Islamskaya_mysl_2_2017

ПРЕДИСЛОВИЕ

Предлагаемый вашему вниманию второй номер религиозно-философского ежегодника «Исламская мысль: традиция и современность» является пло- дом коллективных усилий исламоведов, теологов, религиозных деятелей

ифилософов. Концепция издания ориентирована на исследование класси- ческой и постклассической арабо-мусульманской мысли, при этом особое внимание уделяется российской богословской школе и обновленческому движению в целом. При отборе материала редакция ставила перед собой следующие задачи: во-первых, показать плюралистичность и внутреннее многообразие исламской духовной традиции, ее несводимость к какому-то одному течению мысли; во-вторых, отразить малоизученные аспекты арабо- мусульманской философии; в-третьих, содействовать развитию современ- ной исламской мысли, в частности восстановлению российской богослов- ской школы; в-четвертых, представить исламскую мысль в компаративной перспективе, сопоставив ее с достижениями других религиозных и фило- софских традиций. В связи с этим нам показалось целесообразным выде- лить несколько тематических разделов.

Первый раздел «Обновленческое движение» включает работы, посвя- щенные ведущим представителям неомодернизма — реформаторского тече- ния мусульманской мысли, сочетающего в себе достижения классического модернизма, средневековой исламской традиции и мирового исламоведе- ния. Это направление, представляющее собой новую стадию развития мо- дернизма, сформировалось в середине XX в. Оно характеризуется следую- щими идеями и подходами: развитие методологии на стыке классических методов и подходов современных гуманитарных наук; переосмысление статуса коранического откровения; переосмысление концептуальных ос- нов калама и фикха; развитие оригинальной коранической герменевтики,

вчастности метода контекстуального иджтихада; разработка теории Сун- ны, независимой от хадисов, а также переосмысление статуса хадисов; де- конструкция классической исламской традиции, выявление немыслимого

инепомысленного в ней; критика исламизма и шариатски-ориентирован- ной парадигмы в понимании ислама; осмысление ислама как платформы для политического, культурного и религиозного плюрализма; и др. В дан- ном томе внимание было сосредоточено на трех представителях неомодер- низма: на основателе этого движения, пакистанском мыслителе Фазлуре

Рахмане (1919–1988), на алжирском философе и исламоведе Мухаммаде Аркуне (1928–2010), на марокканском мыслителе Мухаммаде ал-Джабири (1935–2010); при этом частично затрагивается творчество и других пред- ставителей обновленческого движения.

Сборник открывается обзорной статьей Риффат Хассан «Исламский мо- дернистский и реформистский дискурс в Южной Азии». Автор — один из лидеров современного обновленческого и феминистского движения в ис- ламе. В статье рассматривается история реформаторских идей в южноази- атском регионе, анализируются взгляды Сайида Ахмада Хана (1817–1898), МухаммадаИкбала(1877–1938), ФазлураРахмана(1919–1988), РиффатХас- сан (род.1940), Джаведа Ахмада Гамиди (род.1951), Асгара Али Инжинера (1939–2013) и Йогиндера Синкха Сиканда (род.1967). Хассан показывает, что перечисленных мыслителей объединяет то, что, во-первых, они стал- кивались с проблемами власти и безвластия, идентичности и ассимиляции, модернизма и традиционализма; а во-вторых, им было предопределено спо- собствоватьразвитиюновоговзгляданасовременныепроблемыипродемон- стрировать, что ислам является динамичной религией, которая призывает к продолжению интеллектуального осмысления «нормативного» и «истори- ческого»; это необходимо для создания современных, просвещенных, спра- ведливых, перспективных и жизнеутверждающих мусульманских обществ. Автор отмечает, что в наше время идет противостояние между реформист- скими мыслителями и ретроградами. Исход этого противостояния зависит от того, насколько хорошо современные мусульмане смогут воспринять, по- нять и актуализировать посыл реформистских мыслителей.

РаботаИбрахимаМусы«ФазлурРахман: жизньиучение» посвященаве- дущему мусульманскому интеллектуалу XX в., родоначальнику неомодер- нистского течения исламской мысли — Фазлуру Рахману (1919–1988). Она представляетсобойвводнуюстатьюккнигеРахмана«Возрождениеирефор-

мависламе» («Revival and Reform in Islam», 2000). Встатьерассматривается биографияпакистанскогоинтеллектуала, еготруды, основныеидеи, контекст егодеятельностииактуальностьегонаследия. Авторособенноподробнооста- навливается на герменевтической теории Рахмана, его концепции контексту- ального иджтихада и его взглядах на перспективы реформаторского движе- ниявисламе. Встатьедемонстрируется, чтоРахмансталоснователемнового направления исламской мысли, для которого характерен союз исламоведче- ской методологии и традиционной методологии, переосмысление традиции, новое«гуманистическое» пониманиестатусаКорана, этическоеи контексту- альноепрочтениеПисания, неклассическаятеорияСунныисистематическая реконструкция исламских наук. Автор полагает, что все эти идеи обладают огромной актуальностью, и они будутвостребованыв XXI в.

РаботанемецкойисследовательницыУрсулыГюнтер«МухаммадАркун: к радикальному переосмыслению исламской интеллектуальной традиции» посвящена одному из наиболее оригинальных мусульманских мыслителей, яркому представителю неомодернизма — Мухаммаду Аркуну (1928–2010). ВстатьерассматриваетсябиографияАркуна, еготруды, основныеконцепты, особенности герменевтики Корана, идея деконструкции традиции и проект критики исламского разума. Автор отмечает, что плюралистичная и много- аспектная методология Аркуна выявляет упущения и недостатки, господ- ствующие в области изучения ислама; его деконструктивистский подход предполагает использование методов лингвистики, семиотики и критиче- скогодискурсивного анализа. Согласно Гюнтер, вклад, внесенный Аркуном визучениеислама, оказываетсяуникальнымсразупонесколькимпричинам: во-первых, ввиду комплексности аркуновского подхода, отказывающегося от использования выстраивающих полярные оппозиции аналитических ка- тегорий и акцентирующего радикальное множество смыслов и сложность любой исторической ситуации; во-вторых, из-за его радикального призыва выйти за пределы познавательных ограничений, установленных ортодокси- ей любого рода; в-третьих, по той причине, что его подход включает в себя критическое переосмысление разума как такового и ставит под сомнение достижения модерна, критикуя их гегемонистский характер; в-четвертых, ввиду того что данный подход направлен на интеграцию ислама и мусуль- манской культуры в глобальную теорию познания и ценностей.

В статье российского ученого Д. В. Мухетдинова «О будущем мусуль- манской мысли: размышляя над трудами К. Эрнста и М. ал-Джабири» пред- ставлена попытка определить, какие контуры может иметь исламская мысль будущего. Рассмотрев программные идеи американского исламоведа Кар- ла Эрнста (род.1950) и марокканского мыслителя Мухаммада ал-Джаби- ри (1935–2010), он делает выводы о том, что в будущем исламская мысль 1) пойдетнасближениесмысльюзападной; 2) должнабудетсерьезноосмыс- лить историю межцивилизационных отношений; 3) обратится к изучению собственных интеллектуальных корней и локальных вариантов; 4) актуа- лизирует гуманистический потенциал классической арабо-мусульманской культуры и философской традиции.

Второй раздел «Российская богословская школа» включает работы со- временных авторов, посвященные творчеству классиков отечественного богословия. В данном номере ежегодника основное внимание было реше- но уделить проектам реформы исламского образования, которые разраба- тывались отечественными мыслителями в XIX–XX вв.

Раздел открывает работа А. Ю. Хабутдинова «Реформы образования у мусульман Российской империи Нового времени: от Хусаина Фаизханова

до Исмаила Гаспринского». Статья посвящена проектам, которые были предложены Хусаином Фаизхановым (1860-е гг.) и Исмаилом Гаспринским (1890-е гг). Автор показывает, что концепция модернизации образования рассматривалась ими как часть процесса создания этнорелигиозного кол- лектива, объединяющего всю российскую умму. При этом такой единый коллектив мыслился как полноправный субъект российского сообщества, что, в частности, отражено в представлении Гаспринского о «русском му- сульманстве».

В статье А. Н. Юзеева «Проект реформы мусульманского образования Хусаина Фаизхана» рассматриваются взгляды крупнейшего отечествен- ного просветителя — Хусаина Фаизханова (1823–1866). Как показывает автор, Фаизханов полагал, что прогресс татарской нации возможен толь- ко на пути формирования новой системы образования, которая включала бы в себя заимствованные европейские методы обучения. Осознав необ- ходимость открытия медресе, в котором преподавались бы науки Нового времени, татарские мыслители создали собственные проекты подобного медресе и подготовили почву для джадидского медресе, выступили пред- шественниками новометодного (у╕ӯл джадӣд) образования. Согласно Юзее- ву, Фаизханов первым из татарских просветителей пришел к мысли о не- обходимости перенесения европейских методов образования на татарскую почву. Зимой 1862/1863 г. он написал специальную работу «Ислах мадарис» («Школьная реформа») и вариант с небольшим историческим экскурсом «Рисала» («Трактат»), где изложил свой проект реформы. Анализируя эти работы, автор приходит к выводу о том, что главной задачей Фаизханова являлось формирование самосознания татарского народа в духе просвети- тельства, чтобы поставить его на одну ступень с другими цивилизованны- ми народами мира. В этом плане его проект имел колоссальное значение и оказал несомненное влияние на последующие реформаторские проекты татарских просветителей.

Статья И. А. Зарипова «Концепция исламского университета Мусы Би- гиева» посвящена анализу одной из последних работ выдающегося татар- ского мыслителя Мусы Бигиева «Ал-Джāмиʻа ал-ислāмиййа ал-ʻилмиййа» («Исламский научный университет», 1946 г.), в которой им была представ- лена концепция подготовки высококвалифицированных теологов, способ- ныхвыноситьбогословско-правовыезаключения, отвечающиесовременным потребностям мусульманского сообщества. Автор показывает, что указан- ная работа отражает широкий кругозор Бигиева и хорошее понимание ми- рового опыта вкупе с энциклопедическими научными знаниями. Бигиеву удалось подготовить масштабный проект современного научно-образова- тельного центра, достойного называться исламской академией.

Третий раздел «Переводы классиков исламской мысли» включает тру-

ды представителей обновленческого движения, в том числе российской бо- гословской школы. Помещенные в этот раздел работы переводятся на рус- ский язык впервые.

Работа российского мыслителя Мусы Бигиева «Вера» представляет со- бой один из разделов его книги «Несколько вопросов вниманию народа» («Халык назарына берничə мəсьəлə», 1912; перевод с татаро-османского выполнен А. Г. Хайрутдиновым). В этом разделе российский мыслитель анализирует понятие «веры» (ӣмāн), притом свой анализ он делает с пози- ции «истинности» и «полезности». Опираясь на хадис о многочисленных ветвях веры, Бигиев рассматривает сложность и многоплановость этого по- нятия. По его мнению, главным столпом веры является Единобожие, од- нако у нее имеются и другие составляющие; при этом степени веры у лю- дей различны. Лейтмотив работы Бигиева — это тезис о том, что одной из главных причин упадка исламского мира является исключение из при- знаков веры «праведных деяний». По его мнению, сведение веры только

кпринятию сердцем и словесному подтверждению Единобожия привело

кросту человеческой гордыни и игнорированию необходимости благопри- стойности и благодеяний. Бигиев различает индивидуальные и социаль- ные аспекты веры: если в индивидуальном плане вера состоит из истин- ного убеждения, добрых деяний и высокой морали, то в социальном плане она предполагает справедливость, честность и отсутствие угнетения. В за- ключительном разделе своей работы российский мыслитель, тем не менее, называет достаточным основанием правоверия признание душой и языком формулы Единобожия, что, вероятно, в контексте предшествующего обсу- ждения нужно понимать как основной столп веры, без которого невозмож- ны другие ее ответвления.

Работа пакистанского мыслителя Фазлура Рахмана «Ислам и современ- ность» включает в себя несколько разделов его книги «Ислам и современ- ность: трансформация интеллектуальной традиции» («Islam and Modernity. Transformation of an Intellectual Tradition», 1984; перевод с английского вы-

полнен С. Ю. Бородаем). В этой работе Рахман развивает собственную ме- тодологию истолкования Корана, а также оригинальную историософию ис- ламской традиции. По его замечанию, коранические айаты тесно связаны

сконкретными «обстоятельствами ниспослания» (шу’ӯн ан-нузӯл), так что указания и запреты Корана должны рассматриваться с учетом этих обстоя- тельств. Как подчеркивает Рахман, Коран по природе является не законода- тельным, а этическим текстом. Директивы Корана направлены на смягчение и исправление арабских правовых нормVII в.н.э., и за этими директивами легко увидеть этическую мотивацию. Развивая теорию «двойного сдвига»

и «контекстуального иджтихада», Рахман пишет, что для выявления акту- альности того или иного айата по отношению к современной ситуации не- обходимо, во-первых, обратиться к контексту его ниспослания и опреде- лить общий этический смысл, заключенный в нем, а во-вторых, воплотить этот общий смысл уже в конкретном решении, касающемся современно- сти. Такая холистичная герменевтика, учитывающая «коранический дух», по мнению Рахмана, была характерна для ранних мусульман, но уже ко II в. хиджры отошла на задний план, а впоследствии оказалась и вовсе за- быта (если не считать отдельных проницательных правоведов, таких как Абу Исхак аш-Шатиби). Вторая половина работы Рахмана посвящена пе- реосмыслению исламских наук: теологии, философии и социологии. Он выступает сторонником реформы всех этих отраслей знания с опорой на реконструированное учение Корана, классическую традицию и современ- ную академическую науку.

ВстатьеМухаммадаАркуна«Переосмысляяисламсегодня» («Rethinking Islam Today», 2003; перевод с английского выполнен В. И. Вовченко) вкрат- це изложены основные идеи мыслителя, касающиеся проблемы соотноше- ния ислама и модерна, места ислама в современном мире и методологиче- ского инструментария, необходимого для деконструкции мусульманской истории. Аркун обращает внимание на то, что исламское движение за воз- рождение монополизировало дискурс об исламе. При этом социологи не сумели освободить исследования в области ислама от про- и антиориента- листских клише. На Западе ислам всё еще преподносится как уступающий традициям иудаизма и христианства, косный и воинственно настроенный; а в мусульманском мире — как превосходящий те же самые традиции, дина- мичный и миролюбивый. Алжирский мыслитель приводит доводы в пользу нового иджтихада как для мусульманских, так и для немусульманских уче- ных; по его мнению, это необходимо для того, чтобы инициировать новый процесс осмысления ислама, притом с позиции истории мысли, а не с точ- ки зрения политических событий или исходя из каких-то фиксированных параметров; а также для того, чтобы сделать немыслимые понятия мысли- мыми и установить отношение секуляризма, религии и культуры к вызо- вам современности. Главный вывод Аркуна состоит в том, что всегда име- ет место фундаментальный конфликт между властью и смыслом, и важно выявить особенности этого конфликта в истории исламской цивилизации. На это и нацелен его масштабный эпистемологический проект.

Работа Мухаммада ал-Джабири «Фикховый разум: легитимация леги- тиматора» представляет собой пятую главу первого тома его фундамен- тального труда «Критика арабского разума» («Taквӣн ал-ʻа║л ал-ʻарабийй», 1984; перевод с арабского выполнен Д. В. Мухетдиновым). Глава посвящена

анализу становления арабского разума в его неразрывной связи с фикховой культурой мышления. Автор утверждает, что основные эпистемологические процедуры арабского разума были разработаны в процессе формирования науки об основах права (у╕ӯл ал-фи║х), которая закрепила и утвердила ме- тодологию применения разума, опираясь при этом на арабскую грамматику, богословие, коранистику и на весь цикл арабо-исламских дисциплин в це- лом. Впоследствии именно наука об основах права стала главным источ- ником легитимации характерных черт теоретического мышления, методов и ментальных операций, присущих корпусу исламских дисциплин — в ка- честве примера автор рассматривает ашаритский калам и учение о халифа- те. Главная заслуга в формировании «теоретического фикха» (то есть в деле легитимации «легитиматора» арабского разума — науки у╕ӯл ал-фи║х) в ка- честве самостоятельной дисциплины принадлежит великому правоведу Мухаммаду аш-Шафии, которого ал-Джабири называет «величайшим ле- гитиматором арабского разума». Автор приходит к выводу о том, что зако- номерными следствиями, вытекающими из фикховой природы арабского разума, являются: 1) редукция метода «независимого мнения» (раʾй) к ана- логическому (по отношению к некоторому наличному тексту: в первую оче- редь, к Священному Писанию) рассуждению (║ийāс), то есть учреждение «культуры эксплуатации текста»; 2) непреодолимая зависимость политиче- ского мышления в контексте арабо-мусульманской культуры от «политики прошлого»; 3) ограничение творческого потенциала «древней» и «совре- менной» арабской мысли поиском соответствия между различными ветвя- ми случаев, а также между совокупностью этих ветвей и некоторым слу- чаем-парадигмой (основой или источником).

Четвертый раздел «Тасаввуф» содержит работы, посвященные суфий- ской тематике, которые отчасти пересекаются с общей обновленческой те- матикой данного тома.

В статье Д. В. Мухетдинова и С. Ю. Бородая «Проблема религиозно- го плюрализма и спасения в трудах Мухиддина ибн Араби» анализиру- ются суфийские взгляды на сотериологический потенциал иных религи- озных традиций. В центре внимания находится крупнейший суфийский мыслитель, создатель монистической системы «единства бытия» (ва╝дат ал-вуджӯд) — Мухиддин ибн Араби (1165–1240). Как показывают авторы, проблема религиозного плюрализма осмысляется Ибн Араби в перспекти- ве его монистических воззрений и оригинальной суфийской герменевтики. Суфийский мыслитель полагает, что ислам является совершенной религи- ей, но не единственной спасительной религией: в конечном счете, все пути ведут к Богу, поскольку поклоняться чему-либо иному, кроме Бога, невоз- можно в принципе. Отталкиваясь от этой идеи, Ибн Араби обосновывает

оригинальное сотериологическое учение, согласно которому даже грешни- ки в аду будут осенены Божьей Милостью, так что их мучения со време- нем прекратятся. Учение Ибн Араби о спасении можно рассматривать как один из вариантов апокатастасиса (представления о всеобщем спасении). В статье также демонстрируется, что взгляды Ибн Араби оказали большое влияние на последующих интеллектуалов, а учение об апокатастасисе по- лучило распространение среди крупнейших суфийских, ханбалитских, мо- дернистских и неомодернистских мыслителей.

РаботаамериканскойисследовательницыМ.Х. Кац«Предсуществование Пророка и Свет Мухаммада» представляет собой одну из глав ее книги «Ро- ждениепророкаМухаммада: религиозноеблагочестиевсуннитскомисламе»

(«The Birth of the Prophet Muhammad. Devotional piety in Sunni Islam», 2007).

Глава посвящена идее предсуществования пророка Мухаммада, распростра- неннойвсуфийскихишиитскихкругах. Авторпоказывает, чтоэтаидеяглубо- коукорененависламскойтрадиции, иееистокимогутбытьнайденывхадисах. Однаконаибольшуюпопулярностьонаполучилавдвухформах, отраженных в повествованиях, которые приписываются сподвижникам Пророка — Кабу ал-АхбаруиДжабируибнАбдАллахуал-Ансари. Автордетальноанализиру- етобаповествования, атакжеболеепоздние«мистические» вариантыконцеп- ции СветаМухаммада. Еевывод состоитв том, чторазличные видынаррати- ваопредсуществованииПророкаиегоСветесодержатсходныеструктурные элементы, ионимогутбытьвозведеныкединомупрототипу.

СтатьяроссийскоговостоковедаЛ.З. Танеевой-Саломатшаевой«Всеохват- ность Света Божественной Милости в теории и практике суфийского брат- стваЧиштийа» посвященабратствуЧиштийаиегороливразвитиимежрели- гиозногодиалогавИндии. Основуработысоставляетанализтруда«Фавā’ид ул-Фу’āд», содержащего изречения наиболее значимого суфийского святого орденаЧиштийа— НизамуддинаАулийи(1238–1325). Авторрассматривает базовые идеи суфизма, историю суфизма в Индии и специфику чиштийско- го братства. Ее основной вывод состоит в том, что исторический успех орде- на, существующего в Индии по сей день, связан с морально-этической цен- ностью его учения: оно содержит не только метафизический и мистический компоненты, ноивполнеконкретныенаставления, касающиесявопросовсо- циальнойжизни, чтопозволяетегоадептамбытьактивнымичленамииндий- ского обществаи влиять на его развитие.

Пятый раздел «Герменевтика» включает работы, посвященные методо- логии истолкования Корана, а также конкретным приложениям этой мето- дологии. Как и в первом томе, в данном выпуске ежегодника было решено сделать акцент на малоизвестной русскоязычному читателю тематике су- фийских интерпретаций Корана.