3298

Ученый совет вуза существенно влияет на научную деятельность и инновационную политику. На другие сферы деятельности вузаоказывает, хотяинебольшое, новполнедостаточноевлияние.

Администрация факультета наиболее влиятельна в процессе приема студентов, в кадровой политике, распределении денежных средств. Влияние ее на другие сферы деятельности факультета в несколько раз меньше, но вполне достаточное.

Ученый совет факультета больше всего влияет на научную, инновационную, кадровую политику. На другие сферы деятельности факультета его влияние в несколько раз меньше.

Руководители кафедр наибольшее влияние оказывают на содержание учебных программ, научную и кадровую политику. Их влияние на прием студентов, распределение денежных средств, инновационную политику, хотя и меньше, чем на другие сферы деятельности, но весьма существенное.

Значительно влияние преподавателей на содержание учебных программ, научную деятельность. Влияние их на другие сферы жизнедеятельности есть, но весьма небольшое.

Что касается профкома, степень влияния его на все сферы деятельности крайне минимальная, что является показателем развития системы самоуправления в современном вузе.

Студенты частично влияют на прием студентов, научную деятельность, что касается других сфер деятельности, то здесь все крайне минимально или близко к нулю. Это их место и роль в настоящей системе управления вузом.

Влияние работодателя на сферы деятельности вуза есть, но оно крайне мало, хотя ничто так не двигает вперед образование и науку, как производство.

Роль Министерства образования и науки во всех сферах жизнедеятельностивузавесьмасущественная, какидолжнобыть.

По степени влияния на политику развития вуза все субъекты можно разделить на три группы:

1-я группа – наиболее влиятельные: Министерство образования и науки, ректорат, администрация факультета, руководители кафедр;

261

2-я группа – менее влиятельная, чем первая: ученый совет вуза, ученый совет факультета, учредитель, преподаватели;

3-я группа – менее влиятельная, чем субъекты первых двух: работодатели, студенты, родители студентов, профком.

Следовательно, система управления современного вуза характеризуется доминированием в ней административного управления и абсолютной неразвитостью институтов самоуправления, тогда как именно они дают обратную связь не только от административной деятельности, но и от реализации стратегии, программ развития вуза. При этом в данной системе управления роль студентов самая минимальная, что, безусловно, определяет степень развития студенческого самоуправления в вузе. От этого фактора во многом зависит содержание студенческого самоуправления [3, с. 34–38], социальный состав тех, кто участвует в этом самоуправлении [4, с. 17–19] и, конечно, степень участия в этой деятельности студентов.

Третья группа факторов касается непосредственно функционирования студенческого самоуправления. Если группа реально участвующих в студенческом самоуправлении составляет всего 8 %, то это свидетельствует о том, что вузы имеют очень большой потенциал для совершенствования системы управления как коллектива в целом, так и одного из ее элементов – студенческого самоуправления. Конечно, здесь нужно заниматься не только изменением содержания, но и поиском новых форм студенческого самоуправления [5, с. 111–113]. Для массового развития студенческого самоуправления необходимо обратить особое внимание на следующие факторы, препятствующие его развитию.

Одна группа факторов связана со степенью готовности самих студентов участвовать в этой деятельности. Они считают, что развитию студенческого самоуправления в вузе препятствует пассивность самих студентов (82,8 %), недостаток навыков и умений для участия студентов в управлении вузом (25,8 %), доминирование авторитарных и консервативных тенденций в

262

управленческих структурах вуза (15,5 %), нежелание управленческих вузовских структур поделиться своими полномочиями со студенческойчастью коллектива (14,5 %), отсутствие технологии и нехватка кадров для внедрения студенческого самоуправления (12,4 %), преобладание патерналистских и иждивенческих настроенийвстуденческойсреде(9,7 %).

Другая группа факторов связана с созданием в вузе условий для развития данной деятельности. Студенты считают, что реальное студенческое самоуправление возможно в вузе при следующих условиях: если в нем будут заинтересованы сами студенты (74,2 %), если ректорат (деканат) дает такие возможности (47,7 %), если студенчество будет иметь реальное представительство в органах вузовского управления и право голоса при принятии тех или иных решений в вузовской жизни (32,6 %), если его будут поддерживать большинство студентов (28,2 %), если органы студенческого самоуправления будут располагать средствами на реализацию своих проектов и программ (24,6 %), если его будут поддерживать авторитетные преподаватели (13,2 %).

Большая роль принадлежит группе факторов, связанных с пониманием места и роли студенческого самоуправления в вузе студентами и руководством вуза. Как следует из табл. 2, у студентов и руководителей вуза принципиальных различий в понимании места, роли, содержания студенческого самоуправления практически нет. Осталось только приступить к практической реализации его. Здесь прерогатива за руководством вуза. Будет ли оно заниматься внедрением и развитием студенческого самоуправления? Пока среди опрошенных студентов каждый второй считает, что возможно реальное студенческое самоуправление, и оно может влиять на повседневную жизнь студентов в вузе. Руководству вуза, пока не поздно, следует поддерживать эту позицию студентов и внедрить в практику вуза.

263

Таблица 2

Понимание места и роли студенческого самоуправления руководством вуза и студентами (в процентах от числа ответивших)

Статья подготовлена в рамках работ, выполняемых по госзаданию № 2014/152 Минобрнауки РФ (проект № 661) «Молодежь в системе управления вузом: факторы, способствующие/препятствующие активизации личностногопотенциала».

Список литературы

1.Стегний В.Н. Социологический анализ отношения преподавателей к системе управления вузом // Вестник Пермского национального исследовательского политехнического университета. Социально-экономическиенауки. – 2015. – №2. – С. 6–14.

2.Стегний В.Н. Удовлетворенность преподавателей системой управления в вузе // Вестник Пермского национального исследовательского политехнического университета. Соци- ально-экономические науки. – 2015. – № 3. – С. 6–15.

264

3.Антипьев К.А. Содержание студенческого самоуправления в национальном исследовательском университете // Вестник Пермского национального исследовательского политехнического университета. Социально-экономические науки. – 2015. – № 3. – С. 35–39.

4.Лазукова Е.А. Социальный состав студентов, участвующих в самоуправлении // Вестник Пермского национального исследовательского политехнического университета. Со- циально-экономические науки. – 2015. – № 3. – С. 16–20.

5.Дермер П.Б., Добринец М.В., Гофман А.М. Совет обучающихся как форма студенческого самоуправления // Высшее образование в России. – 2015. – № 4. – С. 110–116.

Стегний Василий Николаевич – д-р социол. наук, про-

фессор кафедры социологии и политологии Пермского национального исследовательского политехнического университета, e-mail: socio@pstu.ru.

265

Н.Г. Северова, В.В. Сыроватский

СОВРЕМЕННОЕ СОСТОЯНИЕ РЫНКА ТРУДА ПЕРМСКОГО КРАЯ И ЕГО ТЕНДЕНЦИИ

Проведен анализ динамики основных показателей рынка труда Пермского края, представленных материалами обследований рабочей силы по методологии Международной организации труда, данными государственного статистического наблюдения за движением и неполной занятостью работников организаций, а также сведениями о деятельности органов службы занятости населения по предоставлению государственных услуг. Выявлена зависимость показателей рынка труда от циклических колебаний экономической конъюнктуры. Показана высокая эффективность регулирующего воздействия активной политики занятости на состояние рынка труда.

Ключевые слова: рабочая сила, общая и регистрируемая безработица, высвобождение и неполная занятость работников, активная политика занятости.

N.G. Severova, V.V. Syrovatskii

CURRENT STATE OF THE LABOUR MARKET

OF PERM REGION AND TRENDS

The article analyzes the dynamics of the main labor market indicators of the Perm region, presented the methodology of the International Labour Organisation labor force survey data, the data of the state statistical observation of the movement and part-time workersʼ organizations, as well as information on the activities of public employment services to provide public services. The dependence of labor market indicators of cyclical fluctuations of economic conditions was revealed. The high efficiency of the regulatory impact of active policy of employment in the labor market was shown.

Keywords: labor, total and recorded unemployment, dismissal and part-time employment of workers, active employment policy.

266

Одним из приоритетных направлений деятельности Правительства Пермского края, закрепленных в «Программе социаль- но-экономического развития Пермского края на 2012–2016 годы», является сохранение и развитие кадрового потенциала, улучшение качества рабочей силы, повышение эффективности ее использования[1, с. 54].

Состояние краевого рынка труда в 2016 году отражало противоречивые тенденции, отмечавшиеся в экономике и социальной сфере региона под воздействием внешней конъюнктуры и внутренних факторов развития.

Характерной особенностью динамики участия в трудовой деятельности населения Пермского края по методологии Международной организации труда (далее – МОТ) является изменение тренда на понижение, отмечаемого с 2009 по 2014 годы, на противоположный: среднегодовая численность рабочей силы в 1-м полугодии 2016 года составила 1315,7 тысяч человек, а доля рабочей силы – 67,0 % к численности населения в возрасте 15–72 лет, установленного для измерения данных показателей (2-й квартал 2015 года – 1295,0 тысяч человек и 65,5 % соответственно) [2, с. 3].

Численность занятых в экономике и уровень занятости населения после трехлетнего снижения также продолжили рост, начавшийся в прошлом году, и составили 1223,0 тыс. человек (61,9 % соответственно) (рис. 1).

Отмеченные сдвиги произошли на фоне существенного (на 5,3 %) снижения численности населения, не входящего в состав рабочей силы, которое может быть обусловлено сокращением реальных доходов значительной части жителей региона и связанным с ним повышением стимулов к поиску работы.

267

268

Рис. 1. Динамика численности занятого населения и уровня занятости населения Пермского края в 2003–2016 годах

268

При этом увеличение численности занятого населения не полностью компенсировало рост предложения рабочей силы, что привело к возникновению достаточно уникальной ситуации: на фоне роста численности занятых в экономике динамика показателей общей безработицы (по методологии МОТ)

всравнении со среднегодовыми показателями 2015 года (81,7 тысяч человек) также оказалась положительной: общая численность безработных во 2-м квартале 2016 года составила 85,9 тыс. человек, т.е. возросла на 5,1 %. Уровень общей безработицы незначительно вырос (6,5 и 6,3 % соответственно),

ауровень регистрируемой безработицы снизился до отметки 1,5 %, что соответствует значениям показателя, отмеченным

в2013–2014 годах (рис. 2) [3, с. 1].

Отмеченные сдвиги в динамике показателей безработицы в значительной степени были обусловлены состоянием процесса высвобождения работников из организаций края. По данным мониторинга, проводимого Агентством по занятости населения Пермского края (далее – Агентство), с начала 2016 года 1186 организаций края подали в органы службы занятости сведения о заявленном высвобождении 15 763 работников в связи с ликвидацией организаций либо сокращением численности или штата, из которых 5301 человек (33,6 % от общего числа высвобождаемых) – из организаций государственной формы собственности.

По состоянию на 20 сентября текущего года фактически уволено по сокращению 10 597 работников (99,7 % к соответствующему периоду прошлого года), предполагается к увольнению 5166 человек, из них 2 тыс. человек приходится на краевые территориальные подразделения федеральных органов исполнительной власти, реорганизуемых в соответствии с указами Президента РФ от 5 апреля 2016 года № 156 и № 157 (см. таблицу).

270