по сравнению с политически активными респондентами) и чаще являются собственниками жилья, при этом форми-

240